повлияет на вашу способность управлять механизмами

совершенно точно повлияет на вашу способность управлять механизмами, вопрос, как именно

…разделять мысли, чувства и впечатления с другим есть одно из первых благ на свете.
Гоголь

сейчас каждый, кто выжил, вспоминает свой последний день. жалеет, что не поцеловал тогда жену, уходя на работу, или накричал на ребенка. но так всегда бывает. мало кто умеет ценить настоящий момент, большинство умеют только осознавать ценность момента прошедшего. некоторые не умеют и этого. я тот день вообще упустил. пил с самого утра.
в то утро с самого начала заряжает свои барабаны ливень. он идет целый день. голова раскалывается как две половинки дыни, разрубленной пополам, но не до самого конца, две части разваливаются в разные стороны, удерживаясь на тонкой полоске корки в самом низу разруба,  склизкая требуха трепыхается, но остается пока на месте, она иссыхает и ноет, потому что сначала в нее залилось много воды для вымывания отмерших клеток мозга, давя ее и спрессовывая, а затем жижа дренировалась вместе с тем ее количеством, что там было изначально, и теперь пространство обезвожено, а его содержимое бьется в конвульсиях от иссушения. вдобавок в желудке с прорванными этанолом стенками плещется теперь кислота, а в печени стреляют. комната кружится от того, что внутреннее ухо в панике разжижения плотности. глаза трансгранично вращаются попеременно в пьяное и похмельные направления. чуть погодя голова ощущается уже как маракуйя. взрезанная. верхняя часть лишена скорлупы и содержимое ее распростано и открыто всем нападкам внешней среды комковатой мягкой желеподобной массой, в которой вкраплениями семян гнездится воспаленное сознание. кто-то постоянно тыкает в мякоть ложкой, не вынимая ее при этом. и это отдается гулом и болью во всей голове. а какое-то время после - как яйцо. сырое яйцо, в скорлупе которого в нескольких местах есть дыры. пробоины. защитная пленка предохраняет яичную массу от вытекания, но одно неосторожное движение - и тончайшая пленка прорвется. рвотными массами. потерей остатка способности хоть в чем-то отдавать себе отчет. и в эту пленку в разных отверстиях в скорлупе попеременно кто-то постоянно тыкает зубочисткой. не достаточно сильно, чтобы ее прорвать, но достаточно сильно, чтобы принести чудовищное мучение.
отвращение к себе. оно еще хуже блевотных позывов.
короче, это было похмелье на 6-7 по 10-ти бальной шкале. могло быть хуже. всегда может быть хуже. 10 баллов я еще ни одному похмелью не ставил, всегда нужно приберечь высшую оценку. 
- эй! ты будешь что-то заказывать или нет?
- а?
действительно, я на какую-то секунду уснул, прислонившись к стене. а может на больше.
- говори тише. я могу блевануть...
я пытаюсь глубже вжаться в стену у конца барной стойки. так меня хотя бы не укачивает. тело нашло точку опоры и равновесия на какое-то время.
- есть какой-нибудь горький биттер на травах? вот там, что за хрень? да, давай его. яйца есть? разбей два. острый соус? аспирин? ничего страшного, он у меня с собой. и еще вот это бахни туда - не ссы, это всего лишь витамины. че там в холодильнике, вон там? это powerade? вот на нем все и замешай. какого хрена в баре водится изотоник? ну ладно кола и все такое, но мы же не в кафе при спортзале...хотя это весьма кстати. отлично. и сразу второй такой же готовь. хороший бар, есть все, что нужно, это редкость. и ты молодец. как тебя зовут? Камилла, у вас тут можно сигареты купить? у-у-у-у-х! так, а теперь сделаешь водку сэвэн? не убирай стакан, я скоро вернусь. 
сейчас мне хочется пить, кажется, еще даже больше, чем с того похмелья. what shall we do with a drunken sailor, early in the morning? всем нам порой нужно выпить. вся мировая культура зиждется на этом. алкоголь – это социализация, это творчество, это то, что способствовало переходу от кочевого к оседлому образу жизни, наконец, при чем в соответствии с классической теорией антропологии на секундочку…и почему все думали, что конец нас ждет какой-то необычный что ли? одно время была очень популярна эстетика вампирства. затем ее сменила эпоха зомби. конец эпохи вампиров. начало эпохи зомби. феномен зомби...почему эта хрень была так популярна? и как вообще можно воспринимать это всерьез? развенчание культа вуду. обряды введения в летаргический сон. феномен популярности зомби? подсознательный страх перед потерей контроля над сознанием и волей после смерти. разобщение. потеря идентичности. муштра. все под одну гребенку. это было просто выражение страха перед обезличиванием. лишением каждого из нас индивидуальности. а сейчас мы разве лучше? мы стали просто животными. только насущные физиологические потребности. хорошо, что остался еще хоть кто-то, кому не безразлично все то, что сохранилось от нашей культуры, истории, знаний. у меня есть книги. они помогают мне почувствовать себя по-настоящему человеком. как когда-то давно...но я не могу оставить их себе. все, как он и хотел. он, как и все его друзья, болели тематикой постапокалипсиса. он говорил, что был бы рад, если бы все рухнуло. ни школы, ни забот. только выживание. он хотел быть "выживальщиком". я как-то рассказал ему об анархопримитивизме. чертов Тайлер. оденемся в шкуры и выйдем на охоту на асфальтовую дорогу, уже почти не различимую под бурной разительностью. поколение мужчин, взращенных матерями и не способных позаботиться о себе? а о нем я смогу позаботиться? дорога. свет моей жизни. кто сейчас помнит все это? по теперешним меркам я уже старик. но и он старожил. мы еще помним прошлую жизнь. а ведь сейчас уже растет первое поколение тех, кто будет знать ее только по рассказам отцов. а затем поколение тех, кто по рассказам дедов. а что потом? у меня есть несколько фотографий прежних лет. как хорошо, что в свое время я их распечатал. как будто чувствовал, что нельзя доверить воспоминания только компьютеру, что однажды, их просто не будет. воспоминаний. компьютеров. а музыка? как давно я не слушал музыки. motley crue. kickstart my heart, baby. а кофе? когда я последний раз пил кофе...мелкий его никогда не любил. говорил, что он горький. вообще он и не нужен. кофе - вор. он крадет энергию у самого тебя. он любил какао. в детстве я ему всегда варил его по утрам. как бы я хотел сейчас кружку горячего черного кофе. по-куперски чертовски хорошего. и горячего! уверен, сейчас и он бы не отказался от кофе. еще можно бы сигарету. когда я курил табак в последний раз? кажется...я все еще веду счет времени. календарь. кому он нужен сейчас? я курил две недели назад. в четверг. восемнадцатого марта. я помню это.
- о чем ты задумался?
- что?
- я говорю. ой. я спрашиваю, о чем ты задумался? ты замечал, что на воздухе разговор постоянно затыкается?
- в смысле?
- ну, мы говорим, а потом...как будто каждый хочет сказать еще что-то, но...стесняется что ли...
- а при чем здесь воздух? как будто не бывает молчания в помещении? разве в помещениях наши разговоры не перемежаются периодами молчания? вообще действительно, лучше помолчи...так ты еще больше захочешь пить...что сказал тот мужик...за тем сраным холмом налево и все время прямо...ты как?
- нормально. я в порядке. честно! не смотри на меня так. я уже не ребенок.
- а кто ты?
мы столько фильмов с ним посмотрели. кто бы мог подумать? увеличение солнечной активности и прочие климатические изменения, каннибализм, инфекции, кордицепс и другие менее популярные грибы, пропажа электричества, ходячие мертвецы и прочие твари, а также рожденные ими гибриды, превосходящие человека и представляющие новый господствующий вид, астероиды, инопланетяне, демоны, сущности из параллельных миров, нарушение временного континуума, черные дыры, мутации бешенства и других вирусов, старая добрая радиация, химикаты, плотоядные растения, хтонические монстры, воспрявшие древние боги, погребение суши под водой, покрывающий всю землю слой снега и льда и другие стихийные бедствия, вымирание женщин или мужчин вместе со всеми прочими особями одного из полов всех видов млекопитающих, зомби-нацисты из космоса, конец деторождения, паразиты, слепота, биологическое оружие, вырвавшиеся на свободу продукты генной инженерии, перенаселение, иссякание питьевой воды, недостаток пищи или чистого воздуха, войны и катаклизмы, мутации, да я мог бы продолжать этот список хоть целый день...чего мы только не ждали. но точно не этого.
- похоже, нас уже заметили. только не говори ничего и не делай резких движений.
- конечно. как всегда
- отойди от ворот!
- отошел.
- вижу. подними руки. вверх! чтобы я их видел. вот так. и пацан пусть тоже поднимет.
- хорошо, хорошо.
- я выхожу! смотри, не делай глупостей! видишь тех парней с ружьями наверху? видишь или нет?
- вижу, вижу.
- они тебя живо осадят. что вам здесь нужно?
- можем мы опустить руки?
- можете, но держите их так, чтобы я их видел. так что вам нужно от нас?
- мы просто слышали, что здесь можно раздобыть воду.
- слышали, что здесь можно раздобыть воду? кто вам сказал такое?
- один мужик говорил, что у вас есть вода.
- какой мужик?
- не знаю. просто мужик. мы встретили его по пути сюда.
- какой он из себя?
- в смысле?
- как он выглядел?
- высокий, смуглый. черное пальто. очки. рюкзак хаки. вязаная шапка.
- угу.
- так что, у вас есть вода?
- кто ты?
- у меня нет навыков.
- тогда проваливайте оба на хрен. нам всегда нужны врачи, сейчас еще пригодился бы кузнец, а так здесь вам не приют. а я не мать Тереза.
- мы и не просимся внутрь. я просто хотел выменять немного воды.
- выменять? у тебя есть хоть что-то из того, что мне может пригодиться?
- у меня есть книги.
- какие книги?
- художественных нет. но зато есть технические.
- дай посмотреть!
- сейчас. они у меня в рюкзаке. я его сниму, хорошо?
- хорошо. только медленно.
- вот, посмотри.
- я возьму эти две.
- сколько ты дашь воды?
- литровую бутылку. допустим...
- этого мало.
- ладно. полтора литра и проваливайте.
- две бутылки. по полтора литра. по одной за книгу.
- ты охренел? я ведь могу и просто так их забрать...
- можешь. но не заберешь.
- ты с чего это так решил?
- у тебя глаза добрые.
- зато у тебя нет.
- так что?
- давай так - два литра и по рукам.
- хорошо. неси воду.
- прием! эй, парни! принимаете?
- в канале!
- принесите кто-нибудь два литра воды. оувэр. свежая. чистая. не пейте все за один раз.
- сначала отпей немного сам.
- какой ты...эй парни, стакан принесите. все окей?
- да. забирай книги.
лучше бы мы все остались в воде. и не выходили бы из нее. остались бы соединениями газов и не развивались дальше. тогда ничего этого бы не было. выход на сушу и прямохождение это вход в мир боли. чудовищные последствия адаптации не прошли до сих пор. все эти пороки и болезни целого ряда органов и систем. но нам этого было мало. нужно было еще и разворотить все вокруг нас самих. в будущем человек есть изолированный головной и спинной мозг. как максимум из органов присутствует развитая рука. а примат, обычный человек, это его прислуга. как марсиане в войне миров. мне всегда было интересно, как их видел сам автор. ведь нет подлинных иллюстраций того, какими он их сам себе представлял. но есть ли у нас теперь такое будущее? мне кажется, мы его просрали, и теперь навсегда останемся обезьянами. с проблемами различия полов, необходимости сна, затрачивания львиной доли сил на конвертацию пищи в энергию.
я помню столько всего, теперь не нужного никому. сюжеты книг, фильмов, стихи, карту мира, столицы государств, историю, несколько языков, базу точных и естественных наук. зачем? может, нам и правда все это не нужно. чертовы проблемы просвещения? но даже сейчас мы не можем мирно вернуться к стадному обществу. всегда будет кто-то, кто захочет управлять стадом, даже таким оборванным и вонючим, каким стали мы теперь. а таких теперь даже больше, чем раньше. слишком много вождей, слишком мало индейцев. но управлять, значит красть. а что у нас есть теперь? что у нас можно взять? вечная дорога. Уильям Генри Дэвис и его сын. зуд бродяги в генах человека. ведь мы не так давно перешли от кочевничества к оседлости. в рамках мироздания все, что связано с человеком, было недавно. я помню, как любил путешествовать на машине. я отдыхал в дороге. есть только ты и она. и все остальное ждет, пока ты завершишь путь. на мотоцикле все иначе. ты сконцентрирован на управлении и внешних факторах. а за рулем машины ты можешь подумать. бесконечная дорога. она никогда не кончится для нас. mother road. закончить путь? прийти в поселение? разыграть карту Фердинанда Демары? стать там врачом? а чье это мясо, которое они едят на ужин? нет уж, спасибо, у меня для вас нет навыков. одиночество лучше плохой компании. остаться на дороге? а что будет с ним? сможет он выжить без меня? у тех, кто умрет сегодня, были планы на завтра, кто не дожил до утра, имел планы на вечер. но сейчас вообще ничего нельзя планировать. что они могут предложить? угол в палатке? да я и до всего этого без него обходился. вещей нужно столько, чтобы уместились в один чемодан. в какой-то момент многие стали говорить - в одну машину. и где эти машины теперь? так что, все-таки чемодан. или рюкзак. собственность? в любом случае она ограничена нашим жизненным циклом. никакие материальные объекты невозможно забрать с собой. и они в конечном итоге перестают быть твоими. после смерти или до нее, чужими руками, но перестают. так что черт с ними, с книгами. плевать. да и как таковые все вещи тоже имеют свой собственный жизненный цикл. ограничение сроком службы. но конечно также и нематериальное. любой и материальный и нематериальный объект конечны. книга сгниет, дом снесут, машина развалится, идея потеряет актуальность, философия - смысл. полезно иметь в собственности используемые каждодневно вещи, зубную щетку или ботинки, например. но не стоит печалиться, если у тебя нет собственного угла. раньше и то не было ни одной по-настоящему веской причины, по которой свой угол был бы выгоднее съемного в масштабах жизненного цикла. а сейчас и вовсе каждый сам себе испанский окупас. главный закон вселенной - разрушение. вселенная стремится сжаться и сжать все заключенное в ней. механизмы разрушения запускаются в организме уже в момент его рождения. просто ресурс организма короче ресурса планеты или звезды, но суть от этого не меняется. так на кой хрен мне этот угол сейчас, если и раньше не был нужен? и когда раньше, когда сейчас?...какая разница, любая точка, это все равно уже прошлое по отношению к точкам, которые находятся дальше в будущем по отношению к ней.
- супермаркет.
- ненавижу их.
- знаю. после того случая...но, супермаркет тут ни при чем. это могло произойти где угодно.
- но произошло из всех мест именно в супермаркете. гастроном. универмаг. универсам. хозмаг...бакалея, галантерея...черт, кто-то будет помнить эти слова? или в истории останется только супермаркет.
- а ты уверен, что сама история останется?
- какая дерзновенная профанация.
- стой, пап.
- что такое?
- слышал?
- похоже, придется все-таки зайти. в конце концов, там мог остаться алкоголь, сигареты, какая-нибудь консервированная дрянь. маловероятно, конечно, но иногда мы все еще находим что-то ценное даже во вконец разграбленных магазинах. надо ведь верить в хорошее, так?
- думаешь, мы ее поймаем?
- не знаю...не хочу стрелять, как в прошлый раз...у нас дробь, потом ковырять замучаемся…
- скажи мне честно...
- ты снова про это? я же уже сто раз говорил тебе!
- правда? ты не врешь?
- нет. я съел его печень...
- с бобами и бокалом отличного кьянти! да, да, ты сто раз говорил, я сто раз слышал.
поразительно, как быстро природа берет свое. магазин изнутри походил на дендрарий. как будто не растительность выросла внутри магазина, а стены возвели вокруг нее.
- снова лает. слышишь? надо приманить ее.
- да чем же?
- ну не знаю, свистом.
- ну так свисти.
- ты же знаешь, что я не умею.
- а я говорил тебе, что однажды любой навык может спасти жизнь. когда-то умение держаться на воде, а когда-то и свист. ладно...фьють-фьють!
- не смешно. свисти, а не...как это? ономато что?
- пея.
- точно.
жалко собаку. их и так почти не осталось. парень и его пес. там все было иначе. здесь у нас все совершенно не так, между другим человеком и собакой, я выбираю человека. мне нужно его кормить. собака проиграла. у меня нет рта, но я хочу кричать. харлан молодец. но собаку все равно чудовищно жалко. сопереживание. эмпатия. андроид, отрывающий лапки пауку. это вовсе не провал теста на эмпатию, это аллюзия на невозможность антропоморфного существа увидеть себя в насекомом. стоп. а как же превращение? Кафка что, не человек? хотя почему один бегун - немец, но другой - спортсмен из Израиля? они сами считают слово "еврей" оскорблением?.. раньше иногда лучше было повертеть языком во рту прежде, чем что-то сказать, сейчас можно что угодно и о ком угодно думать и говорить, всем плевать. всем на все стало плевать. цайтгайст. зато не было конечной ассимиляции, когда все превратились бы в филиппинцев, кожа темная, глаза раскосые. мы до этого не дожили. так, собака...где же она?..тельшит где-то за стеллажами слева от нас...
- ты вообще меня любишь?
- конечно.
- а за что?
- в каком смысле?
- ну, за что ты меня любишь?
- любят не за ЧТО-ТО. любят просто так. в этом и смысл.
- ну раз любят, значит за что-то конкретное. какие-то качества, внешние или внутренние.
- нет. в том-то и дело. любят человека, такого, какой он есть, со всеми его достоинствами и недостатками, просто так, не из-за них, а человека, как такового.
- и что значит любить? что ты вкладываешь в это слово? как ты меня любишь?
- сильно.
- насколько сильно?
- Господи, ну почему ты всегда ночью такие разговоры начинаешь? давай спать?
- потому, что днем ты вечно занят, ты всегда скажешь - "давай потом".
- но сейчас я хочу спать.
- ты всегда хочешь спать.
- просто сегодня я устал.
- ты всегда устал.
- о, Господи...
- ну так что?
- что?
- как ты меня любишь?
- скажем так...я люблю тебя почти так же сильно, как самого себя. ты ведь понимаешь, что нельзя любить кого-то сильнее, чем самого себя.
- вообще-то можно.
- я считаю, что если ты любишь кого-то сильнее самого себя, то с тобой что-то не так. это ненормально. в моем мире это ненормально, ясно?
- ну хорошо, и что значит "любить" в твоем мире?
- на этот вопрос так просто не ответить. ты мне дай время, я подготовлю ответ.
- нет уж, потом ты ничего не скажешь. давай сейчас!
- ну хорошо. любить, это...скажем...волноваться, нет, не то...это как бы переживать за кого-то на столько же, на сколько и за самого себя...
- если я умру...
- черт, ну что ты несешь опять!
- слушай! если я умру, ты будешь переживать?
- конечно буду.
- и как это будет? вот представь, что завтра меня не станет. что тогда?
- все с тобой в порядке будет завтра. слушай, завтра мне рано вставать, трудный день.
- тебе каждый день рано ставать, и каждый день у тебя трудный. ты же один во всем целом свете за нас всех работаешь.
- опять ты по кругу пошла. короче. давай так - любить, значит в первую очередь доверять. без доверия нет любви. ты доверяешь кому-то, как самому себе, и вместе с тем, по этой же причине, полностью поставляешь свое лысое брюхо, как собака, перевернувшаяся на спину перед хозяином. собака ему полностью доверяет, она знает, что подставила самое беззащитное место, но уверена. что ничего плохого не произойдёт, она доверяет хозяину полностью. любить - значит доверять в том смысле, что ты добровольно соглашаешься на возможную боль, ведь ты сам поставил себя в такое положение, когда тебе легко сделать больно. так понятно?
- но все-таки, за что ты любишь меня? вот я люблю тебя за то, что ты добрый, щедрый, сильный, за то, какой ты со мной. понимаешь?
- а я люблю тебя просто так.
я тогда вышел на балкон. закурил сигарету. долго смотрел на безоблачное и беззвездное небо с вкраплениями сигнальных огней самолетов. в окнах спящих домах по соседству уже начал зажигаться первый свет. те, кто начинал работать рано, уже готовились к новому дню. дул легкий ветерок, воздух был еще теплым, но в нем уже чувствовались нотки надвигающихся холодов. скоро все должно было перемениться.
когда она умерла, я плакал как ребенок. взрослый мужчина, который не мог удержать потоки слез. многие говорят, что в подобных ситуациях это вполне закономерно, но со мной раньше такого никогда не случалось. я помню, когда умер дед, и мать, рыдая в телефонную трубку, пыталась мне что-то объяснить, я ничего не чувствовал. абсолютно ничего. холодное безразличие к свершившемуся факту, который вызывал во мне не больше эмоций, чем любое заурядное событие из бесконечной будничной вереницы ему подобных. тоже самое было и когда умирали другие, и даже более, чем дед, близкие лично для меня люди. единственное, что в таких случаях меня беспокоило, так это то, чтобы не выглядеть откровенно безразличным и тем самым не выказать того, что многие интерпретировали бы как бесчувственность. но я действительно не испытывал ни печали, ни тоски. ни даже элементарной грусти. мне было все равно. чего уж говорить про то, когда умирали люди, близкие не для меня, а для тех, кто был близок мне. но когда умерла Тина, во мне что-то оборвалось, как говорят в подобных случаях. ее смерть задела во мне те струны, о существовании которых я никогда и не подозревал. так тоже иногда говорят. и нельзя сказать, чтобы мы были особенно близки. это были сугубо партнерские прагматичные отношения. мы просто жили вместе, и я никогда не испытывал к ней чего-то, что можно было бы хоть отдаленно назвать любовью в том понимании, которое исповедует большинство людей. потому что хоть я и относился к ней очень тепло и делал для нее многое, никому бы и в голову не пришло сказать - "как же он ее любит". вот, что я имею ввиду. чего греха таить, иногда я ее даже поколачивал, сильно так, если она попадалась под горячую руку. и вот я стою около нее на коленях и вовсю рыдаю. глажу ее по голове, и не могу унять дрожь в руках. курю, и пепел падает мне на футболку и джинсы. и это первый раз в жизни, когда мне наплевать на чистоту и аккуратность, о которых я не забываю ни в каких ситуациях. вспоминаю, каким невнимательным я к ней был, и понимаю, что этого уже никогда не исправить. и в голове нет ни одной из тех сугубо практичных, трезвых мыслей, обычно посещающих меня в такие минуты. я не думаю о том, как и где ее хоронить, и не выстраиваю в голове чеклист дальнейших действий. я просто опустошен и безумно зол от своего бессилия. кладбища домашних животных поблизости не было, поэтому я похоронил ее под деревом возле дома. вечером, чтобы не привлекать внимания. не потому, что чувствовал смущение, которое обычно ощущал, думая о похоронах домашних животных, потому что мне казалось постыдным уделять их памяти такое внимание вместо того, чтоб просто выбросить в мусорный бак, наоборот, я ревностно хотел охранить место захоронения от возможных глумлений. через несколько лет землю в этом месте в ходе дорожных работ перекопал трактор, а я не успел и не смог ничего поделать. мы все-таки ее съели. ту собаку, что поймали в супермаркете. не хочу описывать ее на вкус, мне никогда не нравилось такое мясо, ведь я еще очень хорошо помню совсем другое.
ты вернулась, когда мы сидели близ берега реки среди мелкой белесой гальки на огромном покрытом мшащимися мхами красного, желтого, синевато-серого и зеленого цветов валуне и точили палки для ловли рыбы. мелкий делал одиночное острое копье, я же протачивал на основании своего более толстого орудия крестообразный разрез со скошенными углами для формирования четырехконечного острия более высокого поражения. ты спросила, мои ли все это фантазии и затеи, и я ответил, что да, и что вот до чего могут довести отчаяние и разлука, перверсия и депривация, отпуск без отпуска и смены обстановки, алкоголь с раннего утра, передозировка третьесортными грайндхаусом и постапокалипсисом, недостаток витаминов, отсутствие должного  проветривания помещения и необходимость заботиться о ком-то, кроме себя самого, не важно, будь то цветок, собака или другой человек. наше путешествие наконец-то закончилось. часть декораций мы сожгли, часть убрали по коробкам, где они и покоятся сейчас в ожидании того дня, когда ты снова уедешь куда-то, оставив нас у догорающего костра в тишине ночной пустоши, освещенной блеском далеких холодных звезд, безмолвных свидетелей нашего одиночества.