Часть 4. Ваучер гуляет по стране

               

 Как  много за эти годы на меня свалилось – потеря денег  на сберкнижке,  торговля,  которой  я  никогда не занималась бы, и   эта круговерть с ваучерами, всё это было практически в  небольшой период времени.

 Открылся чековый аукцион в Волгограде, он располагался в Доме Профсоюзов, что в Центральном районе.
 Все засуетились в ожидании  светлого будущего -  вот оно, наконец-то  показалось.

Я тоже пришла посмотреть на наше будущее счастье и наивно подумала, что отобрав  деньги со сберкнижки в 1991 году, наверно решили таким образом возместить их.

Смотрю, слушаю, а народ   собрался на первом этаже  (аукцион был на втором), и все высказывают свое видение на эту приватизационную компанию. Каждый говорит, чего знает, думая, что это никто не знает:

- Не надо, вообще ваучеры сдавать на аукционе, а лучше купить непосредственно из рук компаний, которых много открылось в Волгограде.

-Нет, ты не прав, эти компании неизвестные нам совсем, а которые вон висят на доске – законные.

- А, я думаю сдать ваучеры в инвестиционный фонд: деньги у них в обороте большие, может, и нам будут выплачивать какие-никакие проценты от них.

- Ждите, у них в обороте большие деньги, но не для вас, а наберут  побольше и исчезнут.

- Говорят, что эти ваучеры можно покупать и продавать без проблем. Кто знает про это?

- Конечно можно – вон около Центрального рынка стоят в две шеренги люди, как за колбасой. Одна шеренга продаёт ваучеры, другая покупает.


 Пошла посмотреть на «людскую» биржу; правда, около рынка стояли эти шеренги, сразу поняла, какая из них покупает, а какая продает. Приходилось в вполголоса  вести переговоры и уточнять стоимость, а потом покупать, если с ценой сладишься.

 Все стояли хмурые, наверно были обижены на то, что на ваучере  обозначена цена  десять тысяч,  а продавать приходилось стыдно сказать за сколько. Они вначале думали, что станут хоть маленькими, но акционерами какого-нибудь предприятия, но сильно ошибались, так как за них уже давно придумали эту взрослую игру – насмешливую и  безвыигрышную.

   Я это поняла значительно позже, а сейчас скупала ваучеры с рук, в надежде приобрести на них  акции солидных предприятий.
 
 
 И постепенно из  общения с людьми,   стала вырисовываться картина у меня в голове:  буду покупать акции только наших местных предприятий и надёжных  на аукционе.   Газпром в  списках на аукционе появился почти перед закрытием, и все ваучеры которые были у меня,   я вложила в его акции.

  Так, параллельно торговли, я успевала покупать за ваучеры  акции предприятий – надо же сохранять деньги, но это не всегда удавалось.
 
 Но покидая этот аукцион,   я умудрилась прикупить одну акцию Московского ипотечного банка, мне казалось, что этот банк будет устойчивым, так как ипотека – это всё, что осталось у нас в жизни. Молодой человек, который продавал акции, был представителем этого банка и имел все документы. Он  объяснил, что акционерам этого банка, будет большая скидка в приобретении ипотечной квартиры, а это самая болезненная тема для меня.

 И вот,  когда стала распродавать акции, то  до Московского ипотечного банка было трудно дотянуться, ведь у нас в Волгограде не было его филиалов. Я написала в банк письмо, чтобы проверили по реестру, числюсь я  у них или нет. Ответили официально на бланке с печатью, что числюсь в реестре акционеров. Адрес был у них – г. Москва, ул. Воронцовская…., а потом перестали отвечать.

 Я  приобрела  много акций  нашего, как бы «родного», Волжского трубного завода, думая, что этот монолит никуда не исчезнет, и я буду входить в совет директоров завода,  ан  нет, не получилось: акции  не стали выкупать представители завода.

 Я написала в газету « Вечерний  Волгоград» и попросила разъяснить – есть ли преемственность завода, когда выпускали акции и сейчас, когда отказываются их выкупать, ведь название завода тоже, люди, оборудование, земля всё осталось на месте, даже эти самые трубы.

Через несколько дней дали ответ на моё письмо: вначале полностью поместили  мой вопрос,  а потом ответ - преемственности нет, куда деть акции   смотрите сами, мы к ним никакого отношения не имеем, вот так мои акции Волжского трубного завода превратились в туалетную бумагу.

 Волгоградский  Газпромбанк принял от меня все акции – привилегированные и обыкновенные и через несколько дней оплатил по акциям без проблем, даже больше, чем я ожидала, чуть позже пожалела, что сдала их.

 По радио услышала, что акции электросвязи скупает компания, которая сообщила, что находится в планетарии, только вход по лестнице с другой стороны здания.  Я позвонила им, сообщила, сколько у меня акций  и, поторговавшись немного, освободилась от них.
      
 Акции Норильского Никеля пришлось оформлять через нотариуса,  но ценой я осталась  недовольна -  богатое предприятие, а дешево скупает свои акции. Видно у каждого своя цель – им  нужна только доля в предприятии,  а мне нужна полная  квартира.

 Про наши,   как бы «родные» заводы – Алюминиевый,   Тракторный и Пивзавод, даже нечего сказать, только время и деньги потрачены впустую на покупку и возврат акций, не надо их вообще было покупать, но кто же знал.

 Не сразу я  стала распродавать их акции, а через несколько лет. Заводы без конца слали мне  письма, называя меня акционером, просили ознакомиться с протоколами собраний акционеров, проголосовать  о направлении дивидендов на развитие предприятий, а также без конца предлагали продать им акции.

Я не продавала, но отвечала на все письма и анкеты – думала, что это хорошо, раз предприятия работают, значит, надёжно вложила деньги.

 Избавляться от акций  заводов стала после того, когда от них  не стало  поступать ни каких весточек. Пошли слухи по городу, что заводы банкротят, собственники меняются  и от обременения, то есть от  нас освободятся скоро, так как мы ухудшаем их  финансовую и счастливую жизнь.

Газеты тоже не молчали, а постоянно сообщали «вести с заводов», которые меня пугали и подталкивали к продаже акций.