Киевляне

В троллейбусе к пожилому грузину с медалью на груди подсаживается субъект лет тридцати.
- Позвольте полюбопытствовать, - заговаривает он, наклонившись к уху старика, - что это у вас за медаль?
- Что? – сиплым басом выкрикивает старик. – Говорите громче, я плохо слышу!
- Я говорю, позвольте полюбопытствовать, что у вас за медаль?
- «Ветеран партии», - нехотя отвечает старик. Всем своим видом он показывает, что не имеет ни малейшего желания вступать в разговор с посторонним.
- А вы действительно ветеран? – продолжает расспрашивать субъект.
- А почему вас это удивляет?
- Да выглядите вы молодо.
Старик хмыкает и отворачивается к окну.
- А позвольте полюбопытствовать, сколько вам лет?
- Сколько по-вашему?
- Шестьдесят!
Старик снова хмыкает.
- Семьдесят, - говорит, выдержав паузу.
- Ого! А вы таки действительно ветеран!
- Что? Говорите громче! Я не слышу!
- Ну раз вы действительно ветеран, ответьте мне на один деликатный вопрос, - субъект вплотную приближает губы к уху старика. – Коммунизм будет построен?
- Послушайте, чего вы ко мне пристали? – рычит старик.
- Да что вы! Не думайте, я из искреннего интереса и на полном серьёзе спрашиваю. Так всё же, как вы считаете: коммунизм ...
- Будет построен! И оставьте меня в покое!
- Будет? – субъект заливается тонким визгливым смехом. – Вы слышали? Он сказал: «Будет». (1981)

***
Пункт приёма стеклотары. Старик в потёртом тулупе с двумя авоськами пустых бутылок пытается пробраться без очереди. Его не пускают.
- Я инвалид войны! – Он достаёт из внутреннего кармана и показывает  удостоверение.
- Я тоже инвалид! – кричит на него злющая, ссохшаяся, как мумия, старуха.
- Я четыре года в окопах просидел!
- А мой муж с войны не вернулся! И я одна четверых выходила!
- Это меня не касается, что он не вернулся. Многие не вернулись. Я не виноват, что он не вернулся. Я вернулся – и имею право проходить без очереди!
- Право он имеет! Морду нажрал!
- Я не виноват, что они не вернулись!!! Мне плевать, понятно?!
- Сволочь ты!
- Мне плевать!! Мне партия приказала идти без очереди – и я иду!
И прошёл. (1981)

***
На переднем сидении едут двое мальчишек, назовём их Дима и Вася.
На остановке заходят в салон две дамы лет по 50, толстая и тонкая, и становятся над Димой и Васей.
Пассажир в очках, сидящий за Димой, говорит мальчишкам:
- Мальчики, вы бы уступили место. Это же ваши матери стоят!
Мальчишки продолжают молча смотреть в окно.
- Вы что, не слышите? – возмущается очкарик. – Какие невоспитанные!
Толстая дама:
- И чему их только в школе учат?
- Они даже ответить не соизволят, - всё сильнее кипятится очкарик.
Вася, покраснев, встает.
Толстая садится на освободившееся место.
- А почему другие не уступают? – ворчит Вася.
- И ты тоже встань! – тормошит очкарик Диму.
Дима отмахивается:
- Сами вставайте!
Толстая дама кричит:
- Да как ты смеешь! Кто тебя научил так разговаривать со старшими?
Тощая:
- Хулиганье!
Очкарик:
- Вот вам сегодняшнее воспитание! Вы только посмотрите на него! Это тебя так в школе учат, да? Отвечай!
Тощая:
- Хулиганье!
Толстая (смягчаясь):
- Вот ты вырастешь, станешь стареньким, и тебе тоже никто места не уступит. Что ты тогда скажешь, а? Ты скажешь: «Какой нехороший молодой человек! Какой невоспитанный!» Да? А сам ты как себя ведешь? Точно так же.
Очкарик:
- Ты нам скажи: чему тебя в школе учат?
Тощая:
- Они теперь в школе учителям морды бьют!
Очкарик:
- Это правда.
Дима не выдерживает прессинга и тоже встает.
- А только вы других не замечаете, - произносит с обидой.
Толстая:
- Вот и молодец! Так бы и сразу! (Тощей). Садитесь.
Тощая (садясь):
- Хулиганье! Вырастили на свою голову, ночей не досыпали! Хулиганье!
Пассажир с бородой, который уже несколько раз кривился от выкриков тощей, говорит ей:
- Послушайте, ведь вы же не правы. Если бы вы сразу обратились к ним по-человечески, не унижая их, они бы вам уступили.
Очкарик:
- А мы как обратились?
Тощая:
- Вот из-за таких защитничков они потом и распоясываются! И учителям морды бьют!
Ободренный неожиданной поддержкой, Дима веселеет и, напуская развязность, начинает изображать, как он бьет учителям морды.
Бородатый:
- А может, есть за что им морды бить?
Очкарик:
- Да вы что? Это же антипедагогично! Как вы можете такое говорить в их присутствии?
Тощая (сентенциозно, с многозначительным качанием головой):
- Сплошное хамьё!
Толстая:
- А вы не грубите! Товарищ, может быть, в чем-то прав!
Очкарик:
- Прав? Значит, мы не правы, так?
Тощая:
- Защищайте-защищайте их, гражданка, а они вам в морду заедут!
Толстая (возмущённо):
- Па-азвольте! Выбирайте выражения! У вас, может, и морда, а у меня лицо!
Ветеран в орденах дергает бородатого за рукав:
- Ты не прав!
- Почему? Если они дети, то им обязательно надо читать нотации? Привыкли разговаривать с детьми только менторским тоном, а они в простом слове нуждаются.
Тощая:
- И у меня морда, и у тебя морда, и у него (показывает на очкарика) морда. Я ж не сказала «рыло».
Толстая:
- И после этого она хочет вежливости от детей!
Ветеран – бородатому:
- А ты все равно не прав! Может, в тринадцатой пятилетке что-то будет, а сейчас так нельзя.
- Вы о чем?
Ветеран:
- Вчера видел, как Горбачев два раза старуху поцеловал?
Тощая – толстой:
- Да заткнулась бы ты уже!
Очкарик – толстой:
- Не отвечайте ей.
Толстая:
- Ладно, я промолчу.
Тощая:
- То-то и оно, что тебе сказать нечего!
Толстая:
- Да замолчите вы наконец!
Ветеран:
- Старушка дай Бог: семьдесят лет в партии. Она сначала говорит: «Мне семьдесят лет исполнилось». Тут все вытаращились на неё, а она добавляет: «Как я вступила в партию».
Тощая – толстой:
- Что ты верещишь?
Толстая:
- Не смейте мне тыкать!
Тощая:
- Хорошо, что сейчас моя остановка, а то б я тебя, заразу, так матюкнула!
Очкарик (трагически):
- И это при детях!
Толстая:
- Ужас!
На остановке вместе с тощей выходит еще человек десять. Освобождается сразу несколько мест.
Очкарик – Диме и Васе:
- Садитесь, мальчики!
Толстая:
- Садитесь, садитесь!
Дима и Вася (одновременно):
- Не-а.
Ветеран:
- Нет, в тринадцатой пятилетке будет порядок. У Горбачева рука твердая, как у Сталина!
Бородатый:
- Ваш Сталин был зверем кровожадным. Скольких людей зря перестрелял!
Ветеран:
- Если б не Сталин, мы бы здесь сейчас не сидели.
Толстая:
- А может, еще лучше сидели бы.
Ветеран:
- Сталин войну выиграл.
Две старухи, которые зашли на последней остановке:
- А я чеснок добавляю.
- А я чеснока не ем, у меня от него изжога.
Ветеран:
- Сталин… Сталин был молодец. (Зевая). Если б он пожил еще лет с десять… (1984)

***
Давка у прилавка книжного магазина: выкинули «дефицит». Толкаются локтями, ругаются.
- За чем вы стоите?
- Говорят, хорошая книга.
- Как называется?
- Не знаю.
- А сколько стоит?
- Три восемьдесят.
- За кем я буду? Вы последний? (1986)

***
На даче Д.Т. украсил конек крыши ярким петухом-флюгером.
Увидев петуха, сосед Лёва Шапиро заойкал:
- И что же нам теперь делать? Придется заводить курочку.
Из окна высунулась его жена:
- Почему курочку? Лучше заведем журавля.
- Роза, ну при чем тут журавль? – говорит Лёва. – Петушку нужна курочка!
- А я считаю, что журавль лучше курочки, - настаивает Роза. (1986)

***
Киевский «писатель-юморист» смотрит по телевизору заседание съезда народных депутатов.
- Я готов поклясться на Библии! - говорит один из выступающих. Зал хохочет. Кажется, так от души они еще не смеялись.
«Писателю-юмористу» тоже смешно. Он достаёт записную книжку. Пишет: «В рассказ: депутат поклялся на кулинарной книге». (1988)

***
Трое юнцов, с ирокезами, в татуировках, обвешанные цепями, нервно голосуют у края дороги. Выскакивают чуть ли не на середину проезжей части, но машины проносятся мимо. Уже минут пятнадцать скачут туда-сюда. Наконец один таксист среагировал, начал притормаживать, но, почти уже остановившись, в последний момент раздумал, дал по газам.
- Да не сцы же ты! – кричит ему панк вдогонку. – Мы безобидные! (1988)

***
По вечерам, когда яркие фонари освещают трамвайную остановку, он выходит из дома, становится напротив толпы ожидающих на конечной остановке трамвай и начинает пресс-конференцию. Речь его гнусава и не очень разборчива, но это он специально её так коверкает.
- Я есть канцлер Коль, я плохо говорить по-русски, - старается он подражать немецкому акценту. – Гамбург, ферштейн, дружба!..
Сделав паузу для аплодисментов, но не дождавшись их, он продолжает:
- Россия гут! Я канцлер Коль, нихт ферштейн, дойче республик.
Кто-то кричит ему:
- Дед, твои уже все ушли! Сорок лет назад!
- Я плёхо понимайт русски язык. Нихт ферштейн! Я канцлер Коль!
Люди смеются:
- И цирка не надо.
Тает отчуждение, просветляются усталые, озлобленные физиономии. (1989)

***
- У нашем гараже собачка дикая, в смысле ничья, живёть, так она, когда увидить мою машину – бежить навстречу галопом. И вы скажите: как она машину узнаёть? Она что, в марках разбирается?
- Умная какая собачка! Но почему вы ничего не едите? Неужели вам не нравится, как мы готовим?
- Ну что вы? Я вижу, вы просто напрашиваетесь на комплимент!
- А хоть бы и на комплимент.
- Ха-ха-ха. Ну ладно, давайте я вас по спине похлопаю.
- Но-но-но. В присутствии мужа!
- А что, я человек простой. Я хоть и считаюсь начальником жэка, а в душе я слесарь.
Хозяйка:
- Ой, вы не слушайте его, он на себя наговаривает!
- У нас в институтской группе было половину городских и половину сельских (я в том числе). Сначала мы очень бледно выглядели перед городскими, но потом мы их обставили. И после института почти все сельские лучше устроились, чем городские. Есть в нас какая-то особенная сила. (1993)

***
Киевская мэрия запретила вывески на иностранных языках. Курилевича это решение возмутило.
- Взрослый человек имеет право говорить на том языке, на каком посчитает нужным!
Его коллега Василий Васильевич Бережной, руховец и русофоб, с ним не согласился:
- Это откуда такое право?
- Оно есть у каждого от рождения!
- А я хочу говорить в своей стране на своём родном языке!
- Ну и кто вам мешает?
Курилевич посасывает леденец и от этого ещё больше бесит своего собеседника.
- Вы мешаете!
- Кто это мы?
- Ваш Пушкин с детства говорил на французском. И все дворяне говорили на французском. И ваш русский язык чуть не окочурился! Еле выжил!
- Мой? Я вам его дарю! Я не за русский язык выступаю, я за принцип!
Вечером Василий Васильевич рассказал о стычке жене. Заметил:
- От общения с этой мразью я, кажется, становлюсь антисемитом.
Вычитывая вечернее правило, он просил Господа наказать гниду.
Курилевич на ночь не молится, и о разговоре с Василием Васильевичем в тот вечер не вспоминал. Он вообще считал Василия Васильевича убогим и недостойным того, чтобы им засорять память. Достаточно и того, что этот полоумный имеет наглость возникать у него перед глазами в рабочее время. (1993) 

***
В собесе наглый субъект пролез в кабинет, перед которым столпились десятки стариков и старух, без очереди.  Правда, получил за это кулаком в спину и «Сволочь!» в придачу.
Когда вышел, его еще раз ударили кулаком, а один нервный старик схватил его за грудки и закричал, забрызгав слюной физиономию:
- Ну т-ты, п-падло! Хитр-рый!
- Я хитрый, а ты, значит, дурак, - парировал наглец.
Дурак в том смысле, что позволил без очереди зайти, - это имел он в виду. (1994)

***
Некий поэт-постмодернист, по основной профессии психолог, специалист по моделированию коллективов, затеял издавать научно-культурологический альманах.
Созвал единомышленников и начал с ними моделировать концепцию альманаха.
Встречи происходили еженедельно на квартире у специалиста по авторским интонациям в классической английской литературе.
Посреди комнаты устанавливался магнитофон, и будущий главный редактор просил всех присутствующих высказываться на следующие темы: о тексте, о культуре, о диалоге, об игре. Делать это предлагалось в непринужденной форме.
Лера из консерватории начала рассуждать о тексте, но потом, вспомнив, что надо быть непринуждённой, уклонилась, сообщила неприятную новость: с 18 декабря закрываются валютные магазины.
- И что, обменные пункты тоже закроют?
- Скорее всего. Они еще могут потребовать с нас декларации, а потом полстраны посадить в лагеря.
Модератору это дало повод добавить к числу обсуждаемых тему «Наше государство». Пошли ссылки на Древний Египет и Месопотамию, посыпались цитаты из Декарта и Хейзинги, но к выводу все приходили одному и тому же: наше государство неисправимо бездарное и его ждёт неминуемый крах. Главный психолог в провокационных целях попытался было его слегка защищать (сказал, что задумано оно было Петром великолепно, и если бы задумка была полностью воплощена, то оно работало бы как машина), но его реплика потонула в возгласах негодования. (1994)

***
В троллейбусе толстая, намакияженная до зеркального глянца дама держит на руках моську с остренькой мордочкой и живыми глазками. Гладя моську, дама нащупывает на ухе комок и начинает его выдирать.
- Тихо, Мусичка, - приговаривает она, - тихо, родненькая, потерпи, миленькая, потерпи, хорошенькая. Ах, ты моя роднуличка, сейчас мамочка вычистит тебе ушко.
- Нате ножницы, - предлагает ей стоящий рядом мужчина.
Дама удивленно смотрит на него.
- Спасибо, не надо, - говорит сквозь губу.
- Но вы иначе не вычистите.
Мамочка перестает ковыряться в Мусичкиной шерсти и смотрит в окно. Мужчина засовывает в карман свои маникюрные ножницы. (1994)

***
Рассказывает знакомой в автобусе:
- Представляешь, я вчера с жвачкой заснула! Утром чувствую – зубы не разжимаются. Ничего не могу понять.
Приходит на работу:
- Представляете, я вчера с жвачкой заснула!..
Звонит подружке:
- Представляешь, я вчера с жвачкой заснула!
Вечером встречается со своим парнем:
- Я вчера с жвачкой заснула. Утром просыпаюсь…
И при этом: мням, мням, мням. (1994)

***
Инженер кафедры, отставной полковник советской армии Б.Е., который не задумываясь сбросил бы десяток атомных бомб на Россию и пустил бы в расход пол-Украины за то, что она настроена пророссийски, к своей кошечке питает самое нежное чувство. Он позволяет ей есть кашу из своей тарелки и даёт ей кусочки мяса с кончика своего языка. Об этом он сам рассказывает на кафедре и рассказывает с таким упоением, что у некоторых из присутствующих невольно возникают позывы на рвоту.
- Нет на свете животного лучше, чем кошка, - говорит он. – Даже бездомный кот имеет достоинство, которого никогда не найдёшь у двуногих.
Когда умер от болезни почек их предыдущий кот Барсик, жена так переживала, что попала в психиатрическую лечебницу. От потрясения у неё развилась «вялотекущая шизофрения». Но, может, и привирает с диагнозом Б.Е.: жена – не кошка, он не любит её и часто говорит о ней гадости. (1994)

***
Покупательница:
- Я сама в торговле работала и скажу вам, что это неправда, будто если первым покупателем будет мужчина, то день выйдет удачным. Что мужчина, что женщина - результат один. Мы и к знахарям обращались, и святили…
Торговка:
- Святили? Да вы что? Товар разве можно святить?
- А что?
- Посвятил товар – прогоришь, это сто процентов!
- Ну а мы пробовали. Святой водой товар кропили.
- Что вы! Нельзя ни в коем случае! Это дом, машину святят, а товар нельзя! (1995)

***
В школе устроили шоу для старшеклассников – «Любовь с первого взгляда». Как и в том, что идёт по телевизору, оно должно были выявить «идеальные пары для флирта».
- Почему ты не отказался? – спрашиваю Колю В. - Тебе же наверняка это было противно.
- Ещё подумали бы, что я стесняюсь, - ответил Коля. (1995)

***
Родители старшеклассника пожаловались директору школы на учителя физкультуры: тот обозвал их сына гадом.
Директор вызвал физкультурника к себе в кабинет.
- Гадом? Не помню такого, - сказал физкультурник. – По матушке раз, было дело, послал, а вот чтобы гадом называть – такого я не припомню.
Директор отстранил этого физкультурника от преподавания в старших классах. Однако через какое-то время на него стали жаловаться и родители тех, кто учится в средних и младших классах. Дети, мол, начали вовсю материться и говорят, что это учитель физкультуры с ними так изъясняется.
Физкультурника вынудили написать заявление по собственному желанию. Теперь он работает в другой школе. (1995)

***
На родительском собрании одиннадцатого класса обсуждается организация выпускного вечера. Поступает предложение: собрать дополнительно по 500 тысяч.
- Надо же еще столы экзаменаторам накрыть! Кстати, нам следует сразу распределить, кто какие столы накрывает! Для начала давайте прикинем, сколько на какой экзамен желающих. Поднимайте руки: сочинение по украинскому языку?  Раз, два, три, четыре... семь человек. Математика? Раз, два... в общем, тоже много. Физика – и так ясно, что желающих будет много: классный руководитель – физичка. История? Хм. Друзья, история! Важный экзамен! Хм. Ни одного! Друзья, как же так? Ну да, историк у нас молодой, либеральный, завышает оценки, но всё равно, так же нельзя!
- А для стола на выпускном что будем закупать?
- Ветчины надо купить!
- И буженины!
- Зачем буженина, если ветчина будет? Или то, или другое!
- А мій вітчини в рот не бере!
- Ладно, купим и ветчины, и буженины.
- Рыбы копченой!
- Зараз у нашому універсамі така гарна копчона риба продається!
- Та ви шо! Там же кості можуть бути! Ще подавляться!
- І руки вонять потом будуть!
- Ха-ха-ха. Дєвочку на танець приглашає – а в нього руки рибой воняють!
Похерили рыбу.
- По банану на каждого!
Принято.
И т.д.(1995)

***
В газете «Киевские ведомости» интервью с неким гражданином Бовдаланом, который, как оказалось, на протяжении вот уже трех или четырех лет делает на Украине погоду. Силой своего биополя он отодвигает холодные фронты, грозящие заморозками в период цветения садов, и завлекает обильные влагой циклоны в период вегетации картофеля. Благодаря ему значительно возросла производительность растениеводства. 
Раньше, рассказал Бовдалан, к нему относились скептически, но в последние два года стали прислушиваться. Министерство сельского хозяйства проявило заинтересованность в сотрудничестве с ним. На этот год Кабинет министров Украины выделил фирме по деланию погоды Бовдалана 24 миллиарда карбованцев.
В послесловии к интервью высказался начальник Гидрометцентра Украины. Проведенные экспериментальные исследования, сообщил он, показали наличие определенных возможностей влияния со стороны людей на атмосферные процессы, но насколько велики возможности подобного влияния, судить пока трудно.
Газета пожелала Бовдалану успехов в его деятельности на благо украинского народа.

Та же газета сообщила о невероятном событии в селе Оленовка Фастовского района: там, в одном из колодцев, вода самопроизвольно нагрелась до 50 градусов.
Журналисты провели собственное расследование.
Начальник СЭС взял пробу воды и сделал заключение, что никаких отклонений по химическому составу в ней нет.
Главный электрик Фастовского района начисто исключил, что вода могла нагреться от электронасоса. Тем более, что у хозяев колодца никакого насоса нет и никогда не было.
И тогда журналисты обратились к экстрасенсам.
- Биополе тут ни при чем, - пояснила известная экстрасенс Анжелика Махмудова. – Ни одно поле не в состоянии нагреть такой объем воды. Давайте, - предложила она, - я попробую спросить об этом у Космоса.
И поведала, как намедни получила оттуда сигнал, что из одного обыкновенного крана начала литься целебная вода. В том, что сигнал не обманывал, она убедилась лично. Но, сообщила она, температура воды, текущей из крана, была обычная.
Газета попросила Анжелику Махмудову, которая, по счастливой случайности оказалась кандидатом геолого-минералогических наук, выехать на место и в полевых условиях попытаться найти объяснение необычному феномену. Расходы газета пообещала взять на себя.
Репортаж сопровождался двумя фотографиями. На одной беззубая старуха удивленно разводит руками и говорит: «Воду мы теперь всегда кипятим»; на другой две козы пьют воду из корыта, а подпись гласит: «Козы пьют теплую воду с удовольствием. Может, от этой воды у них молока прибавится?» (1995)

***
Перформанс в киевском доме актёра (бывшая синагога): «Архетипы Лапинского. Режиссёр N. Змарович».
Зал погружён во тьму, лишь две тусклые лампочки мерцают над сценой.
Выходят двое артистов – он и она.
«Я вхожу в некраденый лес
По следам, что выходят оттуда», -
свирепо шепчет он, растопырив над головою ладонь.
«Я вхожу в некраденый лес
По следам, что выходят оттуда», -
рычит он громче, и рука вытягивается в ленинском монументальном приветствии.
Те же строки он повторяет ещё три раза, каждый раз всё громче, выделывая руками разные фигли-мигли.
После этого его пожилая партнёрша внезапно совершает обезьяний прыжок, и её уста начинают извергать поток из бессмысленных фраз, который не прекращается пять, десять, пятнадцать минут. Это всё сопровождается рыгающей музыкой Пендерецкого. Кому-то из зрителей становится дурно. Его выводят из зала под руки.
Перформанс снимает украинское телевидение.
Перед началом оператор попросил убрать кучу из кусков целлофана, наваленную посреди сцены. «Нет-нет, - сказали ему, - это так надо». Когда действо было в разгаре, во время чтения одной из поэм, этот ворох зашевелился и из-под него вылезла и начала сладострастно извиваться обтянутая чёрной эластичной тканью девица. Поизвивавшись, она снова зарылась в кучу, из которой возникла.
В конце эта девица-змея ещё раз напомнила о себе: вылезла из хрустящего целлофана и, бёдрами накручивая восьмёрки, проследовала к аварийному выходу, откуда тут же вылезла другая, точно такая, змея. Она тащила за собой хлипкое сооружение из деревянных реек. Когда зрители поняли, что это улитка, раздались бурные аплодисменты. (1995)

***
Юный Боря написал юмористический рассказ. После ужина он прочитал его родителям.
- Мне понравилось, - оценил Ефим Яковлевич, его отец. – Ты очень хорошо изобразил, до чего же жадные эти русские!
- Папа, ну причем тут русские! – удивился Боря. – Я имел в виду конкретный тип! Я, может, сам наполовину русский!
Позже, оставшись наедине с супругой, Ефим Яковлевич спросил её озадаченно:
- Анна, ты не знаешь, что он этим хотел сказать, будто он наполовину русский? Или он имел в виду, что так чувствует у себя в душе? (2005)

***
Сегодня каждому приходящему в храм на литургию дурачок-бомж Вася радостно сообщал: 
- Микола помер! Обмерз!
Все ахали:
- Царство Небесное!
А Вася:
- Мені тепер краще буде!
Покойный Мыкола был его конкурентом и гонял отовсюду. Только в храме Вася чувствовал себя в безопасности: Мыкола робел заходить внутрь, стоял у входа и крестился неумело, страшный, испитой. В прошлое воскресенье он тоже приходил, и тогда горько и безутешно плакал. Видно, предчувствовал смерть.
Господь да помилует новопресталвенного раба Божия Николая.
И простодушного дурачка Васю тоже по-своему жалко. (2008)

***
Пономарь Сергей, похожий на опричника Иоанна Грозного, любит смотреть бокс по телевизору и со знанием дела рассуждает о тонкостях этого вида спорта.
- С негроидами, - просвещает он меня, - белому трудно драться, потому что у негроида голова как у дятла, не боится ударов. У него мозговые связки намного крепче. Негроида можно победить только за счёт ударов в живот. Живот у них, наоборот, слабый.(2008)

***
Третий день на линии не выходят троллейбусы. Из-за непрекращающегося снегопада на улицах Киева самый настоящий коллапс. Еле удалось втиснуться в случайный автобус. Оказался на задней площадке, рядом с водителями троллейбусов, после дня бездействия разъезжавшимися по домам. Они были навеселе, громко кричали и иногда неприлично ругались, чем раздражали некоторых и без того нервных в этот ненастный день пассажиров. Им делали замечания, но они только гоготали в ответ. И лишь когда один пожилой свидомит отчитал их на рафинированном галичанском наречии, один из буянов не выдержал.
- Ты пенсионер, да? – закричал он на свидомита. – Так это ты, падло, такую страну развалил? Сам, небось, всем от неё попользовался? Квартирой, небось, обзавёлся? Ах, ты ж сволочь поганая! Зачем, скажи, ты такую страну развалил?
Свидомит что-то буркнул под нос, а ответить вслух заробел.
- Гнида ты! Падло ты! Гадина подколодная! – От переполнявшего его возмущения водитель уже не кричал, а рычал. Набор стандартных ругательных штампов его явно не удовлетворял. И тогда он выдал:  – Ты Р-р-роксолана!
Ну, тут весь автобус и грохнул. Бандера же совсем стушевался. Бочком, бочком стал пробираться к выходу. (2008)

***
Больничная палата на шесть коек. С утра до вечера унылый, вялотекущий трёп - в основном о болезнях, удачных и неудачных операциях, врачах-кудесниках и злодеях. Может, для кого-то смакование своих болячек – потребность, может, кому-то такое времяпрепровождение помогает снимать стресс, но моя психика устроена по-другому. Целый день слушать о том, чем отличается геморрой от катара толстой кишки, как морозят пятна на печени, отчего в селезёнке расширяется вена, мне тоскливо хоть вой. Хочется уши заткнуть ватой, да стесняюсь.
Вторая по популярности тема у нас в палате - это политика. Закопёрщиком политических споров чаще всего выступает Семён, мой сосед по левую руку. Ему нельзя нервничать, у него жёлчь разливается постоянно, но он всё равно каждый день читает газеты. Причём он читает самое что ни на есть желчегонное, и при этом в большом количестве. Прочитав пару статей, он начинает вслух о них рассуждать, ни к кому конкретно не обращаясь. 
На его рассуждения первым всегда откликается гипертоник-верстальщик Женя, который любую кем бы то ни было произнесённую фразу готов принять за личный выпад против себя. Распаляясь, Женя превращается в форменного агитатора-большевика, он даже руками так же машет, как в известном фильме Ильич на башне броневика.
Кроме Семёна, Жени и вашего покорного слуги, в палате лежат:
- Володя, шофёр банкира (он часто хвастается тем, что на работу ходит в строгом костюме и белой рубашке с галстуком);
- Валера, улыбчивый толстяк-бизнесмен (несмотря на то, что ему уже за пятьдесят, он первый раз в жизни попал в больницу и никак не может прийти в себя от удивления – так здесь всё ему необычно; а ещё он очень переживает, что если доктора запретят ему «потреблять», то друзья от него отвернутся, потому что у нас «якщо людына нэ пье, то её все считают вэликой падлюкой»);
- Виктор Петрович, мастер-бурильщик, подцепивший в Ираке какой-то экзотический гепатит (этот совсем доходит, его даже в туалет водят под руки, но в спорах он участвует, и иногда даже очень азартно - значит, говорит нянечка, жить будет).
Сегодня с утра Семён стал вслух рассуждать на тему: у кого украинский язык правильнее – у Ющенко или у Тимошенко? Недолго он сам с собой бормотал: и верстальщик, и водитель банкира, и бизнесмен, и мастер-бурильщик с пол-оборота воспламенились и яростно принялись дискутировать о нормах украинского языка. Правда, спор этот вёлся почему-то на русском. (Хотя, если задуматься, тут нет ничего необычного: чтобы быть футбольным болельщиком, совсем не обязательно самому уметь гонять мяч; чтобы болеть за чистоту украинского языка, совсем не обязательно знать украинский язык).
Когда они все охрипли и наконец замолчали, стало слышно, как в парке напротив соловей пробует голос. Прилетели уже, оказывается, соловьи. Очень мне захотелось на волю.
Да, это тюрьма. Даже стены здесь по-тюремному мутно-серые. А по ним ржавые трубки допотопных коммуникаций. Может быть, лет сто назад, ещё до Октябрьской революции, по этим трубкам к пациентам поступал кислород. Чтобы им веселее дышалось. Кое-где ещё сохранились чугунные вентили. Крутанул его – и кайфуешь. Сейчас кислород, видимо, без надобности, напрасно ржавеют коммуникации.

У Семёна над изголовьем, над кислородной трубкой, висит календарь, глаз невольно притягивающий ослепительной белизной. На этом календаре изображена облачённая в средневековые доспехи «воин света» - Юлия Тимошенко. Дорогой календарь, на хорошей бумаге, с затейливой рифлёной виньеткой. Мне подумалось грешным делом, что Семён спёр его в своей типографии. Жёлтый весь, есть, бедолага, почти ничего  не может, на душе кошки скребут, а без пламенной Юлии дня прожить не в состоянии. Не жены портрет повесил, не дочки – а политика, лидера партии.
Любят политиков украинцы. Очень у нас политически любвеобильный народ.
В нашей палате я один только аполитичный. Да ещё в соседней есть Юрик, тоже интеллигент, тоже был когда-то преподавателем в университете. У него тут кличка «Философ». Это, наверное, потому, что у него всегда меланхолический вид. Сидит возле манипуляционной, в очереди на уколы, поглаживает свою чёрную с проседью бороду и рассуждает задумчиво:
- Братцы, а ведь это ****ство, закончится для нас только со смертью.
- Ты о чём, Юрик? – спрашивают его.
- Как о чём? – удивляется Юрик. – О незалэжности вашей!
И никто с ним не спорит. Он же Философ.
Кстати, не пора ли колоться? Может, там Юрик уже в очереди стоит. С ним-то одно удовольствие пообщаться. (2008)

***
Он из тех, кто молится неподдельно.
Когда упоминает в ектеньях «зде предстоящих и молящихся», то осеняет всех родительским жестом. Смотри, мол, Господи, какие у меня милые чадца, не забудь же, милостивый, никого.
Сегодня читали евангельский отрывок о хуле на Святого Духа.
После чтения – проповедь:
- Святой Дух – это для нас Бог-Истина. Хулить на Него – значит хулить на саму Истину. А что значит «хулить»? Это не только ругать. Равнодушие к Истине – это тоже хула на Духа Святаго. Если кто к Истине равнодушен, то это значит, что у него нет совести. Бессовестный может считать себя кем угодно, хоть бы и христианином, но это его не спасёт. Важно не то, кем ты сам считаешь себя, а насколько ты совестлив, неравнодушен к Истине.
Мы часто лукаво внушаем себе: согрешу, а потом покаюсь…
И запинается. Что-то как будто о себе вспомнил, что мешает ему продолжить. Бороду, усы смущённо поглаживает. Взглядом обводит присутствующих с какой-то виноватой улыбкой. И вдруг громкий вздох сокрушенный: - Господи, прости меня грешного!
И так он честно покаялся, что после этого никаких больше слов не надо.
Литургия продолжилась.

Из проповеди отца Сергия Дунаева в Дмитриевскую родительскую субботу:
- Грустить по умершим не надо, они уже в жизни вечной, куда и мы движемся. Стяжать вечную жизнь мы должны здесь. За наши добродетели и добрые дела Бог выдаст нам пропуск в рай. У католиков есть чистилище, их там предварительно чистят после смерти, а нам рай надо заслужить в этой жизни. Это не всегда получается, но унывать всё равно нельзя, уныние – грех. Если заведётся в душе червячок тоски, надо сразу душить его. А душить его надо мыслями о том, что там, на небе, у нас будет своя хатынка. Намного лучше, чем у Кравчука в Женеве. У него в Женеве, а у нас на небе – комсомолочки мои, разве это можно сравнить? Так что не думайте вы про Кравчука, не судачьте, а лучше представьте себе, в какой прекрасной, уютной хатынке живёт теперь Лазарь. И там же, на той же улице, ваши родные, которые в этой жизни тоже своё отстрадали. Подумайте: ну зачем вам Женева?
И глаза искрятся. (2018)