Старая Одесса 2

   ИЗ ЦИКЛА "СТАРАЯ ОДЕССА" 2

   (В ритме танго)

   ***
   Гуляла шумная веселая Одесса,
   От Молдаванки шухер шел и на Пересыпь,
   И все биндюжники расчесывали гривы
   Своим зачумленным бельгийским битюгам.
   Сегодня праздник был у фраера Арона,
   Он на любимую свою смотрел влюбленно,
   И всех подружек, что пришли его поздравить,
   Он представлял ей, как своих родных сестер.
   Но Рая губки надувала лишь упрямо:
   Их родила, скажи, крольчиха или мама?
   Все одногодки, не похожи друг на друга,
   Так что, Арон, не вешай мне лапшу.
   Ах, брось сердиться и не думай ты об этом,
   Арон шепнул Раисе, в этом нет секрета,
   Все эти пташечки давно как мне известны,
   Но ты единственная вечная любовь!
   Мне эти мансы все давно уже знакомы,
   По мне, так лучше бы они сидели дома,
   Но так и быть, пусть погуляют вместе с нами,
   И пусть их зависть злостью загрызет.
   Дружок Арона шмаровозник местный Сема,
   Тот, у которого "не все бывают дома",
   Слегка поддавши ущипнул одну из пташек,
   За что от ней по морде получил.
   Держась за шнобель, кровь в ладошку собирая,
   Гундосил он - куда ж девалась Рая?
   Ты посмотри на то, что сделала шалава
   И поскорей мне полотенце принеси.
   Раиса шнобелем семеновым занялась,
   Однако рана не смертельной оказалась,
   Но сема пташечке обиды не прощает
   И вынимает из своих штанов перо.
   Биндюжник Моня увидав такое дело,
   К Семену двинулся решительно и смело:
   Не кипишись и спрячь железку, Сеня,
   И дай без шухера сегодня погулять.
   Фарцовщик с Арнаутской рыжий Фима,
   Которому валюта лишь любима,
   Заметил свысока, блеснувши фиксой,
   Что так вести себя, увы, не моветон!
   Сегодня ты, Маруся, слишком нервна,
   Ведешь себя, как падла или стерва,
   Подумаешь, он ущипнул за ляжку,
   Так это же всего лишь комплимент!
   Подружки Маньку увели тотчас в сторонку,
   Веселье продолжалось дальше звонко,
   И битюги на Степовой заржали,
   Благодаря хозяев за овес.
   Под утро разъезжались в полупьяне,
   Арон, хозяин, дрыхал на диване,
   И Фима с Семой под столом в обнимку
   Досматривали свой последний сон.
   Биндюжники в биндюгах спозаранку
   Будили страшным шумом Молдаванку,
   И просыпалась бодро сонная Одесса
   Под звонкий цокот кованных копыт.