Нужна была справка

               
                Прелюдия

Хмурое, бессолнечное утро уверенно прогоняло застойную, безлунную ночь. Сквозь болезненно - желтый туман спокойно и властно проступали черты шестиэтажного здания, монолитно и тяжеловесно возвышалось оно на одиноком пустыре среди болот и трясины. Огромные окна были украшены чугунными решетками, на двух верхних этажах решетки были стальные и начищенные до блеска. Каменный дом глядел холодом и дышал угрюмостью. Здание, сделанное давно, тем не менее стояло уверенно, лишь крышу перекосило и фундамент прогнил, проржавели карнизы, почернели форточки, и только крыльцо сияло силой и уверенным лоском. Из дали же оно казалось еще вполне сносным и даже неопытный строитель не сказал бы, что нужен генеральнейший ремонт.                Словом, все ничего...               

Уверенной походкой к зданию приблизился мужчина, он был молод, но в походке его чувствовались уже и житейский опыт и некоторая взрослость характера.                Не высокий брюнет он был гладко выбрит, тщательно причесан, воротничок его белой рубашки был гладко выглажен, его серый костюм смотрелся обаятельно, хоть и просто, и в целом, шел хозяину.               
В руках черная папка, в глазах оптимизм и желание скорее сделать очень нужное и очень важное дело.      
Словом, не смотря на хмурое утро, было на кого посмотреть.                В здании мужчину интересовал маленький, пустяковый этап, большого, важного, нужного дела. Десять, ну, может быть пятнадцать минут, примерно столько он отводил на этот этап, это здание, этот пустячок.               
Мужчина легко взошел по шести ступенькам, остановился, расстегнул воротничок и, подмигнув, как подумав себе всего самого хорошего, схватил дверную ручку с золотым набалдашником, распахнул массивную дверь и вошел, исчезая уже в загадочном полумраке.               

Нужна, была, справка…               




               
                I действие               

                1 акт. 

Широкий коридор — тоннель освещался совсем неподобающе, мужчина дважды, за что - то запнулся и четырежды освобождал лицо от внезапной паутины. Он прошел уже не мало, коридор — тоннель заметно сужался, вскоре свет стал качественнее, хоть и не намного. Впереди показался просвет, мужчина прибавил шаг.                Неуютная обстановка рождала растерянность и недоверие, слегка раздражаясь и незаметно для себя нервничая, мужчина вошел в просвет. Войдя, мужчина заметно повеселел. Да, пусть тускло освещаемая, но все же комната. Слева грязное зеркало.               Прямо две двери: слева красивая, статная, справа жухлая, темная, неприятная.                Подергал ручку красивой, той, что слева, закрыто. Подергал другую темную, тоже закрыто. Тут только заметил маленькое окошечко в дальнем углу.                Подошел, просунув кулачок сквозь решетку, постучал в заслонку. Тихо. Постучал сильнее. Тишина. Взглянув на окошечко, как на злейшего врага, мужчина нанес три мощных удара кулаком.                - Откройте, черт возьми!               
Где - то что - то щелкнуло, потом заскрипело, потом кто - то выругался.
Что - то приближалось, брань становилась звучнее, явственнее. Мужчина успокоился и, расслабившись даже слегка улыбнулся.                - Что надо! - равнодушно и нехотя.               
- Здравствуйте, я за справкой.               
- Ну! - тупо, до потери любой концентрации на чем - то разумном.                - За справкой! - пришлось кричать.               
- Зачем? - давяще, до танка.               
- По делу! - он орал, но эхо не было.               
- Какая справка? - давяще.                - Что здоров, что нормальный!               

  Пауза.               

- А что, где - то сомневаются?                - Почему сомневаются?! - себе. - Нет, для дела надо, для дела, справку, что здоров, что нормальный! - кричит, а что делать.                - Головой?                - Что головой?! - захотелось сплюнуть. - Нормальный головой? - к нему был интерес, что ж, это уже что - то, но, пока на этом все успехи заканчивались.                - Головой! - согласился и сплюнул.               
- Если не срочно, завтра с утра, вам, как?                - Мне срочно, очень срочно!
- Тогда в четверг с воловины восьмого, очередь.               
- Что?!!
- Сто!                - Сколько?!                - Сто!                - За вход?                - За все!                - Мне очень срочно!               

Пауза тянулась, как могла, могла она недолго.                - Двести! - убежденно, почти радостно.            

Сказать было не чего, вынул деньги, засунул между решеткой и окошком, хотел постучать, не успел. Окошко резко открылось, деньги мгновенно исчезли, мелькнула чья - то лапа, окошко закрылось, пахнуло пряниками и мясом.               

Даже не сплюнул.               

Пауза.               

- Ждите! - безапелляционно, равнодушно, нехотя, тупо, давяще. 

Подошел к грязному зеркалу, попробовал поправить прическу, мешали: ржавчина, трещины, заводской брак, пролитая краска, запах вещества удаляющего краску с любой поверхности и плохое слово из четырех букв.                В зеркале что - то подозрительно мелькало, мужчина стал присматриваться, даже пальцем потер и вдруг обернулся. Нет, никого.                Чертыхнулся и подошел к окошку. Ждать надоело, стукнул.                - Что надо!                - Пустите уже!                - Что надо!                - Я за справкой!                - Зачем?                - За справкой! - и слышен крик его, как полдень знает солнце.                - Зачем?                - По делу!                - Какая справка?                - Что здоров, что нормальный!               

Пауза множилась. Мужчина зверел.                - А что где - то сомневаются?                - Твою мать!                - При чем здесь мать, где - то недовольны?                - Послушайте, я заплатил двести рублей, откройте немедленно!!                - Платил?                - Платил!                - Сколько?                - Двести!                - Почему не сто?                - За срочность                - За что?                - За срочность!!! - дикий ор.               

Тихо. Агрессия на лице, он был силен, но из - за решетки не очень то ударишь.                Удар!                - Сто!                Удар!                - Двести!                Еще удар!               
 Тихо.                «И тишиной звенели стены...»               

- Добро пожаловать, с надбавкой за срочность, поднимайтесь сразу на второй этаж.                Щелкнула дверь, открыл жухлую, темную, уже хотел быстрее рвануть, но внезапно остановился, подошел к красивой - статной двери. Дернул. Заперто. Вошел в жухлую, жухлая захлопнулась, свет погас и только в красивом зеркале стильно - стильно горело «Вошел-Вошел-Вошел-Вошел».
Погорело. Погасло.               


                2 акт.               

Узкий - узкий коридор, пришлось идти медленно. Медленно это громко сказано, он почти полз, ведь свет включался лишь на расстояние равное его шагу. Резкий и неприятный звон заставил вздрогнуть. Держа свою папку с бумагами, он шагал неуверенно и уже не так охотно, как там на пустыре.               
Шагнул, свет не зажегся, стена, нащупал кнопку, нажал. Кнопка зажглась красным. Внизу что - то взревело и начало подниматься. Угрюмо ждал, гадая, это лифт или еще одна неприятная необходимость.               
Это лифт!               
Двери открылись внезапно, причем не в стены, а на него. Яркий свет слепил глаза, как - будто приехало солнце или его кусочек.                Вошел, зеркало еще страшнее чем там у окошка. Зеркало еще усиливало и без того давящий свет.                Стараясь привыкнуть, мужчина стал нащупывать панно с кнопками. Кнопок было пять, вспомнив, что этажей то шесть мужчина хотел удивиться. Хотел, очень хотел, но не получилось. Цифр не было, нащупал нижнюю, это первый, нащупал следующую, нажал, хлопнули двери, лифт тронулся, но свет не погас. Он уже почти привык, смотрел то через ладонь, то через пиджак.                - Мать твою! Погас.               
Зажглась слабая лампочка. Лифт ехал уже минуты четыре, хотел еще что - нибудь нажать, не решился. Встав лицом в угол, раскрыв папку, стал просматривать бумаги, листать бланки, что - то читать. Дернувшись, лифт замер. Двери стали было раскрываться, но вдруг застряли, кое - как он пролез, слегка помяв папку и расколов пуговицу пиджака. Наконец - то к делу. 
      
                3 акт.


Прошел метра три, в лифте опять взошло солнце.                Плюнул.                Добротный коридор, его свет из лифта освещал уверенно. Резкий неприятный звон заставил вздрогнуть. Коридор заканчивался дверью, на кожаной обивке мелом значилось: «Помзамзава». Дернул, дернул по - взрослому. Дверь поддавшись, сорвалась с петель, повалилась прямо на посмевшего ее тронуть. Не сразу,                с трудом, плюясь и ругаясь, с дверью он справился. Вылезая, взглянул в кабинет и замер. Было от чего, все - таки живой человек. В непрезентабельной каптерке, за большим серым столом с черными пятнами, среди ватрушек и чинариков спал старичок лет пятидесяти девяти. 


                4 акт.


Будил, как мог, дергал за плечи, что - то говорил, поднимал голову, даже глаза раскрывал, бесполезно. Отчаявшись, полез в его шкафчик, стоящий здесь же у стола, схватил бутылку, глотнул из нее и прыснул на лысину старика.                Тут только смекнул, почувствовав, водка! Старик забурчал, заурчал, ругнулся, икнул и поднял голову. Он сидел за столом, но казалось, мог свалиться на пол в любую секунду. Еще икнул и открыл глаза.               

- Здравствуйте, я за справкой, за справкой, что нормальный, что здоров!
               
Много и рано.                Старик икнул и глаза закрылись. Помог повторный залп водки на лысину, часть посетитель проглотил сам, но, не особо это заметив, продолжал.                - Здравствуйте, я, я, за справкой, по делу, я, я там заплатил, за срочность в окошко двести я...

Опять много и рано.               

Глаза закрылись, голова стала опадать. Бутылки были пусты, пришлось вкатить пощечину. Голова пришла в рабочее положение. Еще слева. Глазки проморгавшись, одарили добрым - добрым взглядом. Старик вдруг захихикал.               

- Здравствуйте, я по делу, мне нужна справка, о состоянии здоровья, понимаете, что нормальный, что я нормальный.               

Может и не рано, но много - о - о..!

Похихикав еще, старичок поник.               

Не решаясь ударить старичка снова, посетитель, смахнув большинство чинариков, положил сто. Глазки открылись, нащупали бумажку.   

- О - о - о, о - о - а - а - э - э - э. Добров - вспомнил старик.                - Очень приятно я...               
- Приятно - дикция ни черту.                - Мне нужна справка, я уже...                - Справка — как впервые услышал.

Младенец, как искренен.               

Уловив интенсивность восприятия, анализа, интеллекта и речевой функции Помзамзава посетитель стал говорить медленно и четко.               

- Мне!                - Мне.                - Нет, мне!                - А, вам.                - Нужна справка!                - Справка.                - Молодец, дай мне ее!                - Дать?                - Дай.                - Дать?                - Дай!                - Дать?               
- Даааай!!!               

Старичок икнул и как - то мгновенно вошел в курс дела и в смысл мероприятия, появилось деловое восприятие действительности, хотя отдохнуть он бы не отказался.               
- Не могу.                - Почему?                - Не я.                - А кто?                - Выше.                - На шестом?                - На третьем, сначала.                - Ага, значит на третьем?                - На третьем.                - А вы?                - Я?                - Вы?                Опять икнул                - Я?                - Вы!!!                - Я для отчетности и по приему тары.
 
Захотелось выпить, пожалев об отданной сотне, мужчина встал и направился к коридору.                - Эй!                - Чего?                - Подними дверь.               

Поднимать было неохота, но, не желая вызывать нареканий, искатель справки поднял тяжелую дверь.               

- Э - э - эй!                - Чего!                - До свидания!               

Он пошел к лифту, сзади рухнула дверь с надписью «Помзамзава», опасаясь еще одного «Эй!», мужчина побежал к лифту.               

                5 акт.

Кнопка, двери не в стену, а на него, свет, но уже успел закрыться пиджаком, вошел, нащупал третий, нажал. Когда стало тихо, вывалился с нетерпением, полумрак нового коридора бил по нервам, окончательно портя настроение.                - Дерьмо!               

Резкий неприятный звон заставил вздрогнуть.                Неуверенно шагнув, мужчина запнулся, обо что - то грузное, но мягкое.               

- В чем собственно, лучше завтра, только по предоплате — отчетливо пробурчало грузное, но мягкое.                - Здравствуйте, я за справкой, по делу, что здоров, что нормальный!                - Здорово! — грузное зашевелилось и неожиданно быстро встало.                - Я за справкой!                - Ясно, что не за лавкой! Гладко выбритый, пухленький и какой - то, нелепый тип лет сорока девяти поправил галстук и застегнул все пуговицы на брюках.
               
Смотря друг на друга, каждый был занят делом, посетитель ища мысль во взгляде пухлика, не находя ее, передавал три раза по сто, пухлик вспоминая кто он и для чего, не трясущейся рукой принимал три раза по сто.               

- Тут рядом.                - За справкой?                - Пошли.               

И они побрели по мрачному коридору. Пухлик шел первым, он уже вспомнил для чего он, но вот кто??               
Искатель справки шел грустный и озадаченный, казалось с того момента, как он схватив дверную ручку с золотым набалдашником, распахнул массивную дверь прошло лет восемь.   

Резкий, не приятный звон заставил вздрогнуть.               

- Чего дрожишь, со мной идешь!               

До двери шли молча, у двери пухлик остановился и спросил:               

- Девяносто первый или Семнадцатый?
- Тридцать седьмой!               
- Ну - у – у!                - Тогда сорок пятый!               

Щелкнул ключ.               

- Красное, или с чем?               
- С белым и синим!               
- Ладно, пошли.

Пухлик вспомнил, кто он и ему стало плевать.               

Щелкнул замок, пухлик отворил дверь, она противно заскрипела.               

Они стояли вплотную друг к другу.               

- Чуть не забыл, три четверти или семь восьмых?                - Главное не семь сорок!               
- Будет тебе справка.               

Вошли в кабинет, дверь из дешевого дерева закрылась, на фанерной табличке значилось «Замзава!»               


                6 акт. 


С Замзавом было приятнее по ощущениям, но честно говоря, все очевидно хорошее на этом заканчивалось. Отдал двести, получил направление, инструкцию и рекомендацию, все на плохой бумаге и непонятном языке. На сером столе не было чинариков, нормально пахло, и даже часы отставали всего на семь минут. Но в целом уже уставший посетитель чувствовал себя несчастным и непонятым. Из кабинета вышел расстроенный и несколько потерянный, хотя, казалось бы, направили.                Однако чувствовал себя, прямо сказать, неважно.               

Резкий неприятный звон заставил вздрогнуть. 


                7 акт.

Прошел метров пять, вдруг загремела музыка, марш из не правильных кварт, квинт и секст. Музыка должна была оглушить, но мужчина не заметил ее, он прислонился к стене и бросил одичалый взгляд вперед, в коридор.
Угрюмый тоннель отвечал дурным маршем и плохим освещением. Мужчина снял пиджак, было душно, что - то давило, хотелось выть. Он присел на корточки, прислонившись к стене, расслабив мышцы шеи мужчина закрыл глаза. Марш не прекращался, наоборот, он все рос, ширился, звеня и переливаясь, он поражал напрочь и сокрушал игнорирование. Трубы смаковали свою чистоту, тромбоны, зная свою мощь, поддавали по полной, временами кларнетик пытался наиграть что - то вроде четкого мотива, но одуревшая медь забивала его без усилий. Когда мелодия завершалась, она проводилась репризой, в другой тональности, но той же инструментовкой. Марш давил своим незыблемым монолитом и не неукоснительной безапелляционностью, делая зарубки в голове, в сознании, в нервах опустошенного искателя справки.

Кожаная дверь резко отворилась               

- Ты чего? - пухлик жевал сосиску.                - Чего?                - Не надоел маршёк? - запивая чем - то.                - Надоел.                - Ну, так скажи!                - Что?                - Что согласен!                - С чем?                - Да ну тебя! - дверь захлопнулась, пухлик вспомнил о банке свежего сока в цветочном горшке.

 Маршёк, однако, делал свое дело.               

- Хорошо.
Долбили голову.                - Очень хорошо.
Долбили сознание.                - Прекрасно!                Долбили нервы.                - Прек - рас - но!!               
Психику!               
- От - лич - но!!!                Душу!!               
- Согласен.                Марш стал звучать на порядок тише.               
- Согласен.                Без изменений.               

Он задумался, вынул платочек, вытер лицо и вздрогнул.                Платочек был в саже.               

- Согласен, — тихо — тихо.               
- Согласен! — громко.               
- Согласен!! — крик.
 - Со всем согласен! Со всем сог - ла - сен!! - неистовый ор.

Долбили сердце, порабощая личность.
Марш оборвался, не было даже эха.               



               
               
                8 акт.               

Что - то приближалось, бежали двое. Да двое худой и низкий в красных шортах и белых маечках. Они дико орали, подшучивая, и поддразнивая друг друга.                Понять смысл происходящего было сложно. Похоже это давние друзья. Каламбур достиг искателя справки, они подняли искателя с пола, поводили вокруг него хоровод, еще пели песни, похоже разные песни. Потом стали танцевать нечто неподдающееся квалифицированному определению. В заключении обыскали, отняли платок, папку и расческу. Расцеловав искателя, они рванули к себе. Он бросился за ними, бежали долго, догнал низкого, отнял папку, догнал другого, толкнул его что есть сил, но не удержался и сам. Упал.               

               
                9 акт.               

Упал неудачно, ушиб плечо и наглотался сажи. Поднялся, заковылял к лифту.                Пиджак поднимать не стал. Кнопка была разломана, но сам лифт был цел, он послушно приплелся, и видом одним своим не предвещая ни чего хорошего.               
Вошел.               
Нажал шестой, чтоб сразу.               
Лифт не ответил.               
Нажал пятый.               
Тишина.               

Резкий неприятный звон заставил вздрогнуть.                Нажал четвертый.               
Двери не закрылись, но лифт поехал, света не было, в грязной рубашке, с папкой в руках, озлобленный и голодный он стоял у грязного зеркала и смотрел на провода, фонари, лестницы и канаты, проносившиеся пред ним. Было мерзко, темно и злачно.               


               
          

                10 акт.               

Плавно приехал коридор широкий и приятный. Белая плиточка блестела и переливалась, на полу красивый белый ковер. Здесь было много дверей. Двери белые из пластика, на дверях таблички тоже из пластика, тоже белого.                На табличках синим по белому: « и другие... ».                Так на всех дверях.                Здесь было намного комфортнее, чем на первом, втором и третьем этажах. Однако двери были заперты, и по мере продвижения по коридору мужчина терял уверенность и, отчаиваясь, покорялся безверием и тоской. Он дергал за все двери и вот подошел к последней, дернул, открылась приятная белая комната с серым столом, но ни души, пройдясь по кабинету пришлось выйти.               



                II действие               

   
                1 акт.



Столовая. Он слабо дошел до подносов и, взяв красный, поставил его на железные рельсы, двинулся к раздаче. Взял салат из колбасы и лука, творожники, пирожок с картошкой, три хлеба и бутылку минеральной воды. Все остальное было муляжом.               
За кассой никого, вообще никого. Положил сто.                С подносом еды дошел до столика, сел. Стал есть салат с хлебом, запивая минералкой. Стал постепенно оживать, пища поднимала настроение, стабилизировала эмоции к ровному, стабильному, ясному взгляду на положение вещей. Интеллект слегка притуплялся, но это тот случай, где это даже по делу. Салат и творожники ковали не сгибаемый оптимизм.               

Что - то словно ударило по нему с такой силой, что он поперхнулся и закашлялся, он даже обернулся, как готовый дать сдачи, понимая при этом, что это было ощущение, а не физическое вторжение.
Красным по белому, как яд, как что - то  дремуче - вековое, как насмешка, сильное, оно и било, точней она, табличка:                «Кто надо, тот знает!» Такие таблички оказывается стояли на всех столах, а он и не замечал. Салфетница была пуста, к тому же приколочена, от такого расхотелось, и искать салфетку. Поднос очень хотелось швырнуть, но он сдержался, надоело дергаться. В мрачной тишине собственных угасающих переживаний, он постигал пустоту и равнодушие до всего. Он положил поднос на столик для подносов, на столике красным фломастером было нацарапано:               
«Эта справка вам пригодится, но не поможет».               
Он покинул столовую тихим шагом, глядя обезличено перед собой и не думая, кажется, вовсе.               
Касса выбила чек: «Не поможет»               




                2 акт.               

Из столовой вышел человек. Слабые ноги ступали неровно, робко, нерешительно.                Безвольное, гонимое лишь усталой надобностью тело плавно текло к лифту.                Случайно заметил маленькую дверь с хрустальной ручкой. Дверь находилась в углу и привлекала лишь размерами. Медленно он подошел к ней. Пришлось сильно нагнуться и почти проползти внутрь. Он справился, нужна была справка, резервы активизированы.               


                3 акт.               

Ступая тихо, как по чужому. Понуро, но упорно он двигался к окошку в стене. Слегка подрагивало левое веко, иногда тряслись руки. Добров такого бы испугался.                Пухлик одолжил бы из доброты и гуманизма. У окошка скамья из белого - белого мрамора. Сел, хотелось действовать, но так вяло, что он заснул.               
Проснулся, даже прокашляться как следует сил в себе не обнаружил, не то, что бодро подойти. Взглянул на настенные часы, стрелок не было категорически. Сил думать об этом не хватало столь же очевидно. Зачем он здесь, ах, да, за справкой.

Окошко открылось само.               

- Клиент? (уверенно и до дерзости настойчиво.)
- Клиент. (тихо, почти беззвучно.)                - Грустить не будем, будем делать дело.
- Будем.                - Что!?                - Справка.                - Для чего?                - Для дела.                - Для какого?                - Для важного.                - Вам срочно?                - Мне? Срочно.                - Какая справка?                - Что нормальный.                - Нормальный? (почти радостно)                - Нормальный.                - Двадцать.                Положил пятьдесят.                - Сдачи нет!                - Дайте справку.                Вывалилась маленькая, серенькая бумажка с мелкими буквами, внизу значилось крупно и печатно: «НОРМАЛЬНЫЙ»                - Печать у Зава!                - У Зава?                - Шестой этаж.                Повернулся, пошел, но остановился                - А дверь?                - Там одна дверь.



                4 акт.               

Лифт на шестой не поехал. Шел пешком, огромная лестница из бронзы и серебра, медные перильца, мраморные статуэтки. Вроде человеческие, но очень большие. Еще были картины: пейзажи. На последней, завершающей лестницу ступени, лежала откушенная редиска и чуть - чуть затхлой зелени. На двери из стали надпись золотом: «Этой двери больше идет быть закрытой».               
Поддалась не сразу, ведь стучал не долго. Вошел, робко поплелся до стула, сел боязно, не глядя особо, а чего глядеть, он уже нагляделся.               
- Что?                - Печать.                Контуры тела он разглядел, но на этом все, что - то мешало, а что он не мог понять и не хотел.               
- Куда?                - На справку.                - На какую?                - Что нормальный.                - Зачем?                - По делу.                - Срочно?                - Очень.

- А на пятом?                - На всех платил, кроме четвертого.                - Это правильно, нормальный?                - Нормальный.                - Был бы нормальный, не платил бы за срочность, нажал бы на пятый и сразу ко мне за печатью.                - Просто.                - Просто! Только мне тысячу.                Четко звякнула печать, справка лениво сползла со стола и упала в руки искателя.                - Спасибо вам.                - Поедешь вниз, жми на второй не на первый, там лестницей пройдешь и мимо окна в тоннель.                - Почему?                - На первом еще сто.                - За выход?                - За радость общения!
               
                5 акт.               

Лифт не урчал, не гудел, шел хоть медленно, но тихо, без сбоев. Зеркало было грязным. Он смотрел на себя, справка грела сердце, радовала рассудок, но не видел.               


                6 акт.               

Хмурое, без солнечное утро, уверенно прогоняло застойную безлунную ночь. Сквозь болезненно - желтый туман спокойно и властно проступали черты шестиэтажного здания, монолитно и тяжеловесно возвышалось оно на одиноком пустыре среди болот и трясины. Огромные окна были украшены чугунными решетками, на двух верхних этажах решетки были стальные и начищенные до блеска. Каменный дом глядел холодом и дышал угрюмостью. Здание, построенное давно, тем не менее стояло крепко, лишь крышу перекосило и фундамент прогнил, проржавели карнизы, почернели форточки, и только крыльцо сияло силой и уверенным лоском. 


          01.06.05. - 06.06.05.