Почему так?

Няня болела гриппом. Няня была на больничном. В пятницу, ближе к полуночи, разобрав книги и черновики, она мыла руки – тщательно и сосредоточенно, любуясь на белую пену, опадавшую с её пальцев (и немного – на своё отражение в зеркале), и рассеянно размышляя о том, как до странного трагичны судьбы героинь таких теперь уже совсем детских сказок, как «Золушка», «Белоснежка», «Спящая красавица». Как вдруг!

– Вот именно! – заявил Артур возмущённо. Он редко появлялся в зеркале ванной, но тут не удержался. – Почему вообще там кто-то должен умирать? Тем более мама героини! Им мало было сделать Золушку покладистой, трудолюбивой красавицей с чудесным нравом? Зачем было делать её ещё и несчастной?! Почему сиротство?!

Няня удивилась, что эльфу не всё равно. Ведь эльфы, хоть семья их и огромна, не знают чувств родства. Но, подумав немного, она сказала:

– Чтобы вызвать больше сочувствия? – она недоумённо и безразлично пожала плечами. – А вообще, не знаю. Психолог или коуч сказал бы, а я не знаю.

За гранью стекла печально вздохнул Корнелиус. Он тоже хотел бы узнать, почему сказки для детей так жестоки. Но если не знает сказочница…

– Дурой не прикидывайся, – бросил Артур сердито.

Няня сполоснула руки от пены и подняла к зеркалу слегка удивлённый, слегка насмешливый взгляд.

– И где все манеры растерял, досточтимый сэр Артур? – усмехнулась она. А Корни, не удержавшись, тихо хихикнул.

Артур цыкнул и недовольно закатил тёмные глаза.

– Твоих племянников нет, а ты слишком толстокожая, чтобы оскорбиться этим, так что не юли.

– Прозвучало почти как комплимент, – с тонкой улыбкой заметила няня, снимая полотенце с крючка.

– Что и требовалось доказать, – сказал Артур ещё более недовольно, не обращая внимания на Корнелиуса, стыдившего его за грубость. – Итак, твой ответ?

Няня обернулась и на минутку задумалась, обратив на зеркало взгляд зеркальных от слёз глаз. Температура всё не снижалась, она часто чихала, вот глаза и слезились. Наконец она произнесла:

– Думаю, это для того, чтобы люди с самого детства были готовы к потерям.

С обеих сторон зеркала вдруг стало очень тихо. Но тишина не продлилась долго, нарушенная звуками шагов: няня ушла спать.

Впрочем, она не легла в кровать, а устроилась на ней с тетрадью и ручкой, чтобы записать очередную сказку. А Артур, не удовлетворённый ответом, последовал за ней.

– Эй! Э-эй! – кричал он сквозь глянцевое ростовое зеркало стенного шкафа, пока няня дописывала последние строки. – Я с тобой разговариваю! Я к тебе обращаюсь!

Корни устал унимать его: кое-кому вопли неугомонного эльфа мешали спать. Няня на секунду подняла взгляд к зеркалу и продолжила писать неразборчивым, как у врачей, почерком. Артур шумно выдохнул:

– Вот же упрямица!

Няня снова посмотрела на своё отражение. И тогда он спросил:

– А иначе разве никак?

Няня нежно улыбнулась. Всё же Артур был странным эльфом.

– Может быть, тогда люди не умели иначе, – предположила она.

– А сейчас? – совсем грустно спросил Артур. – Они не научились до сих пор?

Няня не стала отвечать. Психолог, или коуч, или писатель, может, и ответил бы. Но она не знала и потому промолчала. И с другой стороны зеркала тоже стало тихо.



(«Тема смерти в сказках для детей», 30.10.2021.)