Волшебный мир кино

Глава 1.
Волшебный мир кино – это то, что притягивает многих из нас. Нам хочется прикоснуться к чему-то иному, далекому порой от реальности, к большому волшебному миру.
Может ли быть что-то лучше, чем нам показывают? 
Жизнь в кино нам кажется легкой и безоблачной. Мы верим тому, что вещают из ящиков голубого экрана и показывают в кинотеатре. Порой нам хочется погрузиться в эту сказку и жить в ней счастливо, и никогда уже от туда не возвращаться.
Иногда нас пугает реальность, мы думаем, что жизнь на экране более легкая и разнообразная. Но порой реальность сильно расходится с тем, что мы видим на голубом экране. Поэтому мы хотим верить в то, чего нет.
Театр отличается от кино, и сегодня театр уже не тот, в нем много пошлости и современности, он идет, как говорится, в ногу со временем и предлагает своим зрителям удовлетворить самые непростые их запросы.
Мы с женой любим ходить в театр, и даже ходим в театр чаще, чем в кино. Театр ни в коем случае нельзя сравнивать с кино, потому что он реалистичней и живее, либо потому что там актеры проживают жизнь каждый раз снова и снова. Мы можем ходить на одну и ту же постановку несколько раз, и каждый раз будем смотреть спектакль с новыми ощущениями и эмоциями.
Свою маму я тоже всегда, когда к ней приезжаю, вывожу в театр. Это своего рода выход в свет. Как-то я приехал к ней в Питер, и зашел за билетами в театр. Все спектакли стояли с отметкой 16+, а то  и 18+. Я спросил у кассира, есть ли что-то в постановке приличное, чтобы я мог посмотреть вместе с мамой. Кассир ответила, что все спектакли неплохие, но вот с мамой идти туда…
Я взял билеты на какой-то спектакль, и когда мы уже пришли в театр, половину спектакля от пошлости не знал, куда спрятать свои глаза.
Театр это искусство, но оно бывает разным.
У каждого свой взгляд на искусство.
Но все же кино побеждает. Мы видим актеров на экране и порой даже обожествляем их образ. Они кажутся нам «небожителями», до которых нам очень далеко. Наверняка кто-то из нас мечтал бы сфотографироваться с известным актером или взять у него автограф.
Как-то раз, когда мы жили еще в городе Т., мы пошли с женой в театр, чтобы посмотреть игру известных актеров. Там играла актриса, которая очень импонировала мне. Это была Ольга Арнтгольц. В спектакле были заняты еще двое известных актеров. Но цветы, которые я купил перед спектаклем, я решил подарить именно ей. Я вложил в букет роскошных цветов маленькую открытку со следующей надписью: «Ув.Ольга! Мы с женой являемся вашими поклонниками и хотели бы сфотографироваться с вами на память».  Я не надеялся получить отклик на свое послание, но цветы вручил все-таки актрисе с надеждой. Когда спектакль закончился, я все тянул время и не уходил.  Мы стояли с женой в фойе.
- Что мы ждем? – спрашивала меня супруга.
- Сейчас, сейчас, - отвечал ей таинственно я.
Наконец, когда почти уже все зрители вышли из театра, раздался звонок моего телефона.
- Дмитрий, приходите, актриса вас ждет!
Мы прошли с запасного входа в театр, где на входе чуть не столкнулись с другой, не менее известной актрисой. Мы ее просто не узнали, но когда уже прошли, поняли, что это была – ОНА. Ольга ждала нас в гримерной. Увидев нас, первыми словами, которые она сказала, были:
- Спасибо большое за цветы!
Она любезно согласилась с нами сфотографироваться. Сначала сфотографировать нас хотел другой известный артист, но мы попросили, чтобы и он был у нас в кадре. В итоге нас четверых сфотографировала менеджер гастрольного турне актеров. Долгое время после этого у нас над камином в доме висела эта фотография, сделанная на профессиональный фотоаппарат в театре после спектакля.
Мы радовались тому, что нам удалось сфотографироваться с такой знаменитой актрисой.
Мир театра и кино нам казался каким-то волшебным. Но, встретив известного актера или актрису в повседневной жизни, мы могли просто не узнать и пройти мимо. Он становился обычным человеком.
Как-то мы летели со старшим сыном из Москвы в Ростов, и, ожидая свою посадку у выхода, увидели Михали Боярского, который спешил на посадку в самолет. Посадка заканчивалась, и Михаил был одним из последних, кто входил в рукав самолета. Я тогда окрикнул его: «Михаил Сергеевич!»
Кто-то спросил у меня:
- Вы даже отчество его помните?
- У него такое же отчество, как и у Горбачева, - ответил гордо я.
Артист не оглянулся, а быстро прошел на посадку, протянув удивленной работнице аэропорта свой билет.
Спустя время где-то в Европе мы увидели актера Евгения Сидихина, который просто шел быстрым шагом по улице.
Мы хотели окликнуть его, но как назло забыли его имя. Так мы и не окликнули его. Ну, в самом деле, не кричать же нам: «Сидихин!»



Глава 2.
Мир кино преображает актеров до такой степени, что мы обожествляем их на голубом экране, а в обычной жизни порой не узнаем.
Когда мы переехали в Москву, нужно было решать что-то с работой, со средствами к существованию. И тогда я вспомнил, что дети как-то ходили на телепередачи зрителями и получали за это деньги. Тогда я стал в интернете искать приглашения на телепередачи.
Там я наткнулся на две большие компании по набору массовки – это агенство «Телепропуск» и Платные массовки.рф. На самом деле компаний много, есть еще другие, кто набирает массовку в передачи или на кастинг, например «Светлана-Татьяна» или «Светлана-Максим».
Так я включился в мир телепередач, чтобы получать деньги на свое существование в Москве.
Я стал ездить на передачи. Иногда ехал и не знал, что меня ждет.                Первое, куда я попал, это была настройка света для НТВ. Берут статистов, сажают их на место героев и на них настраивают свет. Таких людей называют световыми дублерами. Делов-то на 3 часа и в итоге, 500 рублей у тебя в кармане. Но, как я потом узнал, это бывает крайне редко.
Здесь я познакомился со своим ровесником, который проработав системным администратором, был внезапно уволен, проще говоря, выброшен на улицу.
Ему было уже за сорок, и теперь больше  никуда не брали. После этого нас вместе с ним взяли на автошоу, а потом пару раз получилось так, что его взяли, а меня нет, и наоборот, меня взяли, а его нет. Больше с ним мы не виделись.
На передачи попасть было нелегко – так как проводился отбор на месте. Нужно было показывать свой стиль одежды, которую внимательно осматривали бригадиры массовки. В итоге кто-то счастливый шел на передачу, а кто-то расстроенный ехал домой.
Спустя несколько дней я поехал на автошоу, где тоже нужно было сидеть не так долго. Съемки велись в автосалоне в Химках, в итоге за 6 часов передачи, которые нужно было выдержать стоя, ты получал гонорар в размере 500 рублей. Конечно, были перерывы, но не было воды. Стоял кулер с 19-литровой бутылкой воды, но предварительно от него убрали все стаканы, чтобы лишние люди не смогли пить. Мы готовы были пить из ладошек. Бригадир сказала, что она постоянно ругается на этот счет, но все остается по-прежнему. Я брал из дома перекус, но воду взять забыл, в тот день жажда сразила меня, с тех пор я всегда беру с собой бутылочку воды.
По работе с массовкой есть бригадиры, которые делают набор в студию. От них зависит – попадешь ли ты на передачу или нет, и вообще - заплатят ли тебе деньги.
После автошоу у меня была возможность попасть на запись «Синей птицы». Но я пошел не как все с самого утра к 8 часам за 1.000 рублей, но пошел на третий набор, часам к 4 дня за 500 рублей.  Был сильный дождь, и бригадир построила нас всех по двое под дождем перед входом на Мосфильм, и стала отбирать зрителей в зал. Взрослые люди стояли под дождем и расстегивали свои куртки, чтобы показать свою нарядную одежду. Кто-то был с зонтом, кто-то без, но все хотели попасть в студию и получить заветный гонорар. Что толкало людей на это, может быть то, что они не могли куда-то устроиться на работу или потому что хотели получить деньги легким путем? В основном здесь были те, кому было за сорок.
- Так, получите талон и отойдите вперед; а вы – ожидайте пока здесь.
- Застегиваться пока не нужно, подождите немного.
А сильный дождь продолжал лить, от холода кто-то уже начал трястись, но продолжал стоять в надежде, что его возьмут.
Бригадир осматривала группу из сорока человек. Каждый старался понравиться и получить заветный талон, который после передачи можно было обменять на деньги.
- А я чем не подхожу? - спросил я.
Я расстегнул куртку и показал свой костюм.
Бригадир посмотрела на меня, а потому спросила:
- Зажигать обещаете?
Это означает быть на позитиве, хлопать и встречать выступающих артистов активными возгласами.
- Да, обещаю.
Она протянула мне талон, и я присоединился к группе таких же счастливчиков.
Друг, с которым мы несколько раз пересекались, не получил заветного талона, и расстроенный поехал домой вместе с группой таких же не счастливчиков. 
На «Синей птице» было очень много статистов. Кто-то был с самого утра и весь день, кто-то только до обеда, ну а кто-то, как я, попал на послеобеденное время. Здесь были разные выступления. И все это записывалось с небольшими перерывами.
Нас привели в большое помещение, где нужно было снять верхнюю одежду и приготовиться для рассадки в зале. Был перерыв, и все статисты были в этом помещении. Кто-то ел, кто-то общался. Мест для сидения в холе было мало, поэтому кто-то сидел на полу, а кто-то просто стоял. Счастливчики сидели на немногочисленных стульях. Принесли немного воды, чая и кофе с сушками. Но на такое количество людей это была капля в море. Все, выложенное на импровизированный буфет быстро расхватали, и те, кому не досталось, расстроенные отходили уже от стола.
Мне сказали, что здесь человек 200. Может быть, даже чуть-чуть больше.
Делать было нечего, и все ожидали допуска в зал на рассадку.
Вешалки в гардеробной были уже заняты. И я еле нашел место для своей куртки и рюкзака. Рюкзаки и сумки нужно было оставить, в зал с ними проходить было нельзя. Вытащив все ценное, и рассовав по карманам, я встал в очередь для прохода в зал. Молодежь попросили встать в отдельную очередь. Они занимали передние места, и их нужно было начинать рассаживать первыми.
Молодежь быстро рассадили, потом стали рассаживать женщин в ярких одеждах, а затем всех остальных. Меня посадили на галерку. Я сверху наблюдал за зрителями. Молодежь, которая сидела впереди, пришла утром. Все-таки гонорар в 1.000 рублей прельстил многих.  Время уже было вечернее, и люди изрядно устали. Между записями номеров, пока делались перестановки, мы просто сидели, а во время выступления должны были приветствовать участников аплодисментами и возгласами по специальной команде. Выходить в туалет можно было только по очереди. Выпускали по двое или трое. Нужно было поднять руку и только тогда тебя могли выпустить в туалет.
А могли и не выпустить. Были люди, которых просто не выпускали, говоря, что нужно еще посидеть и подождать. Взрослые люди просили выйти, но получали отказ от молодых бригадиров массовки. Те счастливчики, кого все же отпускали, выходили из зала, и нужно было остальным сразу же подвинуться на их места, чтобы не было пробелов. Чтобы вновь вернуться в зал, нужно было выстоять очередь, потому что рассаживали по одному. Для этого кого-то пересаживали, меняли местами. Все это делалось в перерывах между дублями.
В зале молодежь, особенно те, кто уже сидели с самого утра и изрядно устали, чуть ли не лежали уже на своих креслах. Постоянно слышны были крики бригадиров, которых здесь было несколько:
- Хватит уже лежать!..
- Сядьте прямо, спинки ровно!..
- Не спать!..
Когда все наконец закончилось, огромная масса людей бросилась в холл одевать свою верхнюю одежду, а затем побежали за бригадирами, чтобы получить деньги. Бригадиры потребовали, чтобы люди выстроились в очередь. Кто-то встал в очередь, а кто-то, самый шустрый, пытался пробраться вперед любым путем.
- Пропустите, мы в туалет сильно хотим, - кричали две девушки, пробираясь вперед.
Толпа их пропускала. Это все-таки святое дело.
Когда же все-таки они пробрались вперед, протянули свои карточки зрителя бригадиру. И получив заветный гонорар, выскочили на улицу.
Вышедшая из Мосфильма толпа потянулась на остановку. Время уже было 11 часов вечера. Кто-то пробыл 14 часов на съемке, а кто-то только 6, но тоже уже хотел поскорее добраться домой. Приехавший автобус открыл только переднюю дверь, хотя имел возможность входа во все двери, потому что турникетов уже не было, вместо них были установлены валидаторы. Как сказал мой знакомый:
- Турникеты отменили, и проезд на наземном транспорте стал бесплатным. Можно ездить зайцем, а когда заходят контролеры, быстро выскакивать на улицу.
Я добрался домой около часа ночи. Но меня радовала мысль, что я смог заработать деньги.   
Это были не такие легкие деньги, как кажется поначалу. Нужно было пройти отбор, который всегда ведется с перебором, мало ли…
Потом нужно пройти мучительное сидение или стояние уже на записи самой передачи.
Пройти множество унижений.
Но все же ты возвращался домой с полученным гонораром в кармане.
После «Синей птицы»  я записался на передачу «Давай поженимся».
Нас встретили в метро в центре зала, отметили всех кто пришел, затем построили в колонну по двое и повели на выход из метро затем по улице в сторону места съемок. Как мне сказали, в павильонах Мосфильма уже практически ничего не снимают, а снимают на арендованной территории заброшенных заводов, фабрик или каких-то промышленных складов.
Мы остановились неподалеку от места съемок и нам сказали, чтобы мы встали в одну линию.
Мы выстроились в ряд, и перед нами предстала женщина с палочкой, представившись бригадиром. Ей помогала девушка-таджика. 
- Я рада всех вас видеть, - начала бригадир.
- В первую очередь мы возьмем на программу тех, у кого есть гарантийки.
Что это такое, я еще не знал, но позже узнал.
Те, у кого были гарантийные талоны, протягивали их помощнице бригадира и получали взамен карточку зрителя, которую после съемок можно было обменять на деньги.
- Оплачиваемые талоны, к сожалению, закончились, - сказала бригадир через некоторое время.
Еще оставалось человек двадцать кто не получил карточку зрителя, среди них был и я. А те, кто же получил карточку, довольные стояли в стороне.
- Но вы можете пойти сегодня на передачу бесплатно, и вместо денег получить гарантийный талон, который гарантирует то, что на следующую съемку вас уже точно возьмут за оплату.
- А почему нельзя было это сделать в метро и не тащить нас сюда? – спрашивали возмущенные люди.
- Ведь теперь нам снова нужно будет оплачивать за проезд.
Бригадир только развела руками.
- Пойдете за гарантийку? – спрашивала она, подходя к каждому.
Кто-то отказался и пошел в сторону метро. Кто-то согласился.
- А вы пойдете? – спросила она меня.
Я очень хотел посмотреть на Ларису Гузееву. Вспоминалась ее роль в «Жестоком романсе», и мне хотелось в живую посмотреть на прекрасную актрису.
- А долго нужно будет сидеть?
- Сегодня мы снимаем 4 программы. Примерно до 22:00.
Время было 10 часов дня, и сидеть 12 часов бесплатно мне не очень хотелось.
- Ладно, пойду, - сказал я.
– Но на одну передачу!
- Хорошо! – ответила мне бригадир.
- Захотите уйти, просто найдите меня или мою помощницу, и мы выведем вас.
- Я могу получить сейчас свою гарантийку? – спросил я.
- Вообще-то мы не даем их заранее, но вам дам. Вот, возьмите!- бригадир протянула мне гарантийный талон.
Он до сих пор сохранился у меня. Хотя он был безвременным, я так и не воспользовался им.
Передача Ларисы Гузеевой меня еще больше расстроила. Волшебный мир рушился у меня на глазах. Я еле высидел запись одной передачи и быстро уехал домой. 
Я искренне сочувствовал тем, кто еще оставался.
- Вы уже домой, счастливого пути! – сказал мне кто-то.
- А нам еще сидеть и сидеть, - со вздохом продолжили.
Побывать на политическом шоу мне тоже не удалось. Хотя платили там больше, мой паспорт сначала должна была проверить служба безопасности. О чем я узнал только тогда, когда приехал уже на съемку и вышел из метро.
- Вы отправляли фото паспорта на проверку? – спросил у меня бригадир.
- Нет. Я впервые слышу о том, что нужно было это сделать.
- Тогда сегодня никак. Но я могу сейчас сфотографировать ваш паспорт, чтобы в следующий раз взять вас на политическую передачу.
- Спасибо, но я воздержусь.
И снова нас вывели из метро. Ведь если бы отбор проводился в метро, в центре зала, то можно было сесть в поезд и вернуться домой.
Снова кого-то взяли, а кого-то нет. Те, кого не взяли на передачу, расстроенными возвращались в метро.
Трижды меня не брали на передачи, якобы потому, что мой вид не соответствовал необходимому. Хотя и классический костюм у меня был.
После этого я решил забить на передачах и больше туда уже не ездить.



Глава 3.
Тем более что в интернете я нашел более интересное для себя занятие и более оплачиваемое – съемка в кино. Первый проект, на который я подал свою заявку, был военным сериалом. Вечером мне позвонили и уточнили:
– Дмитрий, вы свободны завтра?
- Да, - ответил я.
- Мы будем ждать вас завтра и позже пришлем вам смс с указанием времени и места сбора.
Я не верил до конца, что меня точно возьмут в кино. Поэтому я решил уточнить:
– Меня точно возьмут завтра или стопроцентной гарантии нет?
- Мы вас точно берем!
В городе Т. я попробовал сняться в кино, но суровая тетка по набору массовки спросила у меня:
- Вы сможете сниматься без очков? У нас исторический сериал.
- Да, - ответил я, сняв очки.
- Не, не возьмем, фактура у вас не та. Нет у вас на лице ничего исторического.
Не, вы товарищ, мимо.
В другой раз я еще раз попробовал.
Я подъехал на машине к месту, где в тот день намечалась съемка.
Благо информацию можно получить в местной группе в Контакте - там сообщалось о том, где будет перекрыто движение транспорта.
Я приехал туда немного раньше гаишников.
Не успел я выйти из машины, как та же тетка, заметив меня, сразу же мне сказала:
- А, это опять вы! Ну, я же уже сказала вам как-то, что для вас у меня нет роли...
А в Москве меня все же взяли. Здесь было много проектов и каждый день снимали кино, а то и не одно.
Как говорится, в Москве каждый день что-то снимают и всегда требуются актеры массовых сцен. Куда же кино без массовки!
Актер массовых сцен может выполнить любую просьбу режиссера.
Однажды мне сказали, что я буду играть в кадре на рояле. Никто даже не спросил – умею ли я вообще играть на нем. Надо – так надо. Я сел за рояль, и хотел было уже открыть крышку, но мне сказали, что открывать крышку не нужно. Просто нужно делать вид, что ты играешь.
Я послушно играл несколько дублей, пока ведущий актер меня не спросил: «А как вы играете? Может быть, вы хотя бы поднимите крышку?»
Затем продолжил остальным: «Перестаньте издеваться над актером, откройте ему крышку!» Мне открыли все, что можно, и теперь мне уже было легче создавать видимость игры на рояле.
- Вы актер массовых сцен, - спросили меня.
- Да, - ответил я.
- А вы, что же, сможете делать все, что вас попросят?
- Да.
Блеск кино не только манит своим волшебством, но еще и порождает некую зависимость. Ты понимаешь, что уже жить без этого не можешь. Тебе нужно, чтобы постоянно звучала эта команда «Мотор!» И кто-то другой вторил в ответ: «Идет!». «Камера!» «Начали!» Я понимаю теперь тех актеров, кого судьба отбросила на обочину. Он перестал быть популярным и перестал сниматься. В такие минуты у многих актеров появляется склонность к пьянству или даже настигают суицидные мысли.   
В кино все не вышедшие еще в прокат фильмы или сериалы, называют проектами. Поэтому, когда тебя записывают в массовку, слово, которое не любят, и просят называть их актерами второго плана или актерами массовых сцен, массовка для многих звучит оскорбительно, говорят, что записали на проект.
Для проекта, на который я поехал в первый раз, избрали локацией Ленинские горки, здесь, кстати, часто снимают историческое кино.               
Это киногородок, даже кинодеревня - с домами, магазинами и даже рынком.                Позже я бывал здесь еще ни один раз на других проектах.                Встреча была назначена на выходе со станции метро «Домодедовская». Я понимал, что опаздываю, поэтому послал бригадиру смс о том, что немного опаздываю, но еду и обязательно буду. 
Когда я вышел из метро, мы еще какое-то время собирались. Были те, кто опаздывал больше меня. Все же мы собрались и сели в большой киносъемочный автобус. Актеры массовых сцен поехали вместе с группой. Нас попросили сесть в конце автобуса, потому что впереди сидела группа – операторы, постановщики, рабочие, реквизит, гримеры и другие. Мы погрузились в автобус и поехали. Дорога казалась долгой из-за большого количества машин на дороге.
- Куда нас везут? – спросил кто-то рядом.
- Известно куда: в Горки Ленинские, - ответил другой.
Ну, хоть какая-то ясность, - подумал я.
Хотя мне это место ни о чем не говорило.
Когда мы приехали, закрапал мелкий дождик. Автобус остановился, и люди стали выпрыгивать из него через переднюю дверь. Мы тоже хотели выскочить, но тут услышали голос бригадира:
- Массовка остается сидеть в автобусе.
- А покурить то можно выйти.
- Хорошо, выйдите. Но от автобуса далеко не отходить.
Я хотя не курю, но тоже вышел, чтобы немного оглядеться, куда я попал.
На большом здании, у которого остановился автобус, высоко висела надпись: «ЖД Вокзал». Чуть ниже висел огромный плакат с изображением русского воина-освободителя. Пока я рассматривал здание, подъехала грузовая военная машина времен Великой Отечественной войны, затем еще одна - легковая.
Кто-то бросился их разглядывать. Я стал их фотографировать, мне было интересно, хотя такие машины я уже видел на съемочной площадке в городе Т.                Меня тогда не взяли сниматься в кино, но я каким-то чудом попал фотографом на площадку. Я получил разрешение от второго режиссера. И в итоге несколько дней открыто ходил по площадке и делал снимки. Лучшие свои снимки я даже отдал потом на флешке кому-то из администрации проекта.  И вдруг я попадаю на съемочную площадку того же фильма, который снимали у нас в городе Т.
Вот так новость: там фотограф, а здесь уже как актер.
Второй режиссер увидел меня, и конечно узнал:
- Вы за нами в Москву теперь приехали?
- Выходит, что так, - ответил я.
- Ну что ж, хорошо, поработаем снова.
Вернулся бригадир, и забрал несколько человек на костюм. Другие пока остались.
Кто-то фотографировался, кто-то курил в сторонке, а кто-то просто слонялся без дела. Это был киногородок, где был свой рынок, и даже мини ферма со свиньями, с гусями и курами.
Наконец позвали и меня.
- Давайте на костюм, пришло ваше время, - сказал бригадир, - после костюма обязательно загляните на грим.
Я подошел к киношному автобусу, где был костюм.
- А вот, и офицер пришел, - приветствовал меня один из костюмеров.
И меня стали одевать в немецкого унтер-офицера.
Офицер был один, остальные все были солдатами.
- Повезло, - сказал мне кто-то.
- Молодой, поэтому офицером одели.
- Как я хотел быть офицером, - сказал третий.
Я видел, как другие завидовали мне, но не мы выбирали себе костюм.
- Негоже быть офицеру небритому, - сказали мне на гриме.
Мне выдали одноразовый станок и пену для бритья,  и отправили в туалет бриться.
Я тщательно побрился в желтом небольшом автомобиле, где находился передвижной туалет. Когда я вернулся, чтобы отдать пену, мне брызнули на руки какой-то лосьен, чтобы не было раздражения на коже после бритья.
И выдали губку и воск для сапог.
- Офицер отличается от солдат: он всегда гладко выбрит и сапоги его блистят.
Я начистил сапоги и принялся прогуливаться по киногородку, где уже давно все готовилось  к предстоящей сцене на рынке.
Конечно, солдаты хотели сфотографироваться с офицером, я никому не отказывал, сам наслаждаясь своим образом.
После фотосессий захотелось попить кофейку, тем более что я рано позавтракал дома. Я пошел к палатке, где был буфет с едой и чаем для массовки.
Скажу сразу, что в кино буфет для массовки ставят отдельно от всей остальной киногруппы. И если буфет группы ломится всегда от изобилия, то для актеров массовых сцен на буфете присутствуют сушки – это обязательный и постоянный рацион, дешевый чай из Ашана и самый дешевый кофе. Ни о каком молоке здесь речи совсем не идет. Молоко для массовки роскошь.
А я привык пить дома кофе с молоком, поэтому сделав себе кофе, я отправился к групповому буфету, чтобы попросить немного молока в кофе.
Передо мной кто-то уже обращался за молоком, но буфетчица прогнала его, сообщив, что массовке молоко в кофе не положено.
Когда я подошел с аналогичным вопросом, буфетчица посмотрел на меня внимательно. Как мне потом сказали, что эта буфетчица уже давно в кино, и она, как многие другие перетекает из проекта в проект, и каждый раз стоит на буфете. Кроме того, она ненавидит массовку, как и все остальные буфетчики.
- А вот для офицера я дам молока, - вдруг сказала она. Мне для такого человека и молока не жалко – громко продолжила она.
В общем, мне повезло, в отличие от остальных – я пил кофе с молоком.
Была уже осень, но еще по-осеннему было не так холодно.
Прохладный ветерок шелестел желтой листвой, и было по-настоящему красиво.
Когда-то я любил весну, мне нравилось, как все обновляется и просыпается к жизни. Но потом я обнаружил, что мне нравится осень, со своими яркими красно-желтыми листьями. Конечно, осенью немного грустно, что лето прошло, и зима не за горами. Несмотря на это красиво.
И красота побеждает мысли о предстоящей холодной или наоборот, теплой, зиме.
Нас позвали сниматься.
Мы собрались у рынка, и бригадир стал давать задачи – кому и что нужно будет делать в кадре.
Мне дали молодую девушку, да, и девушки приехали с нами, их нарядили в рыночных торговок и покупателей рынка на оккупированной территории.
- Будете ходить под руку по рынку, и выбирать товары. Покупать ничего не нужно, просто приценивайтесь, - сказал нам бригадир.
- Хорошо, - хором ответили мы.   
Нам сказали встать на свои исходные – откуда мы начнем ходить в кадре.
Остальных тоже всех расставили на свои места – кто-то должен был торговать за прилавком, кто-то что-то покупать, в общем, всем дали задание.
- Мотор – Мотор идет!
Хлопнула хлопушка.
- Начали!
Мы стали играть жизнь на рынке.
Есть бригадиры, которые расставляют людей, давая им конкретное задание.
А есть те, которые в принципе не могут расставить людей на площадке, поэтому они просят опытных актеров массовых сцен (массовку) дать им жизнь.
Т.е. нужно все делать так, как делал бы ты в жизни: прогуливался по рынку, присматривался к товару, узнавал цену. Все нужно было делать это беззвучно – как рыбки – одними движениями и шевелениями губ.
Мы гуляли с фройленой по рынку, смотрели песцовые шкурки, разглядывали мясо, принюхивались к салу. А в это время герой – один из актеров, которого я уже видел и фотографировал  в городе Т. – совершал определенные действия и играл свою роль.
- Стоп!
Мы остановились.
Сьемка остановилась.
Режиссер стал давать какие-то рекомендации актеры, а мы стали смеяться и даже сделали пару совместных кадров на мой телефон.
Да, для таких картин, воспроизведения исторических событий мне нужен был телефон с хорошей камерой, чтобы делать фотографии на память. Придется копить на новый телефон, - подумал я.
- На исходные! – услышали мы.
Мы вернулись на то место, откуда начинали свое движение в кадре.

Продолжение в закрытом канале в Телеграмм.
Разовое вступление 399 руб.