Интерес Катализатор, Дефекация 3

Интерес: Катализатор, Дефекация (3)

       Ранее обещанные примеры пристрастного интереса к процессам дефекации  всего мирового сообщества художников и учёных всех времён и народов. В силу обыкновенного приличия и естественных нормативных запретов человеческой морали и этики этих примеров — ничтожное количество. Но то, что имеется,  — достаточное основание для выводов. Вспоминается прежде всего Моцарт с его агрессивным оптимизмом в частных письмах рассуждающий о своей дефекации, некий известный японский писатель, у которого значительная часть повествования отводится очень подробному описанию строительства и его планирования своего унитаза — со всеми возможными детальными перечислениями устройств и украшений, исполненных глубинного символического смысла.
«Об этом говорить не принято в приличном обществе, соблюдайте правила приличия». Тем не менее при чтении частных писем (историко-функциональный метод) выдающихся деятелей неизбежно встречаемся (наталкиваемся на) с «левыми» подробными изложениями и рассуждениями об интимных физиологических подробностях поведения своего организма, которые традиционно принято объяснять завышенной самооценкой  своего «гения» того или иного деятеля. «Он гений, и даже ЭТО, как он считает, должно интересовать всех и стать всеобщим достоянием». Есть абсолютно верная аналогия — «писать неприличное» (говорить — синдром Туретта), как некое конкретное психопатологическое явление, тоже обычно воспринимаемое как некий вызов, демонстративное нарушение этического («игрового») запрета. Особенно явственно проступает эта особенность  (наблюдается повышенная активность) в момент непосредственно «инсайта», вдохновения — допустим, как у академика Ландау, кусающего всех, кто в «неподходящий» момент отвлекал его частными вопросами. Также вспоминается известный композитор, который в момент «прихода» музыки начинал (совершенно неожиданно) изъясняться, используя исключительно обсценную лексику. Мы точно не знаем, сколько порнографических текстов на самом деле написано Львом Толстым, но — согласно воспоминаниям и впечатлениям  от бесед с Толстым Максима Горького — они имеются. 
Остаётся только в заключение выразить признательность исключительно меткому, живо реагирующему, богатому и иронично (саркастично) подмечающему все нюансы человеческих отношений, позволяющему в кратких формулировках и даже в одном слове схватить суть явления РУССКОМУ ЯЗЫКУ,  в котором несомненно заложен величайший неисчерпаемый философский аналитический потенциал. «Свербит в Ж»,  «перец в Ж», «руки из Ж растут», и вся прочая ненормативная фразеология, связанная с этим — указывает на непосредственно обозначенное отношение. Согласно «ироническим» законам (...природы...) небезызвестная и пресловутая «точка G», способная вызвать творческий экстаз (достаточно специфический — у 1 человека (муж.) на 10  000 (муж.) помещена (находится в) указанном месте.  Творчество, как «мужская возможность родить», часто сублимированная из естественной сексуальной энергии,  и которая так же часто захлёстывает  «все возможные децибелы эмоциональных шквалов», объяснимо связано со случаями педерастии в  так называемой «творческой» среде. В данном случае всё измеряется личностью «художника» —  в какой степени он дистанцирован от своей деятельности, и в какой степени он дистанцирован от естественной социальной жизни, то есть, насколько ему ближе и принципиально важнее то или другое. В любом случае, согласно саркастически-остроумной «задумке» (...природы...) «точка G» продолжает находиться и посылает сигналы о продолжении своего функционирования из обозначенного места. Нас же продолжает интересовать природа и происхождение ИНТЕРЕСА.