Пламя. Повесть-размышление. Глава 38

НЕ РАССЛАБЛЯТЬСЯ!

Лапшин трудился следователем не первый год. Работа ему нравилась, увлекала, и он за свою добросовестность, трудолюбие, щепетильность, довольно быстро продвигаясь по служебной лестнице, был на хорошем счету у начальства. А главное – не потерял интерес и уважение к своей профессии, набираясь опыта, повышал профессионализм, не останавливался на достигнутом. Он чтил и соблюдал основы успеха в работе: трудолюбие, внимание к каждой мелочи, знание психологии человека и особенностей поведения людей, в том числе – преступников. Хорошо ориентировался в среде различных слоёв населения. Он анализировал каждое следственное действие, по малозначащему, казалось бы, штриху поведения, слову, реакции на вопрос, по улыбке, мимике лица и даже паузе в разговоре рисовал психологический портрет собеседника, тем более – подозреваемого или явного преступника. Когда следователь видит перед собой личность, личность исследованную, уже не являющуюся для него загадкой, тогда проще понять или предугадать логику её поступков, мотив преступления, ходы изворотливости при сокрытии истины.
В этом конкретном случае первичная картина преступления у Лапшина не вызывала сомнений: первые травмы Борзова получил от Опановича и Мутько. Но телесные повреждения были столь значительные, что они не вписывались в поведенческую логику участников драматического конфликта.
Его мучил вопрос: каким образом и кто нанёс Борзову такое большое количество травм, кто обнажил тело и сбросил его в фонтан? Нужно установить причастность третьих лиц, без которых здесь, по всей вероятности, не обошлось.
Чтобы перепроверить такие предположения, Лапшин обратился в областную прокуратуру за содействием в проведении дополнительной экспертизы.
Там отреагировали незамедлительно. В Слуцк прибыл начальник Минского областного бюро судмедэкспертизы Максимов Сергей Сергеевич, который всегда приходил на помощь следствию, в том числе и в, казалось бы, безнадёжных ситуациях. С его участием удалось установить, что потерпевший, оказавшийся за забором в парке, смог самостоятельно передвигаться и переместиться вглубь парка.
Лапшин внимательно изучил выводы дополнительной экспертизы и у него появились конкретные подтверждения, что обычным падением Борзова в исследуемом подъезде события субботнего вечера не ограничились: наличествовало последующее избиение потерпевшего за пределами подъезда. Повреждения головы и других частей тела это подтверждали.
Он также просмотрел протоколы, составленные Владимиром Ивановичем, который в это время проводил следственные действия с супругами подозреваемых. Из материалов было видно, что женщины напуганы, растеряны, но лживы и изворотливы. Пытались отрицать осведомлённость, заявляя: «Ничего не видела, ничего не знаю», но когда следователь пригрозил водворением в следственный изолятор, они заговорили. Из их показаний факт конфликта и общая картина его последствий подтвердилась, но не внесла ясности, каким образом Борзов оказался в фонтане, кто ему нанёс окончательные травмы, а также кто его раздел.
Лапшин решил, что нужно снова браться за Мутько. Он не имел, как его свояк, значимого должностного положения, кругозор его низок, характер казался покладистым с явными признаками трусливости. К тому же он в тот злополучный вечер выступал в роли гостя, и интуиция следователя подсказывала, что, скорее всего, не он был инициатором того, чтобы «проучить» приблудившегося выпивоху.
Когда в кабинет следователя вновь привели Мутько, то он выглядел более подавленным, чем на предыдущем допросе. На этот раз Лапшин решил с пристрастием допрашивать Мутько, выясняя деталь за деталью утверждения, которые не стыкуются с показаниями его свояка. Строго объявил ему:
– Мутько! Вы задержаны не за простое правонарушение, а за преступление с формулировкой «подозревается в убийстве». Чувствуете разницу в статье и меру ответственности? Если не чувствуете, то я вам помогу прочувствовать. Эта статья предусматривает большие сроки лишения свободы в условиях строгого режима, а вообще-то, она не исключает высшей меры наказания – расстрела! Вам это понятно?
По тому, как обвисли руки подозреваемого, поникла голова и раздались всхлипывания, было видно, что до «клиента» дошло сказанное следователем.
Лапшин налил в стакан воды и протянул подследственному. Тот сделал несколько глотков, держа трясущейся рукой стакан, еле слышно промямлил:
– Не убивал я Борзова, только помог Опапановичу вынести тело в парк.
– Это вы уже говорили. Я вам, Мутько, пытался поверить, но вы были со мной не откровенны, скрывали правду. А возражения у меня к вам такие: до водворения вас в КПЗ судебно-медицинским освидетельствованием установлено, что у вас обнаружены телесные повреждения на шее, руках, плечах. Происхождение повреждений вы в то время объяснить не смогли. Это говорит о том, что между вами и погибшим была драка.
– Не было у нас с ним драки. Это он меня ударил несколько раз. Может, морды перепутал. Мало ли чего покажется пьяному... Я его и пальцем не тронул!
– Опять врёте, Мутько. В предыдущих показаниях вы утверждали, что Борзов был в такой степени опьянения, что инициировать драку не мог, а вы стояли в стороне и смотрели, как Опанович его толкает с лестницы...
Мутько стоял на своём и тупо отвергал все доводы следователя, но наконец- то Лапшин услышал версию, приближённую к правде, признавая, что общую линию поведения они с Опановичем обговорили заранее, сразу после случившегося. С этой целью они встречались дважды. И вот что удалось выяснить: они с женой, находясь в гостях у Опановичей, выпивали и мирно беседовали, сидя за столом, пока в квартире не произошёл промежуточный внутренний конфликт.
Геннадию захотелось пригласить в гости ещё одну сестру жены. Он позвонил ей по телефону, но та работала кассиром в кинотеатре, была в это время на рабочем месте и отказалась от приглашения. Жена Оапановича пожелала продолжить разговор с сестрой, но он, недовольный отказом, демонстративно положил трубку.
Супруга сама набрала номер, но Геннадий грубо оборвал разговор, тогда она бросила трубку, да так, что от удара трубка разбилась.
– Ты что вытворяешь! Опять выкидываешь коники? Когда ты научишься себя прилично вести и не проявлять замашки истерички?
– Учи своих вертихвосток! Терпеть тебя не могу! – ответила супруга.
Оапанович влепил ей пощёчину. Она не ожидала такого...
– Ненавижу тебя, ненавижу! – сказала ему супруга, побежала к выходу и, хлопнув дверью, вышла из квартиры.
Так был восстановлен один из фрагментов «тайной вечери», но он не внёс ясности относительно виновников последующей расправы над потерпевшим – человека или группы лиц, которые после избиения сбросили тело в фонтан.