Всплывающее окно номер 39 Сумочка

...А было это, скорее всего, так. Наталья Александровна зашла к нотариусу, села на стул и, приняв вид смиренной голубки, вздохнула. Кротость нрава не позволяла ей вот так сразу взять, и накинуться на государственную чиновницу со своей проблемой.

Она помедлила, собирая силы. Пауза затянулась. Наконец, ещё раз вздохнув, голубка преодолела свою нежную робость:

- "Обращаюсь к вам вот по какому делу. Скоро мы сюда к вам придём оформлять права на наследство. И видите ли... Дело в том, что...(в этом месте она сделала сокрушённое выражение лица и подвигала бровями). ...У нашей мамы всегда были сложные отношения с моей сестрой. Своей младшей дочерью то есть. Ну то есть...

В этом месте Жаба многозначительно посмотрела нотариусу в глаза. В жабыных честных, прозрачных до самого дна гляделках появилось специфическое выражение. Выражение "взрослого человека". Это выражение сочетало доверие, открытость, ум, и - совсем чуточку - мольбу. Даже не мольбу, а сдержанную просьбу. В переводе на слова её невербальное сообщение можно было бы описать одной фразой:

- "Вы же меня понимаете"?

Мы же взрослые люди. И один взрослый человек всегда может понять другого взрослого человека.   

- "Татьяна может не захотеть ставить свою подпись под отказом от наследства. Так вот. Если она у вас спросит... Вы уж ей объясните всё правильно. Мы взрослые люди", - в этом месте она снова многозначительно посмотрела на нотариуса, - "и все всё понимаем. В семьях бывают разные ситуации. Я вас ни на что плохое не толкаю. Просто - объясните ей всё Правильно".

Когда с вводной частью было закончено, наступила самая ответственная, вторая, часть. В этом месте нужно было быть предельно осторожной.

- "Вот здесь вот вам маленький презент от нашей мамы". Она осторожно поставила в угол кабинета сумочку с тремя бутылькАми консервированных грибов.

- "А здесь", - Жаба ненавязчиво, как бы случайно, вытащила, положила на стол и мягким движением подвинула в сторону нотариуса белый конверт, - "здесь маленький привет от всей нашей семьи".

Что было в том конвертике, знают только Наталья Александровна, её муж Базилио (который придумал схему отжима, и организовал наполнение конверта) и нотариус. То есть этого уже не узнает никто.   

Вот это вот умение - правильно ложить на столы в нужных кабинетах конверты с таинственным содержимым, пристраивая на полу сумочку - это умение оттачивается годами. Редкий талант. Дар. Искусство. Не делать людям неловкое положение, а - вот так вот, деликатно, нежно, без напряжения. Почти по-родственному.

Наступила очередь третьей, заключительной части. Наталья Александровна встала со стула. Уходить в таких случаях тоже нужно правильно. 

- "До свидания".
 
Жаба, не поворачиваясь спиной к столу нотариуса, сделала два шажка в сторону двери. Развернулась, открыла дверь, обернула голову, прощально улыбнулась. Не теряя сдержанного достоинства, произнесла:

- "Спасибо".

Бесшумно притворила за собой дверь. Облегчённо выдохнула. Закрывать за собой двери казённых кабинетов в таких ситуациях - ещё одна отдельная наука. Нельзя этого делать слишком резко, но и торопиться тоже не следует. Нужно вот так, как она - благородно и тактично. Как это принято у взрослых людей.

* * * * *

События восстановлены мною в результате размышлений о загадочном поведении нотариуса в тот момент, когда я спросила "Моя подпись под отказом от наследства действительно необходима"?

Вместо того, чтобы сказать "да" или "нет", чиновница принялась распространяться о частях и долях, и сколько кому причитается. Нотариуска стала меня откровенно путать, пользуясь своим профессиональным сленгом. Это позволило Жабе перехватить инициативу. Когда я замешкалась, слушая "объяснения" натариуски, она перебила её:

- "Да не нужно ничего объяснять, вот, смотри". И притянув к себе гроссбух, вписала туда свою подпись.

- Видишь, я подписала отказ от своей доли. Теперь давай ты. Разве ты не хочешь, чтобы мама вошла в права наследства квартиры?

И подвинула ко мне нотариальную книгу. Фокус - покус - чирвирокус. Попробуй-ка отбиться от добрых честных людей, когда они втроём на тебя одного, злого и нечестного, навалились. Я подписала.

И по тому, как маменька и Жаба затаили дыхание на три секунды, которые длилось моё подписывание, поняла - в этот момент со мной проделали что-то крайне нехорошее.

Но что именно нехорошее, мне предстояло узнать через двадцать лет, семнадцатого сентября две тысячи семнадцатого года. Это произошло на дороге, ведущей с Всебратского кладбища. И я этот день не забуду уже никогда.

Как они выли, боже мой, как их корчило. Стала известна моя страшная тайна - я хочу отозвать обратно свою подпись. Жабын джек-пот повис на волоске. Великая цель отжимания родительской квартиры может сорваться.   

А вот день, в тот миг, Наталья Александровна (она же Жаба) не сказала, что следующим этапом в её борьбе за счастье будет обработка маменькиных мозгов на предмет правильного завещания. Сама она это знала, мне же знать этого было не нужно. Это была уже её личная маленькая тайна.

Конечно, юристка была в сговоре с Жабой, только доказать невозможно. У юристки тоже была своя профессиональная тайна. Натариусы такие же люди, как все и имеют право на конфиденциальность.

Всё было сработано чисто, в лучших традициях мошенников на доверии.
 
               ///\\\///\\\///\\\///\\\

Иллюстрация - рисунок, найденный в сети. Автор неизвестен. Чья-то студенческая штудия с античного рельефа.


 ©Моя сестра Жаба