Шелкопрядницы с фермы Рапо

               


          Когда случилась беда в Кро, где погибли  виноградники, их хозяева были на грани разорения и не знали, на каких святых уповать. 
Только в хозяйстве Рапо было по-другому. Они как чувствовали, что близится несчастье,  и  их имущество может быть конфисковано, поэтому приняли меры, чтобы обезопасить себя, и приобрели пять или шесть унций яичек шелкопряда.
   Хозяин заказал хороших яичек, и когда из них вылупились червячки шелкопряда, велел пригласить четверых или пятерых работниц из земель Бо, чтобы в течение всего мая месяца они  ухаживали за шелкопрядом, а весь заработок, который им полагается, по договору должен будет им выплачен единым разом чистыми деньгами до последнего су.
      Шелкопрядницы прибыли в сопровождении старшей наставницы Женеви, которая слыла знатоком своего дела. Сначала они с  хозяином делились какими-то своими воспоминаниями, а потом пошли смотреть жилые комнаты и главное- одну маленькую,  которая должна была служить им общей спальней. Эта спальная комната находилась над курятником, что не слишком по вкусу пришлось старшей - ну, да что поделаешь. В это время года все комнаты, и большие и маленькие, бывают заняты, а уважаемой наставнице не пристало привередничать, вот и  пришлось  согласиться спать вместе с девушками, которых ей доверили.
     А те, поболтав часок, улеглись в свои маленькие милые кроватки, устроенные на скамейках: с пуховыми подушками, стегаными одеялами и сенниками, набитыми листьями кукурузы. В такой постели так сладко спится.
     Но не тут то было! Рассчитывая хорошо выспаться, никто и не вспомнил про петуха, как будто его и не было, но не успели они и первый свой сон досмотреть, он как принялся петь и не дал девушкам глаз сомкнуть всю оставшуюся ночь. А утречком, когда петух вместе со своими курицами убрался наконец, могли бы они хоть теперь соснуть, да тут старшая явилась, стала пятки щекотать. Если бы не она, так они бы, без сомнения, еще бы спали и спали.
     Пока шелкопряд ест срезанные ножницами листья,  его помещают в коробки или решетки, которые перестилают листами линованной бумаги, и чтобы просто распределять червячков по маленьким клеточкам, не так уж важно,  хорошо работницы спят или проводят бессонные ночи. Но когда наступает время четвертой линьки,  им необходимо высыпаться. В противном случае, по недосмотру, личинка шелкопряда может ослабнуть и погибнуть, потому что в этот период она голодает.
   А вот, что дальше случилось. Подошел момент, когда этот крошечный червячок вырос. Теперь листья для него носят не в маленьких корзинках, а в тюках из мешковины. Весь день напролет.    Шелкопрядницы из сил выбиваются. Что делать? По всему видать, что они мало спят, а все из-за того петуха, что продолжает горланить и будить их по ночам.
      Однажды утром  видит наставница, что у девушек ее уже нет сил на то, чтобы ветку наклонить и листьев в  корзину набрать. Она не попеняла ни одной, ни другой, а отправилась разыскивать хозяйку. 
     - Ты знаешь, - говорит она хозяйке,  - что твой петух невыносим, что он в полночь начинает петь и мешает моим девушкам высыпаться как следует. Я тебя прошу: ты его или продай или как-нибудь по-другому от него избавься, как тебе больше нравится. Но только если так и дальше будет продолжаться, и он будет беспокоить нас, как до сих пор делал, мы вернемся в Бо.
   У хозяйки фермы Рапо ум был трезвый, а сердце  доброе. Она ей так грустно отвечает:
     -  После того, как погибли наши виноградники, мы все глаза выплакали. И хотя мы совсем обеднели, ни я, ни мой муж, который подтвердит мои слова, не расстанемся с этом петухом, что вас так беспокоит, за все золото мира. Ведь он появился на свет в тот день, когда у нашего малыша прорезался первый зуб.
    Старшая передала этот честный ответ хозяйки своим девушкам, которые в ветвях тутовника  на жарком солнце выбивались из сил, тогда как прожорливый шелкопряд ожидал своей порции листьев.
     На тот момент они совсем уже было решили оставить ферму, но с наступлением ночи у старшей в голове родилась идея, и, вот, что она сделала. Как только девушки попадали в постели, она бесшумно спустилась в курятник, поймала петуха, еще не успевшего голос подать, и бесцеремонно засунула его под бак для кипячения белья, приговаривая:
      - Слушай меня, паршивец. Будешь спать здесь, под баком. А если ты будешь продолжать голосить, а мы из-за тебя терять свою репутацию, мы тебя придушим подвязкой для чулок и под потолком подвесим.
    Но увы! Результат оказался обратным тому, которого она ожидала. Когда петух пустил свое «ку-ка-реку» под баком, ему показалось, что какой-то другой петух ему отзывается, и вместо того, чтобы петь каждый час, наш «будильник» принялся кукарекать каждую минуту, отвечая звонкому эхо своего голоса.
     На следующее утро, перед тем, как отправиться на сбор листьев, все девушки оставили свои подвязки. Пусть чулки, собравшись гармошкой, упали до каблуков, главное, чтобы к их возвращению петух был повешен.
    Но Женеви, которая не хотела поссориться с хозяйкой, не выполнила угрозы экзекуции. Она сказала себе, что, вероятно,  петуху просто надо задать корма, и попала в точку. Петух спал всю следующую ночь напролет на своем насесте, а девушки – в своих постелях. Это придало им силы, и они набрали листьев аж на два дня. Они были даже согласны хотя бы на одну спокойную ночь из двух.
    С того дня так и повелось. После каждой дьявольской ночи, когда петух под баком начинал петь в четыре часа утра, девушки не набирали листьев. Зато, когда он, стараниями наставницы, спал, и они на своих сенниках тоже спали, как убитые, то наутро собирали двойную норму корма. Надо заметить, что собранные на два дня листья шелкопряд часто поглощал весьма подвядшими, однако это не помешало хозяевам фермы получить в результате изобилие коконов.
     Теперь,  всякий раз, когда женщине или мужчине удается выполнить свою работу на все сто, люди  в наших краях говорят: «Дело мастера боится. Он (она), как те шелкопрядницы с фермы Рапо, которые получили изобилие коконов, хотя спали лишь каждую вторую ночь».


                ( 17 мая 1894 г.)