Прошедшие сквозь время

1. Попутчик


… „The Daily Propfet“ не сообщал ничего нового. Несколько коротких столбцов, содержащих «свеженькие» сводки о работе Министерства магии… Пара-тройка скандальных происшествий в магловском Лондоне, подоплёкой которых являлись проклятия, насланные небольшай группой волшебников-отщепенцев. В конце статьи анонимный корреспондент сообщал о вопиющем росте неконтролируемой преступности, и о том, что Министр Магии палец о палец не желает ударить, чтобы хоть как-то обуздать безобразие. Тут же по соседству весьма пафосно излагалось о слаженной и чёткой работе храбрых мракоборцев…

Поправив на носу очки с тёмными стёклами, Оливер Флеминг снова перечитал статью о пострадавших от заклятий маглов и, дойдя до слова «безобразие», саркастически усмехнулся. «Как будто речь идёт всего лишь о мелком скандальчике между соседями», – подумал он и, вздохнув, вновь углубился в газету.

Последняя страница пестрела яркими фотографиями. «Ведьмы» дадут несколько концертов в Йоркшире, обещая удивить новой программой слушателей и преданных фанатов… Региональный чемпионат по квиддичу пройдёт в Бирмингеме… «Ничего интересного, или экстремального, – подумал волшебник, пробегая страницу глазами. – Погода… Гм! Погода! А вот погодка-то у нас не ахти какая: дожди, как всегда… Что? Заморозки, мокрый снег?!! Это действительно странно, нулевую температуру вряд ли можно считать обычной для конца июня — скорее, для начала декабря.»

Со вздохом отложив „The Daily Propfet“ на маленький купейный столик, Оливер откинулся на спинку сидения и, нахмурившись, устремил взгляд за окно, исчерченное струями дождя.

«Этому я нахожу лишь одно объяснение, – подумал он, покачивая головой. – Дементоры. И, похоже, я прав.»

Жалкие потуги Министерства Магии завуалировать действительность, отрицая слишком очевидное, жизнерадостные вопли подкупленных журналистов о том, что «всё прекрасно и не вызывает опасений» выглядели, по меньшей мере, смехотворными.

Что-то творилось в мире. Что-то происходило в Хогвартс… Но вот что? Живя в другой стране, Оливер был почти полностью отгорожен от мира магов, и всё, что происходило «по ту сторону», узнавал из писем его юных друзей… от которых вот уже почти год не было вестей. Ни от них, ни от Нэнси…

«Мне следовало пренебречь запретом и осторожностью и прилететь в Хогвартс зимой, хоть на несколько дней, – размышлял волшебник, рассеянно глядя на унылые, кажущиеся размытыми пейзажи, проносящиеся за окном. – Это было более важно, чем дежурства в клинике, операции, защита диссертации…»

Каким же ничтожным показался Оливеру Флемингу этот последний довод! «Да я попросту пытаюсь найти оправдание собственному малодушию! – мысленно воскликнул он, сжимая кулаки. – Там, где я собираюсь применять мои знания, не нужен этот чёртов диплом! Это лишь жалкий кусок картона, из-за гонки за которым я отодвинул на второй план тех, кто когда-то доверился мне!..»

Часы на его запястье тихонько дзинькнули — будто тактично просили позволения что-то сказать… Но всё же промолчали. Не обратив на это внимание, Оливер продолжал глядеть в окно поезда, «плакавшее» холодными дождевыми каплями, отстранённо прислушиваясь к перестуку колёс поезда…

В купе постучали — так тихо, осторожно, будто тот, кто стоял снаружи, либо колебался от нерешительности, вызванной стеснением, или чего-то опасался. Секунду-две спустя дверь, натужно скрипнув, приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась взлохмаченная голова.

– П-прост-тите… – прозвучал тихий хрипловатый голос. – Н-не найдётся ли здесь с-своб-бодное м-место?..

По-прежнему не отрывая взгляд от окна, Оливер утвердительно кивнул. Он один был в купе, сидение напротив пустовало.

Протиснувшись внутрь бочком, словно опасаясь нечаянно причинить Оливеру беспокойство, неожиданный новый пассажир примостился в самом уголке и, ссутулившись, притих.

Появление неожиданного попутчика отвлекло Оливера от размышлений, и он украдкой с интересом взглянул него.

Новый пассажир был очень молод: на вид ему можно было бы дать не более шестнадцати-семнадцати лет. Паренёк был бледен и худ; его длинные тёмные волосы, похоже, давно простившиеся с расчёской, были кое-как собраны в хвост, несколько прядей, выбившихся из неровной чёлки падали на лицо, скрывая глаза. Его одежда свидетельствовала отнюдь не в пользу его благосостояния — старые растоптанные покрытые грязью кроссовки, джинсы, заношенные до дыр, растянутая вязаная кофта, полы которой мальчик придерживал рукой со свежей ссадиной на запястье, словно пряча что-то на груди. Зелёный брезентовый рюкзак, составлявший его багаж, юный путешественник положил на сидение рядом с собой, продев другую руку под лямку.

«Видно несладко тебе пришлось», – подумал Оливер.

Наверное, паренёк почувствовал, что за ним наблюдают: он метнул на мужчину в тёмных очках опасливый взгляд исподлобья, но тут же вновь потупился. Миг был краток, но порой достаточно всего лишь мгновения, подобного вспышке молнии, чтобы узнать в случайном попутчике доброго старого товарища, с которым не виделся много лет.

«Великий Мерлин! – мысленно воскликнул Оливер. – Неужели это… он?! Нет, нет, не может быть. Просто моё воображение разыгралось, и он лишь похож…» Отчего-то у волшебника возникло чувство, что сейчас он зачем-то пытается себя уговорить. Мистер Тик-Так, склонный, по своему обыкновению, вставлять в подобных случаях ценные реплики, помалкивал.

Снаружи раздались шаги: кто-то торопливо прошёл мимо их купе. Парнишка вскинулся, напряжённо прислушался… Шаги затихли; он снова скукожился в своём углу.

Раскрыв саквояж, Оливер извлёк из него термос с горячим травяным чаем и бумажный пакет с сырными сандвичами.

– Эй, дружище! – разложив припасы на столике, покрытом „The Daily Propfet“, словно скатертью, окликнул он паренька, – Подсаживайся ко мне! Раздели мою скромную трапезу.

Вздрогнув, тот медленно поднял голову. В больших карих глазах, зыркнувших на Оливера, были испуг и недоумение — словно паренёк не совсем понял, что от него хочет этот джентлмен в тёмных очках.

– Вот, держи, – с улыбкой промолвил Оливер, протягивая юному попутчику эмалированную кружку, наполненную горячим ароматным напитком. – Здесь нет яда.

Миг помедлив, мальчик выпростал руку из-под лямок рюкзака и, пробормотав «Сп-пасибо!», неловко принял подношение и сделал маленький осторожный глоток.

«Это он, вне всяких сомнений! Как мог я усомниться?! Неужели несколько лет разлуки превратились в преграду, помешавшую мне узнать его с первого раза?!»

– Дэниел Долтон?

Рука парнишки дрогнула, немного чая выплеснулось на джинсы. Он замер, сжавшись, словно ожидая удар.

– С-сэр, я… – пролепетал парнишка, не решаясь поднять взгляд.
– Э?! – поднявшись, Оливер Флеминг сел напротив. – Скажи-ка на милость, с каких это пор ты стал прикидываться, что не знаком со мной?

Звякнула, ударяясь об пол, выпавшая из рук кружка, по линолеуму растеклась тёплая лужица.
– Дэн, это я! – воскликнул Оливер, успевший схватить вскочившего и порывающегося броситься наутёк подростка. – Гляди!

Он снял тёмные очки. Глаза его лучились бледно-голубым светом.

Несколько минут паренёк таращился на Оливера, затем перевёл ошалевший взгляд на руку волшебника, крепко сжимающую тощее покрытое царапинами запястье.

– Понял теперь? – с усмешкой промолвил Оливер. – Неужели я стал бы применять парализующее заклятие ни с того ни с сего?
– М-мистер Флеминг! – прошептал Дэниел Долтон пересохшими губами. – Это вы… Это действительно вы!!!

Из-под полы его кофты выскользнул чёрный пушистый котёнок и принялся тереться о ноги волшебника, громко мурлыча.

– Вот видишь? – наклонясь, Оливер, нежно погладил за ушками это милое создание. – У Чарли на мой счёт не возникло ни малейших сомнений. Ну здравствуй, дружище! – промолвил он, заключая паренька в крепкие объятия.

 


2. В Лондон!


– Exhaurio minima!

Осушив чайную лужу на полу, Оливер снова наполнил кружку и протянул её Дэниелу. «Это решительно никуда не годится, – подумал волшебник, глядя, как тот, обхватив обеими руками её тёплые эмалированные бока, судорожно глотает чай, сотрясаясь всем телом от озноба. – И в этом виноват я сам.»

– О нет, сэр! – поспешно проговорил мальчик, вскидывая глаза на волшебника. – Вы н-незаслуженно себя в-вините!
– Ты что, знаешь мои мысли? – Оливер удивлённо приподнял брови.
– П-профессор Дамблдор з-анимался со мной ок-к-клюменцией н-немного, – смущённо ответил Дэн, – п-пока мог…

«Кажется, он ещё сильнее начал заикаться, – подумал Оливер. – А может, просто волнуется…»

– Я давно не получал писем от вас, – он покачал головой. – Но я думал, что, если бы что-то было не так, вы бы написали.
– Я п-писал вам осенью, но не п-получил ответа, – сказал Дэниел, разглядывая дно кружки. – А потом п-подумал, что вы очень заняты и… Решил, может так и лучше…
– Осенью, говоришь? – Оливер прищурился. – Но я не получал ничего!

Снова кто-то прошёл мимо их купе — торопливо, почти бегом. Дэниел, раскрывший, было, рот, чтобы ответить, настороженно вытянулся, глядя широко раскрытыми глазами на дверь. Тихо выругавшись на кошачьем, Чарли вспрыгнул на сидение и юркнул за спину его хозяина.

Вновь надев тёмные очки, Оливер вынул из внутреннего кармана блайзера волшебную палочку и, поднявшись, выглянул в коридор.

– Расслабься, это не к нам, – сообщил он, притворяя створку, и блокировал замок запирающими чарами.
– Присоединяйся, – промолвил Оливер, садясь на место и с шелестом разворачивая пакет с сандвичами; из конца палочки, направленной на них, вырвалась крохотная голубоватая искорка. – Да здравствует закон Гэмпа, нерушимый как скала!

Тихонько мурлыкнув, будто спрашивая: «Ну что? Всё закончилось? Злые бяки ушли?», Чарли

выскользнул из-за хозяйской спины и, в один миг оказавшись рядом с волшебником, уселся в позе копилки и принялся буравить его огромными зелёными глазами.
– Смелее! – кивнув, Оливер подмигнул Дэниелу, между тем материализовывая в руке банку с кошачьим кормом и жестяную миску. – Гляди, твой фамильяр не церемонится.

Переместившись к окну, парнишка робко взял бутерброд и, пробормотав: «Спасибо!», впился в него зубами.

«Сколько же тебе пришлось голодать?» – подумал Оливер, исподтишка наблюдая за своим юным попутчиком. И вдруг сердце его сжалось, будто пронзённое болью. Догадка, родившаяся в его голове несколько лет назад ненастным осенним вечером в крохотной комнатушке на чердаке старой гостиницы для магов «Jolly Owl»…

«Великий Мерлин!.. – мысленно воскликнул волшебник. – Дик!»

В этот момент Дэниел, возможно, почувствовав на себе пристальный взгляд Оливера, поднял голову. На лице парнишки появилось выражение невинного удивления.
– Нет-нет, ничего, – предварил волшебник его вопрос и натянуто улыбнулся. Облокотившись на спинку, он скрестил на груди руки и принялся отрешённо глядеть в окно.

«Словно один образ наслоился на другой… – вздохнул Оливер, вновь погружаясь в раздумье. – Сколько раз, возвращаясь мысленно в то утро из давнего прошлого, я пытался вообразить, каким бы он стал, если бы повзрослел… А этот мальчик… он так похож на него!»

– Сэр… – хрипловатый голос Дэниела прервал его размышления.
– М-м? – откликнулся Оливер.
– Я так благодарен вам за доброту ко мне! И к Чарли.

Чёрный котик, тихонько мяукнув, поднялся, выгнул спинку и ласково толкнулся покатым лобиком в локоть волшебника. Затем улёгся рядом и довольно замурлыкал – громко как трактор.
– О чём речь?! – Оливер вновь ощутил укол жалости. – Считаю, любой на моём месте должен был бы так поступить, тем более друзья. Мы ведь давно знакомы с тобой… не говоря уж о коте, не так ли?

Издав своё типичное «мур-мур», Чарли перепрыгнул к Дэниелу и устроился к него на коленях.
– Да, давно… – вздохнув, эхом откликнулся мальчик, рассеянно поглаживая котика между ушей.

Некоторое время они прислушивались к мерному перестуку колёс поезда и уютному кошачьему мурлыканью.
– Мистер Флеминг, – тихо промолвил Дэниел, прерывая повисшую паузу, глядя на разложенную на столике газетную «скатерть» со статьёй о волшебниках, «забавляющихся» с маглами. – Я п-подумал, что в-вы… ну… один из них.
– Один из охотников за нарушителями? Ты меня не узнал?

Дэниел кивнул.
– Я и-испугался, – ответил он. – Подумал: агент, принявший оборотное зелье.
– Исключено! – Оливер тряхнул головой. – Хотя… в среде магов можно раздобыть разве что не звёздную пыль… Но, Дэн, почему?!
– Меня разыскивают, – взгляд Дэниела помрачнел. – Я решил, что вы меня арестуете… И мне п-пришло в голову, что, если стану у-удирать, меня обязательно накроет какое-нибудь за-ак-клинание…
– Ну что ж, вполне логично, – Оливер кивнул. – Бегство — самое последнее дело.

Оливер прекрасно знал, о чём говорил. Когда-то ему довелось на собственной шкуре удостовериться, к чему может привести решение, рождённое паникой. Вор тот, кто удирает… Такие уроки не забываются.

– Ну и куда же ты направляешься, дружище Дэн? – заговорил Оливер на другую тему.

Дэниел словно ожидал этого вопроса и опасался, что собеседник его обязательно задаст.

– Н-не знаю пока, – едва слышно пробормотал мальчик, ссутулясь — словно на плечи ему вдруг навалили тяжёлый груз. – В какой-нибудь большой город. Наверное, в Лондон…
– Наверное… – Оливер упёрся локтями о столешницу и, положив подбородок на сомкнутые ладони, воззрился на попутчика. – Значит, в свободном поиске… Слушай! – проговорил он другим тоном. – А не прочь ли ты составить мне компанию?
– Ч-что?! – Дэниел медленно поднял голову и поглядел на волшебника с немалым удивлением. – Но… п-почему?..
– Я направляюсь в Лондон, – пояснил Оливер. – Согласись, ведь путешествовать вместе куда веселее, чем в одиночку! Не так ли, Дэниел Долтон?

Мальчик колебался, пребывая в растерянности.

– Или я нарушаю какие-то из твоих секретных планов? – осведомился тот конфиденциальным тоном, высоко вскинув бровь.
– Н-нет… – Дэн отрицательно мотнул давно нечёсаной головой. – Но… я не хотел бы быть для вас…
– Вот и отлично! – воскликнул Оливер с энтузиазмом, помешав последнему слову слететь с его губ.

И принялся с деловитым видом убирать со стола остатки трапезы, бодро насвистывая «Rule, Britannia!».

Дэниел молча следил за действиями давнего друга, которого ему неожиданно посчастливилось встретить. В голове его роилось столько разных мыслей!..

«Как будто и не было этих нескольких лет… – думал мальчик. – Словно встречу нашу кто-то давным-давно запланировал… Я мог написать мистеру Флемингу — сразу после того случая в Хогвартс, много раз я, будучи на грани безнадёжности, готов был сделать это, но… Нет, я не мог. Не имел права.»

Внезапно прежнее подозрение пронзило Дэниела словно удар током. «Но ведь это странно! – подумал он, холодея. – Мистер Флеминг так ведёт себя со мной специально, чтобы усыпить мою бдительность! И… он блокировал дверь и наверняка выставил снаружи отводящие чары, чтобы… чтобы я не вырвался, когда обо всём догадаюсь! А что, если?!..»

Он не успел. Волшебная палочка вырвалась из его пальцев, будто кто-то незримый выдернул её и, отлетев в сторону, звонко стукнулась о тонкую пластиковую стену купе. Резко вскинувшись, Дэниел взглянул на волшебника: призрачный блеск глаз Оливера Флеминга проглядывался даже сквозь затемнённые стёкла очков в тонкой серебряной оправе.

– Энэ-бэнэ-раба! – негромко проговорил маг. – И мысленно щёлкнуть хвостом. Надеюсь, этого будет достаточно для освежения твоей памяти, мой юный друг, – он улыбнулся по-лисьи и спрятал палочку в потайной карман в рукаве блайзера.

Дэн глядел на Оливера широко раскрытыми глазами.

– Нет, – проговорил он, – я не забыл.

Он помнил всё. Их первую встречу… Ночь в старой гостинице… И как они разыскивали маленькую Софи, его названую сестру… И…
Их знакомство было кратким, но с самых первых минут их встречи Дэниела Долтона не покидало ощущение, что он встретил старого друга, с которым не виделся много-много лет… Будто крохотный серебряный колокольчик звякнул: тихо-тихо. И тут же смолк, осторожно прикрытый ладонью…

Оливер Флеминг глядел на своего случайного попутчика и улыбался. Сердце в груди Дэниела, ёкнув, сжалось и вдруг бешено заколотилось.

– Ну так как? – спросил волшебник с улыбкой. – Едем вместе? Или ты всё ещё сомневаешься, что я — это действительно я?
– Да, – ответил Дэниел, не сводя с него горящих глаз. – Я согласен!

Чарли лежал рядом пушистой чёрной подушкой, обернувшись хвостом, и громко мурлыкал. Он считал, что всё складывается пр-р-р-равильно.

 


 3. Друг — враг?


… На улицах старинного города царила обычная дневная толчея. Прохожие спешили по своим делам; некоторые невольно приостанавливались на минуту, чтобы взглянуть на живописную пару: худощавого длинноволосого молодого человека в тёмно-синем пальто несколько старомодного покроя и тёмных очках и его спутника — тощего, одетого в грязные лохмотья лохматого тинейджера с чёрным котом на плече. Однако, было похоже на то, что этим двоим не было никакого дела до столь повышенного внимания горожан, привлечённого к ним — р;вно, как и коту, по всей видимости, чувствовавшему себя вполне комфортно на своём «насесте», с ленивым интересом наблюдавшему за «двуногими котами» из-под полуприжмуренных век.

Оливер украдкой посматривал на Дэниела, отстранённо разглядывающего здания, мимо которых они проходили. Похоже, старинная лондонская архитектура интересовала его лишь постольку, поскольку он здесь находился — не более. В глазах мальчика были тревога и беспокойство, и Оливер надеялся, что его юный друг вскоре поведает ему об их причине.

– Мистер Флеминг…

Оливер невольно зябко поёжился: его коробило столь официальное обращение. «Ну а чег; же мне следовало ждать?» – подумал он и вопросительно взглянул на Дэниела.

– У вас к-какие-то д-дела в Лондоне, или?..
– Да, есть немного, – ответил волшебник. – Я собираюсь зайти к одному старому другу. Полагаю, и ты будешь там весьма желанным гостем.
– А… – Дэниел на секунду замялся, сомневаясь в тактичности вопроса. – К-кто этот старый друг?
– Нэнси.
– Нэнси?!! – воскликнул Дэн, замирая на месте, и встревоженно глянул на Оливера.
– Что такое? – остановившись, Оливер удивлённо поглядел на своего юного спутника. – Или тебя удивило, что я, будучи в Лондоне, решил зайти к Нэн — ведь мы с ней почти как родственники? Я, право, думал, что ты тоже решишь её навестить…
– Нет!!! – Дэниел попятился. Чарли громко фыркнул, вцепляясь когтями в кофту.
– Постой! – Оливер успел схватить мальчика за локоть, прежде чем тот дал дёру.

Несколько прохожих, «притормозив», глядели на них с любопытством.

– Всё в порядке, – сообщил волшебник, оборачиваясь к ним, – дела семейные. Пожалуйста, не вынуждай меня применять к тебе запрещённые заклятия, – понизив голос, проговорил он, наклоняясь к Дэниелу.

В глазах мальчика вспыхнул страх. «Сдаётся мне, он прекрасно знаком с ними, и не только теоретически», – подумал Оливер.
– Пойдём, дружище, – промолвил он, приобнимая Дэна за плечи и солнечно улыбаясь ожидающей развязки публике. – Концерт окончен.

Парнишка следовал за магом безропотно, не предпринимая ни малейшей попытки высвободиться. Чёрный кот, не отставая, бежал рядом.

– Куда вы ведёте меня?! – спросил мальчик, когда, миновав квартал, они свернули на соседнюю улицу, узкую и тёмную.
– Не к Нэнси, – ответил Оливер. – Не переживай.
– Я имею право знать! – воскликнул Дэниел и попытался вырвать руку. – М-можете сколько угодно п-применять ко мне за-апрещённую м-агию!..
– Тиш-ше! – ладонь мага легла на рот Дэна. Мальчик вскинул глаза: лицо Оливера было удивительно серьёзно, он сосредоточенно прислушивался, едва заметно поворачивая голову.

Дэниел бросил беспомощный взгляд на Чарли, всегда встававшего на защиту, если его хозяину грозила опасность. Но котик сидел в сторонке у облупленной стены какого-то дома, изображая копилку, и блаженно жмурился.

– Прости, – проговорил Оливер, наконец, выпуская Дэна из «мёртвых объятий», – получилось подло, но… Мне показалось, что за нами наблюдают. Вот и пришлось разыграть представление.
– Мистер Флеминг… – прошептал Дэниел, отступая на два шага и оторопело глядя на волшебника, – Вы…
– У меня и в мыслях не было причинять тебе зло, парень, – сказал Оливер. – Я ни за что не стал бы тащить тебя за собой против твоей воли. Ты можешь поступать по своему усмотрению, избрав путь одиночки, но… В случае опасности, – а таковая, несомненно имеется, – я, боюсь, не смогу тебе помочь. А я бы так хотел этого… – закончил он со вздохом.

Дэниел ответил не сразу.

– Я был глуп… – тихо проговорил он, глядя на блестящие влажные булыжники мостовой под ногами. – Я… – подняв голову он открыто поглядел на волшебника. – Я верю вам!

***

Они снова вышли на людный и шумный мокнущий под холодным дождём проспект.

«Здесь мы в б;льшей безопасности, чем в лабиринте узких и тёмных улочек, – раздался у Дэниела в мозгу голос волшебника. – Никто не посмеет атаковать нас среди маглов.»

Дэн лишь кивнул. Он сам давно придерживался этой тактики.

Хмурое небо, начавшее темнеть от ранних летних сумерек, приобрело петролевый оттенок; стало ещё холоднее и неуютнее. Мурлыкнув, Чарли перебрался с плеча продрогшего Дэниела под полу его растянутой кофты и замурлыкал, согревая его своим теплом. «Он совсем плох, – глядя на своего спутника, подумал Оливер, блокируя мысли, – бледен как смерть, тёмные круги под глазами...»

«Полагаю, – продолжал Оливер, – нам стоило бы позаботиться об ужине и ночлеге. Видишь во-он ту пиццерию?»

««La Bella Venezia»?» – прочитал Дэниел название, красовавшееся над маленьким ресторанчиком, на первом этаже старого кирпичного дома через дорогу.

«Именно! – Оливер улыбнулся. – Итальянцы — превосходные повара и хозяева радушные. Да и котов они любят. У них мы найдём всё, что нам так необходимо, к тому же за вполне приемлемую цену… Что-то не так?»

– Я… – на миг запнувшись, Дэн взглянул исподлобья на волшебника. – Я вовсе не хочу стать вам обузой, сэр!

Забыв об их договоре общаться телепатически, он произнёс эту фразу вслух. Без малейшего заикания.

Оливер вздохнул и покачал головой.

– Вот что, Дэн… – промолвил он. – Мои моральные принципы ничуть не ниже, чем твои. Но, прошу, не считай, что ты мне в тягость. Ведь ты для меня всё равно что…

Оглушительный, режущий слух звук сирены машины«Ambulance» с вращающейся на крыше синей мигалкой, промчавшейся мимо на бешеной скорости, заставил его невольно умолкнуть.

– Пойдём же! – скомандовал Оливер тоном, не требующим возражений и, взяв растерявшегося Дэниела за руку, увлёк за собой.
– С нами, людьми, всегда полно проблем, – пробормотал Оливер, поднимаясь на крыльцо пиццерии. – Из-за закомплексованности, мы склонны к неискренности, – взявшись за медную ручку, он потянул её на себя. – Это лишь пустой самообман.
– Добро пожаловать в «La Bella Venezia»! – воскликнул радушный кельнер, спеша навстречу новым посетителям.
«Я был прав!» – усмехнулся Оливер Флеминг, подмигивая смущённому Дэниелу.

 


4. La Bella Venezia. Кровь на золотом льве


Их надежды на радушный приём вполне оправдались.

Как случается в час пик, маленький ресторанчик был полон посетителей. Однако для двух усталых путешественников отыскалось уютное местечко в укромном уголке, где они могли спокойно поужинать, не привлекая к себе внимание своим экстравагантным видом. И ещё в одном Оливер Флеминг оказался прав: к котам у итальянцев было особое отношение.

– Мы доставляем вам много хлопот, – смущённо заметил Дэниел, наблюдая, как его спутник изучает прейскурант и прислушиваясь к чавканью Чарли, устроившегося у его ног перед жестяной тарелкой и «терзавшего», покряхтывая от удовольствия, отварное филе минтая, приготовленное и сервированное специально для него.
– Пустяки! – отмахнулся Оливер. – Это всего лишь еда. – О, благодарю вас! – сказал Оливер кельнеру — невысокому смуглому итальянцу, с зачёсанными назад густыми смолянисто-чёрными волосами грустными чёрными глазами, когда тот поставил на столик два запотевших бокала с ледяным апельсиновым соком.
– Всегда к вашим услугам! – официант улыбнулся и, слегка поклонившись, умчался выполнять заказ.

Пиццерия постепенно пустела. «Как хорошо, что мы зашли сюда в этот час!» – подумал Оливер и украдкой покосился на Дэниела, разглядывавшего картины, украшавшие обитые зелёными обоями стены. Мальчик выглядел совсем изнурённым. Он то и дело клевал носом, но тут же вскидывался и растерянно оглядывался вокруг.

«Ну, и как вы теперь собираетесь поступить? – прозвучал в голове волшебника вкрадчивый голосок мистера Тик-Так. – Ваши планы остались прежними?»

Оливер не ответил.

«Вы ведь не станете откладывать ваше возвращение? – продолжили «допрос» Часы. – Уж не думаете ли вы брать с собой ег;?»
«Я… Я решился, – наконец откликнулся Оливер. – Я всё расскажу ему. И пускай он решает, верить мне или…»
«Или?»
«Он в беде. Я не знаю о причине, заставившей его бродяжничать и обходить дом Нэнси стороной, полагаю, она достаточно веская. Надеюсь, он расскажет мне обо всём… если захочет. Я искренне хочу помочь ему, знаю, что это в моих силах.»
«Но он может отказаться от помощи…»
«Что ж… – Оливер вздохнул, глядя на дрожащий желтоватый огонёк свечи в мраморном подсвечнике, стоявшем посреди стола. – За ним право выбора.»

Кельнер вскоре вернулся, неся поднос с едой. Дэниел, снова задремавший, встрепенувшись, удивлённо таращился, как он ставит на стол белые фаянсовые тарелки с исходящим паром аппетитным ризотто кон фрутти ди маре, на блестящие столовые приборы, возможно, думая, что всё, что он видит вокруг, лишь продолжение его грёз.

– Grazie mille , signore!* – любезно поблагодарил Оливер официанта.

Итальянец просиял.

– Signore, lei parla l'italiano?** – осведомился он, одаряя Оливера искренней белозубой улыбкой.
– Si, un po,*** – усмехнулся волшебник в ответ.
– Grande! – воскликнул официант. – E il suo fratello?****
– Аh… No, – взглянув на удивлённо таращившегося на него Дэниела, Оливер покачал головой.
– Scusami…***** – пробормотал официант, несколько смешавшись, однако тут же нашёлся: – Che carino, il gatto!******

Чарли, который тоже не был обделён заботой и лакомым кусочком, и к этому моменту уже успел разделаться со своим лакомством, взглянув на приветливого кельнера, тихонько мурлыкнул и облизнулся.

– Buon appetito, carissimi signori!******* – пожелал кельнер и удалился.
– Что он сказал? – тихо спросил Дэниел, глядя ему вслед.
– Мы немного полюбезничали, – ответил Оливер и усмехнулся. – Ему очень понравился наш Чарли… Но, полагаю, нам пора воздать должное яствам, не так ли? – закончил он, подавая пример.

Дэниела не нужно было долго упрашивать.

«Этот парень принял нас за братьев… – размышлял волшебник, краем глаза наблюдая, с каким аппетитом его юный спутник уничтожает ризотто. – Вот бедолага… Великий Мерлин! И снова это странное ощущение, словно он действительно…»

«Мессир!.. – вклинился в его мысли тоненький голосок мистера Тик-Так. – Не боитесь ли вы ошибиться?..»

«Ошибиться? В чём?»

Часы не отозвались. Оливер намерился было задать им вопрос, который они наверняка не смогли бы проигнорировать, но в этот момент внимание его привлёк закашлявшийся Дэниел.

– Никогда не стоит слишком спешить, – промолвил маг, поглаживая парнишку по спине, – даже если очень голоден. Вот, глотни.

Он подал ему стакан с соком, но Дэн отстранил его руку.

– П-простите… – пробормотал он, поднимаясь из-за стола, и, прикрывая рот бумажную салфеткой, украшенной изображением золотого венецианского льва, двинулся к неприметной двери возле барной стойки, над которой чернели буквы «WC».

Оливер, обеспокоенный не на шутку, поспешно бросился за своим подопечным. Чарли, взъерошенный как щётка, следовал по пятам.

Он обнаружил Дэниела скорчившимся в три погибели на белом мраморном полу мужского туалета.

– Дэниел! – воскликнул он, опускаясь рядом на корточки. – Что… о Боже!

Оливер поднял с пола скомканную, покрытую алыми кровавыми пятнами салфетку.

Дэн попытался выхватить её, но зашёлся новым приступом жестокого кашля.

– Простите, – едва отдышавшись, прошептал Дэн своё любимое в этот вечер слово, и, отстранясь, взглянул на волшебника из-под нависших прядей; дыхание вырывалось из его груди тяжело, со свистом. – Я сомневался в вас. Я думал, вы охотитесь за мной, а ваша доброта и щедрость — лишь уловка…

Новый вдох – судорожный, жадный… И, бесчувственный, он повалился навзничь на холодные плиты.

– Santa Madonna!********

Оливер порывисто обернулся. Кельнер, стоящий на пороге туалета, взирал в страхе на картину, представшую перед ним.

– Что… с ним? Нужно позвать врача?
– Не надо. Я — врач, – голос Оливера, подхватившего мальчика на руки, звучал на удивление спокойно. – У вас найдётся для нас комната?
– О да, конечно! – закивал кельнер.

- Всё будет хорошо, дружище, – шептал Оливер, следуя за официантом на второй этаж пиццерии. – Мы сможем справиться!


* Спасибо, господин!
** Сеньор говорит по-итальянски?
*** Немного.
**** О, как прекрасно! Это ваш брат?
***** Простите…
****** Какой забавный котик!
******* Приятного аппетита, дорогие господа!
******** Святая Мадонна!

 

 
5. Исцеление.


Скромные размеры и аскетическая обстановка комнатки, в которую любезный кельнер проводил Оливера Флеминга с его ношей, заботили волшебника меньше всего.

– Простите, что не могу предложить вам ничего лучшего, – промолвил официант извиняющимся тоном, разводя руками, глядя как гость укладывает на узкую кровать его юного спутника, всё ещё не пришедшего в сознание. – Вам будет не слишком удобно…
– О, я вовсе не намерен капризничать по этому поводу, – откликнулся волшебник. – Мы очень благодарны вам за помощь. И понимание.

Чарли, устроившийся в ногах Дэниела, обвив себя хвостом, распушённым как ёршик для чистки бутылок, мяукнул, присовокупил к словам Оливера своё мнение, при этом сверля итальянца зелёными глазищами.

Скрипнув, дверь приоткрылась. Молодой коллега кельнера «La Bella Venezia», проскользнув внутрь, поставил на пол у стола саквояж волшебника и, кивнув, удалился.

– Мне понадобится большая кружка с водой, или ковшик, любезный сеньоре Рафаэлло, – обратился Оливер к итальянцу.
– Сеньоре знает моё имя? – лицо официанта выражало крайнее изумление. – Но… откуда?!..
– Просто догадался, – Оливер улыбнулся.

Кельнер высоко вскинул брови, но затем улыбнулся и вышел.

– Что-нибудь ещё желаете, сеньоре? – вернувшись, осведомился он, ставя на стол полную кружку.
– Только одно: передайте горничной, чтобы не приходила утром убираться. Возможно, – обернувшись, Оливер поглядел на Дэниела, – мы задержимся у вас до следующего вечера… Я дам знать, если мне будет нужно ещё что-нибудь. Благодарю вас за заботу, сеньоре Рафаэлло, – он протянул любезному официанту несколько купюр.

С поклоном приняв деньги, улыбчивый итальянец удалился.

Подождав, пока шаги сеньоре Рафаэлло стихнут, Оливер наложил на дверь запирающее заклятие и воротился к кровати, на которой покоился его юный друг.

– Спокойной ночи… – едва слышно пробормотал волшебник, глядя на мертвенно-бледное лицо мальчика, вытянувшегося на кровати. От куклы-манекена его отличали лишь судороги, сотрясающие его тело. – Н-да-а… А покой нам только снится…

Оливер вздохнул. Бумажная салфетка, пропитанная кровью Дэниела лежала перед ним на столе. Прикрыв глаза, Маг провёл над ней ладонью. Вздрогнул… Нахмурившись, кивнул — словно уверился в далеко не лучших своих предположениях. Затем раскрыл саквояж и, склонившись над ним, углубился в его недра.

«Проклят! – мрачно размышлял Оливер, выстраивая на столе в ряд несколько пузырьков из тёмного стекла, маркированных этикетками, исписанными мелким фрактурным шрифтом. – Как давно проклятие лежит на нём?»

Легко, кончиками длинных тонких пальцев волшебник дотрагивался до каждой бутылочки, и наконец, выбрав один, вывинтил из узкого горлышка плотно притёртую пробку и, поднеся к носу, осторожно понюхал.

«Именно это!» – подумал Оливер, поморщившись, и, одобрительно кивнув, уронил на салфетку крохотную каплю мутной бурой жидкости.

Кровь, уже успевшая слегка подсохнуть, зашипев, вспенилась; к потолку воспарило облачко зеленоватого дыма и бесследно истаяло. Проследив за ним взглядом, Оливер удовлетворённо хмыкнул и принялся сосредоточенно готовить исцеляющее зелье…

***

… Было уже далеко за полночь. Кромешный, непроницаемый мрак, заполнявший небольшую комнатку на втором этаже пиццерии «La Bella Venezia», мало-помалу рассеялся, уступив место обычной ночной темноте, разбавленный светом дорожных фонарей и лунным сиянием, проникавшими сквозь незашторенное окно. Призрачные лучи отражались на выпуклых боках чёрных бутылочек, расставленных на столе, от белой стенки эмалированной кружки, заблудились в брюхе раскрытого кожаного саквояжа, пристроившегося на полу у ножки одного из стульев…

Абсолютность тишины, царившей в крохотном, скудно обставленном помещении подчёркивало едва слышное дыхание подростка, спящего на узкой кровати, застланной пледом, затканным жаккардовыми цветами. Лицо мальчика цветом не отличалось от желтоватого пергаментного листа, но уж больше не казалось маской. Волшебник, возвышавшийся над юным пациентом, – был он едва ли не столь же бледен, как тот и выглядел крайне измождённым, – не сводил с паренька пристальный взгляд больших, лучащихся бледным голубоватым светом глаз. Наконец, устало улыбнувшись, он пробормотал:

– Ну вот и всё… Опасность позади.

Материализовав из воздуха одеяло, он заботливо укрыл паренька; чёрный кот, где-то прятавшийся во время сеанса, вспрыгнув на кровать, улёгся в ногах хозяина, как ни в чём не бывало, и, зыркнув на мага зелёными глазищами, громко замурлыкал.

– Ну что, Чарли? – негромко проговорил Оливер, наклоняясь и нежно поглаживая котика за ушком. – Справились мы с этим, э?
– Мя-а-аур-рр! – последовал ответ. В удовлетворённо прищуренных кошачьих глазах блеснули изумрудные огоньки.

Оливер, хмыкнул и, бросив на спящего Дэниела ещё один пристальный взгляд, отошёл к окну. Похлопав себя по карманам и «выудив» из одного из «тайников» пальто пачку «Marlboro», он прикурил сигарету от волшебной палочки, и, с наслаждением затянувшись, выпустил в приоткрытую форточку струю табачного дыма.

Некоторое время он курил, задумчиво глядя на тёмное ночное небо; наконец, вздохнул, будто «выныривая» из забытья, и тихо пробормотал, слегка кивая в такт словам:

– Да… пожалуй… Пожалуй, я сделаю это.
«Мессир?..» – тоненький голосок Часов прозвучал в голове Оливера вкрадчиво тихо. – Вы… уверены?»

Волшебник оглянулся и поглядел на погружённого в дрёму парнишку.

«Уверен — в чём?» – ответил Оливер вопросом на вопрос, и, снова повернувшись к окну, выпустил в форточку новую дымную струйку.
«В ваших догадках и намерениях. Вам должно быть известно главное правило.»

Оливер вздохнул.

«О да, – ответил он, – оно мне хорош; известно. Но…»

В ответ в голове мага возник мыслеобраз огромного вопросительного знака.

«Мне думается, порой нужна подсказка, – Оливер попробовал выразиться яснее. – Какой-то шаг, или действие, которые могли бы помочь… вспомнить.»
«А может быть, ему вовсе и не нужно это воспоминание, мессир? Не может ли быть, что вы ошиблись, попав во власть собственного воображения, и это вовсе не тот человек?»

Мистер Тик-так, в эту ночь не особенно щедрый на мыслеобразы, выделил предпоследнее слово жирным курсивом, подчеркнув его двойной линией и обведя сияющим ореолом. Однако на оппонента надлежащего впечатления не произвёл.
«Я хочу… попробовать, – ответил Оливер после недолгой паузы. – И если я ошибаюсь… Ну что ж, я приму это как д;лжное.»

«Дело ваше, мессир, – тон Часов был холодноват, мыслеобраз сверкал как лёд на замёрзшем озере. – Главное, чтобы, в случае неудачи предприятия, вам не была причинена новая боль.»

«О, сэр! – от волшебника «прилетел» яркий и детальный образ коленопреклонённого рыцаря: рука в кольчужной перчатке приложена к груди, ветер развевает белые и алые перья на шлеме. – Моя благодарность за вашу трепетную заботу о моём душевном равновесии безгранична!»
«Всегда к вашим услугам, мой милый мессир Оливер», – последовал ровный ответ.
««Мой милый мессир…», – повторил маг и криво усмехнулся. – А что, в сущности, значит этот титул? – он поглядел на видневшийся через форточку лоскут чёрного неба, усыпанного звёздами – крупными и совсем крошечными и тусклыми. – Мастер?.. Магистр?.. Человек, обладающий глубокими научными познаниями, или наделённый высшей мудростью?.. Возможно ли всё это применить к моей скромной персоне?»

Оливер отстранённо поглядел на докуренный бычок и щелчком послал его за окно.

«Кое-какими знаниями я, несомненно, обладаю, – продолжил он диалог с самим собой, – но вот мудростью… Пожалуй, чаще всего в жизни я руководствовался чувствами, не разумом.»

Оливер вернулся к кровати. Лицо спящего Дэниела, озарённое светом Луны, купающейся в туманной дымке, выглядело спокойным и умиротворённым, и словно светилось изнутри. Оливер вздрогнул; сердце его сжалось, мороз пробежал по коже.

– О… Боже!.. – прошептал маг, глядя на мальчика широко раскрытыми глазами. Давняя картина встала перед его мысленным взором: другая ночь, такая же холодная, но столь разительно отличающаяся от сегодняшней. Та, что осталась позади на многие, многие десятки лет. Но так же светила Луна, озаряя путь, и так же холодно сияли далёкие звёзды в чёрной небесной выси… И бледное лицо лучшего и единственного друга…
– Невероятно!.. – прошептал Оливер. – Он удивительно на него похож!

В этот момент Дэн, как будто услышав эти тихо произнесенные слова, слегка пошевелился и улыбнулся — точно ребёнок, которому снился хороший сон. И, глядя на него волшебник тоже усмехнулся.

«Завтра! – кивнул он. – Узел разорван. Процесс, грозивший стать необратимым, остановлен. Осталось лишь ждать восход…»

Будто отгоняя прочь навязчивую мысль, Оливер тряхнул головой и, усевшись на стул, подпёр щёку кулаком.

«Но что же могло произойти? – размышлял маг, отстранённо глядя куда-то мимо пузатых чёрных бутылочек с магическими настоями и постукивая кончиками пальцев по краю столешницы. – Встреча наша была столь неожиданной. Право же, я полагал, что Дэн и Тим давно вернулись домой из Хогвартс! Я рассчитывал застать их обоих у Нэнси, а тут… Единственное, что я могу сейчас предположить с большой долей уверенности, – парень давно бродяжничает. А вот причина… Что-то понуждало его к настороженности, до самого последнего момента… А что, если его подзеркалить?
«Нет! – прервал Оливер самого себя. – Ни в коем случае — тем более сейчас! Парень должен сам обо всём рассказать… если посчитает нужным.»

Вздохнув, Оливер склонил на руки голову и устало прикрыл отяжелевшие веки. Мысли проносились одна за другой. Почему больше полугода ни от кого не было вестей? Даже от Нэнси, писавшей ему с завидной регулярностью. Дамблдор молчит… Какая беда стряслась?

«А если бы Дэниел сел в другой поезд! Мы никогда бы больше не встретились… Или?.. Может, Провидению было выгодно вмешаться — и свести нас вновь?..»

 


6. «Бежать!»


… Занимался туманный июньский рассвет. Первые слабые солнечные лучики, пробившись сквозь поредевшие облака, подкрасили лондонские крыши нежными золотистыми и коралловыми красками – словно невидимка-художник тронул кистью. Эти лучики, пока ещё робкие, проникли сквозь мутноватое окно в маленькую комнатушку а втором этаже пиццерии, прогоняя сумрак ночи, пробежались по спине и плечам уснувшего за столом молодого волшебника, осторожно коснулись бледного лица спящего на кровати парнишки.

Дэниел Долтон улыбнулся и сильнее зажмурился, пытаясь удержать на кончиках ресниц удивительное видение, снизошедшее в его сон из того мира, в котором он жил когда-то и куда мечтал снова вернуться… Но тщетно: словно мираж, истаявший на солнечном свете, оно испарилось, исчезло без следа; осталось лишь смутное, щемящее воспоминание о чём-то далёком и безотчётное сожаление. Вздохнув, Дэниел медленно раскрыл глаза, в душе надеясь, что милый домик в лесу, и тихий шёпот листьев высоких и густых древесных крон, и шорох волн морского прибоя останутся с ним наяву…

«Где я?! – подумал он, приподнимаясь на локтях и с удивлением обводя взглядом вокруг. – Что это за комната? И кровать, на которой я лежу… Я здесь никогда не спал раньше! Как я попал сюда и… Почему?!»

Дэниела сотрясла дрожь. Он вновь опустился на подушку и попытался вспомнить.

Были несколько месяцев скитаний в постоянном страхе быть схваченным агентами Министерства и приговорённым судом Визенгамота к лишению волшебной палочки… Жизнь под чужим именем и невозможность колдовать…

… Он пытался пристроиться где-нибудь, где за простую работу можно заработать несколько пенсов — ведь ему нужно было на что-то жить! Потом пускался снова в бега — с места на место, словно перекати-поле…

Ему с детства были знакомы нужда, голод, ненависть. Но теперь на него была открыта охота. Он был болен и одинок, и случались моменты, когда, чувствуя себя чужаком в этом мире, он переставал верить в собственные силы и поддавался отчаянию. И тогда Дэниел Долтон вспоминал слова Тима, сказанные ему в день побега: «Я всегда буду помнить о тебе, брат! И просить Высшие Силы, чтобы поддержали тебя и помогли. Мы с тобой обязательно встретимся — я в этом уверен!»

Дэниел вздохнул и нахмурился.

«Я знал, что больше никогда не смогу увидеть его… – вздохнул он. В ночь накануне перед тем утром, когда я сел в поезд, идущий в Лондон, я принял решение: пускай! Значит так тому суждено быть. Я знаю: дни мои сочтены, но, прежде, чем я умру, я хочу — хотя бы на миг — снова взглянуть на тех, кто был ко мне так добр и внимателен, кто никогда не считал меня чужим. Мне было необходимо знать, что у них всё хорошо.

Да, наверняка, если бы я остался в том укромном местечке, всё бы вышло так, как было задумано… Но я испугался тех двоих в коридоре. А в другом вагоне я встретил… его. «Ловушка!» – было первой моей мыслью. Но он увидел меня, совсем как в тот день пять лет назад. Чарли признал его. И я решил пойти с ним…

Я помню улицы Лондона, и нашу размолвку, и ужин в ресторанчике… Потом… Пустота, заполненная мраком…»

Словно несколько часов напрочь выветрились из его памяти. Или… несколько дней?!

Откинув край одеяла, Дэниел сел, спустив ноги. Голова закружилась, к горлу подкатила тошнота, в глазах на мгновение потемнело…

– Мур-р-р??? – прозвучал немедленный отклик, на Дэна уставилась пара огромных желтовато-зелёных глаз. Маленький тощий чёрный кот, разбуженный нечаянным прикосновением босой ступни юного волшебника, поднялся, потянулся, выгнув дугой пушистую спинку и, легко запрыгнув на кровать, потёрся мордочкой о его локоть.
– Значит, ты был всё время рядом со мной, дружище? Не бросил меня, – усмехнувшись, тихо проговорил Дэниел и покосился на мага, спящего за столом.
«Мерлин! – внезапно осенило юного волшебника. – А ведь он обманул меня! Повёл себя так, чтобы я поверил ему. Я же знал, что он служит в Министерстве Магии!.. А он просто подчинил меня своей воле как… как удав кролика!»

Чувство горечи, когда вдруг разочаровываешься в том, кому так долго доверял, считая близким, затопило сознание Дэниела. Он перевёл взгляд на окно. Небо за давно не мытым стеклом было по-летнему нежно-голубым — словно глаза хорошо выплакавшегося человека. Сквозь открытую форточку врывался прохладный ветерок, доносился шум привычной утренней суеты… А здесь, по эту сторону оконного стекла было так спокойно, тихо и… сонно. Будто само Время задремало в крохотной сумрачной комнатушке. Дэниел вдруг едва ли не физически ощутил преграду, разделявшую два мира, незримую и нерушимо прочную, а он — кузнечик, бестолково бьющийся о прозрачную стенку…

А что, если?..

«Бежать, без промедления! – с бьющимся сердцем подумал юный волшебник. – Если я не сделаю этого, я снова буду подчинён чужой воле и использован в качестве марионетки. – Он покосился на Оливера Флеминга. – Он спит, поэтому я ощущаю, что сознание моё свободно… Во сне он не может меня контролировать!»

Наверное, он слишком резко поднялся: потемнело в глазах, закружилась голова… Оперевшись рукой о стену, Дэн испуганно обернулся. Мистер Флеминг спал.

– Мяур-рр! – спрыгнув с кровати, Чарли потёрся головой о хозяйскую голень.
– Нам нужно уходить, дружищё, – прошептал мальчик, беря кошачью морду в ладони и заглядывая в сверкающие глазищи. – Так надо.

Рядом с его стареньким рюкзачком, «отдыхавшим» у стальной ножки кровати, стояли кроссовки. Казалось, они были весьма удивлены, что с ними, такими старыми и рваными обошлись столь вежливо вместо того, чтобы затолкать в тёмный пыльный угол, подальше от людских глаз.

Заглянув в рюкзачок, Дэн вздохнул с облегчением: всё его небольшое имущество — бельё, пара футболок, тёплые носки, мантия, жёлтый в чёрную полоску хаффельпаффский галстук — добрая память о счастливых годах обучения в школе магии, книги по чародейству (неположенные по программе) и — самое главное! — волшебная палочка. После побега Дэниел воспользовался ею лишь в поезде, в купе Оливера Флеминга, после сунул на дно…

Стараясь действовать как можно тише, Дэниел поспешно оделся и, закинув за спину рюкзак, крадучись, двинулся к двери.

– Дик?!..

Тихий оклик заставил Дэна замереть. Холодея от испуга, он медленно обернулся. Нет, Мистер Флеминг по-прежнему спал. «Пронесло!» – подумал Дэниел, облегчённо вздохнув. Однако, его поджидал сюрприз: у двери сидел Чарли — живая копилка — и сверлил беглеца сверкающими глазищами.

– Меа-а-а-ау-уррр!!! – прорезал тишину комнаты пронзительный голос чёрного кота.
– Ти-иш-ше!!! – зашипел на него юный волшебник, в страхе быстро озираясь через плечо. – Ра-азбудишь в-ведь!
– Миеа-ау-уррр!!! – настойчиво повторил Чарли и потрусил головой. – Миеа-ау!

Бросив на спящего мага ещё один всполошённый взгляд, Дэн набрал полную грудь воздуха и, шумно выдохнув, взялся за покрытую патиной медную ручку. Чарли же поднялся на задние лапы (приобретя тем самым разительное сходство с сусликом) и, оперевшись передними о хозяйскую ногу, выпустил когти.

– А-ай!!!
– Вот именно.

Оливер Флеминг не спал. Он сидел опершись локтем на узкую спинку стула; пристальный взгляд его удивительных, лучащихся голубоватым светом глаз был устремлён на Дэниела Долтона.

 


7. Воспоминание Дэниела Долтона


– Далеко собрался, мой милый?

Дэниел нашёлся не сразу. Под пристальным взглядом мага он смущался, словно пойманный на хулиганстве.

– Я х-хотел… Хотел в-выйти… – пробормотал Дэн и умолк потупившись. Слова объяснения как-то не шли на ум.
– Хотел выйти, м-да… – голос волшебника звучал спокойно, даже мягко. – Выйти… и пойти…

Оливер Флеминг вздохнул, поднялся и, подойдя к Дэниелу, положил руку ему на плечо.

– Полагаю, – промолвил он, кивая в сторону стульев, – нам нужно поговорить. Если, конечно, ты не возражаешь.

Дэниел покачал головой.

– Итак, – промолвил Оливер, садясь и кладя ногу на ногу, – ты всё же решил пренебрегнуть моим предложением и идти своей…
– Нет! – воскликнул Дэниел поспешно. – Я вовсе…
– Да ладно! – отмахнулся волшебник. – Выкладывай уже всё как есть. Как ты, следуя путём запутанных логических умозаключений пришёл к выводу, что я являюсь сотрудником Особого Отдела По Делам Несовершеннолетних Магов и едва ли не двойным агентом. И наверняка я выполнял тайное — и очень опасное! — задание, выслеживая тебя и втираясь в доверие. А теперь, милый мой, обязательно сдам тебя в Визенгамот со всеми потрохами и волшебной палочкой впридачу.

Дэниел застыл в напряжённой позе, таращась на мага во все глаза.

– В мои привычки не входит копаться в головах без разрешения их владельцев, – сказал Оливер, – но ты, брат, так громко думал, что разбудил меня своими мыслями. Прости.
– Знач-чит вы… – прошептал Дэниел, едва шевеля губами. – В-вы могли остановить м-меня ещё раньше…
– Верно, – кивнул маг.

Вынув из потайного кармана в рукаве волшебную палочку, он положил её на стол и отодвинул от себя.

– Теперь мы на равном положении.
– Волшебство не всегда творится с помощью волшебной палочки, – сказал Дэниел, глядя на атрибут чародеев.
– У тебя были прекрасные учителя в Хогвартс, – Оливер улыбнулся. – Если бы мне понадобилось тебя задержать, я бы прекрасно мог обойтись без этой деревянной спицы с магической начинкой. Жаль, что ты всё-таки мне не доверяешь.
– Нет, – проговорил Дэн, глядя на руки; затем вскинул голову и повторил громче: – Нет, это не так! М-мистер Флеминг, я…

Покачнувшись, Дэниел начал медленно заваливаться набок.

– Этого следовало ожидать, – пробормотал Оливер, вскакивая и подхватывая слабеющего паренька. – Вот было бы интересно, если бы вам, сэр, вздумалось «прилечь» где-нибудь на улице!

Расстегнув воротник рубашки, Оливер извлёк из-за пазухи миниатюрный пузырёк на чёрном шёлковом шнуре и, вытащив зубами пробку, уронил всего лишь одну крохотную каплю на побелевшие губы Дэниела.

– Что это? – спросил Дэн, поднимая чуть подрагивающие веки и удивлённо глядя на склонившегося над ним мага. – Какой удивительный запах!
– Однозначно не сыворотка правды, – с усмешкой ответил волшебник, в свою очередь прикладываясь к узкому горлышку. – Это особый настой. Его дал мне когда-то Альбус Дамблдор. Единственное средство, помогающее мне. Н-да, сейчас оно пришлось весьма кстати для нас обоих.

Тщательно закупорив пузырёк, Оливер вернул на прежнее место.

– Слишком сильное проклятие лежало на тебе, брат Дэн, чтобы после его снятия вот так просто подняться и побежать… куда глаза глядят, – промолвил он, материализовывая на столе небольшой белый заварочный чайник и пару чашечек. – Сложное и весьма необычное… – пробормотал маг, щёлкая пальцами.

Из носика чайника потянулась тонкая белесая струйка пара. Выудив из саквояжа лакированный деревянный коробок, Оливер взял из него щепоть какой-то травы и бросил в заварочник. По комнате разлился приятный, немного терпкий аромат.

– Отлично! – пробормотал Оливер, тщательно прикрывая крышкой узкое горлышко.
– Но вы ведь сняли его? – слабо улыбнулся Дэниел, отстранённо наблюдавший за его действиями.
– Да, – вздохнул Оливер, – мне это удалось. И… я могу лишь догадываться, почему… Скажи, Дэн, происходило ли что-нибудь необычное за последние полтора года? Вероятно, мой вопрос показался тебе несколько странным, – Оливер усмехнулся, увидев удивлённый взгляд его юного друга, – необычные события в школе магии и чародейства — явление совершенно нормальное, но… Может быть что-то особенно взволновало тебя, или обеспокоило? Или кто-то?
– Д-да нет вроде… – Дэниел пожал плечами, на губах его появилась горькая усмешка. – Если не п-принимать во внимание интерес сливеринских парней… Вот разве что новый профессор из Министерства…

***

… Праздничный пир, знаменующий начало нового учебного года в Хогвартс отличался от предыдущих четырёх. О нет, и убранство Большого зала и яства были, как всегда, превосходны, однако в атмосфере, царящей здесь, было что-то гнетущее.

– Братик, мне не по себе, – шепнул Дэниелу Долтону Тимофей О’Коннелл, когда они входили в зал вместе с другими однокурсниками. – Мороз по коже. Наверное, если бы я был волком, у меня бы шерсть встала дыбом…
– Пустое, – улыбнувшись, Дэн похлопал друга по плечу. – Всё ведь как обычно.

Он кривил душой: нехорошее предчувствие закралось к нему за день до их отбытия в Хогвартс. Вызвано оно было странным сном. Высокий силуэт выступил из кромешной тьмы ему навстречу; тусклый желтоватый свет зыбко подрагивающего пламени свечи в руке Дэниела озарил лицо — худое, покрытое желтовато-серой бледностью, тонкая плоска искривленных в ухмылке губ, огромные янтарные как у филина глаза с чёрными щелями вертикальных зрачков… Порыв ледяного ветра, внезапно налетев, задул огонёк и всё кануло во мрак…

Дэниел проснулся в холодном поту, скованный оторопью, лицо человека из сна стояло перед его мысленным взором, в ушах звучало имя: Тибиус. Но, лишь в комнату сквозь неплотно задёрнутые занавеси заглянул рассвет, видение забылось, оставив после себя лишь притуплённое чувство безотчётного страха. Теперь, однако, он вспомнил о пригрезившемся.

Случайно поглядев в сторону, он заметил Гермиону Грейнджер, Поттера и Рональда Уизли, направлявшихся к гриффиндорскому столу, переговариваясь о чём-то. «Почему ему не поверили? – подумал Дэниел. – Страусова политика! Правда — Сэдрик Диггори погиб от руки Тёмного Лорда, на глазах у Гарри, а в Министерстве закрыли на это глаза! И вдобавок выдумали удобную легенду…» Воспоминание, вызванное невольной ассоциацией, заставило его похолодеть.

– Эй, что с тобой, Дэн? – дёрнул его за руку Тим. – Вдруг встал столбом…
– Мой сон… – прошептал Дэниел.

Юные волшебники расселись за столы своих факультетов и принялись переговариваться, то и дело поглядывая в сторону преподавательского стола. Вот-вот должно начаться распределение.

– Это странно! – промолвила рыженькая Боунс, сидящая напротив Тима, перестав посылать воздушные поцелуйчики коту Дэна, пристроившемуся на стуле рядом с хозяином. – Хагрида нет.

Действительно: место Хранителя ключей пустовало.

– Наверное, он занят, – отозвался на её реплику Захария Смит. – Может, кто-то из соплохвостов, выживших после Турнира Трёх Волшебников расхворался, или… А эт-то ещё кто?!!

В кресле, которое в прошлом году занимал находящийся в обличьи профессора Муди Барти Крауч-младший, восседала тётушка средних лет, одетая в розовую пушистую кофточку поверх мантии.

– Новый учитель зельеварения?.. – предположила Ханна Аббот, скорчив скептическую мину.
– Что с Чарли?! – вдруг воскликнул Тим.

Чёрный кот не обратил ни малейшего внимания на оклик: шерсть его стояла дыбом, уши прижаты, взгляд горящих глаз устремлён на преподавательский стол; поднявшись, он выгнул спину и издал яростное:
– Хххс-с-с-сшшшш!!!

Дэниел вытаращился, но не на незнакомого профессора. Из-за высокой спинки её кресла выступил высокий, худой как жердь чародей. Взгляд его сощуренных глаз, оранжевых точно у филина, был устремлён на Дэниела Долтона; мальчику показалось, что чародей знает каждую его мысль. И он, Дэн, слышит его:

 «Вернувшийся из Земли Бессмертия, Прошедший сквозь Бездну и Время, чтобы встретить Светлого Воина и указать ему Путь к Владыке Теней, я вижу тебя! О Великий Дух, я готов исполнить миссию, доверенную мне тобою!»

Сердце Дэниела пронзила острая боль. Согнувшись, он схватился за грудь. Хохот, зловещий, торжествующий — это было последним, что он услышал, прежде чем сорваться в пропасть, полную мрака…

***

– Значит, кроме тебя его больше никто не видел… – задумчиво проговорил Оливер, наполняя чашечки горячим душистым травяным настоем; брови его были нахмурены.

– Кроме меня и Чарли, – сказал Дэниел, глядя, как из изогнутого носика чайника льётся золотистая струйка. – Тогда все решили, что я п-просто отключился. Сейчас я д-думаю, что это было на самом деле.
– Определённо, – кивнул Оливер.
– Мур-р-р-р! – веско заметил Чарли со своего ложа.

Дэн обернулся: кот блаженно жмурился.

– Это очень хорошо, что ты вспомнил его слова. Над ними стоит хорошенько подумать… – Оливер пододвинул к мальчику одну из чашек. – Пей, пока чай не остыл. Потом позавтракаем — и в путь. Без промедления!

 


8. Very importent Persona Non-Grata


– С проклятием всё понятно. Ну, или почти. Мне невдомёк, за что тебя так невзлюбили в Министерстве магии.

Дэниел, задумчиво наблюдающий, как волшебник укладывает вещи и невольно сравнивающий саквояж с голодным монстром, с жадностью пожирающим один за другим пузырьки с зельями, чайник и чашки, встрепенулся.

– Наверное, за побег?.. – Дэн пожал плечами. – На мне л-лежит обвинение в п-применении недозволенных заклятий во время дуэли… Но… – он вдруг вспыхнул, – это ведь ложь! Недозволенная магия была применена к Тиму этими парнями из Сливерина, я встал на его защиту!
– А потом явилась Амбридж?
– Да, – понурившись, Дэн кивнул, – сразу. Как б-будто она с-следила за нами, выжидая, п-пока что-нибудь не произойдёт.
– И дождалась, – Оливер мрачно усмехнулся.
– Круциатус сразил Тима, – продолжал рассказ Дэниел. – Его отправили в больничное крыло. Меня заключили в карцер. До суда за связь с Пожирателями.
– Тебя пытали… – тон Оливера был утвердительным. Глаза его гневно сверкнули. Ярко вспыхнули лампочки в выключенной люстре и взорвались с громким хрустом. На пол дождём посыпались мелкие стеклянные осколки.
– Variari virgis;. Амбридж говорила, – едва слышно проговорил Дэн, разглядывая ладони, – от её жала развязывались языки у куда более молчаливых. Но самое страшное — тень за её спиной. И чувство, будто меня в-выпивают, всего, до капли.

Вздохнув, Оливер поднялся и пару раз прошёлся по комнате.

– Существует два типа зла, – промолвил он, останавливаясь перед окном и глядя на улицу, – основное и «приблудное», паразитирующее на основном. Думается мне, – он повернулся к Дэниелу, – наш общий знакомый — тот самый паразит и он решил воспользоваться удачно сложившимися обстоятельствами чтобы тебя укокошить. Бедняга, он был настолько не уверен в себе, что, наградив тебя смертельным проклятием, он решил прибегнуть к любезным услугам почтеннейшей мисс Амбридж! Но тебе удалось убежать?

– Накануне суда, – ответил Дэниел, качнув опущенной головой. – Фрэд и Джордж Уизли выпустили меня из подземелья. А Тим пробрался в кабинет Амбридж и выкрал мою волшебную палочку. Он был всё ещё болен…
– С тех пор ты в розыске… Неплохо же мистер Тибиус позаботился о том, чтобы тебя нигде не оставляли в покое. Однако он не принял в расчёт меня! – Оливер загадочно улыбнулся.

***

В небольшом уютном зале ресторанчика «La Bella Venezia» по случаю раннего часа было немного сумеречно, пахло кофе и свежей сдобной выпечкой. Единственный посетитель, а точнее, посетительница — тоненькая блондиночка с эльфийской внешностью, по-птичьи пристроившаяся за маленьким столиком у окна и лакомившаяся пирожным с капуччино, была настолько поглощена чтением книги, что лишь на секунду отвлеклась чтобы вглянуть на двух молодых людей, спустившихся по лестнице со второго этажа.

«Мистер Флеминг, это она.»

Не оборачиваясь, Оливер чуть заметно кивнул.

«Делай вид, что всё идёт, как обычно, – откликнулся он. – Будем уходить.»

Кельнер Рафаэлло стоял за барной стойкой и в задумчивости протирал высокие стаканы белым вафельным полотенцем с вышитым в уголке золотым львом. Завидев Оливера и Дэниела с котом на плече, он немедленно оставил своё занятие и устремился им навстречу.

– Доброе утро, signori;! – воскликнул он, сияя улыбкой как солнышко ясное и нисколько не подозревая, что преграждает волшебникам путь к отступлению. – Как поживаете?

Оливер и Дэниел переглянулись: понятие «поживаете» могло бы иметь саркастический контекст, если бы вопрос не был задан так искренне.

– Спасибо, неплохо, – ответил Оливер. – Мы весьма признательны за всё, что вы сделали для нас. Сожалею, что мы оказались такими беспокойными посетителями…
– No, no, signore! – замахал руками кельнер и снова расплылся в улыбке. – О беспокойстве и речи быть не может! Ты как, парень? – обратился он к Дэниелу, цепляющемуся за перила. – Выглядишь так, будто из тебя дух выкачали.
– Благодарю вас, сэр, – смущённо пробормотал Дэниел и снова глянул на девушку с книгой.
– Сarissimi signori; были бы непрочь позавтракать ? – осведомился Рафаэлло с лёгким поклоном. – Корнетти и славная чашечка капуччино… Как вы на это смотрите?

Сarissimi signori ничего не имели против.

– Буду вам крайне признателен, если вы позаботитесь о нашем котике, – добавил Оливер и искоса поглядел в сторону девушки у окна.

Кельнер отправился выполнять заказ.

«Пора!» – «сигнализировал» волшебник Дэниелу, посылая мыслеобраз маленькой неприметной двери рядом с баром.
– Ни с места!

Они стояли, не в силах сделать ни шагу, скованные заклятием. «Вот и всё», – подумал Дэниел; ему вдруг стало совершенно безразлично, что с ним будет, когда его арестуют, что ожидает его потом. Жаль было лишь, что из-за него теперь пострадает тот, кто был так добр к нему и мог понять. Чарли, как всегда, удалось куда-то улизнуть…

«Ничего, – услышал Дэн тихое, – сейчас всё пройдёт. Помни: волшебство не всегда творится с помощью волшебной палочки.»

Дэниел прикрыл глаза. И тотчас же перед его мысленным взором возникла маленькая белая болонка с чёрными блестящими глазками, дружелюбно виляющая хвостиком и тихонько поскуливающая от избытка эмоций.

– Агент Стрекоза, – звонко произнесла девушка, делая выпад и направляя волшебную палочку на волшебников как фехтовальщик шпагу. – Мои действия санкционированы главой Особого Отдела по борьбе с магической преступностью Министерства Магии…

Очаровашка-болонка, какой Дэниелу представилась сущность прелестной эльфийки, обернулась чудовищем с разверстой клыкастой пастью, жаждущим крови. «Прочь! Ступай прочь! Я не нужен тебе!» – вскричал Дэниел мысленно. И вдруг ощутил себя свободным!

«Молодец, парень!» – услышал он голос волшебника.

– Мистер Дэниел Долтон! – самозабвенно продолжала агент Стрекоза. – Предъявляю вам обвинение в грубейшем нарушении Закона о применении Магии. Любое действие как с вашей стороны, так со стороны вашего сообщника будет расценено в качестве попытки оказания сопротивления, и автоматически усугубит вашу бесспорную вину, подлый…

Увы, но прелестному ангелу не удалось завершить этот яркий и пафосный спич. Волшебная палочка выскользнула из её пальцев и, описав красивую дугу, приземлилась рядом с дверью туалета. Замерев с раскрытым ртом, девушка схватилась за горло и ошеломлённо вытаращилась на тех, кого она только что атаковала. В следующий миг, оплетённая тонкими сверкающими голубыми нитями, вырвавшимися из конца палочки Оливера, словно сетью, волшебница упала на пол.

– Весьма сожалею, мисс… Гоуст? – промолвил волшебник, подходя и склоняясь над незадачливой колдуньей. – Кажется так вас именуют в обычной жизни? Однако я был вынужден так поступить. А посему приношу мои самые искренние извинения. Уж не обессудьте! Obliviate;!

Взгляд девушки расфокусировался, затем она вздохнула и закрыла глаза.

– Ей следовало быть немного лаконичнее, – заметил маг, возвращая палочку в потайной карман. – Но она слишком самоуверенна, и притом рассеянна, и, как следствие, частенько терпит неудачи. Наверняка она мечтала выслужиться перед начальством и тем самым завоевать авторитет… Давай-ка устроим её поудобнее.
– Жаль её, – вздохнул Дэн, когда они усадили девушку на прежнее место. Прикорнувшая на раскрытой книге она выглядела очень мило. Чарли, вылезший непонятно откуда, громко мурлыча потёрся о её ногу в изящной алой туфельке.

Оливер лишь покачал головой. Он увидел в юном волшебнике самого себя.

– Ваш заказ, сarissimi signori! – провозгласил вовремя вернувшийся сеньор Рафаэлло, ставя на столик чашечки с капуччино, амаретти и корзинку с аппетитными корнетти. И тут только обратил внимание на агента Стрекозу. – Что с ней?
– Спит, наверное, – неопределённо пожал плечами Оливер, обменявшись с Дэниелом быстрым выразительным взглядом. – У вас здесь очень уютно. И прекрасная кухня!

Из-под стола донеслось довольное чмоканье. Расплывшись в улыбке, кельнер удалился за стойку и снова принялся протирать стаканы, отчего-то совершенно утратив интерес к клиентам.

– Святое дело — позавтракать перед дальней дорогой, – промолвил Оливер, залпом проглатывая кофе, и одобрительно поглядел на Дэниела, с аппетитом жующего корнетто. Затем, вcкинув руку, провёл ею в воздухе. – Так он будет видеть только нас. И ничего не услышит. Малыш Зелёные Глазки, появись-ка!

Громкий звук, похожий на хлопок, заставил Дэниела невольно вздрогнуть. Фыркнув, Чарли вскочил ему на колени и от испуга выпустил когти. Шерсть кота стояла дыбом.

– Мессир позвал Чика, – пропищал маленький тощий домовой эльф, облачённый в широкий красный шерстяной свитер, стискивая тонкие руки с широкими ладонями и низко кланяясь. – Ах!.. И мессир Ди здесь! – он отвесил ещё один поклон. – Чик должен что-то сделать для мессира?
– О да, – Оливер кивнул. – Вскоре к Нэнси прибудут мои друзья — Джек, Чарли, леди Джейн. Передай им, что мы отправились… домой.
– И мессир Ди с вами? – огромные, похожие на крылья летучей мыши уши эльфа колыхнулись.
– Да, – кивнул волшебник, поглядев на Дэниела.
– Мессир Оливер всегда принимает правильные решения, – проговорил Чик, склоняя на бок большую голову на тоненькой шее и глядя на волшебников во все огромные зелёные глазищи. – Здесь стало опасно. Мессиру Ди грозит опасность, дому Чика грозит опасность. Чик следит, чтобы Нэн и мессиру Тиму было спокойно, и его Роузи следит…
– Вы молодцы, – нагнувшись, Оливер потрепал домовика по плечу.

Глаза эльфа заблестели от слёз.

– Чик бы хотел отправиться с мессиром Оливером, – голос его дрожал, руки прижаты к груди. – Чик хотел бы быть рядом!
– Обязательно настанет день, когда мы снова встретимся, – промолвил волшебник, чувствуя ком у горла.
– Чик будет ждать! – воскликнул маленький домовой эльф. – Чик будет хранить дом. И явится к мессиру — стоит ему лишь позвать! Даже если мессир позовёт… из вчера!

Чик отступил назад на шаг, отвесил глубокий поклон, подметя ушами пол и исчез со звуком громкого хлопка.

– Пора, – промолвил Оливер, поднимаясь.

Вынув из бумажника пятидесятифунтовую банкноту, он оставил её на столе, придавив стаканом с салфетками — в уплату за еду и ночлег. Затем упрятал слабо сопротивляющегося кота под полу пальто, застегнувшись на все пуговицы.

– На тебе материальная часть, Дэн, – сказал волшебник, подавая саквояж юному магу. – Если прежде тебе не доводилось совершать парную трансгрессию, то сейчас тебе предстоит новое приключение. Ну, с Мерлином!

И, крепко обнявшись, волшебники исчезли — бесшумно, словно призраки.

______________________________

; заклятие розги
; сеньоры
; дражайшие сеньoры
; заклятие стирания памяти

 


9. Следом за чёрным котом


… Темнота… Удушье… Боль… Мир канул во тьму. Животный страх охватил его доводящий до оторопи, сковал сердце раскалёнными путами. Пространство сжалось вокруг — словно гигантский удав, обвивший тугими кольцами тело жертвы. Неведомая сила тащила его, тянула, разрывая, через узкий и длинный силиконовый шланг…

«Тиски», сдавливающие тело Дэниела Долтона, внезапно ослабели — его словно «выплюнуло».

Сквозь кожу опущенных век пробивался свет. Дэн попытался пошевелиться и застонал: каждая его клеточка отдавалась болью. Голова раскалывалась, в ушах стояли такой звон и треск, словно ему надели наушники и включили на полную мощность стрекот цикад…

И вдруг всё разом прекратилось: будто чья-то огромная ладонь накрыла источник звука. Боль медленно отступила. Он лежал на чём-то мокром и холодном. Веяло болотной сыростью, дождём, травами и чем-то знакомым, чему Дэниел не мог подыскать название. Кажется, так пах какой-то цветок…

– Дэн!

Его потрясли за плечи. Дэниел медленно раскрыл глаза и сощурился: дневной свет, смягчённый низкими облаками, всё же показался слишком ярким. Склонившись над ним, Оливер Флеминг с тревогой вглядывался в лицо мальчика, затем приложил прохладную ладонь к его разгорячённому лбу. Боль немедленно отступила. И тут Дэниел заметил, что рука волшебника в крови.

- Сэр! – прошептал Дэниел, холодея от мысли, что трансгрессия прошла неудачно и его покровителя расщепило. – В-вы…

Оливер непонимающе вскинул брови. Затем, хмыкнув, приподнял полу пальто, демонстрируя рубашку, разодранную на груди и покрытую кровавыми пятнами.

Я в порядке, Дэн, – с усмешкой промолвил он. – Это совсем не то, что ты думаешь.

Оливер расстегнул пуговицы; Дэниел невольно охнул: грудь мага покрывали глубокие багровые рубцы, какие бывают от когтей мелкого хищника — либо чрезвычайно разъярённого, либо… напуганного до смерти.

– Всего-то несколькими шрамами больше… – Оливер осторожно дотронулся до кровоточащих рассечений и зашипел. – Наш милый Чарли любезно преподал мне урок. Чтобы я впредь знал, как следует обращаться во время трансгрессии с милыми пушистыми котиками. О, я должен быть благодарен ему за то, что он не вырвал мне печень и селезёнку своими «ятаганами», а заодно так замечательно облагородил!
– М-мистер Флеминг… Ва-ас надо п-перевязать! – проговорил Дэниел, таращась на искуссную «роспись».
– Ерунда! – отмахнулся Оливер запахивая полу. – Сам-то цел?
– К-кажется… да.
– Он убежал, наш Чарли, – Оливер оглянулся и окинул взглядом луг, затянутый густым туманом; в голосе его звучала растерянность. – Но прячется где-то поблизости. Я чувствую.
– Я найду его, – сказал Дэниел, поднимаясь. – Я должен — ведь он мой фамильяр.

Юный волшебник исчез за белой как пар завесой. Некоторое время Оливер Флеминг глядел вслед удаляющемуся тёмному силуэту, затем, вздохнув, огляделся в поисках саквояжа.

«Ах вот он! В нескольких шагах — лежит во влажной траве…»
«Вы это специально, мессир?» – раздался в голове мага негромкий тоненький голосок мистера Тик-Так.
«Специально? – переспросил Оливер, присаживаясь и раскрывая дорожную сумку. – Что вы имеете в виду?»
«Вы умышленно выбрали целью трансгрессии именно э;то место?»

Оливер вскинул голову и обвёл взглядом вокруг. Видимость была практически нулевая: туман сгустился ещё сильнее, в пяти шагах уже ничего нельзя было разглядеть.

«Не совсем понимаю, что вы подразумеваете под э;тим местом, сэр, – дополнив фразу мыслеобразом огромного ярко-синего вопросительного знака, Оливер пожал плечами и поморщился: «автограф» Чарли болезненно саднил. – Будьте любезны выражаться более конкретно.»

Часы, однако, не ответили. Хмыкнув, Оливер пожал плечами и запустил руку в бездонное кожаное нутро саквояжа…

***

Под ногами чавкала раскисшая от влаги земля. Пустошь казалась мёртвой — ни криков птиц, ни шебуршения полёвки в хилой пожухлой траве. И тишина, неприятно давящая на уши.

«Великий Мерлин, ну и туманище! – размышлял Дэниел, бредя вперёд и на всякий случай вытянув перед собой руки. – В этом облаке заблудиться можно в два счёта… Как же мне отыскать тебя, глупенький котик?»

– Чарли! Ча-арли-и!

Голос его звучал глухо, словно уходил в толстое ватное одеяло. Фамильяр не отзывался.

– Чарли! – продолжал звать Дэниел, озираясь и напрягая слух. – Ну куда же ты запропастился? Ча-арли!.. Ой!

Зацепившись носком мокрого кроссовка за выпирающую из земли корягу и едва удержавшись на ногах, Дэн по инерции прыгнул вперёд и налетел на дерево, выступившее ему навстречу из-за туманной завесы, словно призрак.

– Ух ты-ы! – выдохнул юный маг, отступая на шаг и скользя взглядом по мощному стволу, покрытому чёрной будто обугленной корой и голым ветвям, исчезающим в белесом мареве. Ни единого зелёного листочка. Дерево было мертво.

*

 «Баад! Какая красивая у тебя крона! Какие яркие зелёные листья! Сегодня совсем нет ветра, а они всё равно шевелятся; из тихий шорох похож на нежный шёпот… Ах, Баад, милый Баад, ты всегда рассказываешь мне о чём-нибудь, когда я прихожу к тебе! А о чём ты поведаешь мне сегодня? Может быть, откроешь секрет, сколько раз я увижу, как восходит солнышко?..»

 *

Это было наваждение? Полянка, поросшая высокой травой, дерево с зелёной раскидистой кроной, устремившейся к голубому небу — где всё это? Куда исчезло?!

Вокруг — лишь мзга, и сырость, и грязь, чавкающая под ногами. И дерево. То самое, которое Дэн видел полным жизни несколько мгновений назад…

Оторопь пробрала Дэниела. Вскинув руку, словно защищаясь от чего-то, он попятился, не в силах отвести взгляд от древесного трупа. Ненароком угодил ногой в ямку, полную воды, оступился, вскрикнул…

– Мя-а-ау!

Этот звук был так тих, что его можно было бы принять за скрип дверных петель, донёсшийся издалека, или подвывание ветра, однако Дэниел его никогда ни с чем бы не смог спутать.

– Чарли! Ча-арли! – закричал он, вертя головой, пытаясь разглядеть в белесой хмари знакомый силуэт и чутко прислушиваясь.

Отклика не последовало, и тогда Дэниел двинулся наугад — туда, откуда, по его предположению, донеслось мяуканье.

Туман расступался нехотя, будто не желая открывать что-то, что было издавна сокрыто в нём. Дэниел испытывал желание оглянуться, но чувствовал, что этого делать нельзя ни в коем случае.

Внезапно налетевший холодный тлетворный ветер забрался под набрякшую от сырости одежду юного мага.

«А может, это дементоры? – подумал Дэн, дрожа от озноба, пробиравшего его с головы до ног и клацая зубами. – Глупости! – оборвал он себя. – Я бы их почувствовал. Нет, это что-то другое…»

Новый порыв ветра разогнал дымку — словно невидимая рука отодвинула лёгкую тюлевую занавесь. Стена, возникшая перед Дэниелом, казалась призрачной — высотой примерно шести футов, почерневшие от времени кирпичи покрыты лишайником, в нескольких местах виднеются прорехи. Мальчику подумалось, что это наверняка ещё один мираж, навеянный этим странным местом; он ударил по ней кулаками, даже понюхал. Однако стена была вполне реальной. И в ней была калитка.

Медленно, будто во сне, Дэниел поднял руку и дотронулся до кривых шершавых проржавевших прутьев. Странное, едва ли объяснимое чувство вдруг овладело им. Ему показалось, что он бывал здесь, что вот так же, как теперь, держался за прутья, да только с другой стороны! И было такое же сырое и туманное утро…

И — словно вспышка яркого белого света! – он вдруг увидел там, по ту сторону самого себя, только младше. Лишь краткий миг — и видение исчезло.

Дэниел глядел на блестящие от влаги замшелые камни, которыми была вымощена дорожка, начинающаяся за калиткой; в груди его щемило…

… Что-то упруго толкнулось в щиколотку. Вздрогнув от неожиданности, Дэниел поглядел вниз.

– Великий Мерлин!.. Чарли!
– Мря-ауррр! – мурлыкнул в ответ чёрный котик, в его глазах сверкнули желтовато-зелёные огоньки.

Дэниелу вдруг подумалось, что фамильяр специально подстроил собственную пропажу, зная, что его волшебник отправится на поиски.

– Ах ты, хитрюга! – с улыбкой воскликнул Дэн, наклоняясь. – А ну-ка иди сюда!

Однако Чарли ловко увернулся от протянутых к нему хозяйских рук и, попятившись, прошмыгнул под калитку.

– Мряуррр! – усевшись посреди мощёной дорожки, чёрный кот с вызовом поглядел на хозяина.
– Надо понимать, что я должен за тобой следовать? – спросил Дэниел, подбоченясь.

Чарли поднялся и, призывно поглядев на волшебника, двинулся прочь неторопливой рысцой.

– Ну ладно, – проворчал Дэн, глядя, как в тумане, в котором скрывалась дорожка, исчез гордо вытянутый трубой хвост. – Раз так…

Нехотя поддавшись толчку, старая калитка жалобно скрипнула петлями, – точь-в-точь как древняя старушка «божий одуванчик», когда её переворачивают в постели с боку на бок, – и, приотворившись, криво осела, упёршись краем в мягкую, раскисшую от сырости землю.

«Тропинка-тропинка, куда ты меня ведёшь? – пришли на память Дэниелу слова старой считалки, запомнившейся ему ещё в приюте, когда он ступал по скользким булыжникам. – Мраков туман!.. Из-за него кажется, что эти камни под ногами висят в пространстве как… Как мост?!»

А ведь и вправду — мост! Узкая лента, соединяющая два мира… Или две эпохи? А калитка — грань?..

«А что будет, если я сойду с тропинки? Или оступлюсь? – подумал Дэниел, невольно замедляя шаг. Ему сделалось не по себе.

– Мря-аур! – зелёные огоньки глаз сверкнули из мутного паморока. Чарли настойчиво звал за собой.

«Я часть твоего плана… – мысленно обратился Дэн к фамильяру, идя быстрее. – Зачем же ты привёл меня в это место? Хочешь показать что-то?»

Сквозь призрачную завесу проступили очертания дома. Вернее, тех жалких почерневших от копоти развалин, бывших когда-то домом. Крыша и верхние этажи частично обрушились, на месте окон и дверей зияли уродливые провалы — словно выжженные дыры вместо глаз. И лишь крыльцо, старое и выщербленное, отчего-то выглядело нетронутым страшной катастрофой, разыгравшейся здесь когда-то. Так странно смотрелись чистые, будто вымытые крутые серые ступени!

Чарли наверняка был внутри.

Медленно, точно опасаясь, что булыжники под его ногами осыплются прахом, Дэниел поднялся на крыльцо. И, немного замешкавшись у дверного проёма, перешагнул через высокий порог.

Темнота объяла Дэниела, словно вязкая густая субстанция. Жуть сковала его, парализовав. Странное чувство возникло у мальчика: будто неведомая мощная сила увлекает его в бездну словно крохотное пёрышко, подхваченное неистовым смерчем, и он, вынужденный отдаться во власть силы, растворился, канул в никуда…

 


10. Сквозь морок. По ту сторону бездны


«Глупец! Я не должен был отпускать его одного!..»

Оливер шёл сквозь туман. Голова кружилась, от слабости пошатывало, словно он был мертвецки пьян, к горлу подкатывала тошнота. Левое плечо пронзила боль…

«Не стоило вам выбирать для трансгрессии это место, мессир Оливер», – тихий тоненький голосок мистера Тик-Так ввинтился в виски мага раскалённой иглой; вскрикнув, маг схватился за голову.

Он и сам понимал это. Наверное, лучше было бы, если бы они отправились прямо к пространственно-временному порталу, однако в самый последний миг Оливер изменил решение.

«Здесь опасно для вас, мессир.»

Оливер чувствовал это: медленно, капля за каплей из него вытекали силы, и мрак заполнял его сознание. Так же, как и когда-то в детстве, когда, вжавшись в стену в углу холодного карцера, он едва ли не сходил с ума от ужаса перед ледяными когтями…

Приостановившись, Оливер достал из-за пазухи заветный флакон и, вытащив зубами пробку, вдохнул аромат. В голове прояснилось.

«Я найду тебя, Дик! – прошептал он обескровленными губами, двигаясь дальше. – Я должен, во что бы то ни стало!»

***

… Громкий резкий звук троекратного удара, дробящийся на подголоски, врезался в сознание, вернув из беспамятства. Содрогнувшись, Дэниел раскрыл глаза… и ничего не увидел. Его по-прежнему окружала кромешная темнота, с той лишь разницей, что вместо пустоты он ощущал под собой твёрдый грунт.

– Дьявол бы побрал все эти никчемные, пошлые пороги и приступки, созданные только затем, чтобы чинить неприятности и создавать ненужные, бессмысленные, нелогичные препятствия приходскому должностному лицу при исполнении, когда оно является по распоряжению Совета!

«Этот ворчливый низкий голос — такой удивительно знакомый! Кажется, я слышал его когда-то… Где-то… Только вот где?» Дэниел сел и оглянулся, надеясь увидеть говорившего, ему показалось, что он стоит позади. Но нет — здесь он был один.

«Что сейчас было со мной? – подумал Дэниел, ощущая себя беспомощным. – И где я?»

Кто-то ласково потёрся о его локоть — мягкий, пушистый. «Чарли?»

Два круглых золотисто-зелёных огонька блеснули совсем рядом.

– Ча-арли, малыш! – радостно промолвил Дэниел, подхватывая на руки и прижимая к груди своего верного друга и спутника, на этот раз не выказавшего сопротивления и громко замурлыкавшего. – Ах, ка-акой же ты т-тёплый! Не то, что я.

Да и правда — вся одежда Дэниела пропиталась сыростью, а волосы были влажными, словно после недавнего мытья.

– Ну что, дружище? – шепнул он коту. – Раз ты нашёлся, надо возвращаться. Мистер Флеминг нас наверняка заждался…
– Мие-каурр! – прозвучал ответ, явно означающий категоричное несогласие, после чего Чарли выгнулся всем телом, попытавшись высвободиться.
– Ну уж нет! – Дэн покрепче перехватил фамильяра. – Это вам, милейший сэр, не удастся!

Однако кот оказался ловчее своего хозяина: извернувшись, он выскользнул из «железных» объятий юного мага, при этом больно оцарапав его руку.

– Вот же прохвост!.. – воскликнул Дэниел и осёкся. Он понял, что остался совершенно один.

Дэн был растерян. Мысли в голове путались, от безысходности хотелось закричать.

«Я влип, – подумал он, опускаясь наземь и упирая подбородок в кулаки. – Мало того, что снова потерял Чарли — я понятия не имею, где выход.»

Вздохнув, Дэниел устремил взгляд в пространство.

«А ведь это он привёл меня сюда! – осенило его. – А может ли быть, что Чарли использовали как приманку, чтобы заманить меня в ловушку?!»

Дэн решительно тряхнул головой, прогоняя навязчивую мысль. Сосчитав до двадцати пяти и более-менее успокоившись, он поднялся и, вытянув руки, медленно двинулся вперёд.

«Ах, если бы я обладал таким зрением, как у Чарли! – размышлял Дэниел, медленно продвигаясь вперёд. – Я бы давно выбрался отсюда… Мистер Флеминг наверняка волнуется… А ведь он может видеть в темноте!»

Дэниел замер, прижав ладонь к груди. «Но я ведь знал об этом раньше!» – подумал он, чувствуя необъяснимое волнение. Смутный образ восстал из подсознания, словно короткая яркая вспышка… и исчез.

– Уррмя-ау!

Дэниел вздрогнул: кошачье мяуканье, раздавшееся совсем рядом, показалось ему оглушительным.

– Чарли! – воскликнул он. – Ты что же, бросить меня решил, э?

Круглая пушистая голова кота упруго толкнулась ему в щиколотку. Сверкнули глаза.

– Может, всё-таки, выведешь меня, дружище? – спросил Дэн, склоняясь и безуспешно пытаясь нащупать шелковистую спинку.
– Рр-мя! – зелёные огоньки блеснули уже в нескольких шагах. И исчезли.
– Да, действительно трудно искать чёрного кота в тёмной комнате, – с досадой проговорил Дэниел, – особенно, когда его там…
«Не сердись, мастер! – вдруг раздался в его мозгу тихий бархатистый баритон. – Я здесь, совсем рядом.»
– Чарли, ты… м-можешь говорить?! – воскликнул Дэниел; звук его голоса «утонул», будто приглушённый толстым слоем ваты.
«Не кричи, мастер, – ответил Чарли. – Нет, конечно, я не могу говорить, как ты. Скажи-ка, мастер, чувствуешь ли ты меня?»

Дэн прикрыл глаза (хотя сейчас в том не было необходимости) и кивнул. Он «видел» его мысленно: огромного чёрного кота, окружённого серебристым сиянием, словно ореолом. Длинные усы чуть подрагивали, огромные глаза сверкали. Такова была эта сущность.

«Отлично, мастер! – удовлетворённо качнул головой Чарли. – Доверься мне. Следуй за мной!»

Повиновавшись, Дэниел сделал лишь шаг… и вдруг потерял опору. Неведомая сила подхватила его, понесла — он даже не успел вскрикнуть.

Так необычно было это путешествие в пространстве, в котором не существовало ни верха ни низа. Юного мага не покидало странное ощущение падения в никуда. Но всё же он чувствовал рядом Чарли. И ничего не боялся.

И вдруг всё закончилось. Под ногами Дэниела снова была прочная опора. Да и мрак перестал казаться волшебнику кромешным: он уже мог разглядеть очертания стен и низкого сводчатого потолка. Чарли ждал его здесь. Нужно было двигаться дальше.

«Странно, – подумал юный маг, следуя за своим необычным проводником по узкому сумрачному коридору, – но звук моих шагов не слышен. – Как будто всё это мне снится. Проснусь в развалинах старой фабрики, в которых ночевал пару дней назад… Или три?..»

Поняв, что потерял счёт времени, Дэн ущипнул себя за кисть… и вскрикнул от боли.

«Не сон. Но что же это за место?!»
– Мря-а! – в полумраке ярко блеснули янтарно-зелёные глаза проводника. Шевельнув хвостом, маленький тёмный силуэт исчез.

Дэниел знал: там был поворот. «За поворотом должны быть ступеньки…» – подумалось ему. И он не ошибся. Только удивился, откуда ему об этом известно.

Узкая каменная лестница уходила вверх по крутой спирали. Нащупав холодную отсыревшую поверхность стены, Дэниел принялся осторожно подниматься, считая шёпотом: «Один… Два… Три…»

«Почему-то мне кажется, что я когда-то бывал здесь? – спрашивал себя Дэниел. – Пять… Пролёт… Ещё семь ступеней до следующего, предпоследняя сильно выщерблена, словно великан по ней молотом жахнул… Мерлинова щётка! Дежавю…»

Но откуда?! А ведь он так и не вспомнил, где жил, до того как попал в детский приют… И это его дом?..

«Так вот куда меня привёл Чарли!» – мысленно воскликнул Дэниел, занося ногу для следующего шага. – Свет?»

Верхние ступени и площадку прочертила бледная желтоватая полоска. Слабый луч проникал из-за приоткрытой двери. Поднявшись, Дэн немного помешкал и скользнул внутрь.

«Похоже на спальню в бедной ночлежке из прошлой эпохи, – предположил Дэниел, стоя на пороге убогой комнатушки с облезлыми, изъеденными плесенью стенами и скошенным потолком и глядя на грубо сколоченные деревянные ящики, которые вполне могли бы сойти за гробы, если бы в них не лежали сенные тюфяки. – И как же здесь грязно! Может ли быть, чтобы здесь был мой дом? Великий Мерлин, и снова это непонятное чувство!..»

Подойдя к единственному крохотному окошку, Дэниел выглянул наружу. Сквозь неплотный туман проступали очертания тёмных голых древесных стволов, железной садовой ограды, вдали виднелась просёлочная дорога…

«Что это за странное место? – подумал юный волшебник, ощущая иррациональный страх. – Почему там, за окном — зима? И… – он растерянно оглянулся, – куда подевался Чарли?!»

Кота не было в комнате: Дэниел его не чувствовал. Он направился было к двери, собираясь отправиться на его поиски, но замер на полпути.

В дальнем углу кто-то закопошился; послышался тихий плач. Нет, определённо, это бы не Чарли.

– Эй! – вполголоса окликнул Дэниел, медленно двигаясь мимо кроватей. – Отзовись!

Снова послышалось сдавленное всхлипывание, затем тихое бормотание… Дэниел замер.

– Господи!.. – расслышал он. – Господи, ты ведь можешь так много! Прошу тебя… Кха-кха!.. Пошли ему удачу! Кха!.. Я знаю… ему сейчас хуже, чем мне. Он совсем… один…

Всхлипывание, натужный кашель… Дэниел шагнул вперёд и замер при виде парнишки, забившегося в узкую щель между кроватью и стеной.

Мальчик был очень мал и так ужасающе худ, что напоминал своим видом скорее обтянутый кожей скелет, чем ребёнка. На рукаве ветхой, давно не стираной ситцевой рубашонки, которым он прикрывал рот, когда кашлял, была кровь.

Сердце Дэниела сжалось от сострадания. И он подумал об Оливере Флеминге, вырвавшем его из объятий смерти.

– Привет! – произнёс он, вставая перед парнишкой. – Пойдём со мной! Я отведу тебя к тому, кто сможет тебя вылечить…

Дэниел осёкся. Кажется мальчик его не услышал: он по-прежнему сидел, вжавшись в угол, не реагируя на слова молодого мага.

– Великие Светлые! – воскликнул Дэн. – Я так хочу помочь тебе!

Словно услышав на этот раз его слова, мальчик поднял голову и устремил на волшебника взгляд огромных тёмных лихорадочно блестящих глаз. Дэниел вдруг ощутил, что растворяется в этом взгляде, и неведомая сила увлекает его вглубь бездонного омута, изменяя память и имя…

 


11. Последние мгновения, до последнего вздоха…


– Дик! Ди-ик!!! Ну куда же мог подеваться этот маленький пройдоха?!! Вечно его обыщешься! Словно сквозь землю провалился… Ну не настолько же, в конце концов, он мал. Ди-и-ик!!!

Обладательница визгливого голоса, громко шаркая, поднималась по лестнице.

«Только бы она меня не заметила!» – мысленно молил Ричард, втягивая голову в плечи и ещё сильнее вжимаясь в отсыревшую стену, слово надеялся слиться с нею. Он прекрасно понимал, чт; ему может грозить, если его обнаружат.

– Ди-и-ик!!! – войдя, голосистая помощница воспитательницы остановилась, подбоченясь, посреди спальни. – Ты наверняка здесь, маленький негодник! А ну-ка выходи, сейчас же!

«Пускай она уйдёт! Пускай уйдёт! – повторял в уме Ричард, затаив дыхание. – Пусть ищет в другом месте…»

И вдруг зашёлся жестоким, рвущем лёгкие кашлем.

– Ах, вот он где! – Сьюзен, собравшаяся отправиться восвояси, в один миг оказалась рядом: она торжествовала. – Так я и думала!

Наклонившись, она подхватила мальчика под мышки и, рывком выдернув из щели, в которую он забился, поставила перед собой (благо, сделать это было весьма легко: парнишка весил как птенчик).

– Что это тебе вздумалось прятаться, когда ты хозяйке понадобился, э?

Ричард молчал, угрюмо глядя перед собой. Но Сьюзен, по-видимому, и не ожидала услышать ответ. Влепив мальчику оплеуху, она крепко схватила его за запястье и потащила за собой.

– Бидл пожаловал к нам, – сообщила Сьюзен, когда они спускались по лестнице, адресуясь к своему миниатюрному спутнику, которому каким-то образом удавалось не споткнуться на крутых ступенях. – И с чего бы это ему понадобилось тебя видеть?..

Остановившись на нижней площадке, девица окинула Ричарда критическим взглядом, проверяя, в надлежащем ли виде тот находится. И недовольно пробормотав что-то под нос, повела на задний двор умываться.

– Всё происходит не ко времени, – ворчала Сьюзен, вытирая лицо Ричарда, кое-как отмытое под насосом, краем измятого передника и энергично кивая хозяйке, выглядывющей в одно из окон и делающей выразительные знаки. – Не возьму в толк, почему, и перед кем мы провинились…

Вскоре с процедурой умывания, к удовлетворению одной стороны и облегчению другой, было покончено.

– Вот он, миссис Манн! – сообщила Сьюзен воспитательнице, спешащей навстречу, угощая Ричарда пинком, вероятно, желая таким образом осторожно и деликатно подсказать, в каком направлении тому следует двигаться.
– Хвала Небесам! – всплёскивая руками, воскликнула сия благочестивая матрона, и, отобрав у помощницы злосчастного воспитанника, увлекла его за собой. – Смотри, веди себя подобающе, негодный мальчишка. И не вздумай что-нибудь выкинуть! – вполголоса проговорила она, на всякий случай сунув кулак мальчику под нос, и втолкнула в приоткрытую дверь гостиной.

– Вот и он, мистер Бамбл! – промолвила нянька, входя следом и останавливаясь чуть поодаль, рядом с крупным дородным мужчиной, восседавшем на одном из стульев у покрытого белой скатертью круглого стола, на котором лежала его треуголка.

В комнате было уютно и чисто, и камин жарко пылал, однако Ричард дрожал с головы до ног, робея перед приходским чиновником.

– Не можешь ты, что ли, посмотреть в лицо джентльмену, упрямый мальчишка? – сказала миссис Манн, придавая голосу некоторой строгости.

Вздрогнув, Ричард поднял голову и встретил взгляд мистера Бамбла и тот невольно поразился: не было и тени страха в глубоко запавших глазах ребёнка.

– Что случилось с тобой, приходский Дик? – поигрывая тростью, осведомился бидл, попытавшись скрыть удивление за шутливым тоном, весьма уместным в данной ситуации.
– Ничего, сэр, – тихо ответил мальчик.
– Разумеется, ничего! – вставила миссис Манн (несколько поспешно), не преминув от души посмеяться над шуткой бидла, а заодно исподтишка ещё раз продемонстрировать кулак. – Я уверена, что ты ни в чём не нуждаешься.
– М-мне бы хотелось… – бросив быстрый взгляд на воспитательницу, заикаясь начал Ричард.
– Вот так так! – перебила миссис Манн, складывая руки на груди. – Ты, кажется, хочешь сказать, что тебе чего-то не хватает? Ах ты маленький негодяй!
– Тише, тише, миссис Манн! – сказал бидл, властно поднимая руку. – Чего бы вам хотелось, сэр?
– Мне бы х-хотелось, – продолжил Ричард, запинаясь, – чтобы кто-нибудь написал за меня несколько слов на клочке бумаги, сложил её, запечатал и спрятал, когда меня зароют в землю.
– О чём говорит этот мальчик?! – воскликнул мистер Бамбл, на которого серьёзный тон и истощённый вид ребёнка произвели некоторое впечатление, хотя он и был привычен к таким вещам. – О чём вы говорите, сэр?
– Мне бы хотелось, – сказал маленький Дик, – передать бедному Оливеру Твисту мой горячий привет, и пусть он узнает, как часто я сидел и плакал, думая о том, что он скитается в тёмную ночь и нет никого, кто бы ему помог. И мне бы хотелось сказать ему, – продолжал мальчик, сжимая тонкие, высохшие как у старца руки и говоря с большим жаром, – что я рад умереть совсем маленьким: если бы я вырос, стал взрослым и состарился, моя сестрёнка на небесах забыла бы меня, или была бы на меня не похожа, а гораздо лучше будет, если мы оба встретимся там детьми.

Сделав судорожный вдох, Ричард зашёлся кашлем. Мистер Бамбл, не ожидавший такого бесстрашия от забитого голодного приходского сироты, с неописуемым изумлением смерил взглядом маленького оратора с головы до ног и, повернувшись к своей собеседнице, сказал:

– Все они на один лад, миссис Манн. Этот дерзкий Оливер всех их перепортил.

Взгляд, который благочестивая леди метнула на маленького Дика, был поистине испепеляющим, но мальчик выдержал этот взгляд. Маленький, в одежде, висевшей мешком на исхудавшем теле, он стоял прямо, с гордо поднятой головой. На его бледынх щеках пылал румянец. Куда и подевалась его робость!

– Никогда бы я этому не поверила, сэр! – сказала миссис Манн, воздевая руки и злобно поглядывая на своего непокорного воспитанника. – Я никогда ещё не видывала такого закоренелого маленького негодяя!
– Уведите его, сударыня! – повелительно сказал мистер Бамбл. – Об этом следует доложить Совету, миссис Манн.
– Надеюсь, джентльмены поймут, что это не моя вина, сэр? – жалобно прохныкала миссис Манн.
– Они это поймут, сударыня; они будут осведомлены об истинном положении дел, – кивнул мистер Бамбл. – А теперь уведите его, мне противно на него смотреть.

Миссис Манн, будучи женщиной расторопной и сообразительной, поняв бидла буквально с полуслова, подскочила к мальчику, и, схватив за плечи, выставила в коридор.

– В подвал! – отдала она короткое распоряжение Сьюзен, на протяжении «аудиенции» караулившей под дверью и, разумеется, внимательно следившей за ходом беседы, прильнув ухом к замочной скважине.

Та лишь кивнула и, взяв Ричарда за руку, потащила за собой к лестнице, ведущей вниз.

– Прикрывайся, когда кашляешь, чахоточный! – прикрикнула Сьюзен на мальчика, с трудом поспевающего за ней, когда тот вдруг закашлялся. – Попробуй только мне платье кровью забрызгать!
– П-простите, мэ;эм… – пролепетал Дик, едва переводя дыхание. И сотрясся от нового приступа. Несколько алых капель упали на серую ткань юбки.
– Ах ты дрянь! – взвизгнула Сьюзен, останавливаясь и отвешивая ему пощёчину.
– Не надо… прошу вас! – задыхаясь, с трудом вымолвил мальчик, заслоняясь вскинутой рукой и пытаясь уклониться от нового удара.

Однако Сьюзен вдруг раздумала учинять расправу за испорченное платье. Равнодушно махнув, она толкнула ногой низенькую невзрачную дверь угольного погреба и, впихнув внутрь маленького бунтовщика, со стуком захлопнула дощатую створку.

Ключ противно заскрежетал в замке. Приподняв голову, Ричард прислушался к отзвуку удаляющихся шагов Сьюзен. Затем вздохнул и, кое-как умостившись на куче угля, обхватил себя руками и, скрючившись, затрясся от озноба. Саднили локти и колени — он ушиб их когда упал, не удержавшись на крутых скользких ступенях.

Какое-то время он сидел неподвижно, устремив взгляд куда-то в пространство, и вдруг… расхохотался. Смех его так странно прозвучал в темноте подвала — будто случайно заблудившаяся в мрачном застенке маленькая синяя птичка. И стих. Дик вздохнул и зашёлся кашлем.

«Я умру, – подумал он, привычно вытирая губы. – Знаю, что скоро. Страшно ли мне? Не знаю… Пожалуй, нет. Я боялся смерти раньше. Но не теперь. Да так даже и лучше.»

Дик вздохнул. Подняв с пола кусочек угля, он принялся задумчиво поглаживать его острые грани.

«Наверное, я мог бы умереть и раньше, если бы меня не привели сюда, на ферму… – продолжал он размышлять, – Однако Провидение распорядилось по-другому.
Помнит ли Оливер обо мне? Может быть… А вдруг… вдруг ему посчастливилось встретить на своём пути добрых людей и он забыл меня? Что ж, да будет так. Я счастлив, что имел такого друга.»

Дик печально усмехнулся.

«Я помню то холодное утро, когда он рассказал мне о своём побеге… Он говорил, что мы обязательно снова встретимся… Однако прав оказался я: после того, как умру. Я уношу с собой воспоминания о тебе, Оливер Твист. И ухожу с радостным и лёгким сердцем.»

Облокотившись о стену, Дик смежил веки. Было так трудно дышать. Неодолимая слабость, навалившись, усиливалась с каждой секундой. Сознание угасало, точно погружаясь в туманную мглу. Образы матери с её ласковой улыбкой и ямочками на щеках, сестры, такие дорогие ему, на миг возникнув перед его внутренним взором, ускальзывали, словно солнечные блики, канув в бездну забвения. Образ его лучшего друга удерживался в памяти дольше всего. Его лицо, улыбка… Глаза, лучащиеся из них… Звук его голоса: «Мы ещё встретимся с тобой, Дик!..»

Но вот и он померк, утонув в вязкой тьме…

 


12. Когда прийдёт время…


… Сознание возвращалось постепенно: капля за каплей. Одно за другим оживали уснувшие чувства: холод, пробирающий до костей, ощущение отсыревшей одежды на теле, тупая мучительная боль в подвёрнутой ноге… Дэниел медленно раскрыл глаза.

И ничего не увидел. Одна лишь кромешная темнота вокруг. Дэниел прислушался: где-то поблизости гулко щёлкала о камень капель. Кое-как приняв сидячее положение, – от долгого нахождения в неудобном положении руки и ноги его затекли, – Дэниел задумался.

«Где я теперь? – подумал он в растерянности. – Видел ли я странный сон, или всё это было со мной наяву? И я действительно находился в другом теле…»

Обхватив себя руками и попытавшись унять озноб, Дэниел наморщил лоб, напрягая память и пытаясь восстановить последовательность событий. То, что происходило с ним в течении последних часов (или нескольких дней?) разделялось на вполне объяснимое и не поддающееся логике.

«Темнота… Падение в бездну… То же место, но другое время, другая эпоха… – размышлял Дэниел. – Это было похоже на погружение в Омут Памяти, хранящем воспоминания…

Но чьи? Этого несчастного паренька? Он показался мне таким знакомым. Так же, как и все эти люди: миссис Манн, её помощница Сьюзен, мистер Бамбл…

Мальчика звали Ричард. А я… Я видел его глазами, слышал, чувствовал, говорил, переживал… словно это был… Я сам?!!

От этой неожиданной, невероятной догадки Дэниела бросило в жар — будто опалило пламенем костра.

«Нет, не сон. Это было со мной на самом деле. Чарли был моим проводником в прошлое. Я должен был ещё раз пережить этот день и собственную смерть — только так я мог всё вспомнить. Но зачем? Столько людей живут, не зная, кем они были в предыдущем рождении, как выглядели. Бездна забвения разделяла меня прежнего и меня настоящего, и я должен был её преодолеть, чтобы встретить того, кто, зная, что это невозможно, всё же ждал меня, надеясь на чудо.»

Оливер. Обе их встречи в этой жизни казались случайными, но теперь Дэниел знал точно: это было суждено. «Он ждёт меня там, за туманом, – подумал Дэниел, чувствуя, как сильно забилось его сердце, – а я…»

Кто-то мягко толкнулся ему в бок, коснулся руки, громко замурчал…

– Чарли! – вскрик Дэниела отразился гулко, словно от стенок глубокого колодца.
– Р-рмя-а-а-аурр! – последовал отклик, такой знакомый.
– Ах, дружище! Как хорошо, что ты снова со мной! – воскликнул Дэн, подхватывая кота на руки и с нежностью прижимая — такого тёплого, такого родного! – А я-то думал… Ай!!!

Эхо, рождённое пронзительным вскриком юного молодого мага, оцарапанного острыми когтями фамильяра, взвилось ввысь и замерло. Извернувшись всем телом, Чарли высвободился из объятий Дэна и, отбежав, уселся в паре шагов от него. Из темноты блеснули янтарно-зелёные фонарики глаз.

«Пора выбираться отсюда, мастер, – раздался в голове Дэниела знакомый баритон. – Не время распускать нюни.»
– Да не распускаю я… – воскликнул Дэн, и вдруг осёкся. – «Значит, всё-таки, не сон!» – подумал он с невольной улыбкой.

Нащупав позади себя стену, Дэниел поднялся на ноги. Но куда идти?..

«Я научу тебя, мастер, – откликнулся Чарли. – Попробуй почувствовать это место. Ведь у тебя есть не только глаза! И магия — та, что внутри тебя.»

И Дэниел увидел: крутые каменные ступени, ведущие вверх. И сидящего на них чёрного кота, окружённого серебристым ореолом…

***

… Массивная дверь, вышибленная заклятием, с глухим стуком упала на прогнивший пол, выбив из него облако пыли и мелкие древесные щепки. Дэниел, остановившийся на широком приступе, невольно вскрикнул, заслоняясь рукой от дневного света, сейчас показавшегося ему нестерпимо ярким. Затем, сощурясь, осмотрелся.

Похоже, он находился в тех самых развалинах, куда привёл его Чарли, однако о мистике теперь напоминал лишь густой туман, просачивающийся через оконные провалы дверной проём и стелящийся над полом коридора зыбким, похожим на молочный кисель покрывалом. Пахло сыростью и плесенью…

– Мяа-а-ауррр! – проскользнув сбоку, нетерпеливо мяукнул Чарли.

Дэниел двинулся за ним, по колено в белесом облаке.

Крыльцо и тропинка почти полностью скрылись в туманном мареве, они казались эфемерными. Хилые солнечные лучи с трудом пробивались сквозь густую пелену. Боясь сойти с тропинки, Дэниел ступал неуверенно, следуя за чёрным котом, кажущимся тенью.

Очертания калитки, проступившие сквозь полупрозрачную, словно нежный тюль, дымку, казались лёгкими линиями карандаша на бумаге. За ней едва угадывался силуэт мужчины. Вот он вскинул руку в призывном жесте:

– Дэние-ел!

Сердце юного мага замерло… и вдруг забилось, быстро-быстро. Он глядел на того, кто стоял по ту сторону калитки, чувствуя, что не может двинуться с места от охватившего его сильного волнения. Наконец, медленно, точно во сне, Дэниел двинулся навстречу…

– Оливер!

Скрип ржавых петель разорвал тишину. И вот они стоят — друг перед другом. Их взгляды пристальны, словно они не виделись целую вечность.

А разве это не так?

– Оливер!.. Я вернулся!

Мгновение… Порыв — крепкие объятия. Нужны ли слова?

– Дик!.. – промолвил Оливер наконец, отстраняясь и глядя на юношу; глаза мага блестели от слёз. – Дружище! Я верил, не смотря ни на что!

Ричард улыбался. Он был рад, что Оливер назвал его прежним именем. «О сколь многом нам предстоит поведать друг другу!» – думал он, не замечая, что и его глаза мокры.

– Мряа-а-ауррр! – Чарли потянулся, выгнул спину дугой. – «Пора в путь!»
– Да, он прав, – сказал Ричард. – Дольше медлить нет смысла.
– Ты понимаешь его, – кивнув, констатировал факт Оливер.

Ричард подхватил кота (теперь уже не имеющий ничего против хозяйских обнимашек), и друзья зашагали прочь.

Они ещё не успели слишком отдалиться от того странного места, когда, повинуясь необъяснимому желанию, Ричард остановился и оглянулся. И не удержался от удивлённого возгласа: ни старых развалин фермы, ни забора со ржавой калиткой не было. Всё исчезло без следа!

– Порой с нами происходит нечто такое, что не подвластно никаким объяснениям, – сказал Оливер, отвечая на мысленный вопрос друга. – Нужно лишь поверить. И тогда перед тобой откроется заветная дверь.
– Я был там! – тихо проговорил Дик.
– Чарли провёл тебя по мосту, – сказал Оливер и почесал кота, высунувшего голову из-за пазухи Дика, за ушком, на что тот не замедлил откликнуться громким мурлыканьем. – И привёл назад.
– Проводник во времени… – прошептал Ричард, задумчиво глядя на клубы густого тумана.
– Пойдём-ка, брат, скорее отсюда! – промолвил Оливер, кладя руку ему на плечо. Нехорошее это место. Не могу объяснить, но чувствую.

Волшебники молча шагали прочь. Дор;гой Оливеру пришли на память слова Тибиуса:

«Вернувшийся из Земли Бессмертия, Прошедший сквозь Бездну и Время, чтобы встретить Светлого Воина и указать ему Путь к Владыке Теней, я вижу тебя! О Великий Дух, я готов исполнить миссию, доверенную мне тобою!»

«Когда-нибудь я пойму смысл, сокрытый в них, – подумал волшебник. – Когда придёт время.»


Schwerin, 07.02. 2022