Крысы быль

«В моем доме крысы -
Они на пороге.
То, что их не видно,
Не значит,
Не значит,
Не значит того,
Что их нет».
Д.Б.

Игорь проснулся. И с наслаждением потянулся. Все 13 грудных позвонков приятно захрустели. Он встал с кровати и пошел в душ.
 
-//-//-//-
 
Игорь находился в свободном полете. Когда ты летишь по жизни – и не знаешь, как долго еще это будет продолжаться. Близко ли дно. Одно знаешь точно – ты летишь вниз. Работа уже редко доставляла былое удовольствие. Жена охладела. Детей или питомцев у них не было. Вместе по привычке. Бывают такие пары. Когда-то вместе они засеяли поле. Но теперь оно полно сорняков. Там нет цветов, изящных растений или богатых плодов. Однако формально это остается полем. Не голая степь. Не выжженная земля. Поле.
 
Игорь вышел покурить. Ночь. Февральская ложная оттепель была подобна затишью перед бурей. Снег падал мелко нарезанными хлопьями. Взъерошенными и колкими. Игорь выпускал серые кольца и прозревал. Когда лишаешься высшего смысла существования, взволнованное тело выдает защитную реакцию. Ты начинаешь видеть и слышать острее. Внезапно он увидел мелкую фигуру, метнувшуюся в подвальную решетчатую дыру под домом. Морок или явь? Обман зрения? Вероятно. Но потом, за спиной он услышал шорох. И шуршание.
Под козырьком подъезда, по соседству с входной дверью, была еще одна. Подвальная. Которую открывали, когда вывозили мусор. Дома с мусоропроводом упрямо отвоевывают место в истории. Чтобы даже одинокие люди не оставались одни. Чтобы рядом с ними жили какие-нибудь мелкие паразиты. Шорох усилился.
 
Игорь поежился. Он понял, что это. Крысы. По телу пошел холодок. Руки подернулись гусиной кожей. Игорь ненавидел и боялся этих тварей. Весь их вид, от лукавой острой морды до хвоста цвета бледной крови, отвращал его. Он слышал это шуршание и раньше. Но никогда не задумывался об их источнике. Теперь же, с обостренным чувством мира, он ясно понял. В их доме завелись крысы.
 
-//-//-//-
 
Игорь проснулся. И с наслаждением потянулся. Все 13 грудных позвонков приятно захрустели. Он встал с кровати и пошел в душ. Он быстро вымылся. Раньше он любил побыть под душем подольше. Но сейчас он воспринимал это как неприятный, но необходимый процесс.
 
-//-//-//-
 
Игорь залез в интернет посмотреть факты о крысах. Удивительные животные. Хоть и мерзкие. Редкая по силе способность к выживанию практически в любых условиях. Похотливость. Сообразительность. Потрясающее редкое обоняние, позволяющее им избегать даже минимальных концентраций яда. Умеют обходиться без воды дольше, чем верблюды. Игорю было бы еще интереснее, если бы предмет интереса не был бы столь отвратителен ему. Поэтому он закрыл ноутбук и отправился спать. На ставший уже привычным диван в гостиной. Скрипучий и негостеприимный.
 
Когда он ехал на работу, ему начали являться образы. Он был воспитан кнутом и кнутом. Потому избегал взглядов на других людей. Это неприлично, сын. Не пялься. Не таращься. Но теперь он жадно вглядывался в лица людей. И видел в них признаки тех или иных животных. Это абсолютно не зависело от комплекций. Небольшого роста лысеющий мужичок являл миру глаза буйвола. Стоящая рядом с ним длинноногая девица чертами походила на йоркширского терьера с идиотским бантиком. Она была выше его сантиметров на двадцать. Каждая из чашечек ее мариинско-впадинского декольте, казалось, была больше его головы. Он по-хозяйски держал ее за талию. Его пальцы были напряжены, а взгляд излучал вызов. Она была выше его. Но его природа была сильнее.
 
Но не они больше всего воспалили мозг Игоря. Хотя и были колоритны. А то, что в большинстве он увидел черты крыс.
 
Раньше работа была настоящей отдушиной для Игоря. Он считал себя прирожденным педагогом. Ему нравилось открывать новые миры юным умам. Что бы там ни говорили про архаичность печатной книги как явления. Электронная никогда не заменит запах новой хрустящей книги и тактильного экстаза от нетерпеливого переворачивания страниц. Что же там будет дальше по сюжету? Я самолично переверну страницу. Своей рукой. И так я становлюсь ближе к со-творчеству.
У Игоря было два любимых писателя. И в узком круге друзей-лингвистов он позволял себе называть их довольно фривольно. Французская Галка и Трясущаяся Груша. Как раз таки отрывок из знаменитого произведения последнего автора он читал сегодня на паре.
 
«Достойно ли безропотно терпеть позор судьбы,
Иль нужно оказать сопротивленье?
Восстать, вооружиться, победить
Или погибнуть, умереть, уснуть?»
 
Эти строки всегда воодушевляли Игоря. Но сейчас его прервала остро взметнувшаяся рука студента. Это было настолько неожиданно и нахально, что Игорь остановился. Это был выдающийся студент. Отличник и интеллектуал. Невысокий, худощавый, с пепельными волосами и черными небольшими глазами. Игорь испытывал к нему неприязнь на каком-то первобытном уровне. Но не смел ее открыто выказывать. Тем более, что он всегда уважал отличников. И сам всегда был таковым. Так его воспитали.

Студент задал вопрос. Который потом весь день колокольным звоном звучал в голове Игоря.
 
- Да, Ратов, у тебя вопрос?
- Да, Игорь Петрович.
- Надеюсь, по теме?
- Именно по ней, Игорь Петрович, - улыбнулся юноша.
 
Игорь впервые заметил у него несколько выдающиеся резцы. Ему стало не по себе.
 
- Возможно, ты не согласен с классиком – или хочешь дополнить его? - решил иронией спастись от недомогания Игорь.
- Именно так, Игорь Петрович. Потому что считаю, что классик упустил еще один вернейший вариант.
- Какой же? – нервно улыбнулся Игорь.
- Зачем восставать или погибать? Если можно… примкнуть?
 
Игорь замер. За 15 лет преподавания он всегда знал, как ответить любому зарвавшемуся студенту. Но тут он был бессилен. Его напугала жестокая, но справедливая ремарка.
 
-//-//-//-
 
Игорь проснулся. И с наслаждением потянулся. Все 13 грудных позвонков приятно захрустели. Он встал с кровати и пошел в душ. Он быстро вымылся. Раньше он любил побыть под душем подольше. Но сейчас он воспринимал это как неприятный, но необходимый процесс. Он насухо вытерся махровым полотенцем. Потер запотевшее зеркало на шкафчике.
 
-//-//-//-
 
- Самсов!
 
Игорь дернул головой. И очнулся. Оказалось, что он сидел один в опустевшей аудитории. Он повернулся на окликнувшего. Это был его единственный друг и коллега. Обрусевший немец Ганс Гамельнов. Игорь посмотрел на него.
 
- Ганс. Мне кажется, я схожу с ума.

-//-//-//-
 
Монолог Гамельнова
 
- Игорь, мой друг. Твой недуг есть благо. Ты прозрел. Ты начал видеть вещи в истинном свете. Я и раньше тебе намекал на животную природу современности. Однако ты прикрывался щитом иронии. Ныне же ты стоишь на распутье. Некогда там стоял и я. Ты должен сделать выбор. Йа, выбор, шайсэ! Настоящий мужской выбор. Ты можешь продолжать жить с широко прикрытыми глазами. Или же выбрать, кто ты есть в этой жизни, шайскерль или человек дела. Или, вернее, животное. Думаешь, ты один такой? Нет, майн фройнд, каждый в свое время приходит к подобному осознанию. Кто-то пугается и бежит. Кто-то выбирает меньшее из зол. Но зола на то и зола, что всегда оставляет пепельные разводы. Невозможно остаться чистым и беззаботным.
Кто-то называет это истинным взрослением. Кто-то – прозрением. Не важно. Не важно, что другие боятся моей жажды справедливости. Не важно, что я не самый удобный собеседник. Не важно, что я не боюсь говорить абсолютно все, что думаю, не взирая ни чин и возраст. Не важно, что я.. я.. я часто бываю одинок. Важно то, что я рад называть тебя своим другом. И верую, что ты сделаешь верный выбор. Я вижу в тебе брата. Фердаммте шайсэ! Я вижу!
 
Эмоциональный Ганс активно жестикулировал. Его грива моталась из стороны в сторону. Казалось, он был готов впустить другого самца в свой тщательно оберегаемый прайд.
 
- Этим легче. Потому что их много. Очень много. Потому что таким быть легче. Идти по проторенным путям. Выгрызать дыру в граните и подло бить со спины. Шайс драуф! Они шифруются. Но всегда видят друг друга ясно. И явно. Они не читают просроченных сказок. Вечно следят из-за засаленных штор. И в черных проемах бусинок-глазок мрачной сонатой звучит приговор. Их серые морды скрываются маской из умных речей и пустых новостей. Немного эклеров на креме табаско – тенёта расставлены, варится клей. Всё руководство нашего чертового института. Все они – гнилые крысы. Приспособленцы. Трусливые подлецы. Многие из них не курят и не пьют – ведь крысы отторгают любое присутствие яда. Таким же образом они вписываются в современные тренды. Их сложно, крайне сложно разглядеть, даже мне. Но они всегда уважают силу. Такова их природа. Задумайся, майн фройнд. Ты способен преодолеть эти серые толпы. Только поверь в свои силы!
 
-//-//-//-
 
Последующий полдня Игорь провел в раздумьях. Как же сложно смотреть на мир, когда ты решился надеть линзы. И теперь обладаешь идеальным зрением. И видишь все несовершенства. Он задумался о своей жизни. О работе. О зарплате, не дотягивающей до его самых скромных мечтаний. О жене, которую он еще глубоко в душе любил.
 
-//-//-//-
 
Игорь пришел домой. Выпил пару стаканов чая. Вошел в спальню супруги. И сходу овладел ею. Почти сразу. Сзади. По-животному. К своему удивлению, он понял, что его жена получает от процесса огромное удовольствие. Она громко и удовольствием пищала под его напором. А после окончания обвила его своим телом и долго целовала в шею и щеки. Игорю стало немного мерзко. Но и приятно тоже.
 
-//-//-//-
 
Игорь проснулся. И с наслаждением потянулся. Все 13 грудных позвонков приятно захрустели. Он встал с кровати и пошел в душ. Он быстро вымылся. Раньше он любил побыть под душем подольше. Но сейчас он воспринимал это как неприятный, но необходимый процесс. Он насухо вытерся махровым полотенцем. Потер запотевшее зеркало на шкафчике. Взглянул в отражение. Расправил усы. Вернулся в спальню, оделся, спрятав длинный хвост в широкие брюки. Взял телефон. Он предвкушал, как сегодня отнесет диктофонную запись речи коллеги руководству. Как воткнет резцы в это самонадеянное песочное тело.

Как же примет его жена, когда увидит его истинный облик? Вдруг она сбежит или затолкнет его в комнату и запрет? Игорь выставил руки вперед, сомкнутые в замке, и с удовольствием хрустнул пальцами. В комнату заглянула жена. Что же будет? Она посмотрела на него.
 
Улыбнулась и позвала на завтрак. Он заново полюбил ее серую мордочку. Всем сердцем. И какая же прекрасная жизнь ожидает впереди.. Ведь нас много.. Нас. Много.