Не боги. Глава 34

После полученной от Шевчука информации Артем совсем не удивился следующему звонку.
- …Да, мы в курсе, что вы находитесь в Москве. Но оперативная ситуация складывается таким образом, что вам необходимо в кратчайшие сроки вылететь домой и подойти на допрос. Тем более, что лечение вы уже закончили. Поэтому запишите, пожалуйста, мои данные: Соломин Валерий Павлович, и вот мой телефон…
Артем записал.
- А могу я узнать причину столь срочного вызова? – задал он прямой вопрос.
На том конце немного помолчали.
- Артем Григорьевич, вы ведь неглупый человек.
Горбунов хмыкнул.
- Я понял. Как прилечу – сразу позвоню.
После этого он набрал Савелию. Договорились, что Сава его встретит, заодно пообщались на тему адвоката. Консенсус нашли быстро. Бывший судья Андрей Андреевич Мотовилов был знаком им с Савелием не один год, пользовался нужным уважением, имел необходимые связи и не задавал лишних вопросов. После недолгого разговора господин Мотовилов был готов оказать всю необходимую юридическую помощь господину Горбунову. Кроме этого, адвокат пообещал сам связаться со следователем.
Когда Светлана позвонила ему, он ее огорошил:
- Мне надо улететь. Давай я подъеду к тебе и все расскажу.
Она не могла уйти с дежурства, а он не имел права зайти внутрь. Поэтому поговорить удалось на диванчике в холле клиники. Артем все подробно рассказал. У Светы на глаза навернулись слезы.
- Чем тебе это грозит?
- Ничем, - ответил Артем. – Я ведь ни в чем не виноват. Максимум, что у них есть – домыслы. Но не пойти туда я не могу – это только укрепит их во мнении, что я – это не я, - он усмехнулся и обнял Светлану. Она прижалась к нему. На проходивших мимо людей внимания они не обращали.
- Не плачь, ничего страшного не происходит, - попросил он. – Это всего-то несколько дней. Я даже договорился с хозяйкой и продлил аренду жилья. Пока меня не будет, она там хоть порядок наведет…
- Правда? – спросила она.
- Правда. Я люблю тебя, Света.
Она резко подняла голову.
- Пока не забыла: Денисов сказал, что ему звонили и про тебя спрашивали.
- Вот как? Хотя откуда бы им тогда знать, что я уже не лечусь.
- И он еще спрашивал, уверена ли я в тебе.
Внутри Артема закипела ревность. Света это увидела и положила свою руку ему на колено.
- Успокойся. Я попросила его больше не соваться в наши отношения.
Потом они долго стояли, обнявшись, и никак не могли расстаться. В какой-то момент сквозь какую-то пелену они услышали, как Свету зовут:
- Светлана Сергеевна! Светлана Сергеевна, извините. Там вас ждут…
- Иди.
- Поцелуй меня еще раз!
Потом, уже в самолете, Артем не мог отделаться от мысли, что он не все сказал Светлане. Но что – не понимал. И ее заплаканные глаза, ее взгляд он видел перед собой весь полет.
Пока Савелий мчал по трассе в город, Артем вкратце рассказывал другу все последние новости.
- Слушай, это не дело, - резюмировал Сава. – Ты и по телефону все скомкано говорил, и сейчас торопишься. Остынь. Приедешь - сначала покемарь, потом с Андреичем к следаку скатаешься, а потом ко мне. И тогда уже поподробнее поговорим, я тоже тебе местные известия сообщу, если тебе интересно, конечно. Ну и… фото своей красавицы покажешь.
Артем треснул себя по лбу так, что Сава сразу все понял.
- Ну, ты чучело, друган, - заржал он, - и чем же вы там столько времени занимались, если у тебя даже ума не хватило с ней сфоткаться?
- Исправлюсь, - пообещал Артем.
Приехав домой, он позвонил адвокату, после чего принял душ и лег спать.
Рано утром Артем уже был в офисе у Мотовилова. После исполнения всех необходимых формальностей адвокат попросил его подробно рассказать свою историю. Артем постарался максимально основательно все изложить. Было видно, что рассказ произвел на оппонента впечатление. Впрочем, в ответ было сказано немного:
- Ничего себе дела!
Кабинет Соломина они нашли достаточно быстро. Посмотрев на следователя, Артем мог с большой долей уверенности сказать, что среди тех сотрудников, кто брал у них в медцентре объяснения, этого человека не было.
Соломин, увидев внушительную фигуру Мотовилова, несколько погрустнел.
- Так у нас ведь с Артемом Григорьевичем намечалась простая беседа.
- В Уголовно-процессуальном кодексе такое понятие не используется. Мой клиент был вызван вами в оперативном порядке. Во время телефонного разговора вами было сказано слово «допрос». В связи с вышеозначенным, прошу принять соответствующие документы, - и адвокат подал бланк ордера.
Следователь окончательно приуныл. Беседы не получилось – пришлось заполнять протокол. Вопросов было задано немного, после чего Артема попросили не покидать город.
- Для этого есть соответствующая необходимость? – задал вопрос адвокат.
Следователь заерзал.
- Нет, но…
- В этом случае хочу отметить, что мой клиент от визитов к вам уклоняться не намерен и готов снова прибыть к вам по первому требованию. Телефон у него включен круглые сутки, вам он известен. Мой телефон указан вот здесь, - адвокат не очень культурно ткнул пальцем. – Если мы вам понадобимся – звоните!
На выходе Артем засмеялся.
- Жестко вы с ним!
- А мы с этим Соломиным недавно столкнулись… в общем, имели счастье пообщаться. Он меня хорошо запомнил. Если он так будет себя вести, дело от него быстро кому-нибудь другому отдадут, - адвокат тоже усмехнулся, - но толку-то? В любом случае – я на связи, Артем Григорьевич.
- Конечно, Андрей Андреевич. Спасибо вам!
Расставшись с адвокатом, Артем сел в машину. Поразмыслив некоторое время, он набрал номер Либермана. Было очевидно, что тот очень обрадован звонку.
- Лев Соломонович, как бы нам увидеться? Я бы подъехал поближе к медцентру.
- А я уже не в центре, Артем…
«Выперли!»
- Тогда диктуйте, куда мне подъехать.
По пути Артем заехал в кондитерскую, где делали вкусные торты. Он не знал, что можно есть или пить Либерману, поэтому решил остановиться на сладком презенте.
Либерман жил в старой части города, в доме, где когда-то жила городская партийная элита. Артем знал: квартиры имеют очень необычную планировку и потому стоят очень дорого. Но их продают редко, в основном все уходит родственникам.
Торт просто осчастливил Либермана.
- Вы даже не представляете, Артем Григорьевич, какой я сладкоежка! Чай уже готов.
Пока Лев Соломонович суетился у стола, Артем осматривал квартиру. Старинная мебель – очень красивая, много фотографий, на окнах – шикарная тюль. Телевизор вот не самый новый…
- А мне новый-то и ни к чему, - словно угадав его мысли, воскликнул Либерман. – Вот заедут племянник с женой – и пусть уж новый покупают. Садитесь же!
Артем сел.
- Понимаете, Артем, - Либерман вздохнул, - все это уже как бы не мое.
- Как? – удивился Артем.
- Пока я в больницах, племянник тут все помаленьку переиначивает. Нет, я не против! Молодые должны жить дальше. Аркаша с женой меня очень любят и во всем мне помогают. Но всем ведь все понятно. На что обижаться? Я отжил свое, болезнь сожрала меня изнутри, и ничего с этим не поделать. Поэтому сейчас я уже никому не нужен - я просто доживаю свои дни. А все, что сейчас происходит вокруг меня – это так, формальности. И не спорьте.
- Это очень жестоко, Лев Соломонович.
- А, бросьте. Жаль денег, которые были потрачены на мое лечение – все можно было закончить намного раньше, – Либерман снял и протер очки. - Да и не с того мы начали, правда? Давайте чай пить. Берите торт.
Некоторое время они сидели в тишине. Первым заговорил Артем.
- Вас все-таки выгнали из центра.
Либерман грустно усмехнулся.
- Дело тут не во мне. Ялынский очень зол на вас, Артем. Да, не удивляйтесь. Во всех своих невзгодах он винит только вас. А все мы, все, кто был вместе с вами в одной палате – продолжатели вашего дела. Так он думает. Он считает вас самым умным, идеологом, если позволите, а нас – исполнителями.
- Но вы-то знаете, что это не так.
Либерман вздохнул и посмотрел в окно.
- А кому есть дело до того, что знаю я?
- Мне, - Артем повысил голос. Ему очень не нравился разговор. – Мне есть дело. Потому как вы остались последним человеком, который знает, что я не идеолог и не главарь какой-то банды, которая занимается убийствами. А именно об этом мне пытался сегодня рассказать следователь.
- И вы хотите, - Либерман отодвинул чашку, - чтобы я пошел к следователю и растолковал ему, что это не так?
- Нет, конечно. Я не об этом хотел сказать.
- Понимаете, Артем, я ведь тоже говорил со следователем. И прекрасно понимаю ваше состояние.
- И что?
- Просто вспомните наш первый разговор, на следующий день после которого Боря Белкин толкнул под грузовик ни в чем не повинную по закону женщину.
- По закону???
- Да, по закону. И Васенька убивал невинного по закону человека, и Сан Саныч – тоже. Но все мы тогда, во время первого разговора, сказали «да». И вы, Артем, деньги предложили сами, никто вас не принуждал, ведь так?
Артем промолчал. Собеседник был полностью прав.
- Вы уж меня извините, старого дурака, - продолжил Либерман, - что я вам так зло все это говорю. Но иногда лучше поглубже посмотреть внутрь себя. Там есть все ответы.
- Надо же, мне и священник об этом говорил, - вскинулся Артем. – Вот только как мои поступки с Библией стыковаться будут, и с заповедью «Не убий» - не сказал.
- А вы хорошо Библию знаете? – спросил Лев Соломонович. Артем покачал головой. - Или в Библии ничего не написано про убийства?
- Да наверняка написано!
- А ведь речь идет о людях, которые нам с вами совсем не чужие, ведь так? И они… уже умерли.
Они снова посидели в тишине, которую на этот раз нарушил Либерман. Голос его дрожал.
- Я очень хочу, чтобы у вас, Артем, все в жизни было хорошо. И со здоровьем, и вообще. И чтобы у вас никогда не наступала пора выбора, как закончить свои дни.
Артем замотал головой. Он понял, что сейчас услышит что-то ужасное.
- Нет-нет-нет, Лев Соломонович, только не это..!
- Я понимаю, что вы меня осудите, но я все же скажу: Сан Саныч был прав хотя бы в том, что жизнь надо закончить правильно, сделав что-то полезное для других людей. Чтобы не сидеть и ждать, когда придет старуха с косой и скажет, что пора собираться. И Боренька, и Васенька… к тому времени они тоже уже все понимали…
Либерман снял очки и начал их протирать. Его глаза на этот раз не слезились.
- Я вам говорил… возможно, я неправильный еврей… но и я… тоже…
Артем не хотел в это верить. Но он все видел и понимал: перед ним сидит старый больной человек, который принял очень серьезное решение.