Питер Харрисон. Адам Смит и история невидимой руки

АДАМ СМИТ И ИСТОРИЯ НЕВИДИМОЙ РУКИ
Питер Харрисон

Лишь несколько выражений в истории идей привлекли такое же внимание, как
«невидимая рука» Смита. Существует большое количество вторичной литературы.
посвященной этому понятию. Несмотря на это, нет единого мнения о том, что мог
иметь в виду Смит , когда он использовал это выражение, или о том, какую роль оно сыграло в мысли ученого. Оценки его значения варьируются от хвалебных
- «одна из великих идей истории» до пренебрежительных - «ироническая шутка» (1).
Комментаторы также расходятся во мнениях о том, имеет ли «невидимая рука» Смита
телеологический или провиденциальные коннотации, или это просто риторический
прием. Джон Кеннет Гэлбрейт заявил, что мы окажем Смиту серьезную медвежью услугу, если будем настаивать на понимании его невидимой руки как некой «духовной
силы» (2). Спенсер Дж. Пэк утверждал, что невидимая рука была «риторическим».
устройство, которое придумал Смит, и знал, что он его придумал, - и, конечно же, - не
является теологической основой социальной и / или экономической теории Смита '' (3).
Другие придерживаются противоположной точки зрения. Джейкоб Винер утверждал, что Смит экономическая теория становится непонятной, если «невидимая рука» лишена
ее теологического значения (4). Для Дэвида А. Мартина использование этой фразы Смитом указывает на основополагающую роль, которую играет Божественная мудрость в мысли Смита , а для Энди Дениса » «концепция невидимой руки у Смита была полностью и однозначно богословской» (5).
 Удивительно, учитывая эту ситуацию, что систематическое изучение использований этого выражения прежде, чем его ввел Смит, до сих пор не проведено (6). Действительно, не являются необычными утверждения, что Смит сам изобрел это выражение,, или что он был в первую очередь ответтствен за его влияние, так что  из-за него эта фраза впервые широко распространилась (7). Те, кто не приложил серьезных усилий в истории этой фразы, указывают на несколько разрозненных литературных ссылок, чтобы либо сделать вывод, что они не имеют отношения к творчеству Смита, либо предположить, что использование этой фразы Смитом (по общему признанию скудное) - пустые метафоры.
Наша статья пытается исправить этот недостаток, предлагая историю «невидимой руки» с особым акцентом на мышление XVII - начала XVIII веков. Из этого обзора ясно следует, что к тому времени, когда Смит начал использовать эту концепцию, она была относительно распространена . Более того, в то время как «невидимая рука» использовалась в различных контекстах, наиболее распространенной была ссылка на Божий промысел в истории человечества и Его контроля над действиями природы.
Таким образом, почти наверняка, когда читатели встретили фразу Смита, они
бы поняли, что она относится к невидимому действию Бога в политической
экономии. Был ли Смит привержен такой точке зрения, определить труднее, но история этого выражения и контексты, в которых оно появляется в трудах Смита, предлагают некоторую поддержку провиденциалистским прочтениям.

Скрытая или невидимая рука

Выражение «невидимая рука» обычно не использовалось до XVII века. Оно не встречается в классической литературе (хотя некоторые предполагают, что его можно найти у Овидия) (8). Его также нет в еврейской Библии или Новом Завете (9). Самое раннее упоминание, которое я нашел, встречается в греческой литургии, которая призывает «невидимую десницу Бога, исполненную благословений» (10). Литургия эта использовалась Александрийской церковью, и ее происхождение восходит (вероятно) ко II веку. Это выражение относительно редко встречается в последующих святоотеческих и средневековых трудах. В одном из своих ветхозаветных комментариев, александрийский учитель Церкви Ориген (185-254) приписывал поражение Амалека, описанное в Исх.17, действию "скрытой руки Божией" (11). Более поздние богословы неоднократно упоминают "невидимую руку" Бога, например, в восстановлении здоровья: так Августин (354-430) говорит о "скрытой руке Божией, которая исцеляет" (12). Средневековый  источник аналогичным образом относится к ране, исцеляемой прикосновением невидимой руки (13) Французский бенедиктинец Petrus Cellensis (1115–1183) упоминает действие «невидимой руки» Бога в формировании человеческих душ в утробе матери(14). Есть еще несколько случаев, когда упоминаются скрытые, тайные или невидимые руки - иногда человеческие, иногда сверхъестественные, - но они не сходятся в одном конкретном понимании.
Начиная с XVII в. этот термин стал использоваться все чаще. В проповедях, религиозных сочинениях, библейских комментариях и литературных произведениях он появлялся в самых разных контекстах. Демонические и ангельские действия можно описать как работу невидимой руки. Таким образом, грозное деяние ангела, посетившего смерть первенца египтян, было приписано невидимой руке (15). В более общем плане должны были говорить о невидимой руке смерти, которая в конце концов коснется всех нас (16). Невидимая рука Бога также была обнаружена в ходе истории, как сдерживаюшая нечестивых или сохраняющая и ведущая к процветанию христианскую Церковь (17).
Невидимые и скрытые руки также появились в литературных произведениях с  рядом ассоциаций. Самый известный, пример, пожалуй - это слова Макбета об "окровавленной невидимой руке" (18). Это было нетипичное упоминание, как оказалось, поскольку здесь невидимая рука не описывает никакого тайного агента. Скорее, Макбет просто звал ночь, чтобы скрыть свои кровавые дела. Этот отрывок был предложен в
качестве одного из возможных источников использования Смитом этой фразы, что на мой взгляд неправдоподобно, хотя вполне вероятно, что Смит знал эту пьесу (19). Что
еще более важно для наших целей, во время раннесовременного периода, в дополнение к учаюающимся упоминаниям мы являемся свидетелями появления более четкого образца использования или, что, возможно,более правильно, двух взаимосвязанных концепций действия «невидимой руки». Чаще всего невидимая рука использовалась для обозначения способа, которым Бог осуществлял провиденциальный контроль над курсом истории, тонко влияя на человеческие действия для достижения Своих целей. Таким образом, эти цели достигаются вопреки намерениям акторов-людей и без их ведома. Второй образец использования также относится к провиденциальному действию Бога, но в контексте Его надзора над миром природы. Таким образом, невидимая рука Бога проявилась в мудрости творения и создании законов природы так, что они содействуют его целям. Эти две концепции, находящиеся между ними, представляют собой наиболее преобладающие
употребления этого выражения в XVII - XVIII веках и, следовательно, наиболее релевантную основу для использования выражения Смитом.

История, человеческое действие и невидимая рука

Проповеди и библейские комментарии представляют собой один из наиболее важных контекстов, в которых упоминалась деятельность невидимой руки Бога в
истории. Вслед за Оригеном Генри Хаммонд (1605–1660) приписал Израилю «победу над своим заклятым врагом, амаликитянами, благодаря работе невидимой руки Бога" (20). Сложная судьба Иосифа и его возможное восхождение от узника до правителя Египта (Быт. 41) также были связаны с работой Бога и Его невидимой руки (21). Из различных отрывков Ветхого Завета, процитированных в этом контексте, наиболее значительным было пророчество Даниила о восхождении и падении «четырех царств». В сне Навуходоносора, описанном в Дан.2, невидимая рука валит скалу с горы и использует ее,
чтобы уничтожить великого истукана, у которого золотая голова, серебряная грудь и руки , медное чрево и железные ноги, смешанные с глиной. Даниил объяснил, что сон относится к четырем царствам мира, которые будут последовательно подниматься и падать, и в конечном итоге на смену им придет новое правление Бога. Многие раннесовременные комментаторы интерпретировать этот отрывок как указание на скрытую деятельность Бога в ходе истории, а некоторые использовали
выражение «невидимая рука», чтобы описать Его действие в природе (22). Есть еще одна причина  для распространения этой фразы: что невидимая рука из Дан.2 временами соединялась с рукой, что пишет на стене во время праздника Валтасара в Дан.5, хотя последняя рука была явно видна (23).Айзек Барроу (1630–1677), первый лукасовский профессор математики в Кембридже и увлеченный библейский толкователь, дал толкование текста таким образом, предполагая, что что в особенно мрачные периоды человеческой истории, когда жизнь, казалось бы, стала невыносимой, часто бывает драматический поворот судьбы, который, по его словам, был вызван «невидимой
рукой» (24).
Апокалиптическая тема книги Даниила учила, что, несмотря на очевидную настойчивость зла в мире, в конце концов придет время, когда добро восторжествует
и правление Бога будет восстановлено. На более общем уровне пророчества Даниила касались взлета и падения упомянутых ранее «четырех монархий» - вавилонян, мидян и персов, греков,  римлян, - которые соответствуют четырем частям идола во
сне Навуходоносора . Более широкое применение этого повествования заключалось в том, что возрастание и падение земных царств в конечном итоге направлялось невидимой рукой Бога . Как писал кальвинистский священнослужитель Натаниэль Стефенс (1606 / 7–78), именно «тайная и невидимая рука Господа стала причиной падения могущества персов на Востоке и восстания греков. на Западе'' (25).
Механизм, с помощью которого Бог достигал Своих целей в ходе истории, обычно понимали с точки зрения Его способности оказывать тонкое влияние на принятие решений людьми. Религиозный писатель и полемист Уильям Шерлок (1639 / 40–1707), комментируя исполнение пророчеств Даниила , заметил, что Бог действует через Свою невидимую руку, чтобы «влиять на умы людей и управлять их мыслями, советами и
страстями». без слышимого Голоса с Небес ' (26) Это влияние не считалось чудесным в каком-либо строгом смысле, поскольку это была постоянная деятельность, которая не влекла за собой очевидного нарушения законов природы. Томас Тейлор (1669–1735), первый английский переводчик Николаса Мальбранша, таким образомпредположил, что Бог «поднимает и сбрасывает нации такими легкими шагами, что чрезвычайно трудно обнаружить какой-либо разрыв или прерывание во всей серии вторичных причин». Как продолжил объяснение Тейлор,  истинная причина - это Божья «невидимая рука», с помощью которой Он «влияет на мысли, желания и страсти человеческого разума таким образом, который наиболее подходит для облегчения и выполнения работы, которую Он намеревается исполнить». Бог, заключил Тейлор, управляет мирскими делами, возбуждая такие страсти, «которые имеют естественную тенденцию к продвижению его замыслов на благо и счастье мира» (27). Невидимое качество этой Божественной работы также было недооценено, и это означает, что Его деятельность в конечном итоге выходит за рамки человеческого понимания. Невидимая рука Бога, как провозгласил оксфордский богослов Роберт Саут, действует «посредством странных, тайных и необъяснимых союзов» (28). Джордж Адамс также признал, что то, как невидимая рука работает для передачи импульсов и мыслей, «должно оставаться для нас необъяснимой трудностью" (29).
Это понимание действия невидимой руки включало как общее, так и особое провидение Бога в их традиционном понимании.Общее провидение описало законное заботу Бога о творении в целом, включая Его контроль над ходом истории. Особое
провидение Бога относилось к конкретным людям. Жан Кальвин приложил все усилия, чтобы развить идею особого провидения в противовес тому, что он считал несовершенным стоическим и эпикурейским описанием отношения богов к миру (30) Кальвин также утверждал, что хотя происходят многие события, которые не были ни запланированы, ни предвидены со стороны людей, такие события не следует приписывать случайности, а, опять же, особому провидению Бога. Эта точка зрения - что в истории не было никаких случайностей - была повторяющейся темой в намёках XVII - XVIII  веков на невидимую руку. Томас Берроуp выразил это следующим образом: «Хотя кажется, что многие вещи происходят случайно, лишь  кажется, что это так, потому что таких вещей не существует. Есть тайная невидимая рука провидения, которая распоряжается каждым движением и событием...  Ибо все же в самых случайных событиях и величайших случайностях есть невидимая рука бесконечно мудрого Бога, которая связывает одно с другим, хотя и таким образом, что мы не знаем, и не следует ожидать, что мы должны знать" (31).
Короче говоря, идея о том, что Бог может достичь своих целей, несмотря на намерения людей, была стандартным способом развертывания понятия
невидимой руки на протяжении XVII - XVIII  (32).Некоторые случаи употребления фразы «невидимая рука», особенно в контексте особого Божьего провидения, очень похожи на примеры так называемой «протестантской этики» и сопровождающих ее мотивов.
Считалось, что Бог сделает преуспевающими тех, кто усердно действовал в отведенном для них призвании, и тайно наказывает нечестивых в рамках нынешней жизни. Выдающийся пуританский богослов Уильям Бейтс (1625–1699) четко высказался
по этому поводу, заметив, что Бог одаривает милосердных благодатью, иногда с помощью тайного Благословения, дарованного невидимой рукой, а иногда сопутствуя в их усердных усилиях в достижении цели. их призвания' (33). Все это не повод для обсуждения достоинств тезиса Вебера и его отношения к этим ранним идеям невидимой руки. Тем не менее, стоит мимоходом отметить, что кальвинистские концепции призвания, избрания и провидения составляют важную часть фона этих конкретных употреблений данного выражения. Возьмем единственный пример, Айзека Барроу, который, как мы видели, говорил о работе невидимой руки Бога в событиях истории, а также утверждал, что любовь к себе была внедрена в нас Богом, и что ее осуществление в конечном счете выгодно всем (34). В проповеди под названием «Об усердии в нашем особом призвании"он защищал трудолюбие как долг перед собой (35).
Это сочетание позитивного взгляда на любовь к себе (разработанного частично в противовес идеям Бернарда Мандевиля), провиденциалистского взгляда на историю и акцент на важности трудолюбия и призвания наводит на мысль о важности кальвинизма в продвижении идей , лежащих в основе этой конкретной концепции невидимой руки. Если учесть это, неудивительно, что мы встречаем «невидимую руку» в издании "Наставления" Кальвина 1762 года в Глазго . Это издание было версией перевода  Томаса Нортона, который впервые появился в 1561 году. Нортон был зятем английского реформатора Томаса Кранмера, и кроме сокращенной версии,  опубликованной в 1586 году, этот перевод был единственной английской версией, доступной до перевода Джона  Аллена (1813). Соответствующий отрывок гласит следующее: «Но те вещи, которые кажутся нам случайными, как признает вера, произошли благодаря тайному побуждению Бога. Я допускаю, что подобная причина не всегда проявляется, но, несомненно,
мы должны верить, что любые изменения вещей, наблюдаемые в мире, вызваны направлением и влиянием невидимой руки Божьей" (36).
Контекст, в котором появляются эти слова, представляет собой развернутое обсуждение Божественного провидения. Кальвин провозгласил, что по Божьему провидению «не только небо, земля и другие создания без жизни, но также цели
и наклонности людей так управляются Его провидением, что они непосредственно доводятся до цели, которую оно назначит». Он пошел дальше, цитируя Августина о том, что «даже то, что обычно называют шансом, также управляется тайным указом» (37). . Все это согласуется с упоминаниями, подробно описанными выше. Возникает соблазн сделать вывод, что английское издание "Наставления" 1561 года является вероятным первоисточником для всех этих употреблений этой фразы, и что ее появление у Кальвина объясняет популярность его использования в этих провиденциальных контекстах. На самом деле, что любопытно, похоже, что имело место нечто вроде обратного , поскольку все предыдущие издания перевода Нортона говорили не о невидимой руке, а, скорее, о «тайном движении руки Бога» (38). Это было более буквальным переводом оригинальной
латыни Кальвина, и собственная французская версия Кальвина говорила нечто подобное (39). Похоже, что те, кто был выпустил в Глазго издание 1762 года, фактически изменили перевод Нортона, так что в обсуждение провидения в этом издании была включена фраза «невидимая рука». Вероятное объяснение этому состоит в том, что эта фраза приобрела устойчивое техническое значение, которое соответствовало сути обсуждения Кальвином провидения. Это вдохновило неизвестных интерполяторов вставить эту фразу
в текст Кальвина. В их глазах это было современное выражение, которое лучше всего улавливало его смысл и наиболее прямо передавало его читателям XVIII века.
В целом, наиболее вероятными раннесовременными источниками выражения
«невидимая рука» были экзегетические соглашения, относящиеся к таинственной
руке, упомянутой в Дан.2, которая, как было показано, контролировала судьбы
ранних царств и держав. Эта экзегетическая банальность была подкреплена
кальвинистскими концепциями провидения, согласно которым Бог в общих чертах
обеспечивал благополучие своих созданий и в то же время тайно работал над формированием хода истории. Таким образом, «невидимая рука» стала
сокращенным выражением средств, с помощью которых Бог осуществлял контроль над человеческими делами, несмотря на очевидные случайности истории и свободный
выбор человеческих агентов.

Невидимая рука и природный мир

Хотя преобладающее использование «невидимой руки» связано с человеческими делами, был еще один важный контекст - натурфилософия и естественное богословие. Здесь это выражение использовалось для различных обозначений роли Бога как источника движения, его воплощения в законах природы, приводящих к определенным целям, и замысла определенных черт природного мира.
В некоторых отношениях такое использование соответствовало давней традиции
аргументов в пользу замысл . Согласно пятому из «пяти путей» Фомы Аквинского: «Мы
видим, что вещи, лишенные разума, такие как естественные тела, действуют для достижения цели, и это очевидно из их действия всегда или почти всегда
одним и тем же способом, чтобы получить лучший результат. Отсюда ясно, что не случайно, но намеренно они достигают своей цели» (40). Здесь, как и в отрывках« невидимая рука », изложенных выше, упор делается на результаты, которые непосредственно не предполагаются соответствующими агентами.
В то время как Богу были отведены различные роли в аристотелевской натурфилософии (к которой Фома в некоторой степени приспособил христианское богословие), механическая философия XVII века предъявляла к Богу иные и, возможно, более обременительные требования. Для Аристотеля естественные вещи по определению имели в себе внутренний источник изменения и движения.
В этом их отличие от артефактов (41). Аристотелевский мир был подобен самоорганизованному живому существу. Более того, Аристотель считал этот мир будет вечным и, следовательно, несотворенным. В новой философии вся природа стала рассматриваться как божественный артефакт, машина, состоящая из инертных корпускул, которым требовался внешний источник изменения и движения. Для большинства философов-механицистов этим внешним источником движения  был невидимый Бог. Существование машины природы также предполагало наличие дизайнера, и, таким образом, считалось, что невидимая рука Бога проявляется как в законах, управляющих миром, так и очевидном замысле в отношении населявших его существ.
Отличительной чертой этого нового подхода к природе была идея
о существовании математических законов природы, установленных Богом. Раньше
большая часть причинной активности в мире приписывалась активным
силам самой природы, и считалось, что Бог дает Свое согласие на эти естественные операции. Раннесовременные пионеры современной концепции
законов природы справедливо приписывали причинную деятельность только Богу.
Таким образом, когда Декарт впервые сформулировал свои три «закона природы», он писал, что «Бог сообщал различные движения частям материи, когда Он впервые
создал их, и теперь Он сохраняет всю эту материю таким же образом и с помощью
того же процесса, с помощью которого Он ее изначально создал '' (42). При
таком понимании законы природы требовали постоянной активности Бога. Мы находим аналогичную концепцию у Исаака Ньютона, для которого «гравитация должна быть вызвана агентом, постоянно действующим в соответствии с определенными законами» (43). Многие комментаторы предполагали, что для Ньютона Бог был прямой причиной гравитации, и выдающиеся ньютонианцы были недвусмысленны по этому поводу. Ричард Бентли, которого Ньютон  предложил в качестве первого бойлевского лектора  объявил в этих лекциях, что гравитация была "непосредственным указом и перстом Бога и исполнением Божественного закона'' (44). Преемник Ньютона в кресле Лукаса, Уильям Уистон, заявил, что Бог осуществляет "постоянное провидение'' над миром и "вмешивает свою общую, немеханическую, непосредственную Силу, которую мы называем силой Гравитации ' (45). В более общем плане вся законосообразная деятельность
природы рассматривалась как прямое следствие Божественной воли. Как выразился ньютоновский философ и теолог Сэмюэл Кларк: «Естественный ход вещей не может быть ничем иным, кроме сознательной воли и благоволения Бога, проявляющего Себя и постоянно действующего на Материю» (46).
Новая механическая философия и идея законов природы как Божественных предписаний, таким образом, предоставили еще один важный контекст для действия
невидимой руки. Епископ Фрэнсис Аттербери (1663–1732), некогда
декан церкви Крайст-Черч в Оксфорде, воспользовался этой механической аналогией, чтобы говорить о «той невидимой руке, которая владеет огромной Машиной и направляет
все ее пружины и движения» (47). Эта фраза по всей видимости, часто встречается в проповедях в Оксфорде: она была использована дословно в проповеди Дигби Котса в
университетской церкви, и, как мы видели ранее, современник Котса , оксфордский оратор Роберт Саут (1634–1716) также говорил в своих проповедях о Божьей «невидимой руке». Он  также считал, что Бог управляет особыми законами природы,
которые стоят за всеми движениями. Следовательно, законы природы также рассматривались как примеры действий невидимой руки. Уильям Лоу в
классическом произведении «Серьезный призыв к благочестию и святой жизни» (1729) говорил, соответственно, о «той невидимой руке, которая дает законы всем движениям и отменяет все события для достижения целей, подходящих для высшей мудрости и доброты» (48).
 Некоторые работы по естественному богословию, развивающие эту тему, обыгрывают различие между видимым и невидимым, как указано в Рим. 1: 18–20, locus classicus для естественного богословия, где делается ссылка на невидимые атрибуты
Бога, которые становятся известны через видимые вещи, которые Он сотворил.
Работа Естественная Теология (1674), написанный независимым министром Мэтью
Баркер приводит типичный пример. Взяв в качестве текста Рим. 1:20, Баркер
утверждал, что все законы физического мира и инстинкты одушевленного
творения указывают на существование невидимой руки, действующей в делах природы: "если мы уступим, то все это будет сделано природой. в том числе и естественные инстинкты; тем не менее, мы должны ответить: «Откуда у Природы эти несколько инстинктов»; и если это действует и движется по Закону Того, Кто первым вложил в него этот Закон, это Тот, Кто сотворил все в Мудрости, и оставил следы
этого в нескольких делах руки Своей. Таким образом, Природа никогда не смогла бы с такой постоянностью производить такие замечательные эффекты, если бы ею не руководила какая-то невидимая рука" (49).
Опять же, есть изобретение законов природы и инстинктов существ, которые указали на присутствие невидимой руки. Эти приложения невидимой руки к действиям природы нашли отклик в влиятельных континентальных трудах. Французский историк и педагог Шарль Роллен (1661–1741) таким образом призвал невидимую руку.
При обсуждении «физики» (то есть натурфилософии) в его «Трактате  (1726–32) он отметил, что соблюдение порядка, симметрии и пропорции преобладает во всем и в каждой части. . . тем самым ведет нас к невидимой руке и пониманию, с помощью которых осуществляется все ' (50). Работы Роллена вышли в нескольких английских изданиях и использовались в британских университетах на протяжении XVIII века. Примечательно, что его концепция риторики как дисциплины, кажется, повлияла на Смита (51). Другой пример такого рода использования понятий - почти современник Смитовой  "Теории моральных чувств" (1759), пришел от швейцарского натуралиста Шарля Бонне (1720–93). Смит лично знал Бонне и владел экземпляром его «Созерцания природы» (1764–1765), работы, которая вышла после публикации первого издания Теории моральных чувств», но до «Богатства народов» (52). Пример относился к способу, которым Божественная мудрость изобрела устроение живых существ, и к тому, как невидимая рука направляла животных к различным целям («une
main invisible») (53). Бонне не мог быть источником для Смита употребления
в «Моральных чувствах», но будет разумным сделать вывод, что оба автора использовали эту фразу одинаково. Учитывая то, что мы знаем при этом о религиозных обязательствах Бонне невозможно предположить, что он использовал это выражение в иронической манере.
Общей для применения «невидимой руки» к человеческим делам и
естественной сфере была идея телеологии, которая не была продуктом ни
движений неодушевленной природы, ни сознательных действий человеческих агентов.
Человеческие агенты, конечно, способны (по крайней мере в принципе) действовать разумно, но, как известно, цели, ради которых они действуют, часто определяются
их собственными интересами. Когда человеческое поведение коллективно приводит
к целям, которые не предполагаются и не предвидятся отдельными участниками, тогда
появляется возможность применить принцип невидимой руки к операциям.
природы и человеческого общества. Хью Биннинг (1627–53), стал регентом философии в Университете Глазго в невероятном 18-летнем возрасте, связал эти две операции невидимой руки таким образом: "холмы, моря, горы, реки, солнце и луна, и облака, люди и звери, ангелы и ьесы. , все они действуют, движимы и склонны в соответствии с его желанием, все они действительно заняты Его работой , потому что в итоге все это должно явиться, и являются слугами по Его повелению, идущими туда, куда Он велит, и приходящими туда, куда Он приходит, ведомые невидимой рукой, хотя в то
время они не знали об этом, но думали, что занимаются своим делом.... Благочестивые люди, которые знают его волю и любят ее, не просто ведомы
по Его воле, ибо они вручили себя Его расположению; а злые люди , которые имеют воли, противоположные Его, следуют ей невольно, а не согласно с ней" (54). Таким образом, в то время как человеческие акторы совершали  собственное делоони также невольно были «ведомы невидимой рукой »для достижения целей Бога. Эти пассажи кажутся поразительно похожими на ссылки Смита на невидимую руку.
Хью Биннинг был, конечно, хронологически на некотором расстоянии от Адама
Смита, но, тем не менее, он сыграл определяющую роль в отчетливой философской традиции Глазго, представителями которой позже были Фрэнсис Хатчесон и Адам Смит (55).  Можно различить степень конвергенции между двумя доминирующими
раннесовременными концепциями «невидимой руки», поскольку они применяются соответственно к различным областям истории и природы. Общей для обоих была
идея благоприятных результатов, которые не были напрямую предназначены соответствующими агентами, будь то люди или неодушевленные вещи. Тем не менее, несмотря на это совпадение, оставались важные различия. Один касался доказательственного статуса работы невидимой руки. Кальвин, например, склонялся к мнению, что провиденциальная деятельность Бога видна только оком веры. Признание
особого промысла Бога, в частности, требовало принятия особого отношения к событиям, которые в других интерпретациях могли бы считаться результатом случайности (56). С
этой точки зрения, действия тайной или невидимой руки не могли служить доказательством существования Бога именно потому , что они оставались невидимыми для тех, кому не была дана вера. Действия
невидимой руки в природе были довольно разными, поскольку они
обычно рассматривались как подпадающие под общее провидение Бога, то есть
Его законное и, следовательно, предсказуемое обеспечение Его созданий. В
очевидных случайностях истории Божья работа была «невидимой» не только
потому, что она была невидимой, но также потому, что она была тайной и в конечном итоге необъяснимой; в обычных действиях природы деятельность Бога была невидимой, но тем не менее поддающейся рациональному и даже математическому объяснению.
Фактически, именно прозрачная рациональность этих недавно открытых
математических законов сделала их подходящей основой для нового вида физико-богословских аргументов.
Один вопрос, поднятый этим частичным совпадением двух доминирующих
ранне современных концепций невидимой руки, заключался в том,
обязательно ли нравственная экономика требует постоянной и таинственной тонкой настройки, чтобы приносить благотворные результаты (особое провидение), или, как и в случае с действиями мироздания. В естественном мире экономическое поведение человека может быть отнесено к категории регулярных действий Бога (общего провидения). Чтобы сделать это вероятным, нужна идентификация «законов» в моральной и  социальной сферах, которые были бы аналогичны законам природы. Прочтение Смита
увидит, что его апелляция к невидимой руке влечет за собой именно это понимание, то есть как отказ от обращения к особому провидению, сохраняющий при этом некоторую роль общего провидения.

Адам Смит и невидимая рука

История невидимой руки должна развеять ряд заблуждений. Смит не придумал эту фразу и не сделал ее общей валютой. Маловероятно, что он был обязан Овидию или Шекспиру использованием этого выражения. Это определенно не так, как сказала Эмма Ротшильд, высказав предположение, что «более ранняя история невидимых рук оказывается в  целом мрачной», поскольку хорошо развитые провиденциалистские идеи, описанные в этой статье, на сегодняшний день считаются наиболее преобладающими в литературе раннего Нового времени (57). Отсюда следует, что интерпретации Смита, не полностью основанные на истории этого термина, необходимо пересмотреть. Теперь мы можем также предположить, что, когда первые читатели Смита встретили эту фразу в его произведениях, они, естественно,прочитали ее в соответствии с преобладающим использованием, то есть как апелляцию к Божественному провидению (58). Однако остается вопрос, понимал ли это сам Смит именно так.
Прежде чем обратиться к этому вопросу, стоит вспомнить три
случая, в которых Смит использовал это выражение. Во-первых, в своих лекциях по
астрономии, опубликованных после его смерти, Смит ссылается на «невидимую
руку Юпитера» (59). Это кажется просто метафорой, не опирающейся
на какую-либо развитую концепцию невидимой руки и не имеющей отношения к его
двум другим ссылкам. Второе употребление этой фразы Смитом встречается в «Теории
моральных чувств». Комментируя следующие положительные результаты Смит замечает, что среди «естественного эгоизма и алчности богатых» «невидимая рука ведет их к тому, чтобы произвести почти такое же распределение предметов первой необходимости, которое могло бы произойти, если бы земля была разделена на равные доли между всеми ее обитателями", и, таким образом, люди, сами того не желая, не зная об этом, продвигают интересы общества и предоставляют средства для размножения рода. Когда Провидение разделило землю между несколькими барских мастеров, Бог не забыл и тех, кто казался лишенным своей доли" (60). Третий, и самый известный, так сказать, эталонный отрывок появляется в "Богатстве народов" "Каждый человек обязательно трудится, чтобы приобретать доход, насколько он может. Как правило, он действительно не собирается продвигать общественные интересы и не знает, насколько сильно он продвигает их. . . он преследует только свою собственную выгоду, и он в этом, как во многих других случаях, во главе с невидимой рукой, продвигает результат, который был не частью его намерений" (61).
Тот факт , что Смит довольно случайно использовал это выражение только эти
несколько раз, и что он ввел его без комментариев, наводит на мысль о его молчаливом согласии с его современным ему значением. Если бы он не предполагал, что это понятие будет  иметь традиционный богословский смысл, он, вероятно, выбрал бы другие выражения. Упоминания в "Теории моральных чувств" и  «Богатстве народов», кроме того, согласуются с современным ему обыденным пониманием и, кажется, имеют те же значения: во-первых, идея непредвиденных, но благотворных последствий; во-вторых, идея, явная в отрывке из «Моральных чувств», что положение о достижении этих последствий было организовано Богом. Однако тезис о приверженности Смита
провиденциальному пониманию руки не опирается только на эти ссылки, поскольку во многих других местах «Теории моральных чувств» он, кажется, подтверждает провиденциалистские концепции. В экономике природы, писал Смит, человеческие существа руководствовались страстями и инстинктами, на которые воздействовали '', не принимая во внимание их стремление к тем благотворным целям, которые великий Правитель природы намеревался достичь с их помощью ' (62). Следовательно, индивидуум должен направить свое внимание на `` заботу о своем собственном счастье, счастье своей семьи, своих друзей, своей страны ''. это, опять же, потому что «забота о всеобщем счастье всех разумных  существ является делом Бога, а не
человека» (63).
По общему признанию, идея Смита о невидимой руке отличалась от некоторых из
приведенных ранее примеров. . Провиденциальное сопоставление ближайших
человеческих целей с общими социальными благами, по-видимому, не объясняется
действиями тайного особого провидения, кальвинистской концепции невидимой.
рука Бога в истории, это скорее общее провидение. Другими словами, считалось, что
Бог установил общие законы, которые согласовывали человеческую любовь к себе  с благотворными социальными целями. В «Теории моральных чувств»
Смит утверждал, что, хотя мы обычно называем закономерности, наблюдаемые
движущимися телами, «законами движения», наши моральные способности также подчиняются «общим правилам», которые более справедливо можно назвать законами природы (64). И как законы природы в физическом мире, являлись примером благотворного замысла, так же, несмотря на случайные указания на обратное, действовали и законы морали. «Счастье человечества, - писал Смит, - похоже, было
первоначальной целью, задуманной Автором Природы », когда Он создал людей», и этое подтверждается исследованиями творений природы' (65). Основная концепция была аккуратно сформулирована биографом Смита Дугалдом Стюартом: "Общие законы морали, а также материального мира являются мудрыми и
благотворно устроенными для благополучия нашего вида '' (66). В этом прочтении
Смит опирается на прочную традицию принципа непредвиденных последствий,
общего для всех рассмотренных ранее примеров, но понимает действие невидимой руки в сфере морали. Экономика прямо аналогична ее регулярным операциям в мире природы.
Короче говоря, в современной концепции невидимой
руки были определенные элементы, в частности те, которые основывались на кальвинистской концепции особого провидения, на которые Смит, похоже, не ссылался. В то же время, похоже, что он сохранил апелляцию к общему провидению в последовательной манере с приложениями невидимой руки к естественному порядку. Короче говоря, соединение Смитом воспринимаемых закономерностей в моральной и физической сферах и его очевидное приписывание их провидению дало четкое основание считать его сторонником общего естественного богословия, готовым
использовать невидимую руку как еще один способ говорить о Божественном провидении. Такая позиция, конечно, не обязательно влекла за собой поддержку христианства как такового, поскольку она в равной степени соответствовала деизму или стоическому провиденциализму (67).
Одно возражение против этой интерпретации состоит в том, что многочисленные ссылки Смита на провидение и естественную телеологию на самом деле не имеют смысла.
Мы выражаем личную приверженность этим взглядам, но вместо этого служат для того, чтобы подчеркнуть склонность людей предлагать такие объяснения. Безусловно, при прямом чтении большинство ссылок Смита на телеологию и Божественное провидение кажутся быть безоговорочным одобрением этих доктрин. Однако есть и другие отрывки,
которые предполагают, что Смиту следовало быть агностиком в отношении их
истинной ценности (68). В отрывке из своих «Лекций по астрономии» Смит отмечает,
что, хотя ньютоновская система имела убедительную логику, которая убеждает
даже самых скептически настроенных людей на самом деле все такие философские системы "являются просто изобретениями воображения, чтобы соединить воедино несвязанные и противоречащие друг другу явления природы". Смит с готовностью признал, что он сам был неспособен избежать разговора ", как если бы они были реальными цепями, которые Природа использует, чтобы объединить свои действия' (69). Если бы Смит не был привержен объективной истине ньютонианства,
то его очевидное утверждение естественного богословия могло бы также быть
понято  как признание логической уместности вывода о существовании и провидении Бога из естественного порядка, чем как наблюдение о неизбежности таких умозаключений с учетом склонности человека к поиску порядка в мире. Согласно этой интерпретации невидимая рука, как и закон всемирного тяготения, была артефактом человеческого воображения.
История фразы «невидимая рука», изложенная в этой статье,
не очень помогает в разрешении между этими двумя интерпретациями, но
возможно, они не так далеки друг от друга, как может показаться на первый взгляд. Конечно, при любом прочтении утверждение о том, что невидимая рука была «иронической шуткой» или «риторическим приемом», становится несостоятельным. Даже скептическая гипотеза ставит провиденциальный деизм и ньютонианство на одну и ту же основу, и немногие комментаторы считают ссылки Смита на ньютоновскую физику ироничными или риторическими. Подлинная трудность скептической гипотезы заключается в ее способности ссылаться на саму себя. Кажется фатальным подорвать обоснованность собственных усилий Смита по обеспечению упорядоченного фундамента моральной экономики. Если, по мнению Смита, все отчеты о постижимости явлений мира, как физические, так и моральные, служат только для того, чтобы выделить особенности человеческой психологии, трудно понять, как его собственная моральная и экономическая философия могла быть чем-то большим, чем впечатляющими продуктами воображения. Тем не менее нельзя окончательно исключить абсолютный агностицизм Смита по этим вопросам . И все же мы можем сказать, что Смит был предан провидению как простому объяснения функционирования моральной экономики, как он был предан
ньютоновским объяснениям небесной механики; или что он сознавал
свою психологическую приверженность справедливости как естествознания, так
и естественного богословия. В конкретном случае кажется вероятным, что, как и остальные его современники, он считал невидимую руку рукой Бога.
Просто местами он, казалось, рассматривал все подобные убеждения как данные для
дальнейших рассуждений об общих чертах человеческой психологии.
Последующая история интерпретации невидимой руки является свидетельством
собственного убеждения Смита в том, что «факты» становятся доказательствами лишь постольку, поскольку поскольку люди могут включить их в уже существующую систему
убеждений. Большинство современников Смита, приверженных теизму,
вполне естественно считали «невидимую руку» ссылкой на Божественное провидение.
Однако по мере ослабления теистической приверженности комментаторов в XX - XXI веках, все чаще стали появляться светские прочтения Смита (70). Эта тенденция имеет свои параллели в интерпретации науки. Регуляризация  провидения, которую мы видим в трудах самого Смита, легко поддается десакрализованной концепции всех форм естественного и социального порядка. В  XIX веке законы природы, которые в своих первоначальных формулировках рассматривались как законы, наложенные Богом на неодушевленную материю, стали беспроблемно рассматриваться как закономерности, присущие самим естественным вещам. Так  гравитация, которая для ньютонианцев была вызвана незримо постоянной причинной деятельностью Бога, стала свойством материи. В сфере моральной экономии также очевидное соответствие корыстных
целей отдельных людей более общим социальным благам, когда-то совершавшееся невидимой рукой Бога, также могло быть отнесено к категории «спонтанного порядка» Бога. Так провиденциальный надзор, который когда-то считался незаменимым для последовательного причинного объяснения, просто исчез из поля зрения, поскольку наши нынешние пояснительные требования скромнее, чем у наших предшественников Поэтому неудивительно, что невидимая рука Смита тпперь обычно воспринимается как чисто светское устройство. Такое прочтение, однако, не только несовместимо с тем, как современники Смита читали его, но, вероятно, также и с собственным пониманием у Смита этой порождающей споры концепции.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn