Эдик, или за ним беда ходит. Сюжет для пьесы

ЭДИК ИЛИ ЗА НИМ БЕДА ХОДИТ.
Сюжет для пьесы в одном акте

ДЕСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Егор Егорыч – отставной офицер, предприниматель, 50 лет
Юра Филиппов – рабочий со стройки, но образование – техникум, спортсмен, Около 40 лет.
Мария Васильевна – мать Юры, пенсионерка
Эдуард – племянник Юры, учащийся техникума. 18 лет
Ирина – девушка Эдика. 17 лет.

          СЦЕНА ПЕРВАЯ

   Маленькая кухня в городской квартире. Двое за чаепитием.
Юра.Сегодня, как ты говорил, я пришел не с пустыми руками – юбилейные  печенюшки  принес. (кладет на стол пачку печения).
Егорыч.  Хоть в этом правила хорошего тона исполняешь. Свой вклад в питие чая делаешь. Подожди, Юра (раглядывает лицо гостя). Да тебя вроде фингал по глазом?
ЮРА. Есть такое. Вот почему пришел не в субботу. Беда у меня. Без тебя не разрулить.
Егорыч.  Хочешь, чтобы я за тебя подрался?.
Юра. Да нет.  Я ушел сегодня со стройки, потому что драка  с двумя молдаванами из нашей бригады.
Егорыч. Что не поделили?
Юра. Они между собой по-своему разговаривали и поглядывали на мою сторону и смеялись. Мне это надоело. Я попросил, чтобы по-русски говорили.
Егорыч:  Ну и?
Юра: Один из них послал меня подальше.
Егорыч: Дальше что?
Юра: Подошел я к  нему  молча и толкнул в плечо. Он мне в глаз двинул.
Я в долгу не остался. Не зря же хожу в секцию теквандо. Одним приемом кинул его на кирпичи. Да неудачно: он за руку схватился – поломал или вывихнул. А другой, видит такое, и пошел на меня. Я сделал разворот и новой ему в голову. Из него кровь – два зуба на землю.
Егорыч:  Что же ты наделал? Это же международный скандал. Гастарбайтеров  бить!!! Они приехали  к нам строить жилье. Ну ты и отблагодарил приемами восточного единоборства.  Я же говорил тебе, что тебе не надо ходить в эту секцию. Ты же заводной. Таким противопоказан этот вид спорта.  Эту мысль высказал нам с братом Виталий Федорович Никитин, который у нас в старом 37 квартале жил на  нашей лестничной площадке.  Он был учителем математики в городской  школе-интернате и ещё преподавал в 4-м лагере  для заключенных полосатиков.  Он рассказывал, что в те годы в зону пачками стали попадать караститы и самбисты. Это случилось, как только  разрешили в стране секции восточных единоборств. За что сажали в зону? За убийство и за превращение людей в  калек.  Ну ты-то, Юра, не убил?
Юра. Нет живы. Я не собирался их бить. Просто приемы хотел показать и что ко мне лезть не надо.
Егорыч:  Показал, так показал: одному зубы «подлечил», другому гипс на руку обеспечил. Предупреждал ведь, Я ж тебе повторял слова моей тещи, которая говорила. «Использовал нож на кухне – не держи его на столе. Нож имеет свойство удлиняться». Поэтому на моем столе ножа не увидишь.  Твои приемы теквандо стали тем самым ножом еа столе.
Юра. Ну, я же для самозащиты.
Егорыч. Конечно, защитился. Теквандо, карате – это тот же самый нож без присмотра. В горячую минуту удлиняется.  Не понимаешь?  Те, кто с тюрьме за превышение самообороны тоже тренировались только в целях самозащиты. Результат – чаляться  в зоне. Если ты  будешь направо-налево показывать свой синий пояс,  тоже тебе светит на небо в клеточку.
Юра. Я пришел, чтобы ты меня не ругал, а совет дал, как быть.
Егорыч: Ты бедокуришь, а я тебя спасай.
Юра: Ну, ты же друг.
Егорыч:   Друг-то друг. Только ты ведь меня не слушаешь. Я предупреждал, что теквандо – это не для тебя. Ты ноль внимания. Горох об стенку. Знаешь, что больше всего меня  обижает. Говоришь людям: не делай так, беда будет. Они все по-своему.  У меня бабушка была знахаркой, часто предвидела будущее. К ней приходили за советом.  Даже спрашивали, стоит выходить замуж или жениться за того или ту. Она говорила просто: будет счастье или не будет.  Она особенно  жестко  вела разговор с теми, кто со своей любовью носится как с ребенком хворым на руках. И прямо говорила: «Любовь делает человека слепым. В голове придуманный человек, а не настоящий. Когда мозги отключены,  бывает расплата».
Юра. Бывает и по-другому
Егорыч.  Это у других по-другому. Ты из совсем иной  породы, Юра. Вспомни, как познакомился с девушкой ты на курорте в Крыму. Она тебя представила богатым сибиряком, а ты увидел в ней обеспеченного экономиста с  квартирой. Женились. Что потом? Горшок об горшок. Выставила она тебя.
Юра. Ну не дави на меня. Скажи, что делать?
Егорыч:  А сам не знаешь?
Юра. Не знаю.
Егорыч: Ты как будто не в России живешь. Ну, разве не знаешь, что у нас все душевные раны портвейном лечатся. Хоть я не пьющий человек с августа 1991 года (из-за Ельцина бросил),  даю верный совет: беги в магазин и покупай три больших бутылки, еще  колбасу с хлебом, и на стройку  мириться с коллегами. Скажи, мол, так и так, погорячился. Простите меня. Давайте выпьем за дружбу народов, как жили при СССР. Юра, деньги–то есть? Если что дам для мирного процесса.
Юра. Есть, А вот пакет нужен?
Егорыч. (достает из стола пакет и передает Юре)
Юра.  Попивает чай и собирается уходить.
Егорыч. (Провожая).  Ну. Юра, позвони, расскажи, как будет всё. Если понадобиться, еще возьми бутылочку водки. Под нее легче будет грехи замаливать. Ну, Юра, не будь как дите малое. Уже к 40-годам а не взрослеешь. Одну ошибку другой  исправляешь. Не будь таким,о которых  говорят: неслух, да и только


    СЦЕНА ВТОРАЯ

   (Входит Егорыч  в частный дом с печкой. На диване только что приехавшая мать
   Юры, рядом сидит её внук Эдик).
Юра:  Спасибо Егор Егорович, что припехали познакомиться с моей мамой и племянником Эдиком
Мать. Юра о вас много по телефону рассказывал. Вот приехала, как тут Юра с Эдуардом живут. Это его первое свое жилье у Юры. Пусть маленькое в частном доме, но все-таки свое.
Юра. Мне помогал Егорыч ямы копать под канализацию и укладыват туда шины. Теперь красота зимой на улицу в туалет не каждый раз надо бегать.
     (Юра  поставил чай на плитку. Тем временем  Эдуард поднялся и не привлекая 
      внимание вышел за дверь)
Мать. Юра звонил, что тут с Эдиком канитель.
Юра. Ну,  не особенно. Бывает,  учиться он  не любит.
Мать. Что с сироты возьмешь?
Егорыч.  Раз бабушка и дядя есть – это уже не сирота.
Мать: Сирота Эдик, мать его  умерла от передозировки наркотиков. Отец устал от  пьянки  жены,  и слинял, Теперь  – неизвестно, где он. Когда некому  не стало опекать Эдика, вот и пришлось мне с  дедом за ним смотреть в Новошахтинске. Мой-то хозяин помер. Вот одна осталась. Устроила Эдика в кадетскую школу. Сначала-то было учился, а потом стал хулиганить.  Пока не отчислили, привезла его сюда к Юре, все-таки дядя – мужская рука. Моя женская – слабая. И самому Юре нужна рядом родная душа.
Юра: Эдуард и здесь в своем репертуаре. Для него купили компьютер, стал с ним изучать ЗД конструирование. А он все на улицу рвется. Вот и сейчас сбежал, вместо того, чтобы с нами посидеть.
Егорыч. Нехорошо это. Я не люблю людей, которые преподносят сюрпризы: хоть хорошие, хоть плохие. Они же скрытные. Рано или поздно такое выкинут, что хоть стой, хоть падай. У меня были  такие бойцы в армии, когда служил. За ними глаз да глаз нужен.
Юра: Наш Эдик не такой.
Егорыч:  Дай-то Бог.  Вот что он сейчас ушел? Я ведь с ним пришел поговорить... Мне что-то кажется, что за этим парнем беда ходит.
Юра. Не все ладно с ним. Я думал, что он с 1-го сентября в техникум уходит, а он занятия пропускает. Меня вызвали и сказали, что если так дальше будет, то сессию парень не сдаст.  Вот поэтому и бабушку вызвал, чтобы серьезно с Эдиком поговорить.
Егорыч. И поговорить-то не с  кем. Мария Васильевна, может, лучше увезете в Новошахтинск своего внука. Вашему  сыну Юре по второму разы жениться бы, найти бы девушку, потом родить своих детей их будет ставить. А то жизнь так пройдет. Племянник – не сын. Такого в кадетском корпусе держать надо было, потом в военное училище. Это я вам как военный говорю – подполковник, заместитель командира полка  РВСН.
Мать: Слаба я. Долго  с ним не протяну.

      (Возвращается Эдуард)
Юра. Куда  молча  пропал?
Эдик. Дела были.
Мать. Какие дела раз бабушка приехала? Где был?
Эдик. Скоро одному парню из поселка с нашей улицы день рождения. В магазинах  подарок смотрел.
Юра. А он тебя приглашал?
Эдик. Он –  мой друг.
Егорыч.  Если не приглашал, то не друг, а знакомый. Это разные вещи. Без приглашения только на похороны ходят, и то не все. Так что подумай.
Эдик. Пойду. Там Ира будет с нашей улицы.
Юра. Это та самая Ира, с которой тебя видел.
Мать. (Оживилась) Уже невеста есть? А что мне, Юра, не говорил?
Юра. Я и сам не знал.
Егорыч. Парень у вас – одни сюрпризы.
Юра.  Он такой.
Егорыч. Что-то хорошее в нем есть?
Эдик. Я дяде помогал фундамент делать для веранды.
Егорыч. Это, конечно, дело. Только потом меня твой  дядя позвал доделывать начатое.

     СЦЕНА ТРЕТЬЯ
    (Та же маленькая кухня в городской квартире Егор Егорович сидит за компьютером, что-то пишет. Раздается  звонок домашнего телефона. Он берет трубку).

ЕГОРЫЧ: Слушаю.
Едик. Егор Егорович, дядя Юра в реанимации, второй день без сознания.
Егорыч. Что случилось?
Эдик. Он в драку попал.
Егорыч.  Какая ещё драка? Он же после драки на стройке  обещал никуда не ввязываться, тем более, что ваш район в городе самый бандитский. Чуть что, все в драку лезут. Я там тоже лето прожил на Большой Химической улице после службы когда искал квартиру для аренды, наслушался о хулиганах. По субботам и пятницам по пьянке затеваются драки, особенно молодежь лютует. Дяда-то твой по такое знает.
Эдик: Он меня кинулся защищать.
Егорыч. Это ещё что?
Эдик. Я  пошел на день рождения друга  на нашей улице.
Егорыч:  Без приглашения?
Эдик. Он же мне друг.
Егорыч. Это ты так считаешь, а он?
Эдик. Наверное, тоже.
Егорыч. Если точно не знаешь, то что туда поперся?
Эдик. Потому что на день рождения приглашена была моя Ирина, то же красноперекопская. Они её знают.
Егорыч. Вот оно что.
Эдик. После первых поздравлений выпили, начали танцевать под музыку. Один незнакомый парень стал настойчиво приглашать мою Ирину на танец. Она пошла. Я стал возбухать. Парень меня оттолкнул. Я упал, потом встал и на него полез. Тут все и началось. Музыка кончилась. Тот парень за меня схватился и стал махать кулаками. Я тоже. Кто-то крикнул: «Идите  на улице выясняйте отношения». Мы вышли, его друзья тоже. Сначала драка была один на один. А потом его два дружка на меня полезли.
   Кто-то из соседей добежал до колонки, где дядя Юра после пробежки умывался по пояс, сказал, что трое меня бьют. Он утерся полотенцем и прибежал меня защищать. Я обрадовался. Сначала дядя просил прекратить потасовку, но тут  один переключился на него. Дядя его приемом теквандо вырубил.

 (Эдик замолчал)

Егорыч: Что дальше?
Эдик. Те ребята увидели, что дядя спортсмен. Один из них убежал во двор, взял дрыну из забора, вернулся и замахнулся со стороны  спину на дядю и съездил по голове. Дядя упал на спину.  Все затихли. Я подбежал к нему, не шевелится, почти не дышит. Закричал я: «Ему скорая помощь нужна». Ребята стали расходится. Я остался до приезда  скорой помощи.
Егорыч. Куда его повезли?
Эдик. Сказали, что в Соловьевскую  больницу, там занимаются такими травмами головы... Дядя Егор, вы не съедите к нему, узнаете, как там дядя?
Егорыч. Говорил я тебе, не ходи без приглашения. Ладно, сегодня же поеду.


     (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)