Арчи, выходи!

      Славка каждый раз перед тем как выйти из  дома  на прогулку с Арчи,  предварительно смотрел в дверной глазок, внимательно  сверяясь с обстановкой в подъезде,  где его могло ждать немало неожиданностей, и только,  когда  полностью убеждался в том, что соседей- маргиналов и прочих подобных личностей там не наблюдалось, проворачивал в замке ключ и выходил наружу.

      Правда, подобных встреч не избежать было и во дворе, или на улице, где эти полулюди - полузомби прохаживались, навещая ближайшие контейнерные помойки и просто перемещаясь взад и вперёд по своим делам.


     Причиной таких предосторожностей  был Арчи, его любимец, молодой пёс и потому ещё не до конца воспитанный, к тому же страшно любопытный, и своим любопытством создающий разного рода не совсем адекватные ситуации на улице во время прогулок, когда от удивления, увидев, что- то для себя новое и до того невиданное им, мог громко разлаяться и ещё  для верности встать на задние лапы, вытянувшись вверх во весь свой немаленький рост для того, чтобы лучше разглядеть  диковинку.

     Зрелище это —  стоящий  на задних лапах пёс и громко, когда со стороны могло показаться,   яростно  лающий,  не у всех вызывало  положительные  эмоции и кто-то даже возмущённо  говорил, что собака у Славки злая.

      А Арчи вовсе не был злым, он был очень весёлым, добродушным и ласковым пёсиком, хоть совсем и не маленьким, вымахавшим  неожиданно даже  для самого Славки почти до размеров овчарки,  хотя  овчаркой он тоже  не был,  он был из породы охотников,  и когда лаял, то не только от удивления, но и от  страха при  виде незнакомых людей, и то в том случае, если они в руках держали какой- то незнакомый для Арчи предмет,  и тогда его лай совмещал в себе  удивление  со страхом, и ещё  тогда, когда люди совершали  резкие движения  —  Арчи, как и любая собака,  предпочитал в жизни спокойствие и уравновешенность, не желая,  следуя своему собачьему,  ещё  и охотничьему инстинкту,  догонять кого- нибудь прямо на улице, в случае, если этот кто- то решит вдруг  убежать от него,  Арчи, он ведь вышел пройтись по своим делам, а не  для того, чтобы соревноваться с  кем-то в скорости  бега, не важно  на какие  дистанции. А так он спокойно гулял,  вместе с хозяином и к чужим людям, если и не шёл, не выражая  им особого  доверия  но и неприязни к ним не испытывал и мог даже позволить погладить себя, в случае, если человек имел  набор  всех тех качеств, которые полностью в противовес  перечисленным  устраивали Арчи.


    Что касалось собак, которых он встречал во дворе или на собачьей площадке, Арчи вёл себя по разному, но больше проявляя  к ним толерантность,  выказывая особую  симпатию с  дружелюбием к    совсем маленьким, которые размером походили  больше на кота,  а кот, которого он  страшно любил,  жил с ним в одной квартире, вот поэтому- то,   наверное, и нравились  эти малыши-крошки-собачки большому охотничьему псу.

     Вот так и  контактировал  молодой  ещё  и совсем не злой Арчи с социумом. Ну,  а дома  со своими он был просто душкой и очаровашкой одновременно.

 
    Славку он  обожал, спал с ним и  не слушался при этом  или больше это называлось,   играл с ним в свои игры. Играл  брутально, видя в нём другую собаку, с которой можно позволить себе всё то, что нельзя разрешить с человеком.   И Славка вынужденно, тоже обожая любящего его  вот так своеобразно  пса,  выполнял роль собачки, как  вечного  партнёра по играм для Арчи, в то время, как к  отцу  Славки Арчибальд    относился совсем иначе.

              Тот умел разговаривать с ним молча,  одними глазами, как это у него получалось не понимал не только его сын,  но и сам Арчи, который предпочитал в таких случаях слушаться и не пытаться  ещё   и здесь увидеть какую-нибудь   собаку, уж больно  грозной она ему представлялась  и в играх всё  время была   бы победителем,  а это уже не интересно. То ли дело Славка, которого можно и покрепче  зубами прихватить,  как полноценного  партнёра  по играм, и просто не отдать  ему то, что стащил,  а на  самом деле, даже и не думал воровать, просто  принёс поиграть с этим, но вот  беда, промахнулся  и взял то, что не разрешалось.

      Но всё  равно какое- то время удавалось  им со Славкой потаскать этот трофей, хотя бы  до  того момента пока отец не увидит или не услышит происходящее  и грозно  не посмотрит на него, на  Арчи, и как всегда молча не попросит  вернуть всё  на место,  а иногда и прикрикнет  всё  же, если игроки слишком увлекутся,  и не захотят  расставаться    со своей добычей,  правда, всегда,  всё же отдав требуемое, можно переключиться на славкины  ноги или изображая гуся пощипать того за мягкие бока, а потом войдя  в раж, покидаться с громким рыком на него самого, прихватив более значимо и ощутимо для  того  и за другие не менее мягкие места.  Это была такая у Арчи игра и все это знали,  он даже обижался, когда молчаливый взгляд приказывал  ему прекратить  такие  игры   и вспомнить, что Славка, как и его отец, тоже всё  же человек, а не собака, а тем более не партнёр для собачьих  игр.
 
       В общем, вот так они и жили, каждый раз перед прогулкой  проверяли   свободен ли проход через лестничную площадку  на улицу,  а там уже всё  по обстоятельствам, которые не всегда были благоприятными, ввиду наличия среди  нормальных людей тех полулюдей - полузомбиков, от которых можно было  ждать  всё  и даже то, что не желал вовсе.

   А так как они в большинстве  своём считали  Арчи злым и всячески неадекватно  выражали  своё  отношение к нему, то и у Арчи выработалось к  ним своё  совсем не дружественное отношение.
   
        Даже по тому как он вёл себя, находясь  на своей  территории  в  квартире, можно было знать, приехал ли  на побывку домой молодой сосед Иван, любящий посидеть,  покурить и выпить в подъезде  со своими дружками,  но не любящий  хозяев Арчи, они с ним не пили и на выпивку ему  не давали, короче не уважали, соображая на троих.

       Но в доме этом и в пятиэтажке  напротив таких иванов было много, и потому Арчи соблюдал толерантность  больше за пределами  их двора, а тут держался настороженно, не дай бог,  что удумают, эти полулюди - полузомби, как уже было, однажды, когда Арчи ещё   не жил  со Славкой и его отцом, он тогда ещё и  не родился даже, а соседка  с верхнего этажа старая бабка, которую  все величали Кондратьевна, размахивала электропилой   перед носом у желающего зайти в подъезд Славика, эх, жаль  не было тогда на этом свете Арчи, он бы показал  кузькину  мать этой бабке Кондратьевне и может,  не случилось  бы тогда позже того, что случилось.

        Когда как– то раз  привычно  Славка перед прогулкой глянул в дверной  глазок, но не увидел копошащуюся у двери Кондратьевну и потому открыл двери  квартиры, а тут, здрааа-асьте,  наше  вам с кисточкой, что называется, Кондратьевна, что вечно Арчи грозилась убить его,  потому что злой, а на дворе не лето, а зима и в руках  у неё  не электропила, которой можно было бы помахать, не только кусок забора, незаконно установленного Кондратьевной,  отрезать, совершив самозахват придомовой территории, а лопата для  чистки  снега этой территории, вот ею- то неразумная старуха  в надетой телогрейке и начала размахивать перед лающей мордой Арчи,  всё знакомо грозясь его убить  и всё  наступая на него и Славку.

      Да,  на беду  свою,   не одна она выходила из подъезда, а с соседкой  с первого этажа, сын которой, услышав шум,  выскочил из своей  квартиры на лестничную площадку   почти что  в том, в  чём мать его, та соседка, родила, испугавшись,  что раньше времени сиротой останется,  и как начал орать на Славку, “Заводи собаку обратно!”

     А Славка ему в ответ:

     —    Не могу я, видишь,  разошёлся пёс.  Идиотку  эту с лопатой убери!
 

     И вот тут и стало понятно, кто на самом деле  злой.

     Благо вышел ещё  и  отец Славика и,  правда, не как обычно молча, а приказным голосом вернул разошедшегося не в на шутку  Арчи обратно на свою территорию  в квартиру.  Короче все в тот раз остались живы,  целы  и невредимы, потому что по кому попала бы та лопата и кого убила бы, учитывая  скорость реакции Арчи, это ещё  хороший  вопрос, и  не известно не  получила бы снегоуборочным инструментом по голове мать соседа, и не состоялась  бы у  неё  ещё  одна лоботомия, которую ей уже делали, только не скальпелем, а лопатой,  и руками не хирурга, а  Кондратьевны.

     В общем, видать получила словесно по голове сама  виновница,  заварившая всю эту кашу, та самая несостоявшаяся убивица с верхнего этажа.   Потому что на следующий  день только Славка  дверь квартиры своей  открыл,  а сверху она,  Кондратьевна  спускается.  Завидела его  и с вопросом, елейным голоском таким, будто вдруг полюбила всех животных разом,  а собак больше всех.

      —   А ты с собакой или нет?

    И тут Славке захотелось ответив  взаимностью   спросить, “А  она сама как,  с лопатой сегодня  или вилы теперь прихватила, ведь весна идёт?”,   но он смолчал и спросил совсем  иное:

         —   А что, должен с собакой?

     И хотя ответа не последовало, всё равно,  раз должен, то:

        —   Арчи выходи!

 
Последовало не вызывающее в своем назначении  приглашение и  с этими  словами,   посторонившись  он  открыл дверь квартиры пошире, пропустив  вперёд Арчи,  который даже  не собирался в этот раз на прогулку . Но ведь его хотят видеть.

   Потому:
   
      —      Арчи выходи!
 
   И Арчи вышел.   Вернее,  не вышел, а выскочил на всех парах, помня  не только  лопату и обещания его убить,  но и бензопилу,  и желание  убить Славку.

    А ведь он Славку так любил,  обожал даже.  И  это только ему позволено играть  с ним в брутальные  собачьи игры,  и то, он всегда готов пожалеть своего вечного партнёра  по играм и  мягким шершавым языком вытереть  ему слёзы,  если сделает тому случайно действительно  больно.  Но другие, те полулюди - полузомби...
Они не имеют право обижать его Славку!

 
      И потому Арчи  вышел.  Вышел как умел, и как от него ждали, в роли злой собаки, которой он  никогда  не являлся,  и наконец- то  показал  всем  кузькину мать, отчитавшись и за лопату,  и за бензопилу,  и за всё  то плохое, что успели сделать  его Славке.  И пусть они  запомнят теперь его таким, каким хотели всегда  его видеть, и сами  будут смотреть в дверной глазок,  прежде чем выйти на лестничную площадку, несмотря на то,  что Арчи со Славкой и его отцом здесь  уже не будет, они давно  приняли решение переехать в  свой дом подальше от маргинальных полулюдей полузомби,  где никому не придётся говорить — ”Арчи  выходи! “,  ну, если только,  когда приедет курьер с продуктами, и Арчи после его отъезда разрешено будет проверить   пакеты на предмет наличия в них  заказанных для него лакомств.