Ты мне в душу... 21

                Тернистая дорога поэта.
 
      Утром Алексей Иванович забежал  в писательскую поликлинику, как он думал на минуточку,  а провёл там более двух часов, проходя неожиданную для него диспансеризацию. Дав честное слово, что завтра придёт рано утром сдать анализы, был выпущен на свободу к полудню и помчался  записываться на курсы, где его ожидало фиаско. Набор был закончен, и мест не осталось, даже члену Союза писателей, но он упомянул волшебное имя «Людмила» с приставкой ГУМ и место нашлось, ему даже подобрали удобное время и дни.
    К Союзу он подъехал около двух, предварительно позвонив жене из телефона-автомата, что может не успеть за дочкой в садик.
     Дмитрий Львович после дружеского обеда в ресторане с армянским коньяком выдержкой в семь звёзд, куда его пригласил автор небольшого поэтического сборника, выпущенного местным издательством, ищущий рекомендаций по вступлению в Союз, благодушно дремал, предвкушая продолжение гастрономических туров. Вторжение Алексея Ивановича прогнало дрёму  и отвлекло от приятных мечтаний, но Дмитрий Львович, показывая, что он на «боевом посту», принял посетителя радушно и с улыбкой. Алексей Иванович  что-то рассказывал ему о командировке, о забытых стариках, прогоняя остатки сна. Дмитрий Львович, делая серьёзный вид, слушал и кивал в знак согласия, особо не заморачиваясь на сказанном, с заинтересованным видом впускал в одно ухо и выпускал из другого.
   Алексей Иванович замолчал и застенчиво протянул бумажную папку с завязочками,-
- Вот! Посмотрите, пожалуйста!
Дмитрий Львович окончательно расстался с миром сладких грёз и вернулся на грешную землю. Он ловко подхватил поданную ему папку, стал вынимать странички и быстро пробегать глазами. На «Молитве» он приостановился, прочёл несколько раз, прежде, чем уловил смысл, посмотрел на Алексея Ивановича,-
 - Недурственно у Вас получилось, недурственно!
Аккуратно сложил странички в папку и вернул автору.
Алексей Иванович растерялся,-
- А как же стихи?
- Что стихи? Пишите, сколь душеньке угодно. Будут командировки, я Вас извещу. Смотрите, как Вам поездка пошла на пользу! Прямо Болдинская осень, да и только! А хотите на встречу с читателями в библиотеку Светлова? Почитаете им свои стихи, публика там благодарная, поэзию любит.
Дмитрий Львович пролистал несколько страничек настольного календаря на подставке,-
- Вот, первого сентября в двенадцать. Как?
- Не могу, первого дочку в первый класс отводим.
- Тогда, да, первый раз в первый класс. Ну да ещё встречи будут, я Вам позвоню.
- А как же со стихами?
- Пишите, собирайте. Вы же у нас Лауреат? Года через два-три издадим Вашу книжку.
- Как через два года? Почему так долго?
- Вы же знаете, что живём по плану, бумага, издательские мощности всё расписано заранее. Но Вы не огорчайтесь, походите по редакциям журналов, заведите знакомство с редакторами. Не смею Вас задерживать!-
и Дмитрий Львович с серьёзным видом углубился в изучение своего календаря, изредка что-то подчёркивая и расставляя восклицательные знаки, всем видом показывая, что занят важным и ответственным делом.
Алексей Иванович пролепетал,-
- Спасибо! До свидания!-
и вышел из кабинета. Он был обескуражен,-
- Как же живут поэты и писатели, если гонорар получают раз в два-три года? Неужели только командировками?
Ему стал понятен и паёк, и командировочные, и поездки.
- Интересно, а за встречу с читателями что-то полагается? Или это на общественных началах?
   Дмитрий Львович посоветовал походить по редакциям, я кроме «Комсомолки» никаких не знаю.
   Куда идти?
   На глаза ему попалась будочка «Мосгорсправки», были такие в прошлом веке в Москве. За небольшую денежку давали адрес и телефон организаций и даже отдельных граждан, если вы знали их дату и место рождения.
    Киоскерша за сорок минут выдала ему информацию о местонахождении редакций толстых литературных журналов с адресами и телефонами. Получив солидный список, Алексей Иванович воспрял духом, но не знал с чего начать. Потом решил позвонить в первый журнал по телефону автомату и договориться о встрече. Договориться не удалось, впрочем, как и дозвониться. Прожорливый автомат сожрал кучу мелочи, но так и не соединил с редакцией. Из дома Алексей Иванович звонить опасался, боясь вызвать непредсказуемую реакцию жены. Возвращаться за советом в Союз писателей? А если Дмитрий Львович занят, на совещании, например? Но он очень нуждался в совете и решил идти к Людмиле В ГУМ, полагая, что она обладая обширными связями, даст ему ценный совет,-
- Ведь она сама просила приносить ей стихи,-
подбадривая себя, Алексей Иванович купил скромный букет из пяти гвоздичек в цветочном киоске, отправился в ГУМ.
   Людмила была на месте, разбирала бумаги, увидев Алексея Ивановича, заулыбалась,-
- Какими судьбами? Может, помочь надо?
- Здравствуйте! Вот мимо проходил, думаю, дай загляну,-
ответил Алексей Иванович, протягивая ей цветы.
- Как супруга? Дочка?
- Спасибо, хорошо.
- А у вас как дела? Пишите?
- Да. Я новые стихи принёс,-
Алексей Иванович протянул папку.
Людмила, поставив цветы в вазу, взяла папку и углубилась в чтение. Тишину нарушал только шорох страниц. Алексей Иванович ждал вердикта, вглядываясь в лицо Людмилы и пытаясь понять, нравиться ей или нет? Иногда она улыбалась, иногда по её лицу пробегала тень. Закончив чтение, она спросила,-
- Вы их кому-нибудь предлагали?
- Дмитрию Львовичу показал.
- Это бесполезно, он Вас по редакциям послал?
- Да, я даже список составил.
- Выбросите его, не возьмут. Вот если бы о Вас все говорили, как о Евтушенко, например, они сами бы Вам телефон обрывали. Стихи хорошие, а откуда такая тема?
Алексей Иванович рассказал о поездке в заброшенную деревню.
Людмила вздохнула,-
- Да, перестройка, ломает она нашу жизнь. Может, в итоге что-то путное получиться?
- Хотелось бы!
 Людмила подумала минутку, сделала знак и набрала номер телефона,-
- Алло, Виталик? Привет, дорогой. Да, я. Очень занят? Послушай, ты же знаешь, я люблю поэзию. У меня сидит молодой, очень талантливый поэт Кривцов. Да, тот самый. У него новые стихи, актуальные, он их из поездки привёз. Никто не видел, ты первый. Будешь обязан? Смотри, взыщу должок, как конька-горбунка заставлю исполнять. Хорошо, пришлю.
Она отвлеклась от беседы, прикрыв трубку, и обратилась к Алексею Ивановичу,-
- У Вас паспорт с собой?
Алексей Иванович развёл руками.
- Нет у него паспорта. А какой-нибудь документ с фотографией есть?
- Удостоверение Союза Писателей,-
Алексей Иванович немного покраснел.
- У него удостоверение есть. Пойдёт? Хорошо, пришлю. Сегодня, сейчас же. До свидания.
Повеселевшая Людмила повесила трубку,-
- Вот и договорилась. Поедите к Коротичу, в «Огонёк». Знаете такого?
- Конечно, мы «Огонёк» давно выписываем.
- Пишите адрес и телефон.

   Через час с небольшим Алексей Иванович сидел в редакции «Огонька» у главреда. Он внимательно прочитал стихи, сделал какие-то пометки. Потом вызвал секретаршу и попросил пригласить редактора серии «Библиотека Огонька».
- Стихи хорошие, мы их включим в серию, издадим маленькой книжечкой, разошлём подписчикам и так продадим через киоски. Думаю,  миллионов пять  хватит. Если что –допечатаем.
Алексей Иванович не поверил своим ушам, ноги у него подкосились, хорошо сидел на стуле.
Пришёл редактор. Коротич передал ему папку и Алексея Ивановича для оформления договора.
Алексей Иванович был как во сне,  он поехал домой и заблудился в метро. Долго стоял и соображал, где сделать пересадку, сел не в том направлении, доехал до площади Свердлова, вышел, прошёл в Александровский сад, постоял у могилы Неизвестного солдата, подошёл к Боровицкому холму, откуда зимой после Кремлёвской ёлки они катались с Маринкой с ледяной горки прямо от кремлёвской стены,-
- Отсюда начиналась Москва, здесь сердце Москвы,-
думал он и пытался услышать стук этого сердца, а потом просто влез наверх и сел на травку, смотрел вниз и думал, -
- Как же это здорово, быть поэтом!
Ещё он с благодарностью думал о Людмиле, Светлане, Дмитрии Львовиче, Виталии Коротиче, о забытых стариках и о своей музе Эвтерпе.