Осечка

Владимир Рогожкин.
ОСЕЧКА
Рассказ

В соответствии с веяниями нового времени, стране просто позарез требовались новые герои. А кто, как не телевизионщики и прочие журналисты могут справиться с задачей по их созданию? Съёмочная группа центрального телевидения прикатила на участок строительства одного из ответвлений БАМА, внезапно.  Долгострой, вяло теплящийся ещё со времён минувшей войны, с переменным успехом достраивали студенты «физтеха». Стройотрядовцам дали час на мытьё, бритьё и переодевание. Никаких патлатых и небритых физиономий! Крестики, у кого они имеются, снять. Неформалам пижонские серёжки из ушей вынуть. Траур из–под ногтей, убрать. Одежду одеть парадную. У кого проблемы с зубами, вести себя скромно и не щериться. Счастливым обладателям голливудских улыбок – улыбаться во все тридцать два! А где же девушки? Взгляды журналистов лихорадочно заметались по физиономиям сгрудившихся вокруг  телекамер студентов. Непорядок! Явная дискриминация прекрасного пола. Пригласили девушек, работающих в столовой. Как же на комсомольской стройке без них рельсы укладывать? Правда, девушки, в срочном порядке «отловленные» у моечных ванн с грязной посудой, оказались  слишком уж худосочными. Но, киношники «разрулили» и эту проблему. Посоветовали девушкам усилить лифчики ватой. А прочие недостатки фигуры исправим! И тут челюсти у всех, включая и самих девушек, отвисли, им вручили настоящие джинсовые комбинезоны. Точь-точь, как на негритянках, работавших, у проклятых империалистов Очкастый шибздик Славик, угодивший в стройотряд по причине хронической неуспеваемости, за которым числились и другие «грешки», например, фарцовка импортными шмотками и пластинками, чуждых нашей идеологии  закордонных рок групп, похрустев новеньким комбинезоном и зачем-то потерев его клочком газеты, восхищенно поцокал языком:
 - Фирма, однако! Мамой клянусь – не самострок! Сотни на две с половиной, зеленых потянет, если грамотно продать. История появления Славика на стройке вообще покрыта мраком:
– Не поедешь – выгоним к едрёной фене, – заявил ему, некоторое время назад,  секретарь комитета комсомола института.
– Так уж и выгоните, – ухмыльнулся Славик, – а джинсы и пластинки у кого покупать будете? Другие вам таких царских скидок делать не будут! Ньютоны вы наши  доморощенные!
 Но возражать не стал – нужно же когда-то начинать изучение покупательского спроса и на этих забытых богом землях! Девочки, не обращая внимания на заинтересованные взгляды ребят, переоблачились мухой. Подкрасили губки и глазки. Причём в очередной раз было опробовано «ноу-хау» социалистического дефицита всего  и «вся» – ресницы прекрасно наращиваются при помощи зубной щетки и сапожной ваксы. А образовавшееся после этого специфическое «амбре» казармы, легко перекрывается ароматом «Красной Москвы». Волосы неплохо укладываются после воздействия обыкновенного гвоздя, разогретого на газовой горелке. А отсутствие румян компенсируется половинкой красной свёклы.
По задумке режиссёра  съёмочной группы, одна из девушек должна была огромным молотком вколачивать в деревянную шпалу, стальной костыль. А еще  две,  приподнимать чудовищного вида клещами, рельсу за один конец. Хорошо ещё, не потребовалось поднимать её целиком! Неизвестно, где набрались телевизионщики специфических технологических познаний. В строительстве железнодорожных магистралей давно уже использовались бетонные шпалы, а рельсы к ним крепились при помощи болтов и гаек. Возможно, заключённые, тянувшие эту ветку в начале войны, и использовали поваленные деревья в качестве шпал, но это когда ещё было! От той магистрали местами не осталось и следа. И, конечно же, Наташка, это ей поручили орудовать кувалдой, всё испортила. Пару раз она, ещё  делая титанические усилия, тюкнула по костылю, наполовину забитому кем-то из ребят. На третьем ударе сплоховала, потеряла равновесие и, чтобы не уронить кувалду на собственные ноги, отбросила её в сторону. Свои ноги она спасла, ногам оператора, подошедшего как можно ближе, что бы снимать Наташкины прелести крупным планом, повезло меньше, кувалда пришлась на пальцы, обутые в щегольские лаковые штиблеты. Была в те годы такая мода!  Оператор яростно заверещал.
 – Ай, ой! Японский городовой!
Съемку пришлось прекратить. Студентов и рьяных набивальщиц костылей, прогнали. Так же внезапно, как и появились, телевизионщики укатили,  не забыв, впрочем, отобрать у девчонок джинсовые комбинезоны. На всех строителей Союза таких одёжек не напасёшься!
Но, по счастью, в бочке дёгтя оказалась ложка мёда. Этой ложкой была приехавшая со съёмочной группой продуктовая автолавка. И чего в ней только не было! К всеобщему удовлетворению, брать было можно не только в неограниченном количестве, но ещё в счёт будущего заработка. Набрали столько, что заработок многим уже не светил, и решили устроить день рождения. Всё равно, кому!  Большинство постановило, значит дню рождения быть! Народец подобрался бывалый. Не впервые в стройотряде дни рождения отмечают. Конечно же, и икоркой полакомились, и игрой в бутылочку, и в  карты на раздевание подсластили. Проигрывали в основном девчонки.
 - Уж не поддаются ли они специально – пронеслось в затуманенном алкоголем мозгу Константина – слишком уж театрально они смущаются, разоблачаясь. Но как эффектно это делают! И где только обучались?
Веселье затянулось далеко за полночь. Ещё парочку часов и девчонкам, так и не приклонившим голов, придется собираться, и в  полуобморочном состоянии ждать, когда им запрягут старую кобылу «Дуську», чтобы грузить в телегу пятидесятилитровые термосы для первого, второго и компота. С пустыми термосами и флягами проблем нет. С полными приходится «нянчиться». Но, на кухне постоянно трётся кто-нибудь из ребят, помогут – тут уж без вариантов. Уйдут девчонки, и можно расходиться. Какое без них застолье! А пока празднование неизвестно чьего дня рождения в полном разгаре, и дым стоит коромыслом. В Костином магнитофоне «Романтик» нет ничего романтического, кроме названия. Лента клеенна-переклеена обычной уксусной эссенцией. Передняя и задние панели скреплены изолентой, клавиши управления местами потрескались, местами запали так, что никакими отвёртками на прежнее место не вернуть. Ручки и зарядного устройства нет вообще. Переносить удобнее под мышкой, а что касаемо зарядного устройства, простите, электричества в палатках нет. Не отдыхать же, на самом деле, сюда, за тысячу вёрст, студенты приехали! Зато, успевшей до чёртиков надоесть романтики, сколько угодно. Хочешь, с борщом её хлебай, хочешь, на хлеб вместо горчицы намазывай эту, «мать её», романтику. Её здесь, как мошкары и комаров. Никакими накомарниками не укроешься.
Сложенные в колбаску и попробованные при помощи проводка на язык батарейки показали полный разряд. Но студенты физтеха – не какие-то там япошки. Эх, сюда бы дверь! Но дверей, увы,  нет. Зато есть вполне приличный газовый ключ номер пять. Для тех, кто не знает, это что-то вроде щипцов, килограммов в пять весом. Наверное, по такому принципу они и маркируются. Батарейки пообжали – магнитофон заработал. Но отхрипев любительский вариант «соловьиной рощи», заткнулся окончательно. Однако на словах: «Из полей доносится – налей» – успели налить.
Под аккомпанемент двух гитар, новой и старой, дружно затянули недавно услышанную по центральному радио, и тут же признанную гимном всех алименвщиков союза, песню Тухманова  со словами - «Наш адрес не дом и не улица. Наш адрес Советский Союз». Новую гитару привезли днями. Старую, разбитую при разбираловке с местными, склеили универсальным клеем БФ-2. Осколки разбитой гитары соединились намертво. Не всё же у нас в стране делалось плохо!
Гитары,  и ту и другую, даже настроить, толком не успели. Да и зачем?  Главное, звучат громко, чего ещё нужно!
Не дожидаясь, на кого укажет своим блудливым горлышком запущенная Костей бутылочка, обиженная на телевизионщиков Наташка встала и крепко взяла его за руку:  - 
 - Пойдем, Костик, у реки посидим – в палатке душновато, что-то.
 -Душновато, душновато! – поддержали Наташку студенты.
 Ни на кого другого бутылочка указать не имела права! А особые права на Костю у Наташки были. Костя для форсу помедлил, но отказываться не стал и, не скрывая довольной улыбки, поплёлся следом. Парочка утонула в предутренней и по этой причине особо тёмной ночи. В небе, где совсем недавно светила полная луна и горели неимоверно яркие осенние звёзды, появились тяжёлые тучи, в воздухе явственно запахло озоном. А потом, где-то далеко в ночи тяжело заворочалась осенняя гроза. Доносились звуки приглушенных расстоянием, следующих один за другим, электрических разрядов. Но, Костя и Наташка ничего этого не замечали, они целовались. Работа работой, но людям, а особенно таким молодым и здоровым, ничто человеческое не чуждо.
И тут случилось, что-то, совсем непонятное. По широко разлившейся реке, мимо палаточного лагеря, где веселились студенты, на огромной скорости пронеслась моторная лодка,. И не успели Константин с Наташкой проводить её взглядом, на всём ходу резко остановилась, раздался треск. Лодка врезалась в затопленное бревно, каких в реке великое множество. Женщина, управлявшая моторкой, не удержалась и кубарем вылетела за борт. Константин резко оттолкнул Наташку и, не раздумывая, прыгнул в воду. Несмотря на приличную дозу спиртного, ухватить женщину за волосы он сумел. С неимоверным усилием дотянул «утопленницу» до отмели и вытащил на берег. Женщина не подавала признаков жизни. Наташка вертелась рядом и больше мешала, чем помогала. То лифчик у неё поправлять начнёт, то утопленный Костин сапог, прибитый волнами к берегу, выловит и обуть заставит. Но, когда Константин принялся делать искусственное дыхание изо рта в рот, не выдержала и фыркнула
   - Ну, зто - уж, слишком! .
Целовать другую женщину при ней! Да пошли вы…!
Наконец-то изо рта несчастной «утопленници» вылился целый фонтан  воды, она тяжело и порывисто задышала. Константин, у которого зуб на зуб не попадал от холода, вытащил не гнущимися пальцами, из прихваченного предусмотрительной Наташкой пакета,  бутылку с «горячительным» и жадно присосался. Спирт споро побежал по жилам и аккуратненько лёг, на выпитое накануне. По телу разлилась приятная истома. А ещё говорят, что спиртное при переохлаждении противопоказано.
  - Плохо, наверное, переохладился, – подумал Костя, – и отхлебнул ещё немного. Женщина, дыша как рыба, выброшенная на лёд, осматривалась и, поправляя одежду, пыталась подняться на ноги. Видя её героические потуги, Костя на четвереньках подполз к женщине. Потом что-то вспомнил и вернулся за бутылкой. Что не говорите, а другого такого чудодейственного лекарства от стрессовых ситуаций, человечество ещё не придумало. И вряд ли в ближайшее время придумает. Константин решительно сунул горлышко бутылки женщине в рот.
 - Пей! Чего стесняешься, как беременная семиклассница у гинеколога! Не хватало ещё подхватить воспаление лёгких... У нашего санинструктора кроме аспирина, зелёнки с йодом, бинтов  и мазей от плохих болезней, в аптечке ничего нет, – Константин чуть ли не силой вливал в рот женщины разведённый спирт.
И откуда ему было знать, что упоминанием про беременную семиклассницу, сам того не подозревая, выволок из её души изрядный пласт застаревшей грязи. Как прочно в наше сознание вгрызаются детские впечатления! У женщины началась истерика. Перед глазами замелькали перекошенные от ярости физиономии сотрудников интерната. Орали все, начиная от уборщицы и кончая директрисой, старавшейся выглядеть этакой толстенькой, добренькой тётушкой.
– Добренькая, знаем, как ты девочек для услады начальства поставляла. Ненавижу, н е-на-вижу! – Женщина пыталась отмахнуться от навязчивого образа  - мразь! Паскуда! Ненавижу….
Перепуганный Костя, ничего не понимая, обнял женщину за плечи и, пытаясь успокоить, принялся гладить по голове. Словно ребёнка, у которого только что отняли любимую игрушку.
 - Ты чего? Да успокойся, в самом деле! Какой интернат? Какая директриса? Какой ребёнок? Женщина выкрикивала, что-то невразумительное, пыталась вырваться и ни на какие уговоры не поддавалась. Пришлось применить кардинальные меры. Костя пошевелил упорно отказывающимися шевелиться мозгами, и влепил ей основательную затрещину.
– Хватит истерить, на самом деле. Ты лучше скажи, как тебя зовут и откуда ты на мою голову свалилась?
– Ася, Ася Бельдыева. Прости, а я-то думала, что всё можно забыть.
– Выходит, не всё, – поддакнул ей Костя.
Такое не забывается. Мать Аси, чего только от своего мужа, за время их совместной жизни, не натерпелась. Оскорбления, побои, хронические загулы и тунеядство вечно всем недовольного алкоголика. Будучи беременной Асей, она была выгнана в самые морозы, по сути дела  на улицу. Женщине предстояло пройти до соседнего стойбища, где жили её родители, более полусотни километров. Прихватив с собой лёгкие собачьи нарты для поклажи, минимум продуктов и дров,  металлическую печь-буржуйку и палатку, она смело отправилась в путь. Единственная собака, взятая в дорогу, тащить всё это не могла. Везти нарты по скользкой наледи приходилось самой. Но, самое страшное – женщина плохо видела. И не мудрено, что она, в конце концов, заблудилась. Продукты и дрова закончились быстро. Бесполезную печку пришлось выбросить. Собака замёрзла от холода. Палатку унесло ветром. На её счастье, одиноко бредущего по заснеженной поверхности реки человека, заметили с пролетавшего неподалеку вертолёта геологи. И не успел утихнуть шум винтов, лётчики услышали крик. Не крик о помощи, нет, женщина кричала страшно, словно её убивают. Она рожала. С той поры в стойбище при упоминании об  Асе, говорили
  - А, это та, что в вертолёте родилась!
 До семилетнего возраста прожила Ася с матерью. Родители  то расходились, то снова сходились. При этом всякий раз бурно выясняли отношения. Развлекались, стало быть, таким образом. Родители развлекались,  Ася страдала. Потом она уехала в школу-интернат. На этом злоключения не закончились, симпатичную девочку изнасиловал учитель физкультуры. Ася забеременела, насильнику грозил срок, но всё изменили непредвиденные обстоятельства, У Антона Бельдыева, недавно перешедшего из другой школы, в школу-интернат старшеклассника, было своё мнение на это, попахивающее уголовщиной, дело. Он собирался привезти из дома ружьё и поквитаться с обидчиком Аси. О том, чтобы элементарно набить ему морду, Антон не помышлял. Слишком уж чудовищная разница, как говорят спортсмены, в весовых категориях, у безнадёжного легковеса Антона и откормленного на казённых харчах физрука. Но, плану с ружьём не суждено было сбыться, по причине того, что нашкодивший учитель слинял из посёлка, лишь только запахло жареным. Не рассчитавшись в районо и даже не заплатив хозяйке, у которой снимал комнату, в которую и водил малолетних воспитанниц интерната. Дождался, когда на реке начнётся навигация, и утёк. И, естественно, никаких координат своего дальнейшего местоположения Антону не оставил. Тогда Антон взял всю ответственность на себя. Объявил, что с Асей поступил плохо он, Антон Бельдыев, но вину свою осознаёт и готов на Асе жениться, хоть сию минуту. Антона высмеяли, а Асю заставили избавиться от ребенка. Не хорошо, чтобы в нашей стране, дети детей рожали! С той поры своих детей у Аси нет,  и никогда не будет.
Но, слов своих Антон Бельдыев на ветер не бросал. Дождался, когда Ася достигнет совершеннолетия и сделал официальное предложение. Ася согласилась. Вроде бы и вариант не из плохих, да и куда уж ей, с её-то репутацией, топыриться. В посёлке, кроме того, что вспоминали  её рождении в вертолете, ехидно хмыкали
 - А это та…!
Трудно сказать, любила ли Ася своего мужа или жила с ним просто так, по инерции, вся отдаваясь работе. Прошёл очередной день, и ладно! 
 - Стерпится – слюбится – так вроде бы говорят! Однако не смирилось, не слюбилось.
Остаток ночи Ася, провела в палатке Константина, из которой деликатно убрались другие стройотрядовцы. Воспаления лёгких, обещанного Константином, не случилось. Да и что, какие-то там ледяные ванны, для коренного жителя полярных широт! Голова, правда, побаливала немного, ведь приложилась она о борт лодки, не слабо. Воспалением лёгких заболел её спаситель. Вопреки ожиданиям, нашлись и антибиотики. Проблема заключалась в другом. Никто из стройотрядовцев, включая санинструктора, ни разу в жизни не ставил уколов. Решить эту проблему вызвалась Ася, которая, по счастливому совпадению, работала медичкой. В ночь столкновения её лодки с затопленным бревном, она возвращалась из отдалённого стойбища от больного. Едва температура стала снижаться, молодой организм Константина, не смотря на уговоры рассудка, стал требовать, а молодой организм Аси, этому требованию всячески способствовал, то все последующие за этим ночи, она коротала  вместе со спасителем.
Наташка, заглянувшая однажды в палатку Кости, сделала вид, что не удивлена, а всё происходящее там, её нисколечко не трогает, и демонстративно закадрила Славика.
 - Ни кожи, ни рожи? Ну, и что из этого? Зато деловой, с таким не пропадёшь! Да и за первой попавшейся юбкой не погонится.
На четвёртую или пятую ночь голубочки попались. То ли бригадир оленеводов Иван Иванович Иванов, являющийся по совместительству шаманом стойбища, накурившись глюкогенными травами и запив их для надёжности настоем из мухоморов, вычислил Асино местоположение. То ли Антон Бельдыев, сам отыскал следы внезапно исчезнувшей жены, что, скорее всего, особого труда опытному охотнику и следопыту не составило. Константин совсем уж было попрощался с жизнью, когда увидел выходящего из прибрежных камышей мужа Аси, держащего расчехлённый карабин в руке.
 - Ой! – жалобно пискнула Ася и проворно спряталась за спину Константина. Подтверждением ее опасений был патрон от карабина, звякнувший о камни у ног Константина. Ни угроз, ни уговоров за этим не последовало. Осечка! А повторно стрелять Антон не стал.
 - Жизнь, выходит, подарил, а заодно и шанс поразмыслить обо всём случившемся, на досуге – понял Костя.
Осечка спасла ему жизнь. Промахов Антон Бельдыев не делал, ни когда на медведя в одиночку ходил, ни когда соболя, или белку точно в глаз бил.
Потерявший дар речи Константин не заметил, как Ася и Антон исчезли во всё тех же камышах, из которых минуту назад появился охотник.