Бабочки осенние

   Чужой неуютный мир вагона вечерней электрички выпустил её и отпустил, унося в глубокую черноту тусклый свет и относительное тепло. С легким шелестом рассеялись во мраке призрачные фигуры приехавших пассажиров. Несколько хлопков автомобильных дверей , и отблески фар отъезжающих машин только усилили ощущение одинокости. Зазвенела тишина, добавляя беспокойства  : его машины не было.

    Женщина не сразу набрала номер сотового - она не отказала себе в удовольствии слегка растеряться: живо предстали перед внутренним взором бескрайние черные леса, убитые сырой промозглостью, и влажная паутина дороги, вьющейся вокруг его дома, ставшего как бы центром её - этой паутины. Там, далеко в ночИ, его дом был тёмен, и путь к нему было бы, наверное, невозможно найти без света фар, которые лишь и могли уложить под колёса эту дорогу, шершавую, дышащую зыбким туманом.

    Дом был ей чужд - ей были чужды его звуки и запахи. Поражали и удивляли её бабочки " Павлиний глаз", с красивейшими глазками на коричневых бархатных крылышках, которые , неизвестно откуда и в октябре , и в ноябре- с завидной регулярностью садились то на одну, то на другую оконную раму в комнатах его дома.

    "Зачем?" - в приближающемся свете фар, женщина ещё раз оглянулась на станцию. Возрасту своему она не верила и поэтому ему сказала правду  : " Уехала бы".

    "Гордая какая! "- Не поверил.

    Они всегда говорят на разных языках.

11.2009