Ридикюль

  Депешей меня вызвали в Москву из Хартума. Обычно такая спешка означает необходимость срочно оказаться на ковре начальства, причину которой, несмотря на уверенность в своей «безгреховной» зарубежной жизнью, пытаешься разгадать во время всего пути домой.
  В министерстве сообщили, что моя матушка находится в кардиологическом центре и из-за отсутствия близких родственников, в связи с непредсказуемым развитием болезни, просила вызвать из длительной загранкомандировке сына.
  В хирургическом отделении клиники лечащий врач сообщила диагноз, сказала,что, по ее убеждению, надежда на выздоровление в большей степени зависит от самой пациентки и порекомендовала уделить ей повышенное внимание и оградить от любой негативной  информации извне.
  Двухместная палата встретила мертвой тишиной; само пространство, казалось, оцепенело. Дежурная сестра подвела меня к стоящей у окна кровати, предложила сесть на рядом стоящий стул и ушла.
  Я увидел бледное, с впавшими щеками и обострившимися скулами незнакомое лицо. Узнаваемы были только его очертания. Матушка почувствовала мой сосредоточенный взгляд интуитивно передался матушке. Она приоткрыла глаза, скользнула по моему лицу и, будто не освободившись от дремы, вновь погрузилась в сон. Я взял лежащую поверх одеяла холодную руку и с осторожностью сжал ее пальцы, пытаясь таким образом вернуть в телок бодрость. Открылись глаза,  взгляд стал живым, удивленным. Она высвободила из под одеяла другую руку и положила ее на мои теплые, по-настоящему родные ладони.
  - Я каждый день буду с тобой.
  Матушка пошевелила губами и закрыла глаза. Я смотрел на дорогое мне лицо, старался понять ее взгляд, тихий шепот и от волнения вдруг почувствовал, как стоящие на тумбочке стакан с ложкой начал дрожать, двоиться. Я напрягся, чтобы не моргнуть, не выдать обрушившееся на меня горе, но две созревшие капли предательски выкатились и скользнули по щекам.

  Ежедневные посещения постепенно стали оказывать терапевтическое воздействие. Матушка часто лежала с закрытыми глазами, я при этом находился рядом с ней и, пользуясь случаем, читал приносимую с собой беллетристику. Постепенно болезнь стала отступать. Матушка теперь могла бодрствовать дольше. Мы начали мечтать о будущем, встречах с друзьями; обменивались воспоминаниями о семейном прошлом.
  - Боже мой, как я выгляжу. Наверное, страшно появиться на людях,- как-то невзначай, с тревожным любопытством вспомнила она о своем внешнем виде – Принеси, пожалуйста, мое овальное зеркальце. Какой кошмар!- вздохнула она, увидев свое отражение.
  - Не торопись, всему свое время. Ты стала выглядеть значительно лучше. Дождусь, когда вместе покинем больницу, - А сам подумал о скором завершении отпуска и предстоящим разговором о том, что придется пригласить себе на смену родную тетушку из глубинки.
   Несмотря на слабость, лицо ее постепенно стало оживать, при веселых новостях морщинки на нем двигались, появилась подтянутость, в разговоре - материнская озабоченность. Во время моих визитов жизнь немного ускорялась, матушка становилась более подвижной, невольно - чуть кокетливой.
   - Принеси мне из дома мой ридикюль,- попросил матушка.
   О существовании ридикюля я не знал.
   Заметив мое недоумение, она добавила:
   - Это дамская сумочка. 
   Ридикюль лежал в буфете, зарытый под кипу обеденных салфеток; увесистый, из натуральной замши, облепленный серебряными блестками и вышитый разноцветным бисером, с застежкой на две металлические бусинки – оказалось, это наследство от бабушки. Его загадочный объем провоцировал мое любопытство. В нем обнаружились вышитый носовой платочек, деревянный гребень, тюбик с красной губной помадой, оставшаяся после заточки половинка черного карандаша, крохотная пробирка с болгарским розовым маслом, двухстороннее прямоугольное зеркальце, кривые миниатюрные ножницы. Боковой карман был закрытый на молнию. Она не поддавалась. Под разными углами я дергал за язычок, боялся оторвать и в конце концов решил махнуть рукой, как вдруг молния поддалась, на половину раздвинулась; обнаружился тампон из ваты и квадратный картонный пакетик.
   Обнаруженное женское чудо завораживало интимностью. Представилось,  что я подсматриваю на пляже в щель душевой кабины.
   При передаче ридикюля я извинился за любопытство, хотя давно знал: без легкого макияжа матушка никогда не покидала квартиру.
   Не секрет, что в присутствии близкого человека дама никогда не будет заниматься макияжем; в случае необходимости попросит его отвернуться. Я взбил на кровати обе подушки, приложил их к спинке кровати, помог матушке удобнее сесть, а сам отошел к окну.
   На обширной территории парами или в одиночку благотворным для здоровья шагом гуляли пациенты клиники, одетые в  светло-зеленые байковые халаты с затянутыми поясами. Солнце, умеренно теплый воздух, окончание дневного сна и приема кефира позволяло отвлекаться от болезней. Хотелось быстрее оказаться за металлическим забором на воле.
   - Теперь, кажется, кошмар исчез,- послышался радостный голос мамы, будто настал перелом в ее жизни. 
   Я мгновенно обернулся и... увидел живое лицо, как из былого времени, мечтательные глазки, распрямившуюся спину.
   - Молодчина, дала возможность увидеть себя вполне здоровой, миловидной дамой!
   Матушка застыла, то ли обдумывая мои слова, то ли от какой-то другой затаенной мысли.
   - Ты мне напомнил о зоркости настоящих мужчин,- неожиданно произнесла она
   - Что ты имеешь в виду?
   - Сейчас расскажу услышанную от твоей бабушки любопытную историю.
   Чтобы сесть поудобнее, опершись на руки, она поглубже угнездилась худеньким торсом, и сосредоточенно посмотрела куда-то вдаль.

   - Раньше среди писателей, когда они сидели в ресторане, в моде была игра. Зашла пара, и вот дается три минуты, чтобы рассмотреть и  описать в этой паре женщину. Компания состояла из Горького, Андреева и Бунина. Горький первый сообщил, что она бледна, на ней серый костюм, узкие красивые руки – и все. Андреев смотрел все три минуты, что-то несвязно сказал, даже не успел заметить цвета костюма. За такое же время Бунин успел разглядеть на шее золотую цепочку, подкрашенные губы, свежую на щеках пудру, обручальное кольцо.

   Матушка была там, среди них: вся в рассказе. Ее глаза светились от зоркости настоящих мужчин, умевших видеть результат женского усилия понравиться мужскому окружению.
   - Вот что значит видеть женщину!- с восхищением сказала она.

   Через два дня ее не стало...