Человек и закон

 Теперь на этом месте стоит новый дом, в нём живут новые люди, у которых шикарная, современная мебель, одежда, телевизоры, вокруг дома лежит гладкий асфальт, по которому медленно скользят блестящие автомобили… А когда-то, очень давно, здесь был пустырь, за ним кончался наш двор и начинались те места, куда уходить было строго запрещено. Конечно, пустырём назвать его было сложно, потому что с утра до ночи тут кипела жизнь. Мы жгли костры, чего-то копали, ловили жуков, строили шалаши, играли в «жопки», в войну, которая прекращалась только тогда, когда кому-нибудь попадали камнем в лоб или палкой по носу. Однажды Таньке с третьего этажа кто-то пустил стрелу из самодельного лука прямо в висок! Она заревела и, объявив всем, что через полчаса должна умереть, ушла со слезами домой. На следующий день Танька торжественно демонстрировала всем свой раненый висок, густо замазанный зелёнкой.
 Каждой весной наш пустырь полыхал как поле боя. Мы находили какие-нибудь пластмасски: голову куклы или бутылку от «Белизны», насаживали на ветку, поджигали и поливали прошлогоднюю сухую траву синими огненными струями. Казалось, мы были похожи на каких-то вредителей или на безжалостных крестоносцев из кино. Некоторые взрослые ругались на нас из своих окон, кричали, что мы портим им воздух, а некоторые, к нашему удивлению и воодушевлению, утверждали, что это хорошее, нужное дело, что после того, как старая трава сгорит, новая будет сочнее и гуще. И, действительно, к лету на пустыре уже колосились целые заросли свежей травы, какого-то бурьяна, полыни и пижмы, размером с человека. Целыми днями обитали мы среди этих джунглей, точно дикие аборигены.
 Иногда, конечно, бывали такие неудачные дни, когда ты выходил на улицу, полон сил и желания побегать, поиграть в мяч или прятки, но почему-то никого из друзей не находил. Все куда-то девались, то-ли разъезжались по дачам, то-ли расходились с родителями по гостям, и ты был вынужден скучать в одиночку, бродить по двору, искать под ногами какую-то проволоку, монетки… Чаще всего попадались пивные пробки, горелые спички, «бычки», собачьи какашки или ржавые пластинки в виде буквы «Ш», которые можно было запускать как бумеранг… В общем - тоска зелёная.
 Но ещё тоскливее становилось от того, что встречался тебе какой-нибудь тип, с которым ты никогда бы не стал гулять в другой, более удачный день. Одним из таких обитателей нашего двора был Валька, по кличке Джон, со второго подъезда. Гулять с ним было сплошное мучение. Ему никогда ничего не нравилось, ничего он не хотел, он был какой-то тоненький, слабенький. В детский сад никогда не ходил. Водился он, в основном, с девчонками, от чего мы его обзывали «девчатником». С нами он почти никогда не играл, говорил: «Да ну, зачем зря тратить силы?..», а если его и удавалось затащить в какую-нибудь нашу игру, то он всегда «водил», никогда ни во что не выигрывал, в конце концов начинал ныть, говорить, что ему надо домой и уходил к своим девчонкам. Джоном его прозвали старшие ребята. Если быть откровенным до конца, полная кличка его была «Джон, кровавое яйцо», уже не помню, чем он заслужил такой чести…
 И вот мы с Валькой-Джоном, встретившись после полдника, обречённо брели сквозь густые заросли зелёной травы неизвестно куда. Я немного отстал, загадывая сам себе «курочку или петушка», потом побежал вперёд и наткнулся на Вальку, который держал в руках красное, блестящее ружьё, с таким же блестящим, чёрным, двойным стволом, на конце которого болтались пластмассовые пробки.
 – Смотри, чего я нашёл, – прошептал Джон с широко открытыми глазами.
 Ого! Точно такое же ружье я видел у одного толстого мальчика из соседней группы в детском саду.
 Ружьё сверкало в лучах вечернего солнца. Новенький, чёрненький, кожаный ремешок свисал с приклада. Ни одной царапинки! Только-только из «Детского мира»! Какой дурак мог его здесь оставить?! Такая вещь!.. И она была в руках у Джона!.. Не у меня!.. Почему не я пошёл вперёд, а Джон? Это ружьё – мечта всей моей жизни! Его должен был найти я, а не этот жалкий дистрофик!
 – Дай посмотреть, – не отрывая глаз от ружья, попросил я Вальку.
 – Отберёшь.
 – Не отберу, дай, пожалуйста.
 – Ну на, – Валька протянул мне ружьё.
 Оно было прекрасно! Такое гладкое, прохладное, тяжёлое, совсем как настоящее!.. Я медленно зарядил пробки, взвёл курки, прицелился в Джона, он зажмурился, я отвёл ружьё в сторону и выстрелил. Пробки вылетели почти одновременно, издав два звонких хлопка, и повисли на лесочках. Ах!..
 Это ружьё должно быть моим! Моим и всё тут! Я должен был его первый найти, если бы не отвлёкся на эту дурацкую «курочку с петушком»! Я давно мечтал о таком ружье! Ты, Валька-Джон, не мечтал и оно тебе совсем не нужно!.. Я был готов драться за него и победить!
 – Ну хочешь, возьми поиграть, а завтра отдай, – произнёс Джон, видимо, поняв по глазам мои намерения...
 Я, счастливый, мчался домой, крепко сжимая моё ружьё! Моё! Оно было моим!..
 Дома меня сразу спросили: «Откуда у меня такая дорогая игрушка?»  Не мешкая, я выпалил, что нашёл это ружьё в траве на пустыре. Конечно, я чуть-чуть соврал, нашёл то не я, а Валька, но это был такой пустяк по сравнению с тем счастьем, с тем сокровищем, которым я теперь обладал! Я прыгал по кровати, по стульям, я стрелял направо и налево не переставая.
 Родители сидели в «большой» комнате перед телевизором. Раньше какое-нибудь кино или фигурное катание, или программу «Время», смотрели всей семьёй. Как раз началась передача «Человек и закон». Это я услышал из своей комнаты, телевизор работал всегда очень громко, так как бабушка была глуховата, вернее слух у неё был хороший, просто в голове чего-то постоянно шумело и свистело. Я наслаждался обладанием новой игрушки, я был на «седьмом небе»!.. Но какое-то неприятное чувство тревоги вдруг зашевелилось у меня в животе. В передаче «Человек и закон» всегда рассказывали о преступлениях, совершённых за последнее время и которые были раскрыты нашей доблестной милицией. Неотвратимость наказания ждала каждого жулика, каждого злодея, живи он хоть в самой глухой деревне на краю земли…
 И тут меня пронзила страшная догадка. Если я свершил преступление, а я его совершил, это было ясно как день, то меня непременно должны найти в скором времени, разоблачить и наказать! Я с ужасом стал вслушиваться в каждое слово ведущего передачи. Вот сейчас он закончит обличать очередного преступника, хладнокровно перейдёт ко мне и моему ворованному ружью… Я упал на кровать, уткнулся носом в покрывало… Сейчас объявят приговор какой-то продавщице овощного магазина и страшным голосом произнесут моё имя! Слёзы брызнули из глаз моих, я схватил ружьё, выбежал из комнаты, встал перед телевизором и… заревел так, что не смог вымолвить ни единого слова.
 Потом, когда меня немного успокоили, я, заикаясь и хлюпая носом, рассказал всё-всё, как было на самом деле. И как Валька нашёл ружьё, и как я забрал его у него, и как сказал неправду… В тот-же вечер бабушка отнесла родителям Вальки это злополучное ружьё и больше его я никогда не видел.
 А передачу «Человек и закон» и сейчас иногда показывают по телевизору.

               

                06.04.21 г.