ТриО или уснувшая на дне

В свой первый рабочий день Ольга сильно волновалась. И дело не в том, что боялась не справиться с работой в элитном месте. Неизвестно как её примет мужской коллектив. Поэтому необходимо выглядеть наилучшим образом. Ногти уже были покрыты красным лаком. На губы просилась красная помада. «Покрашу перед самым выходом. Ну что, мужики! Держитесь! Мерлин Монро готова…» – подумала героиня.
– Доченька, доброе утро! Собираешься?
Папа появился в проёме комнаты и застыл, любуясь, как Ольга перед зеркалом старательно укладывает длинные платиновые локоны.
– Не слишком выбелила волосы? Аж глаза режет смотреть, – заметил папа и, не получив ответа, продолжил ласковым тоном, – Ты уж там не подведи меня. Сама понимаешь, не попала бы туда.
– Не дрейфь! Все будет ок, – сказала Ольга, не понятно отцу или себе.

***

В кабинете руководителя стоял густой запах кофе. Ольгу встретил седой мужчина с живыми глазами. «Ему лет восемьсот. Не меньше» – мысленно съехидничала Ольга. Не пригласив даже присесть, он обратился к ней после формального приветствия:
– У нас тут не цветник, деточка, и не подиум. Но Ваш отец так настаивал, что я даже не буду начинать собеседование. Прошу помнить. Следует беречь репутацию. Наш Центр и, в частности, отдел ВЦУ обслуживает Всемирное управление транспортом. Это серьёзно. Надеюсь, вы не будете мешать людям работать. И-и-иии, в ближайшее время мечтаю с Вами не встречаться. Евгений Владимирович, – обратился он непосредственно к начальнику отдела, который всё это время ожидал горе-работницу у двери, – Принимайте сотрудницу! Загрузите её чем-то посильным.
На последних словах, Яков Матвеевич замахал рукой, будто отгонял назойливую муху.
Было несколько неприятно, но Ольга постаралась собрать остатки достоинства. Она шла по коридору за начальником, разглядывая его. «Ничего мужичок, но не мой контингент. Скорее всего, женат» – решила она.
– Вы уж извините Яков Матвеича. Думаю, он не хотел обидеть. Просто на вашу ставку можно было взять отличного специалиста. Обычно он радушен. А это, так сказать, крик души из-за упущенной возможности усилить уровень нашего подразделения.
– Да ладно, проехали, – отозвалась Ольга, изо всех сил стараясь казаться безразличной, – А ваш отдел чем вообще занимается?
– Автоматизацией управления транспортом, ну и параллельно разработками новых транспортных средств. По ходу дела введу вас в курс.

***

Большой светлый кабинет о четырёх гигантских окнах скорее походил на зал. Вероятно, поэтому его разделили на блоки невысокими книжными шкафами и аквариумами со странными созданиями. За одной из таких стилизованных ширм столпилась компания молодых людей. Они что-то бурно обсуждали.
– Минуточку внимания! У нас новый сотрудник: Маркина Ольга Анатольевна. Сразу после университета. Прошу любить и жаловать.
Компания никак не отреагировала.
– Ребят! Вы чего? Это даже как-то неприлично, – слегка возмутился начальник.
. Молодые люди, наконец, отвлеклись от общей дискуссии и выстроились полумесяцем для знакомства. Когда толпа расступилась, Ольга увидела женскую фигуру. Склонившаяся над клавиатурой темноволосая женщина спешно что-то добивала в компьютер. Солнце светило в окно, а за столом трудоголички, так сходу окрестила её Ольга, на подоконнике, стоял огромный розан. Казалось, что вокруг головы женщины светился нимб. Ольга чуть рот не открыла от изумления, но быстро сообразила, что такой эффект обеспечили пробивающиеся сквозь окно и кружевную крону куста лучи. «Привидится же!» – с досадой подумала она, – «Надеюсь, никто не заметил моего удивления. А мужички-то ничего! Рослые. Такое дерево собой загородили!»
– Оль, давай заканчивай быстрей! – мягко поторопил Евгений Владимирович женщину с нимбом, – И ты, Оль, тоже вылезай, давай!  – обратился он неизвестно к кому, И, посмотрев куда-то влево, продолжил:
 – Елена Тимофеевна, только вас ждём!
Оказалось, что в кабинете-зале есть ещё женщины. Из-за очередного шкафа появилась эффектная голубоглазая блондинка. «Натуральная», –  мелькнуло в голове Ольги, и досада тронула душу. Появившаяся женщина была ухожена, интеллигентна и хорошо одета. Ко всему прочему, имела отличную фигуру и практически фарфоровую кожу. На её лице играла снисходительная, чуть надменная, улыбка. Не понятно: доброжелательная или ехидная. Откуда-то слева, покашливая, вышла невысокая женщина в возрасте. Она доброжелательно улыбалась.
– Привет, Оль! – сказала она знакомым голосом, и Ольга узнала в ней маму одноклассника.
– Здравствуйте, Елена Тимофеевна! Не знала, что вы тоже здесь работаете.
Наконец, женщина с нимбом отлипла от клавиатуры. Она была явно меньше ста семидесяти сантиметров, не модно одета, но одежда ей удивительно шла. Полное отсутствие прически тоже бальзамом легло Ольге на душу. Было такое ощущение, что эта женщина встала утром, наспех причесалась и бегом на работу, забыв о макияже и украшениях. На самом деле так и было, но Ольга решила, что женщина неумёха, лентяйка и не способна привести себя в порядок. Пока она оценивала потенциальную соперницу, та суетливо втиснулась между двумя высокими мужчинами. «Никакого достоинства!» – с пренебрежением подумала Ольга.
– Раз уж все встали. Давайте я вас быстренько представлю нашей новой сотруднице, Маркиной Ольге Анатольевне, – добродушно предложил Евгений Владимирович, – Теперь у нас аж три Ольги. Прям, трио или три О! Давайте и начнём с лучшей и самой прекрасной части нашего отдела. Елену Тимофеевну вы знаете…
– Да, знаю.
– Она занимается в основном поддержкой и обслуживанием наших проектов в  Управлении.  Дальше, я думаю, обойдемся без отчеств. Вам плотно работать вместе. Это Симонова Ольга, – указал начальник на эффектную блондинку, – Она чуть старше Вас, решает сложные задачи навигации и диспетчеризации.
Суетливая брюнетка с фальшивым нимбом оказалась Ольгой Китаевой. Начальник начал превозносить её заслуги:
– Она, самостоятельно и в составе групп, разрабатывала программно-аппаратные комплексы. Кроме того, достигла выдающихся результатов в бионике. Выращивание колоний моллюсков – это чисто её идея. Под эти разработки выделили отдельную лабораторию со штатом лаборантов для выращивания биоуправляемых сифонофор. Их будут использовать в качестве надводного и подводного транспорта. Результаты отличные…
Кроме недоумения бурная деятельность Китаевой у Ольги ничего не вызывала. Она решила для себя, что внешне эта дама ей не конкурентка. Но раздражение от всеобщего внимания занозой засело в сердце.
Евгений Владимирович продолжил по очереди знакомить с сотрудниками. Некоторые пытались с ней флиртовать, некоторые отважились даже на комплименты. Но большинство имён присутствующих в голове не задержались. Потом Ольга долго путала Андрея с Антоном, Василия с Виктором.
Далее потекли унылые часы рабочего дня. Начальник отдела пытался подобрать Ольге посильную и полезную для отдела работу. Это оказалось не простой задачей. Она не могла ответить ни на один заданный вопрос. И он решил, что её отличный диплом скорее фикция. Ближе к концу дня он раздражённо заявил:
  – Ну что ж. День потерян. И кроме работы по оформлению документации, я вам предложить ничего не могу. Может быть, чуть позже привлечём вас к финальному тестированию некоторых продуктов. По сути, пока вы – просто оператор или, если хотите, специалист по оформлению документации.
– А я шла на ставку программиста! – возмутилась Ольга, – Можно моя должность так и будет называться?
С этими словами она максимально приблизилась к Евгению Владимировичу. Уперев внушительную грудь ему в плечо и взяв за руку, заглянула в глаза. Он резко отдёрнул руку и вскочил как ошпаренный. И с таким видом, будто его сейчас стошнит.
– Я смотрю, для вас все средства хороши! – сказал он ещё более раздраженно и резко вышел из кабинета.
С того момента отношения с начальником не заладились.

***

«Интересно, что там, за этими чужими окнами? Другие люди – другие миры. Что они делают, чтобы достичь своей цели? Или просто смотрят, как уплывает то, что им нужно?» – думала Ольга по дороге домой.
Папа с воодушевлением готовился к приходу дочери. Наконец-то настал долгожданный день, когда она сможет о себе заботиться. Он был совершенно уверен, что сделал всё и эта работа станет делом жизни его драгоценной доченьки. Маркин Анатолий родился в далёкой от центра мира провинции. Многодетная семья его родителей жила трудно. С раннего детства приходилось работать руками: умел практически всё – пришлось научиться. Для дочери он не хотел трудностей.
Ольга рано лишилась маминой заботы. Анатолий сказал дочке, что мама умерла. Это было удачной ложью. В то время она находилась в очередном языковом лагере. Калейдоскоп волнующих воспоминаний, радостных и сложных моментов взросления любимой доченьки прервал вопрос:
– Пап, ты что?! Плакал что ли?
За суетой приготовлений он и не заметил, когда дочь вернулась. Она бросилась обнимать расчувствовавшегося родителя.
– Ты чего раскис? –  спросила она, вытирая влажное от слёз лицо отца, – Всё хорошо же!
Анатолий почувствовал фальшь в её словах, но не подал вида. За ужином она охотнее поделится с ним новостями. Он был уверен, что у них доверительные отношения и почти не ошибся.
– Давай, милая, к столу. Я картошечку с селёдочкой приготовил. Всё как любишь!
– Ага! – засмеялась Ольга, – Ты ещё скажи, сальцо; моё любимое приготовил.
– Да. На столе стоит уже, – растерянно ответил отец и добавил – Наполеон, шампанское...
Он ещё не отошёл от нахлынувших волнений и был не способен оценить шутку. Ужин и беседа с дочерью вернули его в уравновешенное состояние. После рассказа о том, как прошёл день дочери, он заключил:
– Ну, что… Рекомендую с девчонками, ещё двумя Олями, подружиться, – А с кем ещё? Не с мальчишками же!
– Папа, ты как наивный нанайский ребёнок! Подружиться с Олями… – передразнила она отца, – Они все меня целый день игнорировали! Делали вид, что работают. Даже перерыв на чай не делали.
– Интересно. А что, по-твоему, на работе делают? Давай на завтра к чаю что-нибудь купи и угости всех. Пропишись, так сказать. За столом и поболтать можно. Ну, надеюсь, всё будет хорошо, – резюмировал он и скрылся в дверном проёме, качая головой, ухмыляясь и бубня себе под нос: «Делают вид, что работают. Надо же! Нанайский ребёнок… Хм… Три О… Забавно».
Ольга мыла посуду и, сожалея о неразвитом таланте, напевала оперным голосом:
«Отыщи мне лунный камень!
И небесная пирога
Принесёт в твои объятья.
Будешь ты счастливей Бога…»
Слов она не знала. Просто сочиняла находу.

***

Новый день, как и многие последующие, принёс новые сложности. Конечно, почаёвничать согласились все, но большинство делали это параллельно с работой. С другими двумя Олями Ольге удалось договориться обедать вместе. Они нормально к ней отнеслись, но говорить, по сути, им было не о чем. И если Ольга Симонова, ещё отвечала как-то на вопросы, то Китаева постоянно выпадала из разговора. Она или пребывала в какой-то задумчивости, или просто тупила: не знала ничего ни про кого. Попытки сблизиться с мужской половиной отдела тоже не дали должных результатов. Начальник отдела её еле терпел и даже, казалось, избегал. Но вынужден был вмешиваться, когда Ольга пыталась задать кому-нибудь вопрос не по делу:
– Ольга, прекрати! Не мешай работать!
Будни стали невыносимыми. И не только из-за редкой возможности пообщаться. Она просто ничего не понимала. Всё, что она изучала, разительно отличалось от реальности. И пока было не понятно, как применить полученные знания. Ей не доверяли даже составление инструкций. Иногда привлекали к тестированию мелких модулей управления и написанию протоколов по результатам. Но, чаще всего, Ольга занималась документооборотом, проверяла цифровые подписи, систематизировала архивы, делала рассылки, обустраивала рабочее пространство основного персонала отдела, чистила аквариумы, кормила биообразцы по регламенту и всё в таком духе. Никто не обижал, но ей было не по себе. Она несколько раз порывалась уволиться, но отец категорически запрещал.
В процессе своей безрадостной работы Ольга наблюдала за всеми. Составила о каждом определенное мнение. Ольга Симонова была больше карьеристкой, чем ученым. И брала в разработку только те проекты, которые резко поднимали её рейтинг. А вот Китаева! Из неё просто пёрли безумные идеи и, как ни странно, она умудрялась их реализовывать! То есть, со стороны это выглядело так: её осеняла совершенно фантастическая идея. Она начинала активно вовлекать сотрудников, устраивая мозговой штурм типа того, за которым и застала Ольга компанию в свой первый рабочий день. После бурных обсуждений вся группа шла к начальству и добивалась включения нового проекта в план. И всё-то у неё получалось! И все-то ею восхищались! Мужики просто таяли, когда она заговаривала с ними. Ольга просто физически чувствовала это. Её сердце кровоточило ядовитой завистью. А Китаева порхала, как глупый мотылёк, мимо всех проблем, ничего не замечая, ничего не чувствуя. Так думала Ольга. И чего только не делала, чтобы напакостить выскочке: пыталась очернить, оговорить, портила образцы, исключала из рассылки, путала документы… Несколько раз её наказывали за якобы оплошности. А Китаева всё прощала. Спокойно исправляла ситуацию и продолжала к непутёвой сотруднице относиться так, как относилась. И Ольге опять мерещился нимб вокруг головы ненавистной коллеги.
 
***

Шло время. Постепенно Ольга привыкла к специфической терминологии, сложным длинным названиям проектов, особенностям поведения ученых и … к своему месту в отделе. Но в голове по крупицам складывалось понимание сути разработок. Она решила попробовать войти в проект Ольги Китаевой по сифонофорам. Однажды Ольга в конце дня обратилась к ней напрямую:
– Оль, слушай, я тут всё на подхвате. А можно мне как-то поучаствовать в работе над сифонофорами. Я же программист, всё-таки.
– Ой, это здорово! Я рада, что у тебя появилось такое желание. Действительно, пора заняться непосредственно работой по специальности. Прямо сейчас я ничего тебе предложить не могу, но подумаю. Мы, как ты знаешь, вплотную подошли к реальным испытаниям. Так что, наверняка, найдётся задача. Голова у тебя светлая. Справишься! Я точно знаю. Ну, до завтра!
Впервые Ольга не шла, а летела с работы, как на крыльях. В голове роились мысли: «Она меня похвалила! Наконец, я займусь программированием! Она пообещала! У Китаевой нет второстепенных задач! …»
Придя домой, она почувствовала запах жареной рыбы. «Папа опять расстарался!» – подумала Ольга с благодарностью. Сегодня совершенно не хотелось стоять у плиты, а заказную еду не ела принципиально. Неизвестно какой ногой её готовили: задней или левой, считала она. Ольга никому не доверяла.
На радостях она резко закрыла дверь в ванную и от громкого хлопка, как будто, проснулась. И вдруг поняла, что совсем не имеет желания делиться с отцом новостью и, особенно, своими планами. Ольга открыла кран. «А чегой-то я так обрадовалась?» – возник в голове вопрос. «Вот дура-то! Ещё неизвестно доверят ли мне серьёзную задачу. Доверят. Китаева – человек слова. И это мне позволит действовать изнутри. Класс! А вдруг узнают?!»
Текла вода, текли и мысли: «Ну, по крайней мере, стану нормальным специалистом. Я же не дура. Зря училась что ли? Не… Всё отлично складывается!» Радость на время уничтожила дурные мысли. Выходя из ванной комнаты, Ольга удивлённо осознала, что в душе; царит благодарность к ненавистной сотруднице.
– Пап, поздравь! Меня берут в проект Китаевой! – похвалилась она, садясь ужинать.
– Я знал! Я знал, милая, что ты займёшь достойное место в этом отделе, – обрадовался отец.
Он уже давно не выбегал в прихожую с вопросом «как дела», когда дочь приходила с работы. Она постоянно была не в духе.
– Теперь всё будет замечательно, – заключил он вслух.

***

Сегодня Ольга торопилась на работу и до такой степени, что собралась наспех. Накануне она прочитала всё, что только нашла, о сифонофорах. И так увлеклась, что потерялась во времени. Когда закончила, то оказалось: уже середина ночи. Естественно она не выспалась, но чувствовала себя прекрасно. Эмоциональный заряд и восторг от полученных знаний об удивительных существах дали мощную энергию.
Ольга Китаева встретила её в дверях, как будто ждала:
– Доброе утро. Ну, ты не передумала, надеюсь?
– Привет! Нет, конечно!
– Отлично. Я нашла для тебя задачу. С Евгением Владимировичем уже договорилась. Саша тебе сейчас делает аккаунт на сервере проекта. Пропуск ему отдай на перекодировку. Потребуется и доступ в основную лабораторию. Через пять минут ко мне… Я введу тебя в курс дела, – протараторила Китаева и скрылась за аквариумом с розово-лиловым сифонофором.
Ольга сняла с запястья пропуск и направилась к админам. Саша ей симпатизировал, но он не соответствовал её критериям. «Мелковат и бедноват» – говорила она папе.
– Привет, Саш! Перекодируй для доступа к проекту Китаевой!
– Ну, привет! Сделаю. Не ко всему проекту, конечно, – усмехнулся он и взял протянутый Ольгой напульсник, – Тебя можно поздравить, гляжу?
– Даа-а-а, – ответила она, слегка кривляясь.
– Ты, давай, посерьёзней будь! Это тебе не документики компоновать!
– Тебя не касается! Когда зайти? – чуть обиженно и грубовато отозвалась она.
– К обеду будет готово.
Пара минут и Ольга настроилась на восприятие информации.
– Я готова, – сказала она, усаживаясь в кресло, стоящее рядом с руководителем проекта.
– Отлично.
– Ребята! Как минимум до обеда нас не беспокоить! – громко объявила Ольга Китаева всему залу.
«Прям, хозяйка прайда» – мелькнула мысль в голове Ольги.
– Ну, приступим. Сифонофора – это…
– Полиморфная колония моллюсков, зоидов, объединенных соединительной тканью. Зоиды имеют разный функционал. Колония снабжена пневмафором, внутри которого у некоторых видов сифонофор обычный воздух… – продолжила Ольга.
– Да! Замечательно! Ты подготовилась.
– Только общую теорию удалось изучить.
– В любом – случае экономия времени. Перейдём непосредственно к проекту. Если возникнут вопросы, задавай по ходу. То есть, как только станет что-то не ясно, говори: «Вопрос». Я остановлюсь и проясню. Понятно?
– Да.
– Итак. Естественно, мы отобрали более подходящие виды. Научились управлять колонией через датчики, передающие сигналы различным зоидам, а также принимать и обрабатывать сигналы от них; определять координаты зоидов и габариты колонии в целом. Разработкой датчиков и приборной панели занимается Виктор Кац. Это было первым этапом. Ещё немного общей информации. Мозголею, неклеточную ткань, мы стали использовать в качестве мебели: кресел, приборных панелей, резервуаров различного назначения и прочего. Этот вопрос курирует Александр Музычук. Научились выращивать колонии заданных размеров с полостями нужной формы. Всё с учетом изменяемости, конечно. Нам удалось вырастить около десяти вполне жизнеспособных сифонофор пока до тридцати метров в длину с зоной жизнеобеспечения человека от девяти квадратных метров.
– Ух ты! Впечатляет!
– Давай, без эмоций! Вопросы есть? – резко оборвала не сдержавшуюся ученицу Китаева.
– Нет, – чуть растерянно отозвалась Ольга.
Только теперь, отвлёкшись, она заметила, что минимум двое сотрудников прошли мимо, ухмыляясь. «Надо мной что? Смеются?! Ну, я вам покажу ещё!»
– Тогда продолжим.
На экране всплыло сообщение.
– Ну, вот. Твой допуск готов. Смотри внимательно. У тебя на рабочем столе сейчас появилась папка проекта. В ней доступны пока не все, но уже есть твоя личная…
Китаева продолжала объяснять что к чему. Ольга сидела и слушала, не отвлекаясь. Время пролетело незаметно. По дороге на обед она вдруг осознала, как ей повезло. Никто до этого ничего не объяснял ей так доходчиво. Она открыла ещё один талант в руководителе проекта: одарённого педагога.
Обедали они вдвоём. Ольга Симонова отправилась сдавать свой проект в Центральное управление.
– А как тебе такая идея в голову пришла? – осторожно спросила Ольга Китаеву.
– Просто попалась в новостях информация, что внутри сифонофор выживают рыбы. Колония при определённых условиях воспринимает их, как часть себя. Я знала, что пневмофоры некоторых видов содержат воздух. Ну, и решила, что и человек сможет выжить внутри. Так родилась идея вырастить моллюск, идентичный конкретной сифонофоре, который не только будет принят в колонию, а значит жизнеобеспечен, но ещё может служить скафандром для человека и его средством обеспечения. Остальное приложилось само. Ммм… Забыла сказать. Сифонофоры бессмертны!
– Обалдеть! По сути, ты изобрела вечный транспорт! – восхитилась Ольга.

***

Близился день испытаний в реальных условиях. Группе разработчиков предстояло морское путешествие. Ольга вполне справилась с задачей. Кроме программного модуля навигации она готовила транспорт для перевозки сифонофоры, оборудование, оснастку, препараты, провизию… В общем, занималась организацией экспедиции. Удивительно, но, на этот раз, ей даже понравился процесс.
Чёрное море встретило легким бризом. На экспедиционное судно Ольгу не взяли – провожала всех на берегу. Она долго смотрела вслед, пока силуэт не исчез за горизонтом. Ольга была уверена, что на этот раз её план точно сработает.
Через три часа после отплытия всё было готово к погружению. Управляемость сифонофоры дополнительно тестировалась по ходу в открытом доке судна и показала отличные результаты.
– Ну что? Поехали?! – только и успел сказать Александр, которому предстояло первым спуститься внутри сифонофоры на дно и выполнить тестовые манёвры.
Его скафандр вдруг начал раздуваться. Поступление кислорода было прекращено. Испытатель задыхался. Лаборанты были наготове. Они поспешили обколоть моллюска релаксантом и извлечь бедного испытателя из расслабившегося скафандра. Что вызвало испуг моллюска, никто не понял. Александр был в порядке, но запасного скафандра его размера не оказалось. На выращивание нового ушло бы не меньше недели. Время и условия не позволяли откладывать погружение. Виктор, второй испытатель, впал в панику и наотрез отказывался выполнить работу. Ольга Китаева, как руководитель и разработчик, была уверена в успехе операции и решила самостоятельно провести эксперимент.
Её скафандр вёл себя, как и ежедневно на протяжении полугода до этого – спокойно. Сифонофора, как и в тестовый период, приняла хозяйку проекта внутрь. Она разместилась в зоне пневмофора в удобном кресле из мозголеи – соединительной ткани колонии.  Всё шло по регламенту. Связь была стабильной. Неожиданно испытательницу сильно потянуло в сон. Она боролась, но глаза слипались. Об этом успела сообщить и связь исчезла. У испытательницы начались галлюцинации. Ей казалось, что она внутри храма. Пели ангелы. Хотела присоединиться, но голос пропал. Внутри появилось какое-то жжение. Вдруг родились стихи:
 
Ветхий иконостас.
Мертвенный блеск луны.
Кто-то сказал про нас:
Все мы обречены.

Светлый иконостас.
Огненный блеск луны.
То не свечи огонь.
Он у меня внутри.

Он не погаснет! Нет!
И не покинет мир.
Вижу спасенья свет.
Это мой Бог, кумир…

***
Несмотря ни на что, Ольга не отказалась от своего старого плана. В последний момент, борясь с внутренним сопротивлением, она всё-таки внесла небольшие исправления в модуль, который использовался в качестве входящих данных для её программы. Изменила всего несколько цифр и тщательно подчистила следы изменений. По сути, это была трёхмерная карта морских глубин. Отвечала за этот модуль не она, но имела к нему полный доступ. Вся система навигации на тот момент была уже оттестирована и принята. Документация подписана. Никому не пришло в голову проверять давно отлаженную карту, которая к тому же, использовалась и в других проектах. А чтобы всё сработало наверняка, нужно было вывести из строя напарников Китаевой. Это было проще простого, ведь она занималась организаций. Контингент, участвующий в подготовке, был сильно ограничен. Добавить аллерген в пневмофор скафандра и условно забыть укомплектовать дублирующими средствами не составило труда.
Поиски сифонофоры долго не прекращались. Потом всё затихло: ни обсуждений, ни новостей.

***

Близился Новый год. Долгожданный и любимый праздник. Уже три месяца Ольга встречалась с Лёшиком, точнее с Алексеем Берко, прямо с момента, как он пришёл в отдел ВЦУ. Но, в отличие от Ольги, он был очень перспективным сотрудником. И, в отличии от остальных, находил время для общения с ней и в рабочее время. Они, не стесняясь, обжимались за открытой дверцей шкафа, за аквариумами с подросшими сифонофорами, за розаном, который теперь стоял на столе пропавшей Ольги Китаевой. Никто не собирался его убирать или сажать на это место кого-то, хотя от неё не было вестей больше пяти месяцев. «Наивно полагают, что она жива?!» – эта мысль вызывала у Ольги неимоверное наслаждение. И можно было не обращать внимания на неприятный осадок, исчезающий каждый раз в глубине души.
Нужно было обеспечить  подарки на ёлку для детей сотрудников всего центра. Ольга организовывала доставку. Она уже была беременна, и ей захотелось заглянуть в зал, где дети водили хоровод. Заодно и поздравить сотрудниц, в том числе, других отделов центра. Круг общения у неё значительно расширился.
Любуясь высоченной, сверкающей елью, Ольга заметила малышку. Девочка никак не хотела идти вместе со всеми ребятами. Она решила её уговорить.
– Малыш, ты что плачешь? Смотри-ка. Все радуются, песенки поют. Пойдем к ребятам! Новый год – нужно веселиться.
Но девочка сильнее вцепилась в папину ногу и заплакала ещё громче, повторяя: «Мамочка! Мама!». Папа взял малышку на руки и удалился из зала.
– Ух! Ты такая нарядная! – неожиданно раздался голос Ольги Симоновой, которая теперь занимала должность главного инженера Центра, прыгнув выше начальника собственного отдела, – Приве-е-ет! Давно не виделись!
– Привет!
– Ты чего грустная?
– Да вон… девочка так плакала сильно, маму звала. И что мамаша ребёнка с папой отправила?
– Это Ольги Китаевой дочка.
Ольгу как ледяной водой окатили. Она растерянно протянула:
– У неё есть дочка?! Я не зна-а-ала.
Всю дорогу от Дворца культуры Ольга молчала. Лёшик никак не мог её разговорить.
– Лёш. Извини. Настроение обнулилось. Давай по домам. Мне нужно одной побыть.
Ольга не спала почти всю ночь. Из головы не выходила малышка, пять месяцев ждущая маму, не способная получать простые детские радости. Она вспоминила себя в период, когда сама потеряла маму. Как и у этой девочки, у Ольги не было возможности попрощаться с мамой. Она просто исчезла и всё. Ольга месяц до школы не могла придти в норму, и всю жизнь эта боль не уходит.
Чего только не передумала она! И плакала, плакала, плакала… по своей маме… от жалости к девочке… от злости на себя… И Ольга Китаева уже не казалась ей таким монстром, как она считала. Скорей наоборот.

***

Утром Ольга еле открыла распухшие от слёз глаза. Поняла, что даже не помнит как уснула. Она твёрдо решила что-то предпринять для изменения ситуации.
– Евгений Владимирович! Здравствуйте. А почему Вы место Китаевой не освобождаете? – с вызовом обратилась она к начальнику, как только пришла на работу.
– Привет, Оль! Какая-то ты не такая сегодня. Чего-й-то вдруг такие вопросы? Хочешь её место занять? Ты, конечно, молодец. Выросла в профессиональном плане, стала востребованной в отделе. Но этот проект мы ведём пока в старом составе. Кроме того, мы выяснили, что Ольга ещё может к нам вернуться.
– Как?! – удивилась Ольга.
– Ну, эти технологии тебе пока не по зубам. Мы же разрабатывали ещё и систему безопасности. Ольга тебя, естественно, не посвящала в это. Скажу кратко: что бы не случилось с сифонофорой, она должна поддержать жизнедеятельность своего организма, а именно таковым и является зоид… Ну скафандр, в котором Ольга. Он анализирует жизненные показатели и, если что-то не так с газом в пневмофоре, или ещё что… Ольгу должны погрузить в анабиоз и поддерживать жизнедеятельность столько, сколько существует сама колония. Этот этап был отлично оттестирован. Вопрос только, хватит ли пищи сифонофору в Чёрном море и что будет с организмом после подъёма с глубины. Такая длительность ещё не тестировалась. И глубина неизвестна. Мы сейчас заканчиваем, как раз.
– Почему я ничего не знаю?!
– Потому, что документации на эти исследования не требуется. Твой блок работает нормально. Мы проверяли. Да мало ли, что мы делаем для себя, для нужд отдела! Ты что возмущаешься? Никто тебе ничего не обязан докладывать.
Ольга больше и не спрашивала. Она просто видела, как тщательно готовятся сотрудники к спасению коллеги. И просто ждала, что однажды на пороге кабинета появится Ольга и скажет: «Привет всем!».