Кошка без имени

Зарисовка из жизни

«Зябко-то как! Прям до косточек пробирает… совсем мне конец придет от этого собачьего холода. Была бы хоть кошка эта драная, согрела б мое старое тельце… где ж она?» - так думал старый кот Василий, забиваясь поглубже в свое кошачье жилище под теплой стеной котельной. Хотя какое оно теплое… эти люди, жадные, ночью топят слабо, лишь бы трубы не лопнули. «Где ж ты?» - тосковал Васька, свернувшись на грязной подстилке из куска картона, притащенного когда-то кошкой. Было холодно и темно.

Жила-была Мурка… нет, не Мурка. И не Мотя. И не Фунтя. У этой приблудной кошки имени не было. Кто-то звал ее Рыжая, хотя она была обычного трехцветного окраса – знаете, тут коричневое, тут черненькое, тут вообще не пойми, что за цвет. Кто-то звал ее «Васина жена», кто-то «блудливая»… Были у нее четыре сильные молодые лапы с острыми когтями, гибкий хвост, чуткие треугольные ушки. Котята даже были, один помет. А имени не было.

Три кошки прижились в подмосковной типографии, где работает Олечка. Шикарная пушистая киса Мотя занимала территорию вокруг будочки охранников. Ее холили и лелеяли. Когда стало ясно, что молодая рыжая красавица решила (так уж и быть!) осчастливить своим присутствием территорию при воротах, любительница кошачьих, верстальщица Наталья, занялась ею всерьез. Кису отвезли в ветеринарку, стерилизовали, сделали прививки. Надели на шею антиблошиный ошейник, назвали Мотей. И стала Мотя любимицей фабрики, особенно охранников. Живая душа, заберется тихонько в каптерку, сядет поближе к калориферу, мурчит… Красота!

Старый кот Василий забрел на фабрику случайно. У него необычный окрас – темно-серый с синеватым отливом и тонкие полоски, черные с проблеском зелени, как вороново крыло. Кот очень стар и болен, у него слезятся глаза и он постоянно чихает. Выглядит этот кошачий чих презабавно, но «докторша» Наташа говорит, что это какой-то вирус, и Васеньку надо лечить. И лечит! Закапывает и протирает глаза, возит в ветлечебницу.

Василий, судя по его спокойному отношению к людям, был домашним котом. Как он оказался на улице, никто, конечно, не знает. Не пестрели столбы и заборы объявлениями с текстом «Пропал кот в возрасте! Цвет темно-серый, в черную полоску. Откликается на имя Шерхан. Умоляю, кто увидит, сообщите по телефону… Верните за вознаграждение!»

Может, хозяин кота умер, и наследники выкинули старую животинку вместе с древней мебелью за ненадобностью. Кот был уморительный. Умел позабавить суровых работников типографии, за что неизменно получал вкусняшки и ласку.
Тусовался котяра в курилке – уголке во дворе фабрики. Там раньше был навес, чтобы дождь не мочил курильщиков, но новое начальство навес ликвидировало. Ибо нечего прохлаждаться. Но народ упорно курил и сплетничал, ругал новых хозяев, и Василий являлся непременным участником сборищ. У Васи маниакальная страсть – прижаться к ногам человека. Не каждому это приятно, кому нужны блохи, некоторые отходили от настырного кота. Тот находил другие ноги и начинал о них тереться или присаживался, прямо на обувь.

Олечке, менеджеру по работе с клиентами, пришло в голову, что кот вообще мог быть цирковым, дрессированным. Как-то она шла по дорожке от ворот к зданию офиса, и котяра увязался за ней. Такого Оля за котами еще не замечала. Вася явно напрашивался на внимание. Но как! Сначала он попытался тереться об Олины кроссовки, но она шагала вперед, не останавливаясь. Вася сменил тактику: он попытался проскочить между ног. Оля не остановилась. У нее с собой был «тормозок», но будет ли кот такое?

Тогда Вася не спеша обогнал ее и уселся прямо перед ней по ходу движения. Оля обошла кота, кот повторил маневр. И так до входа в офис. Только там Василий замер перед дверью, подумал и потрусил за угол, к курилке. Там стоит его миска, куда добросердечные граждане кладут еду.

«Докторша» Наташа возила в багажнике своей машины целый мешок сухого кошачьего корма. На работе не оставляла, ибо мыши. Сожрут!

Вася любил «докторшу». От старости он уже не мог запрыгнуть к ней в багажник. Но когда Наташа открывала его, Вася, знавший, что там еда, цепляясь за «хозяйку», вставал на задние лапки и обнимал ее за шею передними, как ласковый внучок ручонками. Нет, Вася был совершенно необыкновенный кот!

И как-то раз в Васину и Мотину идиллическую жизнь влезло некое недоразумение в виде дворовой молодой нахалки непонятного окраса. «Как курица пестрая! И тощая… фи!» - с презрением думала пушистая рыжая Мотя, издалека наблюдая за непрошеной гостьей. Вася же проявлял полнейшее безразличие. «Хочешь доесть, что я оставил? Ну, доешь!» - думал он, развалившись на солнышке и наблюдая, как молодая с осторожностью, присев на лапы, лезет в его миску. «Нам не жалко…»

А пришлая киса серьезно увлеклась древним Василием! Она начала оказывать ему знаки внимания, причем на глазах у курильщиков – Вася-то в основном «пасся» у миски с едой – вдруг чего подкинут, да и люди, с ними интересно, тепло, уютно. Народ смеялся, называл кису нехорошими словами, когда она завлекала Васю, катаясь по асфальту и приглашая к совместному времяпрепровождению. Вася смотрел, смотрел и… ответил взаимностью, тоже прилюдно. Отсюда и котята.

А еще киса приносила Василию мышей. Не он ей делал, как полагается у котов, подношения – нет, она ловила и приносила подслеповатому Васе мышек под нос, вызывая смех и негодование у сотрудников.

Как будто чувствуя, что она не ровня великолепному коту, киса держалась обычно позади, в отдалении, как полагается хорошей жене в патриархальном обществе. Васеньку гладят, она наблюдает. Васеньку кормят, она после него подойдет к миске. Животик рос, к Новому году ожидали выводок котят.
 
Наташа очень беспокоилась о Василии – как-то ее любимый старичок, бедный больной бедняжечка, переживет без нее две недели.

- Хочу объявления развесить, - делилась она, зайдя в отдел продаж. – Может, возьмет кто Васю на Новый год? А то пропадет.

- А подружка его как? Родила? – поинтересовалась Олечка.

- Вроде еще с животом, - отвечала Наташа. – Я бы взяла Васю, но у меня дома старики, им не до кота.

- Ой, тогда надо в объявлении писать, что их двое! Вася с женой, - предложила Оля. – Как их можно разлучать? У них же семья. И котята еще…

Васю никто не забрал, и когда заболевшая на Новый год Ольга вышла на работу неделей позже, и Вася, и его кошка были на месте.

- Как котята? – спросила Оля у Наташи. Та пожала плечами:

- Да вроде были… Сейчас-то она без живота. И какого-то котенка люди видели на территории… Но сейчас только взрослые коты остались.

Олечка с ужасом представила, как некто в рабочей куртке топит в ведре котяшек и неуверенно произнесла, утешая Наташу:

- Наверное, разобрали?

- Не знаю, - грустно ответила «докторша» и пошла по своим делам.

Сложно понять, что нашла молодая здоровая киса в старом Васе, но они продолжили жить вместе. Вася «содержал» семью попрошайничеством, киса ловила мышей. Василий делал вид, что пестрая кошка к нему отношения не имеет. А киса не отставала. Наблюдала, как за смешные «трюки» Вася получал покушать, к людям не лезла. Но всегда была рядом.

А в начале февраля случилось несчастье.

Оля пошла «прогуляться» по цеху, прихватила на обратной дороге образцы коробок – «добычу менеджера», и наткнулась в коридоре на Наташу, одетую в пальто и с дамской сумкой через плечо, как будто она только что приехала или собиралась уезжать.

- Привет! – весело поздоровалась Олечка.

- Нужна тряпка! Оля, где взять тряпку? – Оля притормозила.

- Какого размера? А зачем? – Оля подумала, что снова протекла крыша, и прямо в отделе пре-пресс, раз Наталья ищет тряпку.

- Я сбила Рыжую… я ее не увидела… нужна тряпка, ее завернуть, понимаешь? – глаза у Натальи были несчастные, и голос от расстройства тихий. Оля сразу представила себе раздавленную рыжую Мотю, отъевшуюся и ставшую вальяжной и неуклюжей.

- В машине, в машине! У тебя наверняка есть! – к  Наталье подбежал логист Олег, тоже большой любитель котов.

Так… Тряпку, так тряпку. Потом будем рассуждать, зачем.

- Наташа, я знаю, где взять, сейчас… - Оля забежала в отдел, бросила на стол коробки и помчалась в печатный цех. Там была прекрасная голубая ткань, очень дорогая, ею протирают офсетные резины, только ей, она не оставляет ворсинок.

- Пожалуйста, у нас несчастье! Помогите отмотать метра два! – обратилась она к помощнику печатника, только он и был «за старшего» в печатном цехе. – Нам надо спасти кошку, ее машина сбила! Если что, валите на меня, я оплачу ткань!
- Сколько? – спросил помощник.

- Метра два…

- Три давайте! – прошептала Наташа.

Оля вручила Наталье ткань и помчалась в отдел за пуховиком. Девочки из отдела продаж уже собрались и пошли «спасать кошку». Оля, надев шапку и куртку, как была, в «сменке» (китайских тканевых туфлях на полиуретановой подошве) выбежала на улицу. Девочки собрались вокруг директорской машины. Но сбил кошку точно не он – его машина была в снегу. От проезда тянулся кровавый след к его автомобилю.
- Она там! – молоденькая менеджер Ксения стояла на коленках в снегу и заглядывала под машину. Оттуда раздавалось отчаянное мяуканье, рвущее душу. Оля, как могла, наклонилась – да, киса забилась под машину. Но это была не рыжая красавица Мотя… Это была Васина подружка, пестрая кошка без имени.

- Кис-кис-кис! – девочки пытали подманить несчастное создание. «Докторша» принесла миску с едой, но кошка только орала из-под машины. Рядом болтался Василий. Он потешно терся головой об снег и чихал.

- Василий! – строго спросила менеджер Наталья, державшая в руках ветошь. – Ты-то что? Тебе что надо?

Вася так «просил» за подружку. Мол, помогите, не уходите! Раньше я вас так развлекал, вам нравилось.

Кто-то вызвал директора. Он пришел, молча сел за руль.

- Ой! Только не задавите! – закричала «докторша». Шеф завел мотор, и… несчастная киса на передних лапах выползла из-под машины и уткнулась в сугроб снега позади заднего колеса. Директор открыл окно и кивнул головой Олечке.

- Она у вас прямо под задним колесом, - грустно сказала Оля. – Сейчас мы попытаемся ее поднять…

Это несчастное создание, забившееся между колесом и сугробом, уже не было кошкой. У нее отнялись задние лапы и хвост. Остались только передние, и она через страшную боль пыталась ими отбиваться от спасительных рук Ксении, накинувшей на нее ткань и пытавшейся вытащить ее из западни. Осталась треугольная разинутая пасть – кошка отчаянно мяукала, шипела и кусалась. Остались прижатые к голове уши, безумные перепуганные глаза…

Ксения вытащила кошку, и, пока та притихла под тканью, переложила ее на руки «докторше». Киса еще пыталась дергаться, но Наталья уже не выпускала ее.

- Позовите Олега, пусть он ее подержит, а я отвезу их в лечебницу!

Оля кинулась за Олегом, но тот в отчаянии потряс пачкой документов.

- Не могу, у меня тут… вот!

Оля, знавшая суровый нрав начальницы Олега, не стала тратить время на уговоры и помчалась назад, на улицу.

- Олег не может помочь!

Кошка висела на руках Натальи, завернутая в ярко-голубую ткань.

- Ой, подержите кто-нибудь, я ее сейчас уроню! – жалобно произнесла Наталья.

- Наташа, пожалуйста, отвези их! – Это Ксения стала просить за кису менеджера Наташу, высокую молодую женщину. У нее самой были две кошки и автомобиль с кожаными сиденьями. Сиденья было жалко.

Василий, сгорбившийся, приковылял и уселся менеджеру Наташе на сапоги. Та отбросила сигарету.

- Ладно, садитесь!

 «Докторшу» с несчастной кисой усадили на заднее сиденье, и девочки уехали. Василий болтался рядом с оставшимися.

Ксения пошла греть коленки, Оля – сушить туфли и вообще работать, а через час вернулись обе Наташи. У кошки оказался осколочный перелом позвоночника. Задние лапы и хвост потеряли чувствительность. Можно ли ее вылечить– врачи смогут сказать дня через два, в месте перелома опухоль, и сейчас плохо видны подробности. Будет ли она ходить – большой вопрос. Нужен стационар дня на два, и, если кошке крупно повезет, и врачи ей смогут помочь, потребуется домашний уход, как за ребенком. И лечение обойдется в тридцать - сорок тысяч. Или усыпить… дворовая все-таки кошка. Тогда пять тысяч за укол и кремацию.

Миллионеров в типографии не нашлось, и «докторша» Наташа отдала свои пять тысяч. Кошка уже не орала, видимо, ей сделали обезболивающий укол. Вернулись Наташки мрачнее тучи. Жалко… безумно жалко, а чем помочь? Решили так, чтобы не мучилась больше.

- Девочки, давайте для Наташи соберем деньги! – предложила Ксения. Собрали, кто сколько мог. Утешили Наташек, одобрили их решение. А Вася…

Вася по-прежнему был среди людей. Его гладили, жалели, кормили. А потом люди уехали домой, и он поплелся в свое жилище под  котельной. Пробрался через сугроб по проделанному кошкой лазу, прилег на картонную подстилку.

«Где ж ты, моя Мурёна? – тосковал Василий, прикрывая нос кончиком хвоста. Было холодно и одиноко. – Эх, видно, пропала кошка моя… Совсем я один-одинешенек остался на всем белом свете».

Оказывается, у нее все-таки было имя. Мурёна.