Та еще коловерть-20. Глава 36

 - А Шапокляк? - поинтересовалась Анна Михайловна. - Вроде она баба-то хорошая... Или я ошибаюсь?

     - Не ошибаетесь. - ответила Ниночка. - Ваша сестра - замечательная.

     - Тогда в чем проблема? - не поняла Анна Михайловна. - Надо было использовать ее в разборках с сыном, как тяжелую артиллерию...

     - Не все так просто... - ответила Ниночка.

     - О чем ты?

     - Нина Константиновна действительно очень хорошая. - светло и одновременно грустно улыбнулась Нина. - Я тут на нее многовато шипела не по делу, как, собственно, и на всех вас, но только из-за своих расстроенных нервов...

     - Тогда почему ты не рассказала ей о том, что вытворял ее сыночек?

     - Потому что ее темперамент мог сыграть со мной злую шутку...

     - Ну, с этой ... и ее темпераментом я разберусь сама. - твердо и решительно сказала старая дама.

     - Что ты имеешь в виду? - спросила Ляля. - Какую злую шутку?

     - Понимаете, - объяснила Нина-средняя, - Нина Константиновна очень любит меня, и еще больше - Ниночку... Если бы я сказала ей хоть одно слово о художествах ее сыночка, особенно, в отношении памперсов и одежек для Ниночки, она бы обязательно возмутилась и немедленно встала бы на мою защиту, но ее холерический темперамент и обостренное чувство справедливости вкупе с полным отсутствием такта и деликатности...

     Нина смутилась и замолчала.

     - Отсутствие такта и деликатности - это профессиональная болезнь всех педагогов, милиционеров, врачей и военных... - с горечью в голосе отозвалась старая дама.

     - Гурамчик, в наш стобой огород прилетело. - добродушно хмыкнул Добрынин.

     - Всем прилетело... - задумчиво ответил тесть. - И правильно...

     - Да, Гурамчик, - ответила Лидочка. - это ваша общая профессиональная болезнь... И старая перхоть Нинка - отнюдь не исключение, а самое что ни на есть правило... Но Нинка, как раз, еще ничего... Такие бывают грубые экземпляры на белом свете, что оторопь берет...

     - Вот и Барракуде прилетело... - обрадовался Добрынин.

     - Чему ты так рад, щенок? - взревел Гурам.

     - Тем, что удостоен чести оказаться в хорошей компании. - примирительно ответил зять...

     - Гляди у меня... Солдафоныч...

     Нина испугалась...

     - Продолжай, девочка... - сказала ей старая дама. - И не смущайся... И не пугайся... Пусть смущается твоя свекровь... И все буйные обитатели этого дома...

     Добрынин с Гурамом срочно образумились и почли за благо заткнуться на целых пять минут.

     - Вот и получается, что темперамент не дал бы Нине Константиновне времени, - сказала Нина, - а профессиональная беспардонность не дала бы ей и возможности подумать о том, что с ее ненаглядным сыночком всем, кроме нее, нужно обращаться осторожно, как с гранатой, у которой выдернута эта... как ее...

     Нина опять смутилась.

     - Я поняла, что ты имеешь в виду. - ответила Лидия Михайловна. - Пожалуйста, продолжай...

     - Чтобы эта пакость ненароком не взорвалась и не изгваздала своим дерьмом всех окружающих... А она о таких категориях задумываться не привыкла... Я ее не виню... Она - мать... Лицо неприкосновенное...

     - Ты была уверена в том, что Нина Константиновна пошла бы выяснять отношения с сыном с самыми лучшими намерениями, но, к сожалению, совсем не задумываясь о последствиях этой разборки для тебя? - помогла Нине сформулировать мысль Машка.

     - Угу...

     - А ты, моя девочка, думая о том, чем тебе отольется такая ее неуклюжая защита, предпочитала молчать? - спросила старая дама.

     - Угу... Нина Константиновна от всего сердца хотела бы сделать, как лучше, но в результате получилось бы намного хуже, чем всегда...


Продолжение следует...