Анастасия Волкова

Это не про даму и не про барышню, это про кошку.

Предисловие

Много – много маленьких историй. 54 года прожила в квартире, обстоятельства сложились – переехали жить в частный, недостроенный дом, и все что в нем цепляет, удивляет, побуждает поделиться, рассказать, написать.

Мать этой кошки, Эля Волкова, первым окотом привела четырех котят, трех мальчиков и девочку. Оставлять их не собирались, имен не давали, ждали чтобы немножко подросли, договорились на птичий рынок передать. Но господин, который собирался это сделать потерялся, на связь телефонную не выходил. Добрые руки для беспородных не находились, вся кошачья братия осталась обитать на нашей территории.

Котики были игривые и дружелюбные, кошечка, наоборот. Она была красавицей, складная, черная, пушистая, огромные глаза, большущий лохматый хвост. Держалась особняком, на руки не давалась и очень рано, еще котенком, стала уходить со двора.

Анастасией я ее называла за красоту и гордый, независимый нрав.

И вот один раз, когда ей еще не было года, с очередной прогулки она вернулась вся израненная, еле приползла. Туся (по-другому ее в этот момент было не назвать) свалилась возле забора с явным намерением помереть.

Было лето, тепло, я принесла табурет и организовала над ней шатер. Принесла попить, поесть и на этом все. Через сутки Туся переползла на чистое место, я переставила ее домик. Так было несколько дней. Потом она немного окрепла и стала по нужде из убежища выходить, а потом обратно туда прятаться. Так у Анастасии появилось свое жилье. Ее братья частенько к ней заглядывали, потому что в тарелочке там всегда было что-нибудь вкусненькое.

Прошло не мало времени, прежде чем Туся окрепла так, что уже могла нормально передвигаться, вид у нее был просто ужасный, мало того, что кожа, да кости, шерсть местами вылезла, хвост вообще облез, на боку оставалась не затянувшаяся рана. Казалось, что она все-таки долго не протянет.

Жили в квартире, заболела кошечка, ей полный ветеринарный набор – узи, анализы, уколы, витамины. А тут, есть что поесть, есть где согреться – очень хорошо, а дальше будь что будет.

Туська стала жить обычной кошачьей жизнью, кушать со всеми вместе, ловить мышей, со двора не уходить. Рана со временем затянулась, а худоба и облезлось остались, но к ее безобразному виду привыкли.

Прошло еще какое-то время, полгода или год. Такие страшные крики я услыхала, ужас. Выхожу, в кухне все коты собрались, смотрят, а Туся лежит, корчится, орет. Но все случилось как-то очень быстро, это были у нее выкидыши. Собравшиеся коты быстро съели не живых котят, последы, и слезали сгустки крови. Приди я чуть позже, ничего бы не увидела и не узнала, как оно бывает. Туся после этого быстро оправилась, как будто ничего и не произошло.

Через некоторое время Анастасия доносила и родила живых котят, но продержались они кто сутки, кто двое. После такого кошка несколько дней сидела в опустевшем гнезде, не выходила ни пить, ни несть.

Как-то раз, сын, забирая из школы своего сына, пришли, а за ними в след в калитку котенок месяца 2 – 3. Я им говорю: «Куда вы котенка, у нас своих полон двор». А они мне: «Мы его не брали, он сам за нами от самой школы бежал». Котенок уже был способен самостоятельно есть, но все же очень мал. Это была девочка. Тут пришла Туся, обнюхала ее, стала облизывать. Облизала всю с ног до головы, а потом стала кормить. Малышку назвали Муркой. Она стала Тусиным котенком.

Когда Мурка выросла и пришел ее черед обзавестись котятами, то Туся и тут во всем помогла. Мура могла себе позволить бегать и гулять, а Туся ее котят смотрела, кормила, облизывала, согревала.

У нас 10 котов, это конечно через чур, но у них какой-то свой механизм саморегуляции, но это другая история.  Живут все мирно, дружно, за еду не ссорятся, правила приличия соблюдают. Иногда устраивают разборки, причем коты с котами, а кошки с кошками. Только с Тусей никто никогда не ссорится. Она всем друг, помощница и нянька.

Этим летом подбросили котеночка, прямо через забор кинули, совсем маленького, не жизнеспособного. Но Туся тут как тут, выкормила, вырастила.

Сейчас я зову Анастасию Тусище-больнусище. Она все такая же тощая и облезлая. Уже седьмой год кажется, что вот-вот помрет. Сейчас еще и зябнет, но по нужде все равно идет на двор.

Продолжение следует.