Часть 3. Благотворительность

- Ты когда в последний раз занимался благотворительностью? И вообще, хоть раз делал это?
Мы с Гуком бродили по набережной, хлебая пиво. Что-то вот вдруг захотелось насладиться последними днями бабьего лета - а оно выдалось сухим и тёплым, что немаловажно для Питера. Одно неудобно - велосипедисты и роликоножцы;  носятся страшно, особенно для слегка нетрезвого человека, в глубине души отчаянно завидующего им, людям, нашедшем кайф в здоровом образе жизни.
- Знаешь, у Пратчетта есть персонаж - командор Ваймс, – ответил я. - На вопрос: «Не алкоголик ли вы, командор?» он отвечал: «Нет, я пьяница. У меня слишком мало денег, чтобы стать алкоголиком».
Я рассмеялся, вспомнив, как поразила меня в своё время эта фраза. Пробила, как говорится, до глубины души. Надо же, какая замечательная отмазка для человека, который пьёт ежедневно, но при этом ещё не упал на дно зависимости. Именно на самое дно и очень глубокой зависимости, это подчёркнуто специально.
Гук, в своей обычной манере, не отреагировал на шутку. Просто стоял рядом, опёршись о парапет, изредка прикладывался к горлышку бутылки и рассматривал "Кресты", хмурую красоту петербургской достопримечательности.
- А если серьёзно... Я в прошлом году послал смс во время телемарафона в пользу жертв наводнения на Дальнем Востоке. Это благотворительно? Или повод задуматься - почему государство с многомиллиардным бюджетом не может справиться само? Или же это очень тонкая афера с использованием рычагов управления телеканалами с целью нажития богатств отдельной группой лиц? Ты как думаешь, а?
Я выдал эту тираду и вдруг понял, что меня очень озаботил этот вопрос - почему, спустя год, ничего не слышно о том прошедшем всероссийском пожертвовании, отчего молчат СМИ, не отмечая годовщину трагедии, где отчёты о потраченных миллионах порывов человеческих душ?
На меня находит иногда - примерно после ста пятидесяти. Наваливается желание понять, что думают другие о том, что вижу я в этой жизни. Я расспрашиваю, доказываю, спорю, навязываю, злюсь, обижаюсь. Испытываю реальное такое желание говорить и убеждать, внушая одну истину, очень простую, как мне кажется: «Не суди и не делай выводов, не зная всех фактов». Правды нет - есть виденье. Каждой из сторон.
Вот и сейчас накрыло. Вдруг захотелось поспорить.
Но Лёву этим не пронять, серьёзными вопросами. Он особый человек - сам в себе. Точнее, не слышащий других в момент разрешения проблемы, которая его волнует. Если ответ его не устраивает, или собеседник уходит от темы - Гук просто выжидает. И всё равно добивается ответа на свой вопрос.
- Я почему спросил: меня вдруг зацепил один вопрос-сомнение. Знаешь же, что сотовые операторы начисляют разного рода бонусы за оплату услуг, своего рода стимулирование.
- Ага, - поддакнул я, переключаясь. Своё я ещё наверстаю. К тому же, мне стало интересно - а сколько у меня этих всяких бонусов скопилось? Надо залезть в интернет, проверить.
- Так вот. Зашёл я нынче в личный кабинет, проверить расходы. Не понравилась мне одна штука - куда-то деньги ушли. Разобрался, конечно, но спич не об этом. О другом. Вот смотри - есть я, и есть та, в которую я влюблён. У нас с ней разные операторы. Соответственно, она экономит на смсках мне, сокращает слова, упускает многословность объяснений. А я пишу, как говорю - не задумываясь.
Он замолчал и полез в карман за сигаретами.
- Иногда лучше подумать, прежде чем написать, - изрёк я сентенцию. - А то такого можно наворотить. Слова-буковки - это не то же, что слова-звуки. Интонацию и эмоцию не передать смайликом.
- Да-да, это так, - торопливо согласился Гук, раскуривая сигарету. - Тут я согласен. Но дело в другом. Понимаешь, я нашёл способ скидывать накопленные мною баллы на её номер. Чтобы она могла на определённое количество брать пакет смс на моего оператора. Кстати, если интересно - расскажу, как это делать, - оживился он. Видимо, процесс поиска состыковки конкурентов был очень интересен и познавателен.
- Не, не надо. Зачем это мне? Ты лучше расскажи суть.
- Ага. Суть. А суть вот в чём.
Он отхлебнул и повернулся ко мне. Его очки на мгновение ослепили меня отблеском закатывающегося солнца.
- У них сайт - дрянь, еле шевелится. Нажмёшь на нужную кнопку - и ждёшь. Долго иногда. И вот в ожидании от нечего делать читаю объявления и рекламу. И попадается мне такое - вы можете помочь больным детям, отправив свои баллы туда-то. И я задумался.
- И призадумался, и сыр во рту держал, - попытался пошутить я.
- Какой сыр? - недоуменно переспросил Лёва. - При чём тут сыр?
- Бесплатный, в мышеловке, - на автомате отмахнулся я. - Забей. Что задело твой разум?
- Не разум, нет. Эмоции. Есть два пути - отправить ей, чтобы писала мне больше. Назовём это "направлением Э", эгоизм. И отправить больным детям - "путь Дэ". Ты бы что выбрал?
Я задумался. Не всерьёз, разумно взвешивая доводы "про" и "контра", а так, легковесно. Как говориться, следуя по пути аверса или реверса. Мысленно подкинул монетку, поставив на одну из сторон. Зажмурился и представил, что выпало.
Никогда не пробовали играть с самим собой в виртуальную орлянку? Очень интересно, правда. Ясно же, что мозг в состоянии представить любую сторону. Но та, которая увидена первой, побеждает.
Мне выпала "решка", то есть, путь будущего страны и спасения детей.
- Я бы выбрал благотворительность, - сказал я.
- Ты молодец, - грустно сказал Гук. - В тебе ещё жива вера в чудо. А я послал ей. Выбрал себя.
- Эгоизм - движущая сила прогресса. Потому что лень - это часть любви к себе, - утешил я его иронично.
- Да ну, - в сердцах оборонил Лёва. - Ерунда это всё и самооправдание. Дело в другом. Я вот о чём задумался. Я отправил ей эти баллы, но в голове всякая фигня крутилась - а, может, лучше детям надо было? Ну, и полез в интернет отвлечься. И наткнулся вот на какой факт.
Он усмехнулся и затушил сигарету о парапет. Оглянулся в поисках урны. В пределах видимости оной не наблюдалось. Он вздохнул и отщёлкнул окурок в Неву.
- Сможешь выговорить - мбенджеле яка?
Я попробовал. Мнбенжельде яка. Во рту сразу пересохло, губы мерзко склеивались при соприкосновении.
Срочно приложился к горлышку бутылки. Оставшееся пиво было тёплым и противным, но губы и язык обрели подвижность. Надо бросать курить так много - мелькнуло.
- Яка - это по-украински, понятно. Яка цекава ыгрышка, гы-гы. Или чудова? А жбельменде - это что?
- Племя такое, мбенджеле яка. Пигмеи африканские. Маленькие люди больших прерий.
- Прерии - это в Америке, - сказал я уверенно. - В Африке - саванны.
- Да?
Гук почесал ухо и улыбнулся.
- Маленькие люди больших саванн - звучит. Как припев к песне.
- Ага, - подтвердил я. - Ростом не выше обезьян.
- И наплевать, трезв он, пьян, - подхватил старую игру Гук.
- Главное, чтобы был жирн баран - завершил я.
Мы рассмеялись. Эта старая наша игра, сродни буриме, экспромт на ходу. Однажды таким образом мы сочинили песню. Надо будет переслушать, там есть хорошие словоформы.
- И чего пигмеи?
- А. Вот. Они верят в реинкарнацию. Плохой человек - злой колдун, ленивый охотник, пожирающий человечину, завистник, ворующий еду - он при перерождении станет дичью. И будет ею много-много раз. Его убили, съели, он возродился снова оленем или там тапиром, едой, в общем. Дичью хорошего человека. А этот хороший после смерти попадает в пигмейский рай, к своему богу. Не помню точно имени. То ли Пикто, то ли Комба. Да не важно. Суть в том, что пигмей становится высоким белокожим человеком. Представляешь? Это предел их веры - европеец. Не объясняется, откуда это верование, а мне было лень искать-узнавать дальше.
- Хочешь сказать, что в прошлой жизни мы были хорошими пигмеями и теперь в раю?
- Я не знаю.  Если честно, не хочется верить, что это рай.
- Да уж.
Мы помолчали.
- Слушай, - озарило вдруг меня. - А вдруг они ошибаются?
- Кто?
- Да яки твои. Думают, что попадают в рай, став белым человеком. А на самом деле - просто становятся европеоидами, чтобы снова топтать обруч колеса Сансары. А?
- Хм-м.
Он задумался.
- Получается, что мы, люди, начинали с самых низов. Например, с планктона. Вот был ты хорошим планктоном, помер - и возродился рыбом. Вёл себя достойно - стал крокодилом, к примеру. Или енотом. И так далее, до европейского рая. Бесконечная цепь перерождений.
- Чтобы стать алкоголиком, - закончил я его мысль.
- Да ну тебя, - улыбнулся он. - Какие мы алкаши? Мы бедные.
Ага, значит, моя шутка не прошла мимо. Было приятно.
- А дать денег музыканту в метро - это благотворительность? Или алкашу в переходе?
- Нет, - ответил он, на минутку задумавшись. - Это порыв души. Хотя... Давая деньги, чем ты руководствуешься?
- Ну-у... Жалость, милосердие, восхищение. Дань таланту или боль за человека. Да мало ли порывов?
- То есть, получается, что творить добро - это мимолётноё? Или потребность. Но не расчёт, так?
Теперь я задумался на минуту. Расчёт? На что? Твори добро, и оно ещё не раз к тебе вернётся? Ну, как подсознательный вариант - да. Или страх перед божьей карой, типа откупной индульгенции? Так я агностик, мне ли бояться архангела Михаила, вместо молотка стучащим огненным мечом по судейскому столу. Хм-м.
- Думаю, вряд ли расчёт, - ответил я. - Скорее, желание похвалить и полюбить себя за содеянное. Направление "Э".
- Ага, - кивнул Гук.
- А этот вопрос к чему был? Я же знаю тебя, ты давно уже всё обдумал. Не томи печалью серой, милый друг, не надо, брось.
- Отвечай: кто кинул первым камень в рыкнувшего ложь, - подхватил Гук, и мы снова расхохотались. Нет, положительно, наша игра в рифмование была хороша.
- Ну, а если серьезно... Возвращаясь к пигмеям. Точнее, к их вере в перерождение. Понимаешь, для меня это было неким отправным пунктом. Своего рода, точкой отталкивания. И вот что мне пришло в голову - что если реинкарнация - существует? И по совокупности содеянного ты после смерти перерождаешься?
- В баобаб или начальника, ага. Ещё Высоцкий пел.
Я замурлыкал мотив.
- Не совсем. В трилобита, например. Или в динозавра. Понимаешь?
- Не-а. Их же не существует уже, они вымерли. А суть любой реинкарнации - продолжить жить дальше. Вперёд во времени.
- Сейчас объясню.
Он с сожалением посмотрел на пустую бутылку и перевёл вопросительный взгляд на меня.
- Лёва-а, - укоризненно протянул я. - Ну договаривались же - только пиво!
- Надо, Май. Теория очень сложна, без пол-литра - никак.
Он виновато развёл руками в сторону, показывая степень проблемы. Зацепил пустую бутылку, и она хлопнулась в Неву.
- Свинья вы, Левон Гукиняныч, - вздохнул я и снял рюкзак со спины.
- Я не специально, - вскинулся Гук. - Ты же видел!
- Да ладно, - словесно отмахнулся я, доставая фляжку коньяка. - Я для профилактики и не только о коньяке. А вообще, могли бы урны почаще ставить.
- На это у меня тоже есть теория, - радостно отозвался мой друг. - Чуть позже расскажу.
Мы приложились к фляжке поочерёдно, закурили и Гук продолжил.
- Так вот. Что если мы реинкарнируем, взаправду? Но не в будущее, а вообще во времени? По степени содеянного. Вот был ты плохим человеком - стал, например тем же трилобитом за миллиард лет до юрского периода. Чем больше грехов - тем дальше взад. Чем благочиннее - тем больше шансов узреть будущее.
- О как!
Меня охватило странное ощущение. Будто бы я о таком где-то уже слышал или читал. Но так, вскользь. Не так явно, но близко к высказанной Гуком теории.
- А вот скажи, если я был примерным трилобитом, чтил верования, уважал ближнего своего, не кушал мяса устриц и не курил планктон - я возрождусь... возрожусь... а, блин. Стану хотя бы якой твоей?
- Откуда мне знать, - пожал плечами Левенгук. - Это же сиюминутная теория. Просто красивая сама по себе - смесь религии и научной фантастики.
Стемнело очень быстро - пора белых ночей давно уже осталась позади. Налетел ветер, шурша брошенными пакетами вдоль набережной - недостаток урн сказывался во всём. Мы двинули к метро.
- И вот. Финал теории такой - человечество постоянно ждёт некий страшный суд. Или конец света - это детали. То есть, будущего, как такового - нет, понимаешь?
- Погоди. Хочешь сказать, что мы вертимся в постоянной цикличности?
- Не знаю. Может быть, это линейно - дойдём до конца и сгинем одноразово, свалившись в прошлое. А может, попадая туда, назад, мы получаем новый шанс. От рыбы латимерии до всемирного общества, в котором не будет понятия "благотворительность". Потому что не будет отверженных.
- И никто не уйдёт обиженным, - пробормотал я.
Мы остановились в тени театрального киоска, хлебнули ещё по глотку.
- Будут обиженные, - сказал Гук. - Знаешь, почему?
- Ага, - кивнул я, разглядывая афиши. - Человечество неисправимо.
- Нет-нет, - вдруг горячо возразил Гук. - Другое. Любовь. Она труслива и эгоистична. И этим обижает.
- Может, тогда лучше быть трилобитом без сердца и эмоций?
- Может быть, - задумчиво ответил Лёва. - Может быть. Ничего не чувствовать, лежать на дне древнего океана и цедить планктон... Иногда мне кажется, что это и есть рай.
Мы попрощались и расстались до следующей встречи. Почему-то с каким-то ощущением недовысказанности. Это что-то среднее между невысказанным и недосказанным.
17-19 сентября 2014 г.