Лаура и другие увлечения Порываева, ч. I, гл. XII

    
                ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

     Глава  ДВЕНАДЦАТАЯ - АЛЕКСЕЙ НА ДНЕ РОЖДЕНИЯ БИБЛИОТЕКАРЯ АНГЕЛИНЫ
     АРИСТАРХОВНЫ ЗНАТНОВОЙ, ЭКСПРОМТ-ЗАСТОЛЬЕ В РУДОУПРАВЛЕНИИ ЭЛЬГАНА В
     СВЯЗИ С УСПЕХОМ ПОРЫВАЕВА НА РЕСПУБЛИКАНСКИХ СОРЕВНОВАНИЯХ ПО ЛЫЖАМ

     1.

     В начале застолья, за маленьким столиком Знатновой, в такой же маленькой, но усердно ухоженной комнатке, Порываев чувствовал себя скованно, как не в своей тарелке. От выпивки спиртного он наотрез отказывался, и  женщины, не обращая внимания на его капризы, подкладывали и подкладывали именно в его тарелку разные закуски, как бы стараясь его накормить. Сами после тостов Людмилы Аркадьевны и Нины с удовольствием выпивали импортное вино за здоровье Ангелины Аристарховны, рассказывая разные веселые истории.
     Алексей понимал, что от него ждут женщины тоста и чтения своего стихотворения, лихорадочно вымучивал экспромт-поздравление Знатновой.  Вдруг Нина встала и полушепотом позвала Порываева на кухню помочь ей принести горячее. Только они вышли в коридор, она обхватила его крепкими руками и они с удовольствием утолили нахлынувшие чувства взаимного обожания горячим поцелуем. Никаких слов уже не требовалось. А когда на тарелке у каждого задымилась аппетитно зажаренные куропатки и все четыре рюмки были наполнены вином, Нина толкнула легонько Алексея в бок и сказала: «Ну, пора». Алексей поднял бокал вина и, обращаясь к библиотекарше, стал вдохновенно декламировать:

«Вы редким именем зоветесь, Ангелина,
Вам дорог комсомольский наш союз,
Вам кланяюсь, как к женской половине,
Что вынесла войны тяжелый груз.

Вас поздравляя нынче с Днем рожденья,
Хочу всех благ земных Вам пожелать,
Здоровья, и удачи, и везенья,
И радостью, и счастьем обладать!

- Так пьем за Вас, Ангелина Аристарховна, и наш прославленный комсомол! -  проникновенно закончил свой тост Алексей и выпил до дна свой бокал вина. Женщины остолбенели. Порываев, не дав им опомнится, вышел из-за стола на середину комнаты и стал по бумажке зачитывать свое новое стихотворение. Наступила полная тишина. Интеллигентные дамы слушали Порываева стоя, изредка отпивая глоточками вино и хватая незаметно руками закуску со стола. Когда Порываев закончил свое чтение, Ангелина Аристарховна выпив свое вино до дна и со слезами на глазах подскочила к Алексею и стала усыпать его поцелуями.
- Ангелина, Ангелина, затискаешь парня, а он, как я думаю, еще к горячей женской ласке не приучен, мне оставь его молочные косточки помять -  разгоряченно заговорила  Людмила Аркадьевна, пристраиваясь для поцелуя Алексея с боку.
- А давайте лучше потанцуем и каждая из нас выскажет Порываеву свое восхищение, Ангелина, где у тебя проигрыватель - разрядила эмоциональную обстановку Нина, оказавшаяся самой трезвой среди женщин.
     Время шло к ночи, но женщины не унимались. Порываев любезно приглашал танцевать одну за другой распрекрасных дам,  с удовольствием выслушивал их похвалу за стихотворения и охотно рассказывал о своих лыжных приключениях. Нина, с особым удовольствием танцевавшая с Алексеем, старалась не подавать вида своего особого к нему расположения, нашептывала ему просьбы больше не выпивать, не рассказывать про оплошность с командировочными деньгами и не поддаваться на соблазнительные намеки Ангелины, которая  всем телом прижималась к Алексею, пока они танцевали. Потом пели под гитарный аккомпанемент Людмилы Аркадьевны популярные в те годы песни времен Великой Отечественной войны.
     Когда Нина и Порываев расставались с Ангелиной Аристарховной, Людмила Аркадьевна обняла на прощанье Алексея и сказала:
- Алеша, помни, что второго в четверг у нас генеральная репетиция концерта, будет полный прогон всех номеров с твоими стихами, а третьего во вторник будет сам концерт с участием смотровой комиссии из района, мы все на тебя очень надеемся. Выйдя на улицу Нина  схватила Алексея за руку и промурлыкала:
- Теперь, мой золотой и медный, ты от меня никуда не уйдешь, а Лауру – забудь. Мои уехали, чайку у меня попьем? Алексей только этого и ждал, сознавая, что, возможно, после этой ночи,  Нина уже не станет называть его мальчиком...

     Утром во вторник 31 октября Порываев проснувшись никак не мог понять, где он и кто он сегодня после ночного пребывания в постели с Ниной. Но прежде перед глазами встала Лаура. Неискушенного юношу тут же охватило угрызение совести: «Я ее предал, я ей изменил?» Но одновременно мужское сознание подсказывало ему целый рой оправданий, и он мысленно успокаивал себя рассуждением, что виновата выпивка и случайность, ну не сдержался...
Его размышления прервала Нина:
- Ну, что доволен, мой соблазнитель? Зачем рубашку мне порвал? Рожу вот тебе порывайчика и будешь знать, как на скромную девушку набрасываться, - нежно выговаривала, еще очень молодому человеку, то и дело целуя его лицо, зрелая, как налитое соком яблоко, красивая женщина. В ответ, уж можно сказать - очень молодой мужчина, поглаживая пышные волосы искусительницы и целуя все открытые части ее тела в полголоса зашептал:

«Сама виновата – своей красотой
 Меня соблазнила ночной наготой,
Ласкать позволяла и нежно лобзать,
Как мог я влюбленный тогда устоять.

Метель за окном заметает следы
И сладостный миг исполненья мечты.

Вот снова сегодня в ночной тишине
К тебе прокрадусь, дверь откроешь ты мне.
Плод сладкий вкушенья хочу повторить
И сладость бесстыдства с тобой разделить!»

Но нежная Нина сказала ему:
«Не тешься, сегодня тебя не приму
Услады моей заслужить поспеши –
Стихи для меня о любви напиши!»

     2.

     Приведя себя в порядок Порываев быстро оделся в новый костюм и отправился на завтрак в столовую, после которой ему предстояла новая встреча с Ниной, как договорились в ее кабинете.
Но не успел Порываев заявиться в рудоуправление, как его встретил, схватил за рукав, и затащил в свой кабинет Горский. Алексей напрягся и приготовился выслушивать нравоучения, что подвел коллектив прииска о якобы невнимательном к нему отношением, отмеченном в республиканской газете. Но, вместо этого,  главный инженер посадил его на середину широченного стола совещаний, достал из сейфа бутылку армянского коньяка и со словами: «Сиди, Алексей и  никуда не выходи» выскочил из кабинета.
     Не успел Алексей толком сообразить, зачем он оказался нужным Горскому, как в кабинет с шумом и гамом ввалилась ватага с шампанским и закуской во главе с Моисеевичем. В компании с ним оказались Остапенко, Силин, Раиса Сергеевна и, неизвестно откуда взявшийся, Петр Ионович.
- Ну, Порываев, прославил ты наш прииск и весь наш район больше, чем все наши трудовые достижения, - возбужденно заговорил главный инженер. Вы послушайте, послушайте,- продолжил он, держа в руках республиканскую газету и зачитывая вслух: «Настоящим украшением соревнований явилась борьба на равных с маститыми и известными в республике лыжниками Сысоевым и Валеевым восемнадцатилетнего многообещающего спортсмена из прииска Эльган далекого Оймяконского района Алексея Порываева...» Вот она фотография, никуда ни денешься, Алешка наш, я уже в воскресенье вечером слышал, что он к большому удивлению всей судейской бригады занял третье место. Тут Петр Ионович промямлил: "Правда в газете написали, что руководство района и прииска... Но
Горский не дал ему договорить:
- Уже выяснилось, что бывший тренер алданский Алексея брякнул про якобы  не внимание к нему, так его никто не стал слушать, а эти писаки тоже захотели отметиться: "нашли таки топор под лавкой..." Когда застолье уже разрослось до участия в нем практически всех работников управления, включая Нину, во дверях появился Николай Васильевич со свертком в руках. В комнате воцарилась тишина.
 - Так, так – пробасил он, - пьянствуем на рабочем месте в рабочее время и, главное, без меня. Все дружно захлопали и стали усаживать директора прииска на самое почетное место. Николай Васильевич развернул пакет и вынул черную маститую бутылку французского коньяка, и с ухмылкой обратился к Горскому:
- Ну, Лев Моисеевич, ты у нас мастак не только планы перевыполнять, но и коньяки разливать, «давай-ка всем по капельке, разлей, разлей, разлей, по две, по три по капельке, чем поят лошадей». Все опять дружно захлопали. Тут же, как по мановению волшебной палочки, во дверях с огромным подносом, увенчанном кусками мяса, с тремя бутылками водки, горкой хлеба и закуской появился Ким.
     Лев Моисеевич сноровисто разлил коньячок всем присутствующим, Алексею действительно – только три капли, и обратился к Истомину:
- Николай Васильевич, просим Вашего слова, ведь праздник-то какой получился за наши трудовые и спортивные успехи. Директор привстал, поднял высоко вверх свою рюмку и сказал:
-  Да, дорогие мои товарищи, Лева уже сказал главный тост, за наши трудовые и спортивные достижения. В канун нашего Великого праздника Октябрьской революции низко кланяюсь вам, уважаемые мои коллеги приискатели, за Ваш поистине самоотверженный труд и прекрасные результаты, нас уже за выполнение плана Первый секретарь, и директор главка официально поздравили, спасибо Вам, что не стушевались, выстояли фактически в лихих условиях. А ты, Алешка, так просто меня очаровал еще на районных соревнованиях своей прытью на лыжне, и я не удивился, когда услышал по радио, что ты чуть-чуть не обставил всех и на республиканских соревнованиях. Так выпьем же за нашу общую радость и будущие трудовые и спортивные успехи.

    3.

     Укрывшись в комсомольской комнате, сидя в обнимку на диванчике разновозрастная пара продолжила здесь застолье, ведя не принужденный, и  совсем не комсомольский разговор. Прихватив с собой остаток водки, колбасу и зеленую закуску, Нина предложила отметить «месячину» их знакомства в Эльгане. Она налила колымские сто грамм себе и Порываеву и взволнованно сказала:
- Алеша, после знакомства с тобой я совсем потеряла рассудок. Зачем ты такой добрый, сообразительный, сильный (я это почувствовала) и на загляденье красивый завлекаешь меня и доводишь до греха. Разве тебе мало увлечения такой красавицей и сверстницей Лауры. Между прочим, тебя уже видели на ночной прогулке с Маргаритой. Эту девушку, дочку Силина, я ценю больше Лауры, похоже, как и она теперь увлечена тобой... Порываев чокнулся своим стаканом с Ниной, прервал ее рассуждения репликой «Ружье заряжено – пьем!» и выпил залихватски все и сразу. Закусив, чем бог послал,  Алексей вдруг спросил:
 - Тебе понравился мой экспромт, ты почувствовала, как ты мне нравишься – «так,  поцелуй меня не отравишься». Не дав собеседнице опомниться, Порываев неожиданно повалил ее вдоль дивана и стал настойчиво стягивать с нее кофточку. Нина быстро вырвалась из объятий Алексея, поднялась на ноги и спокойно сказала:
- Хорошего понемножечку – Алеша! Ты забыл для чего мы сюда пришли. Вчера составила текст объявления нашего мероприятия, вот читай: «В ознаменование 43 годовщины Ленинского комсомола и 44 годовщины Великой Октябрьской социалистической революции в воскресенье 12 ноября в 10.00 часов состоится комсомольско-молодежный пробег на лыжах к сопке «Горбун». В программе: катание на лыжах на склонах сопки, парные эстафеты, «песни у костра», туристский коллективный обед. В пробеге примет участие чемпион района и призер республиканских соревнований по лыжам Алексей Порываев. Запись участников и организационный сбор в Доме культуры с 8 по 11 ноября. Комитет комсомола прииска Эльган».
- Ты умница, Нина, здорово придумала, но меня надо вычеркнуть, смеяться будут, вот мол еще нашелся гусь с бугра, а смешанная эстафета на лыжах – это здорово! И песни у костра - это самое оригинальное в программе. Еще я предлагаю вместо слов «пробег на лыжах» написать в объявлении скромнее – «лыжный поход».

Окончание первой части романа. Продолжение следует.
(в уточненной редакции с 1 по 30 января 2022 г.)