Гуннар Экелёф. Легенды

               I
  Я никогда не был другим, в восемь лет
Видел я мёртвых и облако, в восемнадцать
Вечную жизнь, что пришла ко мне женским началом.
Наклонившись над зеркалом моря, она поправляла тёмные свои волосы
И звезды на небе были лишь её серебристою перхотью
И звезды, что падали, были лишь её взглядами, пойманными
Сетью снов в озере глаз, тонущем
В потоке крови к сердцу, которому не приказать...

За мороком тяжким тех откровений
Я по дорогам скитался.

                II
 
Тогда я себя познавал
В явленьи каждом и предчувствовал то позже,
Что это тот же я, что в центре всех вещей.
Теперь, когда я вырос, я сквозь стены одиночества постиг
И вижу Царство Божие, что на земле сокрыто.
Одетое в явления и знаки, оно меня встречает
Той редкой новой красотой на тропке каждой:
И мысли оживают под лбом каменным
Средь тысяч лжи часов я лишь люблю
Мой землю-дом, очаг - заката пламя
Коль в сумерки увижу, огнь синий
Блуждающий над кладом потаенным.
Такое же случается со мной
Ведь боле ничего не навредит мне:
Когда приходит ночь, ложусь и я
И сон спокойный невредим землею
Со сном моим единой, с мной другим,
Что её тайны на ухо мне шепчет:
О путник вечный! Наша одиночь
С тобою на двоих - любви бездомье!

                III

Есть только боль одна в любви мгновенье,
Когда взлетает жизнь новорожденная:
Та боль зовётся счастьем!
Слишком глубоким, чтобы страданье прошло,
Вполне реальным, чтоб ранить;
Окрасится им каждое мгновенье,
Час каждый жизни
Чтоб тот, кто любит, осознать не смог,
Что бедность он сберечь не в состояньи.

                IV          
               
Нет, я не человек, я ангел
Вернувшийся на землю, чтоб схватить
Рукою человеческое горло!
Со мною здесь да зло сгорит
И в моей жизни да не будет средством ложь:
Я слишком прост, чтоб врать всю свою жизнь!
Из сокровенного души выходят ветры
Меня над гибельной землёй подъемлют,
Там муравьи, вы злобны и жестоки,
Я ж к счастью стрекозою поднимаюсь, Что плачу недоступно: муравьишки!
Что равенство, оно ломает крылья
Тебя и жизни враг парадоксальный?
На крыльях моих зубы клацнут скоро
Синева леса с всполохом огней:
Тоскою моей смерть порождена для удовлетворения!

               V

Кто голосом плачет моим, коль не счастье,
Вечно неуловимое, не уловлённое?
Кто в сердце поёт моём, если не небо
Всегда долгожданное, что вечно ждёт?
Смотри на птицу синюю на небе - прокричу тебе
Рад тебя видеть я на перекрёстке четырёх сторон
На запад, на восток, к жизни, к смерти
Кукушка о судьбе
Споёт, как будто скрытое в лесу,
Тебя поманит сердце.

                VI
               
   Теперь, в начале всех путей,
   Горишь, мой дух, в закате!
   Сейчас стоишь, сгорая, в центре мира,
   В прибрежных сумерках, в океанской ночи,
   И светится вкруг твоего чела венок крапивный!
 
Пока твой бодр свет - и люди спят и вещи:
И дать всем жизнь придет черёд
Женою грезишь неземной красы в твоих объятьях...
Глупцу ж в глубоких сна объятьях отдых
Ведь вечности так бесконечно семя,
Из коего ростки у жизни всходят,
Как выйдет срок, что был отпущен смертью!

                VII
               
Гори, святой, гори,
Гори в измученной ночи!
Крупицы счастья - твои
Жемчуг волнистых раковин,
Бриллианты в потоках воды!
Молись над чётками галечными
Средь наших лугов ароматов
Звёзды на каждой травинке там,
Слова там порхают бабочками
Вкруг огня, что твои уста жжёт!
Святче, гори до плача,
Выплачь сердцем великое слово
Для томящейся ночи!
 
Мученик в кесаревом саду, гори,
Гори в огне мерцающем!
Твой огонь, твоё пламя - смотри! -
Пламя, что жжёт голубку, летящую
Ночью над твоей головою
Пламя, пламя златое, живущее
В ночи сокрушенной жизнью твоею!
               
                VIII
               
Отчаянье, брось свой лук,
Сломай ядовитые стрелы!
Безоружный, значит нетленный
С рукою живою в смерти
Изгоняю я темноту клетки
Души - птицы белой - вокруг!