Глава 56 и последняя. Начало новой истории

Сивард мертв. Жуткая, коротенькая фраза была настолько необъятной, что попросту не помещалась в голове, сознание не желало ее принимать, да и как такое могло произойти, что он, великий герой Древности, гений, проживший тысячу лет с лишком, мог умереть? Это… это было невозможно просто! Но перед глазами все стояла жуткая картинка: распахнутое окно, Лунный Страж, скрючившийся, согнувшийся от боли, кровавое пятно на белой рубашке… а под подоконником клинок – узкий, длинный такой, изящный,  будто украшение, и эта диковинка была по самую рукоять в крови. А солнца светили как прежде – радостно и весело, но их яркий свет как-то не вязался со всем происходящим. Сивард мертв. Все смешалось в неразрешимую путаницу, как будто калейдоскоп хорошенько тряхнули. Жизнь в чужом городе только-только начала налаживаться, как вдруг все оборвалось, потому что Сивард умер. Больше никто не сможет защитить город от монстров, конец уже приближался, и это чувствовали все, не только одна Люрванди. Снаружи, с улицы, доносились вопли перепуганных жителей, топот множества ног… и куда они все стремились? Бежать было некуда, мира больше нигде не будет. Война пришла. Сивард мертв. На этом все кончится.
Страшно стало так, что перехватило дыхание. Отказываясь верить, девушка шагнула вперед, к окну, где еще недавно стоял Белый Воин, и подняла нож – тот был настоящим, как и все вокруг, это был не сон, а реальность, хотя такое и в кошмаре редко когда привидится. Тьма пока что покинула пределы города, но Люрванди знала: ОНА вернется, как только закончит разборки с Лунным Стражем, и дай Бог, чтобы ОНА вернулась одна, а не с Сивардом в виде марионетки. Ощущение конца стало настолько четким, что страх внезапно отступил, и вместо него пришло безразличие – будь, что будет, что теперь можно сделать? Но отчаяние и тщетная надежда выжить упорно не покидали сердце. Ноги девушки подкосились, и она села у перевернутого шкафа, не зная, что предпринять, а потом в растерявшемся, усталом мозге шевельнулась мысль: что, если Ганред не знает о смерти Сиварда? Колдун должен быть хоть как-то готов встретить Госпожу Тьму, а то марионеткой в ЕЕ армии станет больше. Эльфийка вскочила и бросилась вниз по лестнице так быстро, что едва не упала, но выстояла каким-то чудом. На окрик тетушки Лейлы девушка никак не отреагировала – конец уже наступал, держать мир в доме уже не было смысла, да и время поджимало, нужно было предупредить Ганреда, пока не стало слишком поздно. Во дворе Найна плакала над мертвой бабочкой-капустницей: насекомое было полно жизни, но не смогло существовать в мире, где Тьма гуляла среди белого дня. Потому бабочка умерла, и подобная участь ожидала всех.
- Идем, идем скорее! – Люрванди схватила рыжую за руку и потащила за собой. Собрать тех, кто был ей дорог и все еще жил, собрать их, чтобы умирать было не так страшно, вот что двигало ею, и только эта полубезумная мысль заставляла ее бежать вперед.
- Куда мы идем? Где Сивард? Скажи, что с ним все в порядке! – такой взволнованной и напряженной девочка никогда не была. Впервые Найна плакала на людях и не скрывала этого, размазывая слезы по лицу – она чувствовала, что конец света наступал, и это сводило ее с ума.
- Все в порядке, не бойся, идем, - скороговоркой проговорила Люрванди, утягивая рыжую за собой.
Та не стала больше ничего спрашивать, все поняв без слов. И обе выбежали за ворота, сразу попав в людской поток – все жители высыпали на улицы, над городом повисло напряжение, готовое перейти в панику, но никто ничего не знал и тем более не понимал, что происходит, потому со всех сторон поднимался крик и стон. Кто-то куда-то бежал, кто-то собирал вещи и пытался сквозь толпу прорваться вон из города, на узких улочках возникали очаги давки, кто-то падал и ему уже не помогали подняться, в воздух поднялись стаи потревоженных птиц – и откуда они только взялись? Черные тени падали на землю, но вели себя вольнее обычного: то там, то здесь они отрывались от хозяев и бежали прочь, за стены, туда, куда ушла Госпожа Тьма. Их бывшие владельцы падали замертво, и тела так и оставались лежать, никто не пытался поднять их или, хотя бы, убрать с дороги, каждый спасал сам себя.
Продираться сквозь толпу было невыносимо сложно, единого движения не было, жители сновали в разном направлении, но Люрванди продолжала пробиваться к стене, против обыкновения расчищая себе путь локтями. От ее обычной робости не осталось и следа – так всегда бывает, когда уже нечего больше терять.
Девушка никогда не думала, что попадет в тот момент, когда мир встанет на краю гибели, она не думала, что в день апокалипсиса будут ярче обычного светить солнца, а ветер будет нести прохладу с невидимого моря… И вообще погода никак не соответствовала концу света, только в воздухе чувствовалось, что пришли под руку Смерть и Беда, и они именно пришли, они уже были здесь. Найна не плакала больше, только молча прорывалась вслед за эльфийкой.
Путь до стены занял едва ли не час, несколько раз пришлось обходить давки, несколько раз их едва не раздавили в толчее, рыжая падала, спотыкалась, но эльфийка крепко держала ее за руку и каждый раз помогала встать.
Паника, накрывшая город, к удивлению, не затронула казармы – ворота были закрыты,  у них стоял молодой солдатик, поспешно отворивший дверь, лишь только девушка постучала: Люрванди хорошо знали в армии.
- Скажи мне, где генерал? – поспешно спросила она.
Здесь, за стеной, было даже тише, хоть гул города долетал и сюда, но в военном городке все было по-старому спокойно и четко, как будто ничего и не происходило.
- Генерал на стене, - отрапортовал солдатик и махнул рукой, указывая направление, а потом снова вытянулся по струнке - ему было очень страшно, но Ганред каким-то неведомым способом вымуштровал своих подопечный.
Люрванди взлетела по ступеням, увлекая за собой Найну.
Колдун, напряженный и сосредоточенный, но уверенный и жесткий, как генерал Древности, стоял, вглядываясь в горизонт. Вся армия была тут же, на стене, солдаты, старые и молодые, замерли живой цепью, готовые защищать город до последнего, хоть уже было понятно, что ничего с помощью клинков тут не сделаешь.
- Ганред… - дыхание внезапно сбилось, Люрванди задохнулась, всхлипнула и рухнула на колени, голова пошла кругом от духоты, но генерал услышал знакомый голос, повернулся и успел поймать эльфийку. Он усадил девушку у стены, сам присел на корточки перед соотечественницей, чтобы не возвышаться, Шилья перебралась на стену, покинув плечо колдуна.
- Что ты здесь делаешь? – спросил Ганред. – Зачем пришла?
Он говорил строго, совсем как Сивард… Сивард… он ведь…
-Сивард умер, - прошептала Люрванди, сама не понимая, как язык поворачивается, чтобы произнести эти страшные слова. Сказала, и сама себе не поверила, только сердце отчаянно заколотилось в груди, а к горлу подступил ком слез.
- Я знаю, - спокойно отозвался колдун. – Я видел, как он увел Тьму из города. Он умер, чтобы спасти нас.
- Конец наступает, это точно конец… нам не выжить… кто защитит нас? Кто направит? – она даже плакать не могла, только тело ее затряслось будто в лихорадке, а в голове окончательно стало пусто.
- Нас не нужно больше защищать, - невозмутимо отозвался Ганред. – Войны не будет, в этом Сивард ошибся.
- Как это… - поверить в услышанное, казалось, было просто невозможно.
Лунный Страж, как заведенный, твердил, что приближается большая, жестокая война, но в словах Ганреда была такая уверенность, что сомневаться в истинность его слов не приходилось.
- Да, войны не будет, - повторил колдун, вставая. – Будет конец света, с минуты на минуту он начнется. Мир вот-вот рухнет, сотрется. Разве ты не чувствуешь? Война не успеет начаться. Ты верно сказала: конец наступил. Скоро мы все отправимся вслед за Сивардом, - эльф говорил спокойно, без страха и злости, как будто речь шла о повседневных делах, но это спокойствие, волнами разливающееся от колдуна, смиряло всех с неизбежностью, и на душе у Люрванди стало тихо и пусто.
- Зачем вы тогда стоите здесь? – уже совсем просто спросила она.
- Чтобы выполнить долг солдат, если понадобится. Так говорил Сивард. Мы до последнего будем защищать Солнечный, если сможем.
Люрванди только головой покачала и не стала говорить, что именно на эту тему думал Сивард - уж лучше ждать смерти, зная, что после нее все будет в порядке, потому что долг будет выполнен.
- Я рад, что вы пришли, - Ганред ласково провел рукой по волосам Найны, прижал девочку к себе. – Я рад, что мы будем вместе до конца.
Эльфийка поднялась, встала за плечом у колдуна – рядом с ним было спокойно, и солдаты замерли, невозмутимые перед лицом опасности, как и их командир. Они не бежали, они не спасались… уж что им там наговорил генерал – им одним ведомо, но тем не менее воины были спокойны и уверены в том, что делали. И все смотрели на Север, туда, куда улетел Сивард. А там, над Великой равниной, собиралась гроза. Небо потемнело, тяжелые тучи заклубились грозно и сурово, завспыхивали золотые молнии. Порывистый ветер, соленый от дождя, заколыхал траву и всколыхнул обвисшие знамена, а затем успокоился и пропал, тишина на стене повисла гробовая, а шум города казался далеким и чужим.
А потом началось. Земля ощутимо содрогнулась, а затем мелко задрожала под ногами, гроза подошла вплотную, стало темно и хлынул ледяной ливень, мгновенно вымочивший всех с головы до ног, но с места не двинулся ни один солдат. А с Великой равнины двинулось что-то громадное, похожее на волну, на цунами, но только состояло оно не из воды. Оглушительных грохот несся впереди этой волны: земля ломалась, покрывалась мелкими трещинами, а затем с хрустом перемалывалась, вливалась в общий поток, будто бы никогда не была твердой, деревья, камни и даже целые горные массивы и леса – ничто не могло устоять, все теряло форму в этой страшной мясорубке, то и дело в темноте вспыхивали непонятные геометрические фигуры и тут же гасли – вот, загорелся на мгновение золотой круг, и тут же волна, навалившись, поглотила его и снова стало темно. Что породило это колебание оставалось только гадать, да и зачем бы? Смысла в этом особого не было. Волна неслась стремительно, приближалась, и скорость ее уничтожающего продвижения была просто огромна. Еще минуту назад она появилась на горизонте, а теперь уже подкатилась практически к стенам города. Земля вздыбливалась и ломалась, золотые колосья, которые были еще не убраны с полей, исчезали в открывшихся трещинах, за ревом не было слышно даже криков из города, ветер снова проснулся и понес с Севера колюче снежинки, облака рвались, солнца то проявлялись, то исчезали, и игра света и тьмы как нельзя лучше знаменовала конец света. Волна подошла уже совсем близко и с рокотом повисла над Солнечным, грозя рухнуть в любой момент и снести все… А за первой волной шли другие – весь мир потерял свою структуру, возвращаясь к первобытному хаосу, земля превратилась в океан, глыбы вздымались в воздух, как легкие камушки, и обрушивались вниз, вся поверхность пришла в непрерывное движение, смешалась в дном бешеном потоке. Понятие «рельеф» перестало существовать. То там, то здесь возникали новые «горы», чтобы через мгновение исчезнуть и образовать бездонные пропасти. Против такой разрушительной силы копья и мечи были бесполезны, но солдаты все равно не уходили со стены.
- Мой черед, - спокойно сказал Ганред, сжал на прощанье руку Люрванди и птицей взмыл на стену. Он встал к городу спиной, но почему-то эльфийка знала – он улыбался и щурился, совсем как Сивард, готовый жизнь отдать за своих людей.
Колдун вскинул руки, и от него поползли зеленые всполохи, которые окутали весь город, земляная волна дрогнула и сползла вниз, но масса камней не достигла Солнечного, а, ударившись о воздушную стену генерала, как-то неохотно осыпалась к подножию. И откуда у мальчишки только силы взялись такую громаду удержать? Воины разразились радостными воплями, приветствуя отважного колдуна. А тот стоял, не двигаясь, будто наслаждаясь успехом, а потом, также молча, рухнул вниз, за стену, туда, где земля снова пришла в движение и, распахнув пасть, приняла тело. Его даже поймать не успели.
- Ганред! – взвизгнула Люрванди и бросилась вперед, прижавшись к стене и с ужасом выглядывая за зубцы. Она успела только проводить белую точку глазами, перед тем, как земля пожрала его.
Шилья, устремившаяся было за колдуном, была сбита взлетевшем камнем и, сломанная, исчезла в одной из трещин - гарпия была единственным существом, что попыталась помочь, за что и поплатилась. Эльфийка прижала руки к лицу и разрыдалась, снизу тихонько завыла Найна… а с Севера катились волны… еще и еще… одна за другой… только вот колдуна у города больше не было. И не прошло и пяти минут, как новое цунами нависло над Солнечным.
«Так вот какой он, этот конец,» - подумала Люрванди.
Она  не боялась больше - она знала, что там, за гранью жизни и смерти, ее уже ждут все те, кто был ей дорог: Князь Элдор, Тольм, Сивард с Ганредом… может, даже Хэлвердан… Но Смерть еще не обрезала нити. С Запада блеснул ледяной, пронзительный луч белого света, и город накрылся куполом. Камни и земля бились, и щит гулко вибрировал, а лицом к Северу замер… он наполовину врос в свою стену, человеческой была только верхняя часть его тела, раскинутые крестом руки вливались в щит. Он был живым продолжением своего светового орудия, и только одно существо на свете могло совершить подобное. Короткие волосы, обрезанные криво, будто мечом обрубленные, вились по ветру, белоснежные одежды захлопали, как паруса на морском ветру…
- Сивард?! – еще не понимая, как такое возможно, прошептала Люрванди.
Сердце заколотилось, как бешеное, голова закружилась. Неужели… неужели Лунный Страж воскрес? По замершим рядам солдат побежал возглас изумления – люди находились в таком же замешательстве, что и девушка, существо в белом повернулось на оклик, и сердце рухнуло, казалось, в самые пятки. Черты лица были не сивардовы.
- Вы обознались, юная леди, - сказало создание. – Я – Ирвин. Ирвин Штиль.
Люрванди отшатнулась, зажала рот рукой – надежда умерла также быстро, как и родилась, снова навалилась чернота отчаяния, снова волны бились о купол, снова грохотала, разрушаясь, земля… весь мир стал морем, а последним оплотом осталась скала, на которой стоял торговый город Солнечный, ничем не приметный и никому больше не нужный. Время перестало существовать, потому эльфийка не знала, сколько продолжалось то безумие. Небо то и дело меняло цвет с малинового на салатовый, облака смешивались с землей и водой, верх и низ – все перевернулось, и медленно-медленно слабел Ирвин. Ему было все тяжелее поддерживать щит, темнота, навалившаяся на мир, душила его, сотканного из света, Тьма высасывала силы. Каждый в городе прекрасно понимал – умрет Ирвин, умрет и Солнечный, но никто не мог ему помочь. Это была его сольная битва.
А потом откуда-то с Севера пришло еще одно существо, подобного которому девушка никогда не видела, но сразу поняла, Кто Он есть. Он шел по воздуху также свободно, как люди ходят по земле, Он был затянут в черное, но скрывать себя уже не было смысла и капюшон лежал на Его спине. Он был высок и даже, наверное, красив, но холод, приползший с Ним, отталкивал сильнее любого уродства. Но самое важное было в том, что он был просто копией Хэлвердан, или, вернее, она была Его копией, потому что пошла в отца, а не в мать.  Госпожа Тьма склонилась перед Ним в поклоне, а потом юркнула за Его спину, отстав от Ирвина. Повелитель Темной Крепости остановился напротив Штиля над бушующей землей и протянул руку гэльфорду Света, своему другу, своему верному товарищу.
- Идем, Кубик, идем отсюда, - сказал Темный Владыка. – Оставь их.
Ирвин с трудом поднял голову.
- Они же погибнут. Как я могу уйти? Помоги мне, помоги мне, Синвирин, помоги мне защитить их, пожалуйста…
Повелитель Тьмы покачал головой и ласково улыбнулся:
- Это моя воля, понимаешь? Оставь их. Они не нужны больше.
- Нет… нет! Нет! -  с отчаянием крикнул Штиль. – Пожалуйста, не начинай эту войну! Остановись, прошу тебя! Остановись ради своих детей, останови это безумие, - в голосе гэльфорда дрожал беспомощный гнев. Сильный, он был все-таки слабее своего Создателя. Он мог только просить, но Синвирин не хотел слушать.
- Где Хэлвердан? Скажи мне, где моя малышка? – крикнул Ирвин.
- Ее нет больше, я убил ее, потому что она встала против меня.
Гэльфорд весь содрогнулся, услышав о гибели Аниараги, и прошептал едва слышно:
- Ты сошел с ума… ради войны, ради власти, ради мести ты убил всех своих детей, ты убил всю свою семью, для которой строил этот мир. А сейчас ты уничтожаешь всех своих созданий, за которые мы отдавали свои жизни. Скажи, скажи мне, Синвирин, - внезапно крикнул он, - зачем мы умирали? Чтобы ты стер этих невинных существ с лица земли?!
- Я не Синвирин! – резко перебило существо. – Разве ты не чувствуешь?
И уставилось на мир огромными белесыми глазами.
- Я – Ниверсин, и я – темный владыка, - Он рассмеялся так, что земля задрожала от страха.
 Люрвани прижала Найну к себе и спряталась под стеной – она уже давно не понимала, о чем говорили эти двое, только надеялась, что мирным дадут просто умереть. Тени и шепотки заметались вокруг стены Ирвина, пытаясь пробиться внутрь.
- А где Синвирин…? – пробормотал Ирвин.
- Он в безопасность, - отозвался Ниверсин. – Идем со мной, я отведу тебя к Нему. Только не вставай у меня на пути, - увидев, как гэльфорд покачал головой, предупредил темный владыка. – Я тебя уничтожу также, как и этот город.
Он взмахнул рукой, и Солнечный взлетел вверх. Люди смешались с камнями распавшихся домов, вещи, дома, лавки – все взмыло вверх, и даже крепостная стена, скрепленная многими заклинаниями, рассыпалась, как песчаный замок.
- Нет! – крикнул Ирвин – его защита была сломана, как игрушка, потому что против гэльфорда встал сам Создатель, а что может сделать творение против того, кто создал его?
Город ухнул вниз, в открывшуюся бездну, и только один каменный останец продолжил одиноко торчать среди бушующего океана. Двое замерли на остатках стены – рыжая девочка и зеленокожая эльфийка. Штиль молнией перенесся к последним, закрывая их собой от удара, но полностью не успел нейтрализовать атаку, и Найна, сбитая с узенькой платформы, сорвалась в хлюпающую бездну.
- Найна! – крик порвал все связки в голе, во рту встала кровь.
Девочка падала спиной вниз, даже не пытаясь перевернуться, камень, тот, что подарил Сивард, прощальным светом загорелся на ее груди, но Олвек не успел прийти на помощь. Земля сомкнулась над головой девочки, и волшебный огонь потух. Больше некого было спасать. Эльфийка рухнула на колени, судорожно хватая ртом холодный от грозы воздух. Она осталась одна. Совсем. Одна. Больше в мире никого не было, подобного ей. Дрожь била, как озноб, и девушке хотелось поскорее умереть, но страшно было, надежда, не понимающая, что все, конец настал, продолжала гореть в сердце. Эльфийка осталась последним существом мира Зетта.
Еще с утра ее отчитывала тетушка Лейла, еще с утра Сивард был жив и кричал на всю комнату и город стоял на своем месте, а теперь… ничего не было. Только пустота и бесконечно вздымающиеся волны земли.
«А зачем? Зачем я живу здесь? Я должна была умереть еще давно и слишком многие отдали свои жизни за меня. Слишком многие должны были жить, но пожертвовали собой, чтобы жила я. Зачем добавлять в этот список еще и Ирвина? Если меня не будет, он не станет вставать против Темного Владыки, значит, останется в живых. У меня-то есть что-то после смерти, а у него – нет,» - подумала эльфийка и с трудом поднялась на ноги.
Тело закоченело на ветру и плохо двигалось, став совершенно деревянным, ветер превратился в ураган и даже стоять-то было сложно. Она оглянулась на пустой, мертвый мир: ничего не осталось от того, что было раньше, только темнота и земляной океан. Волны бились о подножие останца, дробились, но сила Штиля хранила этот оплот. А прыгать все равно было страшно, хоть было понятно, зачем. Разум все равно надеялся выжить, система самосохранения работала, как и прежде. От высоты закружилась голова, всего-то шаг сделать – и все закончится, Ирвин выживет, а она сама встретиться со своими родными… девушке внезапно вспомнилось, как она стояла также вот, когда узнала правду о князе Элдоре - стояла на стене и думала прыгнуть, но тогда Сивард спас, Хэлвердан уговорила жить, Кэрлих, Найна, Шилья – все они помогли восстановиться и продолжить существование. А теперь их не было рядом. Люрванди зажмурилась и сделала шаг к краю, затем еще один – уже в пустоту, но рухнуть не успела. Ледяная ладонь сжала ее за плечо, предотвращая падение.
- Остановись, - проговорил Ирвин, - остановись, пожалуйста. Ты мой смысл жить, без тебя я буду больше не нужен.
Эльфийка в изумлении повернулась к нему: он, уже полностью ставший человеком, стоял на клочке земли, оставшемся от мира, и весь светился снаружи, но в его стальных глазах было отчаяние - он был солдатом, не сумевшим выполнить свой долг, но оставшимся в живых, система его ценностей рушилась на глазах, и даже его свечение стало более тусклым: он не понимал, зачем существует.
- Послушай, Ирвин, - она сжала его руку, пытаясь хоть как-то поддержать. – Если меня не станет, ты будешь свободен от долга, ты сможешь пойти с этим… Ниверсином, ты выживешь! У меня есть загробное царство, у тебя – нет, со мной ничего страшного не случится. Отпусти меня и живи, так будет правильно, понимаешь?
- Правильно, говоришь? Предать все, что было дорого ради жизни – это правильно? Я солдат, я создан сражаться до конца, и я готов даже перестать быть, только бы выполнить мой долг, только бы защитить моих младших братиков и сестричек… то есть, тебя…
- Твердолобый болван! – в сердцах пробормотала Люрванди, стряхивая его ладонь с плеча. – Такой же, как Джулиан! Такой же, как Сивард и Ганред! Прекратите вы гибнуть, ваши жизни… они ценнее моей!
И упала на колени, сжавшись. Сил плакать уже не было, но тоска разрывала душу - еще один умник нашелся, не ценящий свою жизнь, еще один готов умереть за нее, никому неизвестную девчонку из Зачарованного леса. Ни магом, ни правителем она не являлась, она была никем, даже рода своего не знала, но рядом с ней ложились штабелями живые легенды и герои древности….
- Ты… ты знала Джулиана? – изумился Ирвин, присаживаясь на корточки рядом с ней.
Девушка кивнула:
- Он возрождается после каждой своей гибели, он сказал, это подарок такой. Я не знаю от кого, он не рассказывал. Может, хоть ради него останешься жить? Пожалуйста…
Штиль упрямо мотнул головой:
- Сдамся – не смогу себя простить, не смогу жить. Я рожден, чтобы сражаться, а не выживаться, - опять, словно мантру, забубнил он. – Я не смогу смотреть в глаза Джулиану, если отступлю сейчас.
Он поднялся и подал руку девушке, помогая ей встать, его ладонь была холодной, как у мертвеца, но сквозь тонкую оболочку пульсировала кипучая энергия его воли, его желания сражаться и жить. Они так и стояли, держась за руки, такие маленькие среди бушующего океана ломающейся земли, а темны владыка шел к ним по воздуху, ужасный в своем величии, в своей гордости, но в то же время совсем простой, как обычное создание. Он приблизился к останцу и внимательно посмотрел сначала на одного, потом на другую.
- Ирвин, - обратился Он к гэльфорду, - она должна умереть, чтобы воскресить всех. Ты ведь знаешь закон Печати Времени: мир должен быть разрушен, чтобы произошло возрождение. Ни одного места, ни одного живого существа не должно остаться, иначе магия не сработает. Когда она умрет, начнется восстановление пространства и временных рамок, все мертвые воскреснут, и я объединю их в одну армию, подобной которой не было никогда. Мы закончим эту проклятую войну, начавшуюся еще тогда, под стенами Счастливого города, и растянувшуюся на семь тысяч лет. И тогда наступит долгожданным мир! Мир для всех!
- С чего ты решил, что все встанут… - начал было Ирвин, но Люрванди не дала ему договорить. Она знала: сейчас все пойдет по глупому сюжету, когда Темный Владыка будет убеждать гэльфорда в своей правоте, а тот будет упрямиться, страдать, рваться на части, но в конце концов останется при своем мнении, и тогда начнется схватка, в которой Штиль непременно погибнет, а после этого умрет и она, Люрванди, потому что некому будет ее защитить. Девушка твердо осознавала, что умрет, позже или раньше – не так важно. Важно лишь, останется ли в живых Ирвин или нет.
- Послушайте, - обратилась она к Ниверсину, - если я умру, вы отпустите Ирвина? Вы же не тронете его, да?
Хозяин Дома внимательно посмотрел на девушку, посмевшую вступить в разборки сильных мира сего.
Он молчал достаточно долго, собственно, ему некуда было торопиться – пока жила Люрванди, время не двигалось - его просто не было или было бесконечно много, можно было по-разному смотреть.
- Храброе дитя, - наконец, вымолвил Он. Усмехнулся и повторил: - Храброе дитя. Неужели ты не боишься умереть?
- Мне уже все равно, ведь я умру независимо от того, какое решение примет Ирвин. Единственное, чего я хочу – чтобы он выжил. Если я прыгну, вы ведь оставите ему жизнь?
- Люрванди, одумайся! – прошептал гэльфорд, но его уже никто не слушал.
- Хорошо, - внезапно улыбнулся Темный Владыка. – Я пощажу его, если ты прыгнешь.
Это было так странно – договариваться с самим Создателем. Кто бы мог подумать, что она, простая девчонка, будет на равных беседовать с Повелителем Темной Крепости?
- Я не дам тебе прыгнуть, - упрямо повторил Ирвин и, дернув, притянул девушку к себе.
- Дашь, - Ниверсин внезапно исчез с того места, где был только что, и возник за спиной у Штиля. Длинные пальцы в черных перчатках легли на шею духа, намертво заблокировав его в магические оковы, тот дернулся было, пытаясь высвободиться, но хватка лишь усилилась. Темный Владыка держал Ирвина одной рукой - совсем легко и слабо – но тот не мог даже с места сдвинуться, а ладонь, удерживающая запястье эльфийки, невольно разжалась.
- Прыгай, - велел Хозяин Дома. – Теперь ты свободна.
Люрванди смело повернулась и посмотрела в самые белесые глаза.
- Обещайте, что не тронете Ирвина.
Он рассмеялся неприятным, сухим смехом:
- Обещаю, он будет жить.
- Стой! – крикнул гэльфорд, как будто от его крика что-то могло поменяться. – Пожалуйста, остановись!
У него сердце разорвалось бы, если бы таковое имелось, но что он мог сделать? Девушка шагнула к пленнику, ласково заправила коротенькие волосы ему за ухо, провела пальцами по щеке:
- Все будет в порядке, поверь. Все будет хорошо.
И, больше не думая ни о чем, разбежалась и прыгнула вниз. Теперь она понимала, зачем Сивард покончил жизнь самоубийством, и сама сделала также, будто бы подражая старшему другу. Она падала медленно-медленно, потому что время остановилось, порыв ветра перевернул ее спиной вниз – теперь ей было видно последний останец, с вершины которого ей вслед глядели Хозяин Тьмы и Ирвин Штиль – младший брат Джулиана. Грозовое небо посерело – малиновый и салатовые цвета пропали, тучи полностью закрыли солнца, и только молнии ненадолго выхватывали части мира, все остальное скрывали густые сумерки. А страшно все равно не было, ни капли, потому что девушка знала, что умирает не зря, только легкое волнение тревожило душу: все ли она выполнила, что должна была? Примут ли ее в мир Мертвых? И почему-то она была уверена, что да, и от этого в душе поднималась радость. Совсем скоро она встретится с теми, кого любила, потому что Смерть - это не конец, а всего лишь переход. Внезапно, сверху вспыхнул свет – Штиль-таки вырвался и рванул на помощь. Упрямый и глупый, он несся, разрезая темноту, наполовину обращенный в свет, он так походил на Сиварда своими желаниями… пальца на мгновение соприкоснулись, а потом страшная сила рванула гэльфорда назад, будто бы он был пружиной и, растянувшись до максимума, не смог справиться с напряжением. Он отчаянно вскрикнул, когда тело ударилось о гребень вздымающейся волны, светлое пятнышко на мгновение замерло, а затем провалилось вниз и исчезло в изломе. Штиль стоял на коленях у ног своего хозяина, и твердая рука крепко сжимала бесплотное плечо.
- Вот и все, - проговорил Темный Владыка. – Идем, я отведу тебя Домой.
- Ты сошел с ума, - дрожа от гнева и боли, прошептал Ирвин. – Ты сошел с ума! Ты псих, маньяк! Что ты натворил? Ты хоть понимаешь? Разве ты не помнишь, что говорил нам, гэльфордам Света, когда мы только рождались? Ты говорил, что создал этот мир для жизнь, а сейчас ты убил всех! – он не выдержал и глухо зарыдал. – В чем они были повинны? – сквозь слезы хрипло говорил гэльфорд. – Что они сделали такого, чем заслужили этот геноцид? А Люрванди? Что…
- Она сама выбрала Смерть, - спокойно прервал его Ниверсин. – И правильно поступила, в отличие от тебя. Ты все противишься. Зачем? Ведь переиграть уже ничего нельзя. Остается только подождать воскрешения.
- Они никогда не встанут на твою сторону, также, как я не встал. Эта война обернется против тебя, и ты будешь повергнут! – крикнул  Ирвин.
Темный владыка только головой покачал, грустно улыбаясь упрямости своего же творения. Как же Он устал от их желания сражаться против Него!
- Ты все поймешь, когда придет время, Кубик, - ласково сказал Он, - а пока что спи.
И Ирвин поник, заколдованный одним словом.
Тогда Темный Владыка достал небольшой кувшинчик и заключил в него энергию, из которой состоял дух, а сам сосуд зашвырнул в земное море – пусть полежит и подумает, время еще есть.
***
Она открыла глаза и села – вокруг были тишина и свет, такой мягкий, белый свет, и больше ничего.
«Вот я и умерла,» - спокойно подумала Люрванди.
Смерть оказалась похожа на обморок, в ней не было ничего страшного. Боли от удара она не помнила, да и вообще все, что случилось в последний день мира Зетта казалось далеким кошмаром, произошедшим вовсе не с ней, а с кем-то другим. Вот так и складывается история – проходишь через череду встреч и расставаний, просто проживаешь свою жизнь, а потом о этих простых событиях складывают легенды.
Куда ей было идти девушка не знала, вокруг было пусто, только где-то далеко вдруг послышался звук капели - он шел отовсюду, выявить его источник было невозможно.
«Странно, - подумала эльфийка, - раньше было тихо, а теперь… Откуда этот звук?»
А это не вода капала – это были шаги. Они приближались, но когда из светящегося ничто вынырнула человеческая фигура, девушка все-таки вздрогнула, хоть и ждала идущего. Вздрогнула она от страха, потому что пришел Темный Владыка, но уже через мгновение ужас отступил: эльфийка узнала Менииля и улыбнулась в ответ на его приветственный жест.
- Привет, - светло и отстранено улыбнулся доктор. – Ты уже поняла, что умела?
Она кивнула.
- Какое счастье! Ненавижу объяснять это. Все так пугаются сразу, начинают спорить… одни проблемы с покойниками!
- Что ты здесь делаешь?
- Не поверишь, за тобой пришел. Я иногда помогаю Стражам или Безликим, называй, как хочешь, вести души умерших из Междумирья в Царство Мертвых, а сюда явился по личной просьбе Сиварда. Он за тебя переживает. Идем, я помогу тебе найти всех твоих друзей и родных. Ты пока что слепая, ничего не видишь, но постепенно освоишься, нужно только время, а здесь его предостаточно.
Время! Он сказал – время!
- Послушай, то существо – Синвирин, Ниверсин, Темный Владыка, я не знаю, кто Он, сказал, что вскоре все воскреснут, и Он соберет армию, - взволнованно заговорила Люрванди.
Менииль нахмурился, склонив голову на бок:
- Значит, Он все-таки решил использовать Временную Печать… Скажи, а у Него была рана на руке?
Девушка задумалась, пытаясь вспомнить, но ответ упорно ускользая, а потом неожиданно в памяти всплыла картинка: Ирвин на коленях и Темный Владыка, держащий его. Держащий одной рукой, потому что вторая была примотана к телу под одеждой.
- У Него рука была прибинтована, а больше я не знаю.
- Он использовал Печать Времени, перемешав все столетия, - кивнул доктор, - Не дадут умереть спокойно… вот папочка… Значит, скоро мы все воскреснем, и начнется новая война… И вот там уже нельзя будет проиграть. Но пока что идем, еще есть время. Мы попытаемся найти хоть кого-то, пока нас не выдернули обратно в мир Живых.
Девушка поднялась и зашагала рядом с Мениилем в сияющую даль, где постепенно стали проявляться горные хребты. Смерть оказалась даже не переходом, а началом новой истории.