Классический футарк 2ч. 6гл

Франция. Париж

Аэропорт Орли в этот ранний утренний час был наполнен сдержанным гулом самолетов. Встречал Веру и Михаила молодой мужчина, который представился Раулем. Расположившись в комфортабельном Рено (а как ещё – это же приверженность отечественному производителю!),они  покатили по широкому автобану. Аэровокзал Вера почти не видела, хотелось спать, и она только мельком окинула это современ-ное здание из стекла и бетона.

Парижские улицы оказались тоже почти безлюдны, и поездка от аэропорта до отеля заняла около часа. Отель, куда их подвез Рауль, который всю дорогу расспрашивал Михаила о Москве и заодно упражнял-ся в русском языке, находился, со слов того же Рауля, в 16 округе на холме Шайо в 5 минутах от площади Трокадеро. Вера перед поездкой почитала кое-что о достопримечательностях Парижа, хотя «флешка» в её голове и так могла выдать нужную информацию.

Брат Рикардо, с которым Вера разговаривала пару дней назад, сообщил ей, что теперь искать надо во Франции и все указывает на то, что это Париж или его пригород. Всё это было настолько необычно, что Вера почему-то с трудом верила в правдивость сведений. Однако, без со-мнения, проверить эти сведения нужно незамедлительно.

Итак, отель Шангри (Shangri-La Paris5*), как назвала его по-своему  Вера, был очень крутым: старинное здание, некогда принадлежащее принцу Ролану Бонапарту, находилось в престижном месте, рядом с площадью Трокадеро, недалеко от Елисейских полей, а посему пользовалось популярностью у туристов. Реставрировали это строение известный французские архитектор и не менее известный художник. В итоге получился отель с номерами в стиле ампир, видом на Эйфелеву башню, с тремя ресторанами, тремя видами кухонь, бассейнами ещё чем-то, что Вера даже не стала запоминать. Рауль выдал всю эту информацию, подвел их к стойке и удалился, оставив свой телефон для вызова его в качестве водителя.

Заселившись и приняв для тонуса душ, Вера думала поразмышлять над теми сведениями, что получила от брата Рикардо, но упав на мягкие подушки кровати просто уснула. Видимо сказалось напряжение последних дней и наслаивание событий, которые требовали работы в ускоренном режиме. Понятно было одно, что искать нужно что-то, что связано со старинными артефактами, а может быть старинными усадь-бами, фамилиями, которые имели отношение к церкви или даже побывать на аукционах по продаже старинных предметов искусства.

В Москве, куда Вере пришлось опять прилететь через сутки после воз-вращения из Италии, ей дали несколько адресов «явочных квартир», как она сама назвала, где можно выйти на какие-то первоначальные сведения о событиях, происходивших здесь в средневековье и новом времени. Понятно, что общеизвестные факты её не интересовали, Вера  многое знала уже и сама, а вот те истории, что были достоянием простых людей и которые передавались поколениями родственников ста-ринных фамилий, живущих в Париже. Кроме того, доступ к историческим документам или другим носителям сведений возможен только при рекомендации важного лица из местных светил, имеющих вес в научных кругах, связанных с историческим прошлым страны. А выйти на них можно несколькими вариантами: через русских эмигрантов, владельцев крупнейших аукционных домов и, как не странно, представителей арабской знати. Но, а ещё помощь, причём довольно существенную, могла ей оказать, незамедлительно и по первой необходимости, церковь местная и, естественно, русская.

Итак, в Париже живут очень многие представители Белой эмиграции, предки которых давно захоронены на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, где покоятся такие известные личности, как Иван Бунин, Зинаида Гипиус, Рудольф Нуриев, князь Юсупов и еще там же установлен Галлиполийский обелиск, как дань памяти всем участникам белого движения. Потомки этих русских фамилий давно офранцузились, но в лю-бом случае они не порывают связи с Россией, организуют фонды и клубы, где проводят встречи на самых разных уровнях совместно с российскими представителя в области истории, религии, литературы, искусства и организуют поездки в города России.

Вере дали координаты одного из потомков старого дворянского рода, князя Волкова К. Ф. В далеком 1917 году его прадед, как и многие из соотечественников, после разгрома армии Врангеля, оказался в Турции. Всё началось с Севастопольской эвакуации 1920 года, затем был Константинополь, далее беспросветная нищета и голод, а потом паро-ход и берег Франции.

Теперь же, один из старейших представителей рода Волковых, Кирилл Федорович Волков, в возрасте семидесяти се-ми лет, проживал в Париже. Вот к нему-то в первую очередь собиралась обратиться Вера. Но всё это Вера собиралась сделать завтра, сего-дня она решила погулять в окрестностях Эйфелевой башни, посмотреть знаменитые Елисейские поля, попробовать французскую кухню и вечером созвониться с князем Кириллом Федоровичем.

Русский квартал в Париже обосновался вокруг кафедрального Собора Александра Невского, что на улице Дарю в 8-м муниципальном округе. Дома и домики, магазины и кафе-всё это поражало глаз Веры, когда она ехала к князю Волкову. Договорившись на 11 часов, она была ра-да, что князь не встал в позу, не капризничал, а сразу согласился на встречу. Поздняя осень радовала глаз,  Рауль продолжал свои беско-нечные рассказы о Париже и его достопримечательностях. Михаил же молча сидел рядом и, изображая заинтересованность рассказами Рауля, часто смотрел по сторонам.

Вера везла князю подарки. Из достоверных источников было известно, что он любит икру красную и черную, заломовскую селедочку, бородинский хлеб и шустовский коньяк с его шоколадными и ванильными оттенками. Вот таким был гурманом князь Волков. Всем этим её снабдили в Москве в офисе «Шанса», а от себя Вера везла икону Богородицы в янтаре.

Немного нервничая, Вера вышла из автомобиля, секунду постояла, а потом подошла к роскошной двери небольшого особняка и стукнула металлической колотушкой, что весела на цепочке, по дощечке на две-ри. Дверь тотчас открылась. Перед ней стоял мужчина выше среднего роста, спортивная фигура которого говорила о правильном образе жизни, а серые глаза смотрели живо и с интересом. Он был совершенно сед,  длинные волосы, заправленные за уши, придавали мужчине осо-бый шарм. «Хорош!»- сказала про себя Вера. «Ну никак не семьдесят семь»,- еще раз восхитилась она.
А хозяин, улыбнувшись в свои тридцать два зуба, сделал жест рукой, приглашая её войти.

Уже час они разговаривали, сидя на террасе в маленьком садике за домом. Князь с удовольствием принял подарки, он отметил всё: и икру, и коньяк, побулькал контейнером с селёдкой и, повернувшись к Вере, широко улыбнувшись, поблагодарил. Но когда открыл коробку с иконой, развернул вышитый плат, что укрывал образ и увидел Деву Марию в янтаре, то замер на мгновения, а затем припал губами к нему. Князь был растроган и, подойдя к Вере, взял её руку и поцеловал. Слёзы стояли в глазах этого чужого ей, но такого достойного уважения человека.

К концу разговора, когда Вера рассказала в общих чертах о цели при-езда, сославшись на то, что она занимается поиском артефактов и воз-вращением на родину старинных исторических ценностей, князь как-то хитро прищурил свои глаза. Она поняла, что Кирилл Фёдорович ей совершенно не верит. Тогда она взяла левой рукой его правую руку и глядя ему в глаза повторила всё еще раз. Князь замер на мгновение, но потом, утвердительно кивнув головой, сказал:

-Прошу вас не беспокоиться, моя дорогая землячка. Я помогу вам обязательно, я сделаю всё, что в моих силах. Через два дня состоится аукцион французского аукционного дома Тажан. Думаю, мадам Вера, вам надо там побывать. Я возьму на вас особый входной билет, а вы, если хотите стать постоянным членом этого аукциона, внесёте определённую сумму, как благотворитель, на поддержку. Так вы окажитесь в курсе всех новинок в среде находок, будете знать всё из мира истории и культуры не только Франции, но и мира. Как вы на это смотрите, уважаемая госпожа?- уже улыбнувшись, спросил князь.

Вера была в восторге. Поблагодарив князя, она засобиралась в отель, а в глазах мужчины появился налёт грусти. Но князь, пересилив себя, улыбнулся своей ослепительной улыбкой, подал ей руку, и Вера поднялась со стула. На прощанье Кирилл Фёдорович предложил пройтись по его садику. Сразу за кустами древовидных гортензий, которые так умело скрывали террасу, росли розы. Их было очень много и самых немыслимых расцветок.

Вера ахнула, а князь был доволен произведенным эффектом. На скамеечке, что была тут же, лежали ножницы, от-крытая корзина для цветов и рулон светлой бумаги. Князь взял ножницы и стал резать букет. Он так мастерски подбирал оттенки, что Вера только замирала при очередном бутоне, что он ей показывал.

Набрав одиннадцать штук, Кирилл Федорович ловко сформировал букет и обернув той самой бумагой стебли роз, вручил всё это богатстве Вере. Женщина была в полном восторге, щёки её покраснели, а глаза засветились невыразимой радостью. Обняв князя, Вера поблагодарила его и слезинки почему-то вдруг выступили у неё в уголках глаз. Видимо князь Волков был не только доволен произведенным эффектов, но и поражен необычной реакцией этой незнакомой русской женщины. Как-то настороженно глянув на неё, князь поспешил взять её под руку и повел к выходу.

Вера ехала в отель. На коленях лежал букет красивых роз всех оттенков красного и розового. Это было очень красиво. Она напряженно думала и не могла вспомнить, когда в последний раз ей дарили цветы. Нет, даже не розы, а просто ту же сирень, ромашки, васильки. Вера не помнила. Наша жизнь, такая сложная, иногда суетливая, она проходит почему-то очень быстро и всё радостные её минуты в общей сложности набираются от силы в несколько дней. Вот и сегодня в её копилке с радостями появилось ещё одно мгновение…