Первый день рождения

   Восьмой класс. Мне хотелось оставить школу и учиться в техникуме. Получить специальность и пойти работать. Попробовать что-то новое в жизни. Родители настояли на переход в десятый класс и поступление в институт.
   Мне нравилась архитектура. Я мог часами любоваться интерьерами, формами строений и линиями мостов. Отец настоял, чтобы я учился в медицинском, на стоматолога. В противном случае, он не станет отмазывать меня от армии и никак не сможет помочь мне, попасть в высшее учебное заведение.
   Я сдался. Не потому, что боялся армии или гнева отца с матерью. Я любил. Любил с восьмого класса. Она меня тоже. Мы тайно встречались в чужом районе, гуляли в парке, держались за руки и целовались, прячась за большими стволами деревьев. Я был счастлив и мне казалось, что никто не сможет отнять у меня это чувство. Армия — это время без неё, а я боялся её потерять.
   Мы сидим за столом у меня дома. Мать суетится около стола, отец задумчиво смотрит на нас. Я знакомлю родителей с любимой девушкой. То, чего я так боялся, началось с невинного вопроса: «Где ты учишься?». Ответ явно расстроил обоих.
   Вечером, когда я вернулся домой, мать обняла меня и тихо прошептала мне на ухо: «Мы желаем тебе добра и хотим, чтобы ты был счастлив». Она посмотрела мне в глаза, немного отстранив от себя: «Она нам не пара». Нам. Именно - нам.
   Я первокурсник стоматологического факультета мединститута. Мне не нравилось. Я ходил учиться как на каторгу. Я ненавидел белые халаты, латынь, зубы, названия инструментов, которые никак не мог запомнить. Мне не нравилась сама атмосфера, я был здесь чужой.
   Все эти обстоятельства скрашивали встречи, которые становились всё реже. Она понимала, что не понравилась моим родителям. Но, нас это не останавливало, мы мечтали о совместной жизни. О тайной свадьбе и нашем ребёнке, которого все будут любить, что со временем всё наладится.
   На третьем курсе мы расстались. Она полюбила другого. Отец сказал мне, что видел её с другим. Они гуляли в парке, я наблюдал из-за дерева, а потом вышел, чтобы она меня заметила. Она улыбнулась, взяла своего спутника за руку и ускорила шаг, увлекая его за собой. Две недели я страдал и не находил себе места. Мать спросила в чём дело и ни капельки не удивилась моему ответу, даже облегчённо вздохнула.
   Я был против, но кто меня слушал. Свадьба в ресторане, куча приглашённых, только нужные люди, родственники и её подруги, такие же некрасивые, как и моя полная жена. Всем весело, нас поздравляют, желают счастья, суют деньги, дарят ненужные подарки. Все счастливы, кроме меня.
   Отец нашёл мне выгодную партию, меня не выкинули из института, фактически заранее выдав диплом об окончании учебного заведения. Стоя в холе ресторане с подвыпившим отцом, который шатаясь из стороны в сторону, рассказал мне про мою бывшую, которая отказалась от меня за приличную сумму, которую он ей дал. Мой тесть, который подошёл к нам, похлопал меня по щеке и, сдвинув брови, сказал: «Не расстраивай мою девочку и у вас всё будет хорошо». Он шутя толкнул отца в бок, который не удержался на ногах и упал. Я не стал помогать, просто вышел на улицу, подышать воздухом. Мне казалось, что я потеряю сознание.
   С женой у нас не ладилось, и взаимная неприязнь друг к другу была обоюдной. Каждый раз после работы я блевал, надышавшись запахами стоматологического кабинета. В прямом смысле меня воротило от работы. Домой не торопился, потому как там меня воротило от обстановки, в которой приходилось находится до следующего утра.
   У жены случился выкидыш, мы потеряли ребёнка, которого очень ждали наши родители, но никак не мы. Жена не смогла вынести потери. Всё чаще я заставал её дома, уснувшей за столом, на котором стояла пустая бутылка крепкого алкоголя.
   Когда жена выпрыгнула из окна, моя жизнь начала стремительно меняться в худшую сторону. Я потерял работу, квартиру, в которой мы жили, машину.
   Собеседование в частной клинике, всё идёт нормально и моим опытом довольны. Затем в кабинет заходит человек в костюме, читает моё резюме и мило улыбаясь, выпроваживает меня со словами: «Мы вам перезвоним».
   Деньги заканчиваются, мать плачет и настоятельно просит переехать к ним, умоляет помириться с отцом.
   Наконец, я устраиваюсь на работу в пригородную больницу. Ездить далеко, платят мало, но хоть что-то, что позволяет мне не жить с родителями.
   Случайно в электричке сталкиваюсь со своей бывшей. Она плачет, просит прощения, рассказывает, скорее жалуется на свою судьбу. Одна, муж бросил, двое детей, живут с мамой.
   Без объяснения причин меня увольняют через два месяца. Медсестра по секрету сказала, что на моё место взяли какого-то родственника главврача больницы.
   Я чищу снег, работая в ЖЭКе. Живу в коммуналке с медсестрой, в её комнате. Она беременна, мы ждём ребёнка. Мать похоронил. Отец не общается со мной, наслаждаясь новой жизнью с любовницей в моей квартире. Я попробовал отвоевать часть своей собственности, но бесполезно. Связи и деньги папаши приняли решение не в мою пользу. Я остался ни с чем.
   Она качает дочку на своих руках и тихонько поёт песенку. Мило улыбается мне. Я счастлив, наверное, впервые в жизни. Наслаждаюсь этим моментом, так как действительно этого хотел. По моей щеке ползёт слеза, оставляя тонкую мокрую дорожку.
   Ветер гоняет снежинки по остывающей земле. Ползая на коленях, я пытаюсь обнять свежий холм могилы. Мне хочется кричать, но я только могу хрипеть. Их сбила машина с пьяным сынком местного депутата. Он не сожалеет и вины не признаёт. Вердикт – по неосторожности, виноваты пешеходы. Год условно. За две унесённые жизни.
   Через месяц, после суда, я выследил, где он бывает чаще всего. Немного выпив для храбрости, я подхожу к нему и начинаю бить палкой. Он визжит как баба, умоляет пощадить его, что он совершенно случайно и не хотел этого делать. Кто-то сильно бьёт меня по голове сзади чем-то тяжёлым. Темнота.
   На какое-то мгновение ко мне возвращается сознание. Сквозь щелку заплывшего глаза, я вижу ноги в сапогах, которые периодически бьют меня по телу. «Отвезите его за город и выбросьте, пусть там подыхает». Последнее что я слышу, снова погружаясь в темноту от удара ногой в лицо.
   Постепенно ко мне возвращается жизнь. Вокруг меня опухшие лица. Тонкий, мерзкий запашок наполняет мои лёгкие. Я чувствую затхлый запах мокрой тряпки, которой мне смачивают губы. «Живой» - говорит чей-то голос. «Очухался» - отвечает второй.
   Меня спасли бомжи. Теперь я в их стае. Весь день мы ходим в поисках еды, более-менее пригодной одежды, вещей, которые можно продать. Можно сказать, что мы добываем себе жизнь.
   Пытаясь вернуться к нормальной жизни, я возвращаюсь в пригород, но сначала на кладбище. Могила заросла так, что за ней не видно креста. Я вырываю траву руками, в рубахе ношу песок, чтобы присыпать просевшую землю. Вытираю фотографии руками, очищая их от налипшей грязи. Кругом такие же заросли. Мало кто навещает соседей. В основном это бабки и старики. Я ещё раз кидаю взгляд на очищенный островок.
   В кладбищенском туалете вижу отражение в зеркале. Лицо, перекошенное двумя кривыми шрамами, смотрит на меня колючим взглядом, улыбаясь рассечёнными губами.
Мне 37 лет. Что будет дальше? Хотя, дальше у меня уже нет…
   Силуэты, которые мешают слабому свечению сквозь плоть, возвращают меня к действительности. Я слышу крики женщины, внутри которой нахожусь. Чёткие команды человека, который говорит, чтобы она тужилась сильнее. Она глубоко дышит и пытается меня вытолкнуть из себя. Но, мне не хочется выходить из этого места, где было так хорошо и беззаботно. Я не хочу участвовать в том, что я видел. Мне не хочется такой судьбы.
   Чьи-то руки схватили меня за ножки. Они тянут меня в другую жизнь. Я кручу маленькой головкой, и пуповина обматывает мою шею. Постепенно я перестаю дышать. Последнее, что я слышу это стук маленького сердца, которое перестаёт биться во мне. Я засыпаю навсегда в свой первый день рождения.
 02/2022.