Боевое крещение кущёвских и шкуринских казаков

С первых дней  Великой Отечественной войны руководство  Кубани, в соответствии с мобилизационным планом,   приступило к формированию кавалерийских дивизий.  До сентября 1941 года в крае было сформировано и направлено на фронт девять  таких дивизий:
- 40 кд полковника Кудюрова Филиппа Фёдоровича, сформированная в станице Кущёвской
- 42кд  полковника Глаголева Василия Васильевича, сформированная в городе Краснодаре
- 43кд комбрига Кузьмина Ивана Кузьмича, сформированная в станице Ленинградской
- 47кд генерал-майора Сидельникова Андрея Никаноровича, сформированная в городе Тихорецке
- 50кд полковника Плиева Иссы Александровича, сформированная в станице  Урупской
- 62кд полковника Куц Ивана Фёдоровича, сформированная в городе Тихорецке
- 64кд полковника Симерова Николая Васильевича, сформированная в станице Кавказской
- 66кд полковника Григоровича Владимира Иосифович сформированная в городе Армавире
- 72кд генерал-майора Книга Василия Ивановича, сформированная в городе Краснодаре.

Также были сформированы: одна танковая, три стрелковых, одна горно-стрелковая  дивизии, несколько стрелковых и танковых бригад, стрелковый  и танковые корпуса, одна авиационная дивизия и шесть военных училищ. К октябрю 1941 года мобилизационные ресурсы края оказались практически исчерпаны.

В это же время во все военкоматы   поступало большое количество заявлений от жителей края с просьбой о вступлении в ряды Красной Армии в добровольном порядке – ведь многие хотели воевать с врагом, но по состоянию здоровья, по возрасту или по политическим мотивам  их  в армию не призывали. Особенно много заявлений поступило от бывших красных партизан и казаков, а также от непризывной молодёжи. 
15 октября 1941 года руководство края, учитывая боевое  настроение подавших заявления, обратилось в Сталину И.В. с просьбой «…разрешить сформировать средствами колхозов  края (кроме вооружения) три казачьих кавалерийских дивизии в порядке добровольности из числа казаков и адыгейцев без ограничения возраста по принципу сотню на район». Считая важным подчеркнуть казачью принадлежность будущих кавалерийских дивизий, в обращении также испрашивалось разрешение об обмундировании личного состава в кубанскую казачью форму. Очень быстро от Сталина И.В. пришёл положительный ответ. И уже с 22 октября  по всему краю началось формирование добровольческих казачьих сотен.

В Кущёвском и Штейнгартовском (адм. центр станица Шкуринская) военкоматах уже лежало более 400 заявлений от казаков о добровольном вступлении в Красную Армию. Многие из них уже состояли в местных казачьих сотнях, сформированных  ещё в июле 1941 года с «…целью оказания  помощи истребительным батальонам по борьбе с возможными   парашютными десантами противника», а также в целях самообороны.

         Добровольческие казачьи сотни формировались в Кущёвском и Штейнгартовском районах в количестве 120 человек каждая.  Всю организационную работу по формированию сотен взяли на себя районные комитеты ВКП(б).

         В Кущёвском районе в  1941 году первым секретарём райкома работал  Сенюков Алексей Фёдорович, в Щтейнгартовском - Тегин Александр Васильевич. Именно они оперативно решали все вопросы, связанные с формированием  казачьих сотен. В Кущёвском районе непосредственное формирование сотни было поручено  секретарю райкома партии Курзыкину Ивану Львовичу, а в Штейнгартовском сотню формировал лично Александр Васильевич Тегин, который позже, в конце июля 1942 года,  вступил в им сформированную сотню рядовым казаком и без воинского звания в должности политического руководителя казаков-шкурян воевал за станицу Шкуринскую. 
          В сотни надо было набрать по 120 человек, но заявлений в обоих районах  о вступлении в ряды Красной Армии было подано значительно больше требуемого. Казак с примечательной фамилией Немец Семён Григорьевич в своём заявлении писал: «,,,я иду не умирать, а победить.         А если придётся положить свою голову, то дёшево я не отдам свою жизнь».  И так думали все казаки, пожелавшие добровольно сражаться с врагом.

        В Кущёвском районе добровольцами записалось 264 человека – 87 пожилых казаков и 177 человек непризывной молодёжи. Такое же положение было и в Штейнгартовском районе. Одними из первых в кущёвскую сотню записались казаки  Данил Волков, Егор Чёбин, Роман Рябыкин, Андрей Пушкарёв, Яков Курзыкин, Трофим Пантелеев, Пётр Божко, Кузьма Савченко, Мефодий Подгорный, Василий Попов, Антон и Михаил Лубяновы, Павел Землянуха, Михаил Гнеденко, Андрей Мелешко, Степан Москаленко, Григорий Катрич, Иван Кваша, Иван Медведев, Фёдор Литвинов, Назар Лихолит. Командиром кущёвской сотни был назначен Рябыкин Роман Ефимович. Позже, в июле 1942 года командиром 1-го кущёвского эскадрона был назначен прибывший на пополнение в полк лейтенант Вахрин Николай Ефимович. Рябыкин Р.Е. стал командовать сабельным взводом этого же эскадрона.
Сотня, формируемая в станице Шкуринской, также активно пополнялась казаками Штейнгартовского района.   Одними из первых в неё записались казаки Пётр Майгур,  Михаил Корченков, Макар Гайдаш,  Семён Михалёв, Константин Мельников, Александр Фиалов, Пётр Посевин,  Мария Крутилькова, Иван Коржов, Мария Григорьева,  Пётр Виткалов, Иосиф Гарькуша, Иван Линник, Семён Дубник, Яков Воронин, Илларион Николенко, Иван Горбенко. Командиром сотни назначили шкурянина лейтенанта Брайцара Алексея Семёновича. Позже в командование вступил лейтенант  Зиновьев Иван Георгиевич, уроженец села Ново-Михайловка Кущёвского района.                                                
         Кущёвская и шкуринская сотни были включены в 5-й казачий  полк 2-й добровольческой кавалерийской дивизии, штаб которой дислоцировался в станице Староминской. К концу года формирование  сотен, полков и дивизий в целом было завершено. Так как число добровольцев  значительно превысило штатную численность формируемых  сотен, то большое  число казаков были обращено на укомплектование других подразделений.
         В конце декабря 1941 года руководство Краснодарского края доложило об окончании формирования добровольческих казачьих дивизий. 4 января 1942 года из  трёх добровольческих кубанских казачьих дивизий  приказом Народного Комиссара Обороны  № 003  был образован 17-й кавалерийский корпус. Дивизии получили новые номера – 10-я, 12-я, 13-я, а сотни были переименованы в эскадроны.  5-й добровольческий казачий полк стал 19-м кавалерийским полком 12-й кавалерийской дивизии. За номерами 1-й и 2-й кущёвский и штейнгартовский (соответственно) эскадроны были включены в состав 19-го кавалерийского полка.  Как позже вспоминал  бывший командир 12-й кавалерийской дивизии Тутаринов Иван Васильевич, «…особенно много было шкуринцев в 19-м кавалерийском  полку, а его 2-й эскадрон под командованием старшего лейтенанта Зиновьева полностью был сформирован из казаков станицы Шкуринской». В качестве справки следует сказать, что штатная численность эскадрона к началу боёв составляла 170 человек.

         24 июля 1942 года наши войска после тяжёлых боёв  оставили город Ростов-на-Дону. Дивизии немецкого вермахта стали стремительно продвигаться  на Кавказ. 17-й кавалерийский корпус под командованием генерал-майора Кириченко Николая Яковлевича, передав по приказу штаба Северо-Кавказского фронта оборону побережья Азовского моря и Таганрогского залива Азовской военной флотилии, стал сосредотачиваться в районе населённых пунктов Кугей, Орловка, Красное. Но обстановка настолько быстро менялась, что командование фронта поставило корпусу новую боевую задачу: «… к исходу 30.07.42. занять и прочно оборонять рубеж южн. берегу р.Ея на участке Кущёвская, Канеловская, Старощербиновская. Ни в коем случае не допустить пр-ка на южный берег    р. Ея…» (орфография в боевом приказе штаба фронта № 606 от 30.07.1942г. сохранена).

         Станица Кущёвская решением командующего Северо-Кавказского фронта маршала Будённого Семёна Михайловича вошла в полосу обороны 216-й стрелковой дивизии 18-й армии и только к 7.00  2 августа 1942 года,      в силу сложившейся обстановки,  216-я дивизия передала оборону станицы 17-му кавалерийскому корпусу – Кущёвская к тому времени уже двое суток была оккупирована силами  73-й пехотной дивизии вермахта.

        Командир корпуса генерал-майор  Кириченко Николай Яковлевич   оборону станицы Шкуринской поручил 12-й кавалерийской дивизии полковника Тутаринова Ивана Васильевича - ведь именно в 19-м кавалерийском полку были казаки кущёвского и штейнгартовского районов, что и определило выбор командира дивизии.
 
          Утром 30 июля 1942 года 12-я кавалерийская дивизия сосредоточилась  в станице Шкуринской и полки в спешном порядке приступили к созданию  обороны на выделенных участках.
 4-й кавалерийский полк  под командованием подполковника Пушкарёва Дмитрия Васильевича  оборудовал свои позиции в хуторах Шевченко и Нардегин – восточнее станицы в 8 – 10 километрах.
 По берегу реки Еи в северной части Шкуринской огневые и оборонительные сооружения  строили казаки 19-го полка под командованием майора Пугаева Петра Васильевича, в составе которого был 1-й эскадрон кущёвцев и 2-й эскадрон шкуринцев.               
 23-й кавалерийский полк под командованием майора Вартаняна Вагана Князевича, после тяжёлых оборонительных боёв на реке Кагальник в районе Пешково и Займо-Обрыв Ростовской области, был выведен в резерв командира дивизии и занимал оборону в южной части станицы в районе железнодорожного вокзала. Казаки этого полка первые в корпусе (ещё 27 июля 1942 года) совместно с 15-й Донской казачьей дивизией и частями 18-й армии вступили в бои с наступающим врагом и трое суток сдерживали наступающие немецкие полки, давая время частям   17-го кавалерийского корпуса для передислокации и оборудования рубежа обороны на реке Ея.

      Казаки вспоминали, что жители станицы  активно помогали им в рытье окопов, блиндажей, укрытий для пушек и миномётов, в сооружении других военных объектов. Да по другому и быть не могло – ведь 2-й эскадрон полностью состоял из казаков станицы Шкуринской и прилегающих хуторов. Самой судьбой казакам было уготовано в самом буквальном смысле слова защищать свои дома и родную станицу от врага. Многие молодые казаки-шкуряне  во время боёв добровольно замещали павших в бою своих земляков, пополняя убыль личного состава эскадронов. Дети приносили еду прямо в окопы своим отцам и братьям, женщины-казачки ухаживали за ранеными и помогали санитарам в их эвакуации. Без преувеличения можно сказать, что оборону держала вся станица Шкуринская.

      К рассвету 31 июля  подразделения дивизии закончили оборудование оборонительного рубежа. Весь личный состав был укрыт в щелях и окопах. Тем временем разведка донесла о приближении передовых отрядов противника. Бывший командир 19-го кавалерийского полка Пётр Васильевич Пугаев в своих воспоминаниях о боях под Шкуринской писал: «…Разведгруппа, уничтожившая в четырёх километрах севернее Шкуринской  (немного южнее села Большая Козинка) немецкую разведку на мотоциклах, вручила мне две пары погон и документы, взятые у убитых разведчиков. По этим трофеям я определил, что наступают на Шкуринскую отборные войска и драться придётся с большим напряжением сил».              О сильном и хорошо организованном противнике  докладывал командиру  12-й кавалерийской дивизии и начальник штаба дивизии подполковник Валюшкин Георгий Андреевич. Враг, наступавший на позиции казаков, был силён и хорошо вооружён.  Победить такого врага было непростым делом.
 
    Ранним утром 31 июля 1942 года передовой отряд немецких войск –      а это были подразделения 4-й горно-пехотной дивизии 49-го горно-пехотного корпуса – вышел  на северный берег реки Ея и пытался с ходу переправиться на другой берег. Но казаки уже были готовы к бою  и, после скоротечного боестолкновения,  жёстко пресекли эту попытку.
    Немцы быстро наращивали свои силы перед фронтом 12-й кавалерийской дивизии и     в  скором времени на северном берегу реки Ея напротив станицы Шкуринской и хутора Нардегин оказались полки 4-й горно-пехотной дивизии «Энциан» (высокогорный цветок – тактический опознавательный знак дивизии). Бой разгорелся с новой силой. На хутор Нардегин наступал 13-й горно-пехотный полк – данный факт подтверждается выкопанными в 2013 году  останками солдат этого полка поисковым отрядом «Арсенал» и списком погибших солдат  полка, предоставленным немецкой стороной в 2010 году.  Кстати, Вильгельм Тике, немецкий военный историк,  в своей книге «Марш на Кавказ. Битва за нефть в 1942-1943гг.» писал, что именно этот полк, уничтожив канатную дорогу через Керченский пролив и все причалы, последним 9 октября 1943 года покинул Таманский полуостров.

     Основной удар горных стрелков в станице Шкуринской пришёлся  на позиции 1-го и 2-го эскадронов, занимавших оборону слева и справа от моста через реку Ея в сторону села  Большая Козинка.

В первом же бою отличился командир сабельного взвода 1-го кущёвкого эскадрона  Рябыкин Роман Ефимович. Как указано в наградном листе на его представление к государственной награде, «…в боях под станицей Шкуринской во время наступления 1-го эскадрона в критический момент, когда казаки под сильным огнём противника прекратили продвижение, тов. Рябыкин своим личным порывом вперёд увлёк за собой казаков своего взвода». Боевая задача была выполнена. За этот бой Рябыкин Р.Е. был награждён медалью «За отвагу».  В последующих боях гвардии  лейтенант Рябыкин Р.Е. был тяжело ранен и в полк уже не вернулся. К моменту ранения на личном счету казака Рябыкина имелось 25 уничтоженных вражеских солдат.

С таким же мужеством и отвагой сражался с врагом и командир 2-го штейнгартовского эскадрона лейтенант Зиновьев Иван Георгиевич. Эскадрон «…2 августа 1942 года отразил две ожесточённых атаки превосходящих сил противника  и поддержал атаку 2 взводов 3-го эскадрона и 4-го взвода  1-го эскадрона, нанеся большие потери живой силе и технике противника. 2.08.42г в 23 часа с группой казаков уничтожил группу автоматчиков пр-ка, пробравшихся в тыл полка с севера ст-цы Шкуринской». Командиром 12-й кавалерийской дивизии полковником Тутариновыи Иваном Васильевичем  лейтенант Зиновьева И.Г. за мужество, отвагу и умелое руководство эскадроном, проявленными в боях на реке Ея,  награждён орденом Красной Звезды.

    Кущёвские и шкуринские казаки в боях по обороне  Шкуринской против горных  стрелков сражались смело и отважно, проявляя массовый героизм. В их рядах рядовыми бойцами сражались первый секретарь Штейнгартовского районного комитета ВКП(Б) Тегин Александр Васильевич,  председатель  Штейнгартовского районного исполнительного комитета Воронин Яков Петрович.
Тегин А.В. при подходе немецких войск к станице Шкуринской вступил рядовым казаком во 2-й штейнгартовский эскадрон и без воинского звания в качестве политического руководителя принимал непосредственное участие в боях при обороне станицы. Воевал смело, из боя практически не выходил, давая пример отваги казакам сформированного им эскадрона. Командир 19-го полка майор Пугаев П.В. в своём представлении казака Тегина А.В. к награждению орденом Красной Звезды подробно описал его участие в боях при обороне станицы Шкуринской. Здесь уместно дословно привести слова майора Пугаева П.В.
«В период боевых действий дивизии под ст. Шкуринская с 31 июля по 3 августа 1942 года с эвакуацией района, тов. Тегин А.В. вместе с работниками райкома партии и райисполкома, вступил в ряды Кубанских казаков в 19 Кавполк в качестве политрука 2-го эскадрона.  Принимал активное участие в обороне  станицы, своим личным примером воодушевлял своих станичников-казаков на боевые подвиги. 2-го августа до батальона пехоты противника зашли  во фланг 2-го эскадрона с целью окружения и уничтожения эскадрона. Тов. Тегин лично вышел на опасный участок эскадрона и своим личным примером увлёк казаков на отражение атаки противника. Атака противника была отбита с большими для него потерями. В течении 4-х суток непрерывных боёв  тов. Тегин находился среди казаков, принимая активное участие в отражении атак противника.
В период формирования полка тов. Тегин принимал активное участие и заботу об обеспеченности эскадрона лошадьми, обмундированием и боевой и политической подготовкой казаков.
По отходе частей дивизии от ст. Шкуринская тов. Тегин был отозван к руководству партизанским отрядом.
За проявленную доблесть, отвагу и мужество тов. Тегин достоин правительственной награды орденом «Красная Звезда» (орфография сохранена).
После освобождения Штейнгартовского района от немецких войск Тегин А.В. до 1944 года включительно работал первым секретарём райкома ВКП(б).

Также отважно сражался и председатель Штейнгартовского райисполкома Воронин Яков Петрович. Вот как охарактеризовал Воронина Я.П. заместитель командира 17-го кавалерийского корпуса по политической части Очкин Александр Петрович:
«Тов. Воронин Я.П. пришёл в 4 Кубанский Гвардейский кавалерийский корпус в тяжёлые дни – когда на Кубани двигались немецко-фашисткие орды.
Весь боевой путь корпуса тов. Воронин прошел в его составе. Как истинный патриот, как представитель Штейнгартовского р-на Кубани был рядовым казаком и дрался за родину смело, отважно и мужественно. Лично участвовал в боях в р-не Шкуринская, Белореченская, Урожайное, Ачикулак – под Ачикулаком был ранен, после возвращения из госпиталя участвовал в решительном и стремительном наступлении корпуса из р-на Нартов-Торосов до Ростова.
Как верный сын Родины, достоин Правительственной награды медалью «За отвагу»  (орфография сохранена). И в дальнейшем Воронин Я.П. воевал отважно. Орден Красной Звезды, медаль «За отвагу», медаль        «За боевые заслуги» - так оценила Родина ратный труд Воронина Я.П.

Житель станицы Шкуринской Крутилькова Мария Францовна, вступив добровольно в 17-й кавалерийский корпус, воевала в 90-м отдельном полуэскадроне связи 12-й кавалерийской дивизии. В начале боёв немецкая артиллерия свой огонь сосредоточила на почте станицы - ведь  через неё было организовано  управление полками. Почта была разрушена и все работники почты разбежались после первых пристрелочных разрывов. Казачка Крутилькова М.Ф., верная воинской присяге, не покинула боевой пост у коммутатора и на протяжении всего периода боёв обеспечивала бесперебойной связью командование 17-го корпуса. За этот подвиг Мария Крутилькова была награждена медалью «За отвагу».

Казак 1-го эскадрона, уроженец станицы Кущёвской, радиотелеграфист 108-го отдельного артиллерийского дивизиона  Лубянов Антон Фёдорович     3 августа повёл казаков в контратаку и пресёк продвижение немцев, частично их уничтожив. За этот подвиг грудь казака украсила медаль «За боевые заслуги».

Кущёвец Михаил Фёдорович Лубянов, брат Антона Лубянова,  воевал в этом же 108-м  артиллерийском дивизионе командиром отделения связи с конными полками. Его задачей было поддерживать устойчивую связь с подразделениями 12-й дивизии и со штабом корпуса. Но обстановка иной раз требовала непосредственного участия в бою. Так, «2.8.42г участвуя в бою с фашисткими захватчиками на окраине ст. Шкуринской Краснодарского края казак Лубянов неоднократно личным примером, мужеством и отвагой с лозунгами «За Сталина! За Родину! Бей Фашистов!»  увлекал в бой цепь казаков. В результате группа фашистов разгромлена и станица Шкуринская очищена от противника» - так в наградном листе на представление кущёвского казака  Лубянова М.Ф. к медали «За отвагу» описаны его геройские действия. Михаил Лубянов погиб 2 февраля 1943 года при освобождении северо-восточной части Кущёвского района в бою в районе села Крутой Яр. Захоронен в хуторе Чистые Ручьи Ростовской области – 1км севернее х. Серебрянского Кущёвского района.

Особенно тяжёлое положение для 12-й кавалерийской дивизии сложилось утром 2 августа 1942 года. Немецкие егеря, видя бесперспективность лобовых атак на станицу Шкуринскую, предприняли обходной манёвр – в ночь на 2 августа два полка горных стрелков переправились  по земляной дамбе (4км северо-восточнее хутора Нардегин)  на южный берег реки Ея. Часть сил продолжила наступление в южном направлении и за ночь продвинулись до 8 км в район обороны 17-го корпуса – именно против этой части горных стрелков была предпринята атака казаков 13-й Кубанской казачьей дивизии в конном строю. Другая часть горных стрелков  начала вести боевые действия в западном направлении в сторону станицы Шкуринской. В ходе своего продвижения к станице в 5.00 2 августа  с боем был взят хутор Нардегин. Через несколько  часов немцы начали атаковать восточную окраину станицы. Казаки 12-й дивизии, яростно сопротивляясь, медленно отступали вглубь Шкуринской. Над 12-й казачьей дивизией нависла угроза поражения. И в это момент полковник Тутаринов И.В. принял крайне рискованное решение. Он приказал 19-у полку, оборонявшем северную часть станицы, оставить позиции и совместно с 23-м полком уничтожить атакующих немцев. Майор Пугаев в  точности выполнил приказ и немцы были выбиты из станицы с большими для них потерями. Большая заслуга в этом принадлежит казакам 2-го штейнгартовского эскадрона, в котором воевали исключительно шкуринские казаки. Этот бой кратко описан в наградном листе на майора Пугаева П.В.:  «2 августа в трудную минуту, когда автоматчики просочились на вост окр. Шкуринской, мною (полковником Тутариновым Н.В.)  было приказано майору Пугаеву с   2-м эскадроном уничтожить противника и восстановить положение и эта задача была полностью выполнена» (орфография сохранена). За умелое руководство полком во время боёв за станицу Шкуринскую майор Пугаев П.В.  был награждён орденом Красного Знамени.

Кущёвские и шкуринские казаки, выполняя приказ командования, стойко удерживали свой рубеж обороны, постоянно переходя в контратаки на наступающего врага и наносили ему большие невосполнимые потери. В боях в районе станицы Шкуринской казаками 1-го кущёвского и 2-го штейнгартовского эскадронов были проявлены отвага, мужество и массовый героизм, любовь в Родине, к своим куреням и безграничная ненависть  к немецким захватчикам.

Приказ Верховного Главнокомандующего Сталина И.В. № 227 от 27 июля 1942 года «Ни шагу назад!» кущёвские и шкуринские казаки с честью выполнили – свой рубеж обороны ими был оставлен только по приказу командования.