Руский язык Ч. 3 Древний язык

Из серии "Рассказы детям о Языке"

Часть 3

Древний язык



Когда древние человеки обнаружили каменную соль на Урале, какие никакие коллективы у них уже были. А это значит, что и Язык безусловно тогда уже у них был, - существование коллектива, а с ним и коллективного сознания без Языка попросту невозможно. И это был тогда Древний язык общий для всех без исключения древних человеков, потому как общность его определяется схожестью их органов чувств и сознаний. Проще говоря, все древние человеки чувствовали, извлекали звуки и осознавали признаки действительности и сознания тогда абсолютно одинаково, чтоб так у них уже был единый общий Древний язык. А те же формы Жизни, чьи органы чувств и тем более сознания чем-то отличались от аналогичных у древних человеков, были таким образом уже кем угодно, но только не древними человеками.

Язык начинает формироваться следующим образом, - знаниям признаков с их знаниями связей (в смысле их структурам значений), что уже были в сознаниях у человеков, когда они ещё жили по одиночке,  задаются дополнительно в соответствия знания звучаний, а это всё вместе и есть уже слова, минимальные структурные еденицы Языка, посредством которого вполне уже возможно обмениваться друг с другом знаниями. Знания признаков (значения) абсолютны, потому как они, - ещё раз, - зависят только от самой формы Жизни, её органов чувств и Сознания. В то время как знания звучаний относительны того коллектива (коллективного сознания) где они и используются.

Но это уже потом, - на первых же порах, когда знаний было вообще не так, чтобы много, да и отдельные коллективы по сути коллективами как таковыми ещё не были (у них отсутствовал национальный признак совместности), знания звучаний у структур значений всех слов для всех коллективов древних человеков в Древнем языке совпадали. А всё потому, что были они тогда признаками сопряжёнными, в смысле сами такие признаки древние человеки по отдельности уже различали, но вот представить, чтоб они по отдельности могли ещё и существовать, этого они сделать никак не могли. Потому, желая назвать тот или иной признак действительности, древние человеки просто старались использовать сопряжённый с ним признак, а именно признак звучания, что у него и был, через повторение его у себя в Языке. (Думайте что хотите про древних человеков, но те же художественные фильмы, которые вы все так любите, и которые те же дети воспринимают как правду, используют именно свойство сопряжённости признаков. Впрочем, это не наша тема, а потому и не здесь.) 

Например, знание звучания звук “р” присутствует не только у человеков, но и у большинства животных, причём в основном у самцов, так они являются у них сопряжёнными признаками. Можно сказать, что человеки посредством именно этого знания звучания “р” тогда “РазговаРивали” по сути на одном с животными языке. Потому в Древнем языке это знание звучания стало соответствовать признаку “самец/мужик” со структурой значений (или просто, - значением) [самец/мужик и всё то, что так или иначе с ним связано]. Подобное значение является интегрированным потому, что так оно включает в себя вообще все значения (знания), что могут быть у этого знания признака в языке, т.е. во всех его контекстах. Из чего следует, что целиком и полностью оно такое смысла не имеет вообще и может существовать только в Языке. В то время как в контекстах Языка используется оно уже не всё, а только некоторые знания из структуры его интегрированного значения.

(Кстати, интегрированные значения того или иного знания формируются по одной и той же схеме, - в Сознании возникает невещественный циклический процесс (знание), который существует на вполне вещественной структуре связей Сознания. Т.е. сами эти вещественные связи становятся таким образом неотъемлемой вещественной составляющей соответствующего невещественного циклического процесса знания. И теперь, когда нам необходимо использовать это невещественное знание, то мы делаем это уже через использование тех вещественных связей, на которых оно и существует. Причём для использования не всего знания, а только какого-то его значения, мы используем вовсе не все вещественные связи его интегрированного значения, а только часть из них.)

Ещё раз, - интегрированным значением того или иного знания  признака является объединение всех тех знаний, что были сформированы на используемой им вещественной связи. Понятно, что никакого такого значения в Действительности интегрированное значение иметь просто не может, в смысле никакакому такому знанию признака оно так не соответствует. Потому как никакой такой замкнутой структуры это объединение невещественных знаний не образует и образовать не может, чтоб на ней мог потом существовать некий глобальный циклический процесс знания, который бы охватывал её сразу всю целиком. 

Но, не следует думать, что количество знаний, которые могут существовать непосредственно на одной и той же связи очень уж велико, нет. Так с тем же [самец], похоже, непосредственно связаны только [самец (как форма Жизни)], [место самца] и [действие самца], в то время как все остальные связи у него очень даже посредственные. А всё потому, что так мы имеем дело с вполне вещественной связью со всеми ее ограничениями. И основным таким ограничением будет то, что непосредственную связь с самой этой вещественной связью может образовывать лишь очень ограниченное число тоже вещественных связей. А это значит, что непосредственно знанию “самец”, например, будет соответствовать не такое уж и большое количество знаний. А все другие, если и будут ему соответствовать, то уже очень опосредованно. В смысле так они будут соответствовать множеству вообше каких знаний, и “самец” лишь одно из них. 

Звуков в Древнем языке по сравнению с языками сегодняшними было немного, и если некоторые (вроде “р”) были похожи на современные звуки, то были и такие, что отличались уж очень сильно. Например, сначала в Древнем языке был один единственный гласный звук, который отличался от прочих звуков тем, что произносился на выдохе, без всяких препятствий со стороны гортани. А потому он мог легко модулироваться за счёт степени раскрытия рта. Звучание этого древнего гласного звука было похоже на звучания всех гласных звуков, что сегодня у нас есть, и оно могло меняться вместе с его значением в зависимости от контекста, где этот древний гласный звук и использовался. Позднее, по мере роста количества знаний вообще, этот древний гласный звук детализируется ещё в контексте Древнего языка на все известные нам сегодня гласные звуки. 

(Кстати, предшествовавшая Древнему языку система коммуникации человеков использовала “слова” (объединения), которые помимо звуковых составляющих имели ещё мимические и жестовые составляющие. Причём последние имели тогда гораздо большее значение, чем звуковые составляющая потому, что, с одной стороны, одни и те же мимические и жестовые составляющие могли в зависимости от контекста иметь уже много разных значений, и, с другой стороны, сами эти значения посредством самих же жестовых и мимических составляющих у них легко модулировались. Более того, такие ”слова” были настолько уже универсальными, что запросто могли использоваться вообще без соответствующих звуковых составляющих.

По мере развития Языка (накопления знаний), незвуковые составляющие из него вытесняются, - их возможностей оказывается недостаточно, чтоб поддерживать хоть чуть более сложную структуру Языка. А потому сегодня только немногие из них сохранились в Языке в своём первозданном виде, - “(нет)!”, “(да)!”, “(во)!” - как указание превосходной степени чего-то, “сюда” (”{с(ь) у да}!”) - “туда” (”{т у да}!”) - “(тот)!” - “(та)!” - “(ту)!”, и т.д. - во всех используется указательный жест, ”(тс)!”, и т.д. (Звуковые составляющие здесь потому в скобочках, что они не обязательно и назывались, для понимания самих этих “слов” тогда вполне было достаточно соответствующего им жеста, обозначенного здесь как “!”.)

Ещё раз, - детализация знаний звучаний как и знаний признаков (значений) с появлением новых знаний связей, является процессом детализации Языка, и связан этот процесс с постоянным ростом количества знаний вообще. Древний язык так не был исключением, в результате его детализации сначала возникают у него диалекты. А по мере накопления изменений (результатов детализаций) в знаниях связи у диалектов, они так становятся уже вполне самостоятельными языками. Следует помнить, что всё это происходит тогда, когда кроме контекста “слово” в Языке никаких других контекстов не существовало вообще. Более того, окончательное формирование контекста “слово” знаменует собой и окончательное формирование того или иного языка. Потому как контекст “слово” предполагал появление того, что сегодня мы называем “приставки” и “суффиксы”, а они во всех языках с самого начала были уже разные.

Контекст же “предложение” (”фраза”) формируется уже в условиях (контексте) вполне самостоятельных языков, но только никак не в Древнем языке, из которого они и возникли. Собственно это и есть отличие Древнего языка от всех прочих сегодня существующих языков. Проще говоря, древние человеки говорили тогда словами, примерно как мы сегодня говорим предложениями. Контекст “слово” тем отличается от контекста “предложение”, что использует знания связи, которых нет и не может быть в контексте “предложение”, и наоборот.

Древние люди поначалу не различали столь похожие знания звучаний как “д” - “т”, “з” - “с”, “к” - “г” - “х”, “м” - “н”, “б” - “п”, - для них поначалу это были одни и те же звуки, так они их и использовали. Т.е. для них это были отдельные самостоятельные звуки (дт), (зс), (кгх), (мн), (бп) со своими собственными значениями. Напоминаю, древние человеки разговаривали тогда словами, а потому каждый звук тогда для них просто не мог не иметь значения, а они и имели, и мы эти их значения сегодня уже знаем: “(р)” - [самец/мужик] (предупреждаю, так речь безусловно идёт об интегрированных эначениях, но обязательную для них формуровку “... и всё то, что так или иначе с ним (с ними) связано” я для краткости изложения здесь опускаю), “(л)” - [берег с нечёткой береговой линией] (в смысле ещё не Суша, но уже и не Океан, - здесь имеются в виду свойства самих этих поверхностей, а не обязательно они сами), “(в)” - [направление действия “движение”], “(й)” - [обладающий структурой], “(дт)” - [коллектив], “(бп)” - [быть приятное/полезное], (кгх) - [человек] (как противопоставление [зверь]), “(мн)” - [принадлежащий мне, (это) говорящему], “(сз)” - [быть “с”].

Не различали они и модуляции, которые даже с их, древних человеков, точки зрения состояли из двух звуков, но которые при этом имели своё собственное значение. Которое совсем даже не соответствовало тому значению, что складывалось у такой модуляции из значений звуков её составлявших. Проще говоря, так саму модуляцию они воспринимали как некий самостоятельный звук. А всё потому, что значения у модуляций возникли в своё время как значения сопряжённых признаков звучания. Так для признака “питьё (воды) с поверхности” сопряжёнными признаком был звук, который при этом процессе (питьё воды с поверхности) всегда раздавался, - “(св)”. Потому и значением самого этого признака в руском диалекте Древнего языка становится знание его признака звучания, т.е. [”(св)”] = [звук], - согласитесь, что без знания самого признака похожего значения образовать из значений звуков его знания звучания - (с) и (в) - просто невозможно.

(Кстати, с модуляциями в Руском языке в своё время происходит очень интересная история, и вот какая. Будучи по сути объединениями ещё в Древнем зыке, когда никакого такого знание связи “объединение” в нём и близко тогда не было, они, - модуляции, - как и вообще все звуки, имели в нём собственные значения. И потому, когда в Древнем языке уже сформировалось знание связи “объединение”, как самостоятельные звуки образуют в руском диалекте Древнего языка соответствующие объединения. Например та же модуляция (св) смогла образовать в нём примерно 1400 таких объединений, которые мы и сегодня используем в русском языке.

Ещё раз, это сегодня мы различаем в модуляциях разные звуки. Наши же предки ничего такого ещё не умели, а потому воспринимали модуляции как самостоятельные звуки со своими собственными значениями.

Проблема в том, что когда дело дошло до письменности, то иностранные мудрецы не придумали ничего лучше, чем не обозначать модуляцию (св) отдельной буквой на письме, а разбить её на те две, что в ней им уже слышались. В принципе ничего страшного в самом таком их подходе не было бы, если бы был он у них последовательным, в смысле одинаковым для всех модуляций вообще. Но, увы, как раз таким он у них вовсе и не был. Тем же модуляциям (тс) и (тщ) “повезло”, им достались в русском языке отдельные буквы, - соответственно “ц” и “ч”. Вот такая, ничем не обоснованная, разноголосица в подходах к решению похожих задач, привела к тому, что и сегодня некие горячие головы до сих пор ищут (- Да и хрен бы с ними, но ведь находят же!) некие “сакральные” (- А это вообще как?) свойства у этих букв. )

Таким образом, по достижению некого критического количества знаний в Языке, в нём всё чаще стала возникать ситуации, когда одному и тому же знанию звучания соответствовало в нём уже сразу несколько значений, - сегодня ситуацию многозначности в Языке принято называть “омонимия”, а сами такие (с одним и тем же знанием звучания) значения “омонимы”. Т.е. у таких знаний звучаний одним значением было то, что следовало из “прочтения” значений звуков его образующих в соответствии со знаниями связей Древнего языка, а другим его значением было то, что возникало у него как знание сопряжённого признака. Более того, сами знания связей в различных диалектах Древнего языка тоже были уже разными. Например: “ра” - “ар” - [мужик/самец], “ай” - “йа” - [я], “ли” - “ил” - [литораль], “вс-(э)” - “св-(э)” - [все], и т.д. Т.е. знания звучаний у знаний соответствующих признаков у них были абсолютно одинаковыми, в то время как значения у знания связи “порядок” в объединениях были у них уже с точностью до наоборот.

Ещё раз, - похожие знания звучаний, что использовались тогда в различных диалектах Древнего языка, имели примерно похожие значения. Проблемы начинались тогда, когда из этих знаний звучаний в одном из диалектов Древнего языка формировались объединения абсолютно похожее (по звучанию) на объединение другого диалекта Древнего языка, значение которого при этом ни чуть-чуть не соответствовало значению, что следовало из “прочтения” знания звучания. А значения были потому разные, что при их формировании в разных диалектах Древнего языка использовались разные же знания связей (почему собственно и диалекты разные) и/или разные знания признаков вообще (потому как контексты у самих этих признаков были разные).

Избежать подобной многозначности только в рамках контекста “слово” было невозможно. А если и было возможно, то уже в рамках следующего, гораздо структурно более сложного контекста, а именно “предложение”. Это тем более было необходимо сделать (сформировать контекст “предложение”), что существование многозначности в Языке не давало возможности нормально обмениваться знаниями. Отказаться же от заимствования знаний было невыгодно, - согласитесь, знание гораздо легче заимствовать, нежели каждый раз добывать его самому.

А контекст “предложение” без Механизма веры сушествовать просто не мог. Потому как использовал не сами знания, а только знание, что эти знания безусловно есть. (В нашем случае не использовал значения незнакомых ему отдельных знаний звучаний, допуская при том, что те у них обязательно есть, - а как же в Языке может быть иначе? - а использовал известное значение уже всего объединения, куда такие знания звучаний и входили.) Потому, с окончанием формирования в Языке контекста “слово” и началом формирования в нём контекста “предложение” мы можем считать детализацию Древнего языка на другие языки уже законченной. И одновременным появлением у человеков Веры как таковой, а с ней человеки были уже никакие не звери, а именно, что человеки. Потому как звери Механизма веры не имеют, в то время как у человеков он уже есть.

 Ещё раз, - это, - возможность использовать знания никак уже с Действительностью не связанные, - было воистину тогда революционным шагом для человеков. Именно он и отделил их окончательно от зверей, - ни у одного другого животного до сего дня так и не сформировался Механизм веры, а потому и сегодня у них нет и быть не может сколь-либо развитого собственного языка. Именно благодаря Механизму веры у человеков однажды из звуков сформировались буквы, а с ними уже и письменность Именно благодаря Механизму веры у человеков сформировались потом такие совокупности знаний как “Наука”, “Религия”, “Искусство”, и т.д. - Да-да! - и “Наука” тоже! - все науки начинаются именно с аксиоматики. Т.е. с установления таких в них знаний, которые сами с Действительностью никак не связаны, и которые поэтому ни доказать, ни вывести из знаний признаков никак невозможно, потому как сами они являются так знаниями сознания, т.е. знаниями принятыми нами на веру, т.е. с использованием Механизма веры. 

Таким образом при формировании контекста “предложение” в Языке, а это происходит при достижении некого критического числа знаний в Коллективном сознании, Древний язык перестаёт существовать. А вместо него на сцену Истории выходит огромное количество самых разных языков возникших из его диалектов.