Дедок

                (Воспоминания)
    Всегда, когда заходит речь об охоте, я вспоминаю Антона Ивановича Лукашевича- местного охотоведа. Это был крупный мужчина с седыми волосами и с очень добродушным, но с тем же твердым взглядом. Все привыкли к его военной выправке, планшету, кобуре и мотоциклу « Урал» на котором он ездил в любое время года. Военная выправка у него сохранилась с времен Отечественной войны, когда он партизанил в качестве одного из отрядов 5-й партизанской бригады. Местные леса ему были близкими и родными еще с детства к всему следует добавить , что он прекрасно знал жителей района, знал кто на что способен и поэтому без особых усилий разыскивал браконьеров.
   Однажды дедок, так звали  между собой охотники Антона Ивановича,  пригласил меня на открытие охоты на уток.
    -Что в кабинете киснешь, - усмехнулся он , - Поедем на самое глухое озеро, посидим у костра, послушаем байки мужиков и что-нибудь напишешь. На стареньком автобусе мы доехали до деревни Старое Веретье. Выгрузились.
   -Мужики, - пошутил Антон Иванович, - ружья-то можно и не брать, ведь идем не на  охоту а на открытие её.  Но все же ружья взяли, а я фотоаппарат. Добраться до озера было непросто. Это почти два километра пути по трясине, прыгая с кочки на кочку.  Тропа была набита, ведь это  озеро не простое, святое. Летом , на Иванов день, сюда съезжаются паломники  из разных мест, купаются и исцеляются, в последнее верится с трудом, да ладно это дело сугубо личное. Кто как считает, так и пусть будет. Когда добрались до берега озера, то  рубашки почти у всех были мокрые. Берег  был низким и поросшим низкорослым сосняком. Мужики сразу включились в работу: кто-то стал собирать сушняк для костра, а кто-то готовил места для ночлега, нашлись любители вечерней кухни. Антон Иванович устало присел на обрубок пня и вдохнул: -Тяжеловато мне стало по кочкам прыгать, ноги свои я еще в партизанские годы изрядно подморозил. Охотники тем временем продолжали вечерний ужин, забыв о своих ружья, аккуратно сложенных в сторонке, а об утках, что плавали рядом с берегом вообще не вспоминали.
 -Антон Иванович, а в этих болотах вам приходилось бывать в годы войны?
 -Приходилось, почти четыре года в лесах жили и на одном месте задерживаться нельзя было. Однажды в болоте я провалился , мороз был за двадцать градусов, когда добрались до базы, портянки к ногам примерзли, спасибо фельдшеру спасла мне ноги, долго она их массажировала и мазями натирала, кстати, она и сейчас лечит мои ноги. Поженились мы, но это уже другая история.
   Уже вечерело и над лесом стали сгущаться сумерки. Нас позвали к столу. Приятно пахло печенной картошкой, салом. По кружкам разлили  водочки и понеслась: всем хотелось поговорить, рассказать анекдот.
-Антон, признайся, зачем тебе кобура и пистолет, здесь нет врагов, если кто и ходит по болотам, так это браконьеры? - улыбнулся Александр.
-Саша, -ответил Антон Иванович,- ты прав, что кто-то может и разгуливает по лесам в  поисках добычи, но я думаю, что ты должен ума набраться и перестать считать себя умнее других. Если кто и нарушает правила охоты, так это ты.
 -А ты докажи, дедок , что у тебя порох не отсырел?
 -Что доказывать-то.- буркнул Лукашевич. Надо будет и докажем, а ты Николай кидай вверх свою форменную фуражку. На работе новую выдадут,а про эту скажешь, что бандитские пули порвали.
 Блинов, аж взвился:
 -Бандитские пули! Да ты попади в нее,- Он снял милицейскую фуражку и подбросил  вверх в темноту.
Прошла секунда и в руках охотоведа появился тяжелый пистолет. Кроткий взмах руки и прозвучало несколько выстрелов. Прямо на пустые кружки упала фуражка, вернее все  то, что от неё осталось. Блинов молча взял её, покрутил, хотел примерить, но молча отбросил в сторону и ответил;
-Твоя взяла « дед» , приношу извинения.
 А старый охотовед спокойно продолжал шевелить палочкой затухающие угли. - Ничего, Николай, в молодые годы все шустрые. А ты , Александр Иванович,- обратился охотовед уже к другому охотнику,- в понедельник пойдешь в сберкассу и уплатишь 25 рублей штрафа за то, что уток стреляешь без времени- не заплатишь в понедельник-  будешь платить дороже, да и ружье сам отнесешь в милицию, понял,я за тобой бегать не буду, сам знаешь, ноги у меня болят, квитанцию принесешь мне сам.
 -Ой, дед, запугал, аж мурашки меж лопаток побежали. Не дождетесь,- зло ответил Александр.
 -Смотри, парень, как бы и на самом деле мурашки по спине не побежали,- усмехнулся дед и спокойно пошел спать.
….А через три дня, утречком Антон Иванович вновь зашел в редакцию.
 -Николай, оторвись на минутку, поедем со мной, посмотришь, как у Александра Ивановича по спине мурашки забегают.
 Привез  он меня на берег Шелони. Не прошло и десяти минут, как к берегу подъехала лодка и охотник стал выкидывать из лодки подбитых уток.
   -Доброе утречко, Александр Иванович.- усмехнулся охотовед,- С прибытием. Хорошая зорька была неправда ли, а ? Как уточки летали? И как насчет  мурашек?
   -Хорошо, дед, твоя взяла,- хмуро ответил браконьер.
  -Вот так-то, Саша, слушай старших и все будет в порядке. Ружье у тебя было отличное, било метко, можешь с ним попрощаться, я его у тебя забираю безвозвратно, охотничий билет можешь оставить себе на память- это уж пустая бумажка. Квитанцию об уплате штрафа  занесешь ко мне домой вечерком, я буду дома, можем в шахматишки сыграть.
 Таков вот он Антон Иванович Лукашевич, командир партизанского отряда.