Двуликая леди

1

-Ну, привет, мой свет, - люблю встречать своих новых подопечных необычно. - Проходи, не бойся.
-А где я?
У ворот в Хельхейм топчется курносая девушка.
-Там, где живут после смерти все, кто ошибся и свернул не туда, - машу выразительно рукой. - Но ты не бойся, милашка, это не ад.
Дева несмело делает шаг навстречу мне. Видимо, её пугает Гарм. Хотя мой милый исполинский пёсик покорно прячется в свою пещеру. Он уже привык к тому, что нужно укрываться от глаз смертных. Вижу, что руки гостьи порезаны от запястий до локтей.
-Уууу… я смотрю, если бы ты попала к христианам, тебе бы не поздоровилось, - тяну я. - Ладно. Баня - там. Иди помойся и кровь смой хорошенько. Я нерях не люблю.
-Угу… - по круглому лицу текут слёзы.
-Эээ! Плакс я тоже не уважаю.
Гостья сцепляет зубы и плетётся мыться. Когда выходит, выглядит чуть бодрее.
-Ты не думай, что я лезу в душу, - достаю свой табель по суицидам. - Но я должна записать причину твоего самоубийства.
-Во всём виноват он… - по бледной щеке снова ползёт солёная капля. - Я его так любила, поджидала в парке… а он пробежал мимо…
-Хм… так… а кто? Имя.
-Дзинтарс Озолиньш.
-Знакомо звучит, - задумчиво листаю табель. - Ах, да… ты уже десятая, кто кончает с собой из-за него. Какой-то грёбаный злодей ваш этот Дзынь Олозишн. Ладно, не реви. Иди вон к подружкам. Вон они, пытаются нарисовать плакат с лицом этого негодяя. Ага. Успокойся. Ты теперь будешь жить спокойно, ровно, без проблем.
Ставлю себе пометку: "Припугнуть Бздунь Облезньша". Не то, что бы я жалею смешных смертных, которые сидят в кружок и вздыхают, вспоминая, какой этот их Зинь, Зонт… Зодак? Короче, какой он красивый. Нет, просто моё царство не резиновое. Если резко увеличивается количество самоубийств по одной причине, я стараюсь её устранить. А то не хватит места другим людям и асам. Но от мыслей меня отвлекает громкий лай Гарма, возвещающий на весь Хельхейм, что у меня - ещё один гость. Моя помощница Модгуд открывает тяжёлые двери.
-Так, я надеюсь, не суицид? - складываю руки на груди, встречая мужчину средних лет.
-Я это… на фуре поворачивал… и хоп - я здесь…
-Поворачивал в пьяном виде, полагаю, - отмахиваюсь от аромата алкоголя, который источает новобранец.
-Ну есть такое дело…
-Поздравляю, ты придурок, друг мой, - хихикаю в кулак, - погиб из-за глупости. Ступай воооон туда… видишь, люди сидят, бухают? Это твой уголочек по интересам.
Быть повелительницей мёртвых непросто. Нужно рассортировывать новоприбывших, следить за всеми, иногда даже летать в Мидгард лично. Когда наступает затишье, ложусь отдыхать. Но прохлаждаюсь совсем немного. Снова Гарм лает, Модгуд суетится.
-Что вы там, взбесились? - сонно бурчу.
Передо мной стоит молодой человек, бледный, худой, несчастный.
-Мамочки! - орёт он при виде меня.
Да, некоторых шокирует то, что у меня половина лица окровавлена, половина - синяя, почти чёрная. Кстати, чаще всего, мужчин. Женщины обычно сконцентрированы на своих страданиях.
-Успокойся, дорогой, - пытаюсь успокоить новичка. - Выдохни. Это не ад. Тебя никто не обидит.
Получается затащить паникёра и запереть вход. Только в свете огней внутри вижу длинный синяк поперёк горла парня.
-Повесился? - строго спрашиваю.
-Д-да.
-Из-за чего? Так… где тут эта бумажка… Причина суицида!
-Меня бросила девушка… сказала, что я не Дзинтарс Озолиньш.
-Что? - не сразу воспринимаю бредовую информацию, которую выдаёт гость.
-Я не такой добрый и красивый… - он опускает глаза и перебирает пуговицу на пиджаке.
-Как кто?
-Как этот чёртов Дзинтарс Озолиньш, - с болью в голосе повторяет мертвец.
-Опять Дзиньтус Олозоншь… Ну, держись, убийца века, - скриплю зубами, отворяя ворота снова.
Модгуд поспешно возвращается, подаёт мне плащ-невидимку и меч для поездки к смертным.
-Куда вы? - молодой человек окликает меня.
-Ах да… Вон иди к тем девушкам. Видишь, они кривую рожу намалевали уже на плакате и плачут. Твои подружки.

2

Седлаю своего Додсварна. Полузмей, полуворон послушно представляет крыло, чтобы я с комфортом села на его чёрную спину.
-Так, Додди, - хлопаю его по шее, - нам нужен Дзин-тарс О-зо-линьш. Актёр. Поехали!
Мой помощник ещё ни разу не ошибся адресом. Он чует тех, кто скоро умрёт, и легко находит тех, кого я ищу, чтобы остановить волны самоубийств. Вот и теперь он приносит меня в один из самых красивых городов Мидгарда. Высаживает на мостовую. Мне осталось ждать.
-Давай, Тарсдзин, мне некогда. Сейчас мертвецы скопятся у ворот, разнеси их на куски, - ругаю виновника моего далёкого путешествия.
Вдруг слышу звоночек и стрёкот спиц. Высокий рыжий мужчина быстро мчит мимо на велосипеде. Меня прожигает насквозь ощущение, что это мой пациент.
-Стой, Динь-Дилёнь! - лечу наравне со смертным. - Стой!
Ах, проклятые современные технологии. Он едет в наушниках и не слышит мой зов. Приходится соприкасаться с разумом велосипедиста. Он испуганно тормозит. Меня тоже бросает в жар от того, что в душе актёра не нахожу ни капли черноты, присущей жестоким жителям Мидгарда. Будто бы одиннадцать смертей вовсе не на его совести…
-Из-за тебя умирают другие, - всё равно шепчу внутри кудрявой головы.
Озолнинш озирается в поисках источника звука, вынимает наушники.
-Кто это? - тревожно вопрошает он площадь перед собой.
-Я - богиня смерти. Согласно моему табелю, из-за тебя десять женщин и один мужчина свели с жизнью счёты.
Дзин спешивается. Чувствую страшное опустошение, которое вытесняет его радость от хорошей погоды. Тёмные эмоции подхватывают меня волной и крутят в водовороте чувства вины и сочувствия.
-Когда? - спрашивает тихо мужчина.
-Постепенно в течение десятилетия.
Обычно смертных нужно серьёзно пугать загробными мучениями. Но этот экземпляр испытывает адские страдания просто так. Садится на лавку, сдавливая виски пальцами.
-Почему из-за меня?
-Ты проходишь мимо них, смотришь сквозь. А ещё слишком красивый, как уверяют пострадавшие.
-Разве? Я вроде бы обычный…
-Ну, глянь в зеркало.
Через глаза смертного изучаю его лицо в зеркальце велосипеда. И в эту секунду вижу, что у человека, действительно, благородные черты. Даже нахмуренный и грустный… он прекрасен…
-Нет, я обычный, - пожимает плечами виновник суицидов. - Есть мужчины в миллион раз лучше меня.
-Не увиливай от ответственности! - сержусь и перехожу на крик.
-Хорошо… скажите их имена… я найду их родных…
-Зачем? - неожиданный поворот диалога подвергает меня в изумление.
-Я выражу соболезнования, помогу, чем могу… чем можно помочь?
-Хм… сначала оплакивай девять дней. Потом воспой их, как героев, - у меня возникла смелая идея, как избавиться от самоубийц. - Тогда они перейдут в рай.
Я эту информацию бросаю на удачу. Мне кажется, что актёр не запомнит вереницу имён неизвестных смертных. А потом с чувством выполненного долга возвращаюсь в Хельхейм.
-Суон, пожалуйста!
А в уголке фанаток Зодака разворачивается драма. Самый последний самоубийца стоит на коленях перед курносой, треплет её руки и заглядывает в глаза.
-Я же сказала, что ты мне не подходишь!
-Но я люблю тебя… до сих пор люблю…
-Так, без нежностей здесь, - командую молодым и горячим гражданам загробного царства.
Сама же скорее распределяю грабителей и убийц, которые толпятся у ворот. Каждому даю тяжёлое задание. У меня здесь строго. Если сильно согрешил - спокойствия после смерти не будет. Преступники тянут воз с бочками, чтобы напоить моего Додсварна.
-Живее, а то он попьёт вашей крови, - подгоняю мертвецов.

3

-Что, решила умереть? - встречаю у ворот мачеху.
Я с трудом воспринимала Сигюн, ненавидела Глут, а эту Ольгу, в принципе, не перевариваю. Она смертная. А значит глупа, груба, примитивна, как и все жители Мидгарда.
-Нет, я хотела бы поговорить.
-О чём?
По позе женщины понимаю, что она хочет удержать меня, но делаю шаг в свои чертоги. Давай, недовалькирия, следуй за мной… Или мой папочка тебе рассказал, что из Хельхейма невозможно выйти?
-О том, что у нас как-то сразу возникло непонимание.
-А что, ты решила меня понять? - хохочу в лицо незваной гостье.
-Я тебя и так понимаю… тебе было непросто. И сейчас несладко.
-Конечно… мою мать уничтожили с Ётунхеймом. И мой папаша сначала женился на чужой служанке, потом на второстепенной богине, потом на тебе… знаешь, эти две до тебя ушли в небытие. И ты скоро туда бодро пошагаешь! Чао!
Хлопаю воротами перед носом Ольги. Тоже мне мамочка. Пришла общаться… Со мной разговаривать должен кое-кто другой. Только бог обмана мне сможет объяснить, любил ли мою мать, почему мои братья - конь и змей, а ещё, почему я внушаю своим видом ужас всем мужчинам… Нахамив мачехе, жду появления своего папаши. Он часто захаживает, когда ему нужен мой яд. А ещё пялится на меня своими глазищами, не решаясь начать нормальный разговор. Я пошла в Локи умением чувствовать настроение и мысли, поэтому явно ощущаю, как отцу неудобно долго находиться со мной наедине. И когда в ворота нетерпеливо барабанят, я думаю, что это мой батюшка пожаловал. Заступиться за жёнушку.
-Ну, чего тебе? - для моего родного у меня всегда припасён фирменный тон.
-Ну здорова, половиномордая, - валькирия Мист выглядит комично в проёме арки - такая она маленькая. - У тебя тут одиннадцать моих подопечных завалялись. Отдавай взад.
-Что, прямо все твои?
-Не, мы вдвоём пришли, - подходит Гель, вооружённая плетью-молнией. - Так что поворачивайся живее.
Меня бесят валькирии. Они туповатые, угловатые, заточены только на то, чтобы драться. Когда им скучно, приходят, чтобы потянуть энергетику боли и страданий от моих заключённых.
-Которые из? - обвожу рукой своих смешных мертвецов.
-Да вон те, что обнимаются и плачут.
-Ах, этот фан-клуб Зодиака Бдящего?
Некая курносая Суон уже целует своего недотёпу Иварса. Помирились. Аж противно смотреть.
-Их оплакивали? - мне нужно соблюсти все церемонии.
-Да, как полагается, девять дней с самобичеванием, - Мист колупается в ногтях.
-И воспели в балладе под гитару, - добавляет Гель. - Балладу послушали семнадцать миллионов человек.
-Что за неведомая хрень происходит? - немного удивляюсь. - Ладно, забирайте этих блаженных. У меня аллергия на влюблённых. Модгуд! Веди сюда этих оглашенных.
Ненавижу эти ваши нежности. Особенно после Дюггви. Глупый муженёк продержался в браке со мной всего тысячелетие. А потом начал свою песню: детей нет, страсть ушла… Недалёкие смертные…

4

Я спускаюсь в Мидгард теперь из любопытства. Хочу ещё раз увидеть этого странного Дзинкаускаса, который запомнил имена совершенно чужих ему людей, оплакал и воспел их по всем правилам. Мужчина бежит через парк.
-Хочешь умереть попозже? - усмехаюсь, разглядывая спортивную фигуру смертного. - Ишь, марафонец.
В этот раз актёр без наушников. К нему по дороге прилипает какая-то девушка. Ололошен тормозит. Общается с ней мило и учтиво. Я подбираюсь к ним, невидимая под плащом.
-Какой цвет вам нравится? - спрашивает артист у поклонницы.
-Красный… хотя… голубой, как ваши глаза…
Он опускает взор, немного смущаясь последней фразы. Находит в кармане голубой фломастер и оставляет девушке автограф в учебнике по квантовой физике. Сейчас со стороны я вижу этого человека с другого ракурса. Утренний свет даёт возможность хорошо изучить каждую деталь облика мужчины, ставшего причиной чужих страданий. Так тяжело удержаться и не влезть в его голову. Зиртекс дрожит, ощущая холод, который я приношу вместе с собой в его душу.
-Это вы? - шепчет актёр, переходя на быстрый шаг.
-Агась, - весело звучу в его мозгу. - Да так, надо же отчитаться о проделанной работе. С вашим фан-клубом суицидников всё в порядке. Все в Вальгалле.
-Хорошие новости. Спасибо вам большое. Для богини смерти вы очень милая.
-Вы меня просто не видели.
Мне надо покинуть смертного, но не могу это сделать. Хочется погреться у его звенящего сердца ещё чуть-чуть. Ладно, это нарушение субординации.
-Тут самоубийца приходил, - докладывает Модгуд.
-Что, опять?! - это известие заставляет серьёзно волноваться.
-Да, парнишка этот, повесившийся. Передавал благодарность, привет и цветы.
-Эх…
Принимаю чёрные маки. Разглядывая букет, ненароком возвращаюсь в своих мыслях к Озопопу Дзинину. Ох, как хочется снова заскочить к нему за пазуху души и попить его энергии ещё.


5


-Здравствуй, доченька, - Локи всегда начинает наши встречи елейным тоном.
Боится, что я его затяну к себе?
-Ага, привет, родной мой.
-Я смотрю, ты новые обои там поклеила, - я не верю попыткам отца начать с отвлечённой темы.
-Что, Ольга пожаловалась?
-Нет, - его лицо, украшенное жуткими шрамами, становится отрешённым. - Я сам нечаянно прочёл её мысли.
-И сразу примчал защищать. Похвально… - начинаю заводиться. - Меня только не бросался спасать, когда Один меня скинул сюда.
-Ну, Хель… мне тоже пришлось несладко… и я думал тогда, что тебя уничтожили.
-Ага, угу. Так что ты хотел сказать?
-Что ты не права. Оля добрая, сочувствующая, милая. Поэтому она пришла к тебе. Хотела наладить контакт.
-Катитесь оба к Хеймдаллю на рога, - смотрю на отца исподлобья. - Контакт нужно было налаживать четыре тысячи лет назад.
-Ты всегда была такой. Колючей.
Папаша эры уже поворачивается ко мне спиной, чтобы идти восвояси.
-Ещё бы мне не быть колючей. Притащил в наш мир самое низкое существо на свете. Ей даже сотни лет нет!
Отец оборачивается, пылая своей тёмной энергией. Я жду, когда он начнёт кричать. С рождения обожаю эти моменты. Мы типа семья. В семьях же ругаются. Ведь так?
-Оленька не такая, как все смертные, - бог огня где-то раздобыл самообладание. - У неё самая светлая и чистая душа. Ты просто не дала ей возможности пообщаться.
-Папа, ты что-то раскис из-за этой бабы, - бросаю ему и захлопываю ворота.
Клянусь, что в следующий раз просто прикажу Модгуд насильно затащить эту женщину к нам. И тогда дороги назад не будет. Зато наобщаемся с новой мамочкой.
Во время отдыха не могу успокоиться. В голове крутится образ сумасшедшего Бзидня Золовушки, который вызволил из Хельхейма самоубийц. Проклятый Дюггви не был так хорош собой. Точнее, он был сказочный! А этот смертный просто космический.
-Наверное, ты такой же гулёна, как и Дюгги, - сообщаю своему потолку, усеянному звёздами.
Вспоминаю, что не общалась тесно с мужчинами уже две тысячи лет точно. Все, кто попадает ко мне, замыкаются и только и знают, что вспоминают прошлое.
-Нет, нужно размяться! - решаю я.


6

После отдыха выгляжу совсем помятой. Поэтому у зеркала колдую над своей внешностью. Закрываю тёмной кожей своё странное красно-синее лицо.
-Губы попухлее, это модно, - командую сама себе. - Нос, конечно, вот такой. Уххх… обожаю себя! Зубки побелее. Отлично.
Додсварн косится на меня своим красным глазом осуждающе.
-Не надо мне тут! Мы летим в Мидгард, надо соответствовать, - устраиваюсь на его спине.
Мчим сквозь Млечный путь, хватаю мелкие искорки, которым уже не суждено стать метеорами, делаю из них серьги для себя. Трепещите, смертные. К вам летит самая соблазнительная богиня смерти.
-Ты зачем меня снова сюда принёс? - сержусь на своего товарища, оказавшись на знакомой мостовой.
-Карррр! - издевательски орёт Додсварн, взметнувшись с земли.
-Ну и ладно, дурачок, - скидываю с себя плащ.
Только в эту секунду слышу велосипедный звонок, но не успеваю даже повернуться. Нет, я не теряю сознание. И со мной, конечно, всё в порядке. А как это объяснить людям?
-С вами всё в порядке? - тёплые руки держат меня за лицо так, чтобы я смотрела в голубые глаза напротив. - Что-нибудь болит?
-Да всё нормально, - только в этот момент соображаю, что меня сбил тот самый Зирка.
-Нет, вас нужно отвезти в больницу.
Тарсдзин ловит такси, едем с наполовину высунутым из окна велосипедом. В приемной травматологии мужчина не отстает от меня. Ждёт в коридоре, когда меня выведут.
-С вашей девушкой всё в порядке, - кивает врач моему спутнику.
Эта фраза заставляет меня покрываться испариной от волнения. Актёр же не поправляет эскулапа, так и уводит меня из больницы в статусе девушки. Я судорожно вспоминаю, что нужно говорить в таких случаях.
-Наверное, спасибо вам… эээ… точнее точно спасибо!
Чувствую себя неловко. За меня никто никогда не волновался. Даже родной отец. И вдруг смертный проявляет такое рвение по отношению ко мне.
-Я не заслужил благодарности, - качает головой мужчина. - Я же вас сбил…
-Есть такое дело.
-Как вас зовут? - артист пишет что-то на клочке бумаги.
-Эээ… Хель… Хельга.
-Это мой номер телефона. Если вдруг вам станет плохо, ну вдруг… звоните, пожалуйста.
-А как вас зовут? - делаю вид, что не знаю его.
-Дзинтарс.


7

Внезапно для меня его имя становится для меня музыкой. Дзиннн… тарс…
-Дзин-тарс, - увлечённо повторяю я, валяясь на ложе. - О-зо-линьш.
Вспоминаю глаза, похожие по цвету на льды Северного океана. Голубые, глубокие, проникновенные.
-Может, ты потомок ведьмы? Слишком роскошен для обычного жителя Мидгарда.
Я раздобыла фотографию актёра, кручу её в руках. Любование смертным становится для меня слишком увлекательным.
-Госпожа, - гудит Модгуд у моего балдахина. - Там вновь пришёл ваш отец.
-Что ж ему неймётся.
Мне так неохота разговаривать с ним, что с трудом встаю, кажется, что к моим ногам привязаны гири.
-Снова плюнуть ядом? - вопрошаю у бога обмана.
Но взгляд отца приковало к фотографии Озолиньша.
-Откуда у тебя вот это? - он протягивает руку к бумаге.
-Нашла. А что?
Зрачки змеиных глаз раскрываются шире. Явный признак того, что мой папаня считывает мои эмоции и мысли.
-Даже не думай, - шепчет бог обмана, подойдя к моему порогу слишком близко. - Я его ненавижу.
-В чём же Дзинтарс успел провиниться?
-Я из-за него натерпелся унижений.
Отец распаляет моё любопытство. Я успеваю схватить его за руку. Языком пламени мой разум лижет его грязное воспоминание. Я вижу, как он в образе актёра лобызается с какой-то дамочкой.
-Это унижение? - нарочито удивляюсь.
-Главное дальше не смотри, - отстраняется Локи.
Но я чувствую, как в воздухе витает его злость от бессилия. Бог обмана торопится уйти прочь, а я тороплюсь догнать его.
-А как вы связаны? Почему ты был в облике Дзинтарса?
Отец ускоряет шаг, мне приходится тоже поднажать. Снова не церемонюсь, касаясь его плеча.
-Не трожь меня! Хватит! - переходит он на крик. - Просто прими к сведению! Это актёр, очень популярный. И если ты его заберёшь, он попадёт в Вальгаллу! Он корчит из себя героя! И я его здесь не потерплю!
Мой папаша в гневе всегда обретает свой изначальный облик, становится крупнее, кожа его синеет, сквозь узкие зрачки проступает огонь. Отступаю, потому что до сих пор не знаю, кто из нас сильнее. Наедине с собой ощущаю, что мой отец, на самом деле, страдает, вспоминая свои две тысячи лет в Мидгарде. Но и отказаться от приятных мыслей об объекте страсти не могу.
-Да и ты не так уж и прост, - любовно расправляю фотографию Дзинтарса. - Кого ж ты там играешь, что моего батю так замучали?
Снова собираюсь в Мидгард. Додсварн пытается проникнуть в мою душу своими внимательными глазищами.
-Спокойно, дружок, - ставлю защиту на свои мысли. - Мне надо туда, где показывают фильм с Дзинтарсом Озолоньшем. Понял?
Он меня приносит к огромному светящемуся зданию. А, знаю. Это типа места, где люди едят, одежду покупают и развлекаются. Раньше это были площади, на которых казнили преступников. Теперь вот… торгово-развлекательные центры. На кассира у входа накладываю морок. Потом толкусь по ногам зевак в тёмном зале. И замираю от восторга, угнездившись на свободном месте. На огромном экране передо мной красуется утончённое лицо Дзинтарса с широкой и коварной улыбкой.
-Ох, ты, действительно, не святоша, - шепчу себе под нос.
Фильм по качеству сюжета не очень-то и интересный, зато там все дерутся, умирают, всё мегамасштабно. И в этом месиве ярких красок, взрывов и криков я разбираю, что одни из главных героев - Тор и Локи.
-Вот чего папаня такой обиженный, - хихикаю после киносеанса. - Ишь ты, с виду такой пушистик.
У себя дома неохотно сортирую прибывших мертвецов. Мне скучно с ними разговаривать. Я кручу в голове воображаемый диалог с фантастическим Локи.
-Люди смешные, - веселюсь, вспоминая боевик.
-Что? - угрюмо переспрашивает Модгуд.
-Да так. Они думают, что мой отец высокий, красивый и с тёмными волосами. Вот бы они обалдели, увидев его настоящего.
-Угу, - великанша пытается улыбнуться, чтобы поддержать мой смех.


8

Я потихоньку теряю свой покой, пересматривая все фильмы с Дзинтарсом. Когда настаёт мой час отдыха, не сплю. Наваждение шторой закрывает весь мой мир одним единственным зрелищем. Любуюсь глазами-океанами в всплывающих айсбергами воспоминаниях.
-А почему не сплю только я? - загадаю логичный вопрос. - Нет уж, дорогой мой.
Ох, зря пушистик трогал меня после того, как сбил на велосипеде. Он наладил мне с собой чудесную связь. Я ловлю нежную ниточку алого цвета, которая привязала меня к смертному. Да, когда-то такая же была у меня с глупым Дюггви. Моя энергия сочится по линии прямо в душу к земному мужчине.
-Ну, здравствуй, Дзинтарс, - зову его достаточно громко, чтобы разбудить.
-Что? Кто здесь?
Слышу, как колотится живое сердце от внезапного пробуждения.
-Это я, твоя богиня смерти.
-Что?
-Ты спросонья смешной. Или забыл уже?
-Ах да… как там Джессика, Анжелика, Барбара, Николь…
-Всех можешь не перечислять. Нормально всё с ними. Отдыхают в Вальгалле, наверное, едят кабана. Скорее всего, вспоминают тебя.
-Это отлично. Спасибо вам, - он бормочет.
Я чувствую, что смертный отходит снова ко сну. И перетекаю в его голову. Во сне Дзинтарса мягко и уютно. Но я вмешиваюсь в грёзы, чтобы сгустилась тьма и закрыла моё ужасающее лицо.
-Ты просто так не уйдёшь, - сообщаю смертному и кладу руки ему на плечи.
И он сразу просыпается. Я настойчиво ползу мурашками по его коже.
-Оставьте меня, пожалуйста, - просит Дзинтарс.
Меня никогда ничто и никто не мог остановить. Но сейчас эта вежливая просьба, произнесённая твёрдым голосом, становится заслоном между мной и мужчиной. Приходится ретироваться по тонкой струйке нашей связи.
-Были, скорее всего, колдуны в роду, - резюмирую я, отряхиваясь после чужих снов. - Значит, мне будет только интереснее.
Судорожно соображаю, как поступить, пока вношу очередного самоубийцу в табель. Он, к сожалению, спрыгнул с моста из-за работы. Дзинтарс никак не причастен. А ведь нужно, чтобы он был в чём-то виноват. Тогда я смогу спокойно забрать актёра в Хельхейм.
-Ну, у тебя определённо есть червоточина, просто ты её прячешь хорошо, - я теперь постоянно разговариваю с фотографией. - Надо тебе помочь её открыть.
Я снова спускаюсь на мостовую. Додсварн проникновенно глядит.
-Не смей меня осуждать, - приказываю ему.
Отбираю у прохожего телефон. Торопливо набираю цифры, которые выучила наизусть.
-Здравствуйте, - говорю, услышав голос Дзинтарса. - Вы говорили позвонить, если мне станет плохо. У меня что-то колено болит уже два дня. И сердце.
Ох, оно у меня сжимается ещё сильнее при виде долговязой фигуры, которая торопится ко мне.
-Здравствуйте, Хельга. Идёмте скорее. Я, по правде сказать, очень тороплюсь.
Дзинтарс чуть ли не бежит. В больнице мне ничего не стоит обмануть рентген и врача. У меня якобы проблемы со связками. Нужна операция.
-Где вы живёте? - мужчина нервничает, но бросить меня не может. - Я вас провожу.
Конечно, я не могу отказаться. Конечно, быстро нахожу подходящий адрес для своего проживания, куда меня везёт Дзинтарс. Конечно, на прощание пытаюсь поцеловать…
-Простите… я вас, наверное, как-то ввёл в заблуждение, - он уклоняется от меня. - У меня есть девушка. И я её очень люблю.
Остаюсь одна в двухэтажной квартирке. И всё никак не могу понять, насколько сильные были у него в роду маги. Почему мой морок похоти не работает?


9

А потом меня осенило… если я сама не могу соблазнить потомка ведьмы, то это точно может сделать мой отец. Он же бог лжи и батюшка всех колдуний. Осталось только понять, как заставить моего многоуважаемого папашу это сделать. Где он обжился со своей полувалькирией, я знаю. Впервые за две тысячи лет у меня запульсировали пальцы. Раньше это происходило у меня чаще. От волнения. Может, я слишком сильно придаю значение своему визиту.
-Здравствуй, Хель… - мне открывает та самая Ольга.
По её бледному лицу пробегает оторопь. Но в Вальгалле она научилась самообладанию. Замешательство длится всего секунду.
-Ну привет, дорогуша, - понимаю, что стоит искать подход к отцу через его жену.
Стараюсь вести себя скромно в гостях. Сажусь на край дивана.
-Локи в мастерской, пока занят.
-Да ничего. Давай сами поболтаем. Я там в прошлый раз наговорила гадостей…Я пришла принести свои извинения.
Бывшей смертной немного неловко от странной ситуации. Наверняка, ей муженёк рассказал про то, что я самая худшая из всех его детей.
-В общем… - у меня пальцы просто горят огнём, который я обычно разжигаю для насильников. - Прости меня. Я не права. Наоборот… это же ты вернула папу сюда…
-Ну да, - теперь на лице женщины проступает зарево румянца. - Хотя… пойми… я не хотела ничего такого. Просто влюбилась. Нечаянно. И когда умерла, меня забрали сюда, как героиню. Но я не смогла бы просто без Локушки. И вот он предложил пожениться.
-А история про Труд - правда? - наклоняю голову на бок по привычке так, чтобы волосы чуть скрывали мою красную сторону лица.
-Да, - улыбается мачеха. - Но Игорь не смертный. Он наполовину ангел.
-Ага. Ясно. И тоже просто так влюбились? Без магии там и всякого такого?
-Нет, случайно встретились, и завертелось. А что?
На последней фразе Ольга невольно касается меня тёплой и ласковой рукой. Ощущаю, как мои мысли текут от моего плеча по её пальцам. Не успеваю оторваться. Потом и вовсе понимаю, что уже и нет смысла вскакивать, сопротивляться. В конце концов, я пришла подлизаться и добиться своей цели.
-Тебя отец научил своим приёмчикам? - только и спрашиваю ехидным тоном.
-Тор прав, - сарказм в голосе мачеха тоже успела перенять от бога обмана. - У нас тут эпидемия любви с гостями из Мидгарда.
-Бывает, - пожимаю плечами. - У меня уже был муж из смертных. Правда, он сначала попал ко мне в Хельхейм. Но в целом, я, наверное, предрасположена.
-И ты пришла просить помощи?
-Да.
Чувствую волны целого спектра эмоций. В дверном проёме стоит Локи и хитро щурится на меня. От него и исходит мощный посыл, способный задавить хоть смертного, хоть аса. Но не меня.
-Надо же, дочурка решила навестить, - резюмирует он, присаживаясь рядом.
-Да я так.
-Она - ко мне. Мы секретничаем, - заявляет Ольга. - Так что, милейший, не мешай.
-Интересно как получается, - смеётся мой отец, прошивая взглядом супругу. - Ладно. Пойду вам чай сделаю, что ли.
Мачеха кивает мне, мол, молчи, всё под контролем. Позволяет взять себя за руку. И я вижу её план, словно всё происходит вживую. Сначала она накормит Локи до отвала, потом начнёт ластиться, называя самым лучшим во всех мирах, а потом озвучит мою просьбу…
-Боюсь, даже это не поможет, - качаю головой.
-Ну, ладно, пробуй сама. Но в лоб с твоим папой не работает.
За чаем слежу за тем, как нервно отец перемешивает сахар в своём напитке. Ложечка словно превращается в метроном немного натянутой атмосферы.
-Я слишком хорошо тебя знаю, Хель, - он поднимает на меня свои глаза, сужая внимательные зрачки. - Что случилось, что ты решила зайти?
-Да так… - подготовленная речь в моей голове нервно скомкана неудачным письмом. - Я знаю твоё отношение к Дзинтерсу…
На этих словах ложечка обрывает звон. Локи задумчиво прикусывает губу.
-Но… понимаешь…мне надо его заманить в Хельхейм.
-Нет. Ноги этого проходимца не будет в нашем мире!
-Он будет грешником и будет у меня, ты его не увидишь!
-Здрасьте приехали! - лицо отца синеет. - Всё равно будет где-то рядом! Будет спать с моей дочерью!
-Пап…
-Почему именно этот товарищ? Выбери любого! Вон там ещё их много этих красивых, высоких, накаченных. Я тебе любого приволоку!
-Дело не в этом!
-Только не говори… - ётун встаёт из-за стола, характерно грозя мне пальцем.
-Я влюбилась! - тоже поднимаюсь, чтобы наши взгляды были на одном уровне.
-Ты? И влюбилась? Тогда этот экспонат особенный! Подожди… как в Дюггви влюбилась? Потом разойдётесь?
Я не хочу выслушивать весь поток сознания, который льётся на меня из уст последнего родного существа на этом свете.
-Ладно, Ольга. Спасибо за гостеприимство, - киваю мачехе через голову хозяина дома.
-Так-то чай я сделал! - он деланно обижается.
Но я уже переступаю порог, бегу прочь от правдивых аргументов, способных изорвать мою решимость в клочки. А на следующий день начинается целая клоунада. В честь дня рождения Тора собирают всех богов. От этих общих сборищ горделивых асов меня тошнит. Но ничего не могу поделать. Один может потом меня легко и просто вышвырнуть из Хельхейма. Поэтому сажусь рядом с Нотт. У нас с ней есть хоть какие-то мало-мальски приятельские отношения. Её муженёк Деллинг всегда глядит на меня с подозрением, но ничего не говорит. Сегодня ещё с ними пришёл и Дагр, сын. Он галантно уступает мне своё место, сам устраивается с другой стороны стола. Всё равно приходится преодолевать желание зевать. Когда все здорово хмелеют от выпитого, Локи уводит меня из-за стола.
-Вот, знакомься, Фредерик Уотсон.
Отец привёл-таки другого смертного. Мужчина выше меня, с длинными ресницами и наглым взглядом.
-Немного грешник, очень популярен и красив, как ты любишь. Не благодари.
-Нет, я же тебе говорила…
-Забудь его! Клин клином вышибают.
Смертный с недоумением слушает нас. И сзади него вырастает Тор. Он узнаёт в госте актёра, который играет его в боевиках.
-Что здесь делает это недоразумение?! - возмущается именинник.
-Да это так. Жених Хель, - радостно отвечает Локи.
-Ноги его здесь не будет! - бог грома в моменты гнева краснеет. - Он изображает меня тупым! А я не такой!
-Да отстаньте вы все! - река моего терпения тоже выходит из берегов. - Я уже выбрала! И мне решать!
Этот весёлый семейный праздник заканчивается без меня. Я громко хлопаю воротами Вальгаллы. Придётся всё провернуть самой.



10


Снова прихожу к своему пушистику во сне. Теперь я настойчивее. Создаю ему в грёзах обстановку ночного клуба. И в мерцающих огнях синего и красного цвета могу быть собой. Заставляю Дзинтарса двигаться со мной в такт. Для смертного он очень смелый. Не дрожит при виде моей кровавой половины лица. И мне это даёт надежду. Запускаю в его разум щупальца похоти.
-Я хочу выспаться, у меня - ответственные съёмки! - его голос звучит строго.
Но я борюсь с колдовским талантом Дзинтарса изо всех сил. Продолжаю удерживать его во сне. И почти целую в губы. Однако в последнюю секунду актёр командует сам себе:
-Мне пора просыпаться!
Наяву я продолжаю своё наступление, стараясь змеёй облить ногу мужчины. Он быстро вскакивает с постели, сдёргивает одеяло, чтобы понять, есть ли ещё кто-то в кровати.
-Прекращайте надо мной издеваться.
-Я не издеваюсь… я предлагаю тебе сделку. Ты будешь отдыхать в полном спокойствии целую вечность.
-Мне некогда, - пушистик торопливо одевается.
Он выскальзывает на улицу. Рассекает собой прохладный утренний туман, заглушает мой зов музыкой в наушниках.
В следующий раз прилетаю в Мидгард в человеческой личине.
-Простите за прошлый эпизод, - играю перед актёром лучшую антрепризу. - Сама не знаю, что на меня нашло.
-Бывает, - всё же Дзинтарс напряжён наедине со мной.
-Это вам, - как бы невзначай дарю ему книгу про скандинавскую мифологию.
Но подарок с сюрпризом. Внутри спряталась ехидна, заражающая гневом. Пушистик должен совершить грешок. Оскорбить, подраться, сделать что-то, что сделает его душу чуть холоднее и бледнее.
-Нет, это ужасно…
Съёмки у моего избранника, действительно, сложные. К концу дня он измотан. И просьба режиссёра переиграть заново сцену сердит Дзинтарса. Спасибо ехидне, которая умудрилась залезть ему под кожу.
-Всего один дубль!
-Я плохо сплю. Я прогоняю сцены перед съёмками. Я выполнил задачу. Не понимаю, зачем мне снова падать в холодную воду?!
Люди изумлённо следят за актёром. Видимо, он ещё никогда себя так не вёл. Озолиньш нервно пинает стул и уходит с площадки. Этого мне мало, чтобы наверняка после смерти завладеть душой пушистика. Да ещё и утром он перечёркивает мои труды, извиняясь перед всей командой. У нас это работает так: если простили - ты не грешен.
-Ну, ударь кого-нибудь! - бешусь я. - Обзови вон ту женщину жирной!
Специально направляю огромную бабу к Дзинтарсу в метро, чтобы она отдавила ему ногу. А мужчина галантно уступает даме место. Натравливаю на него сумашедшего бездомного. Дзинтарс же отвозит его в приют. Через какое-то время и вовсе находит бомжу работу и новое жильё.
-Неисправимо добрый, - с тоской замечаю я.
Пока лежу, составляю из звёзд надо мной утончённый образ мужчины, который мог бы стать могущественным колдуном, а предпочёл путь милого со всеми пушистика.


11

-Она вольна сама выбирать себе судьбу, любовь… - Ольга почему-то именно на моей стороне.
-Да почему он? - Локи не намерен отступать от своей линии нападения.
-Ну, говорят же, что женщины выбирают мужчин, похожих на из отцов, - развожу руками.
-Очень смешно!
Теперь папочка и мамочка пришли ко мне. Топчемся у ворот, потому что я не знаю, смогут ли эти гости выйти из Хельхейма. И во время очередной семейной сцены понимаю, что не в состоянии презирать недовалькирию. Сейчас женщина стоит рядом со мной и доказывает, что нет ничего плохого в том, что я влюбилась в смертного.
-Ну мы же с тобой… - заводит она речь на новый виток.
-Мы - другая история!
-Нет, не другая. Надо мной здесь все до сих пор смеются. Только Труд воспринимает меня.
Отец поджимает губы.
-И то, что ты им всем пакостишь в ответ, никак мне не помогает. И дочь твою тоже обижают, - глаза Ольги сверкают голубыми искрами гнева. - Ещё и ты взялся мешать ей!
-Хорошо. Мешать не буду. Но и помогать тоже!
Когда они уходят, я сама не своя. Всё думаю о словах мачехи. Все смеются над ней. Меня терзает что-то ранее неизведанное - сочувствие. Словно от встреч с Дзинтарсом я заболела всем спектром его эмоций.
-Над тобой тоже будут потешаться? - меня мучает риторический вопрос.
Мой пушистик во время съёмок в поле нашёл совсем маленького котёнка. Мужчина греет его за пазухой. Я слежу за происходящим, устроившись рядом с душой, в солнечном сплетении Дзинтарса.
-Я назову тебя Счастливчик, - Озолиньш ласково гладит зверька.
После работы он кормит котёнка из пипетки. "Ну, почему ты такой добрый? Если и умрёшь, ты не попадёшь ко мне домой", - сокрушаюсь я.
Снова обретаю человеческий облик и снова вижусь с самым прекрасным из всех смертных. Мне делают операцию на связках. И теперь Дзинтарс сидит у моей постели.
-Как себя чувствуете? - глаза-океаны заставляют меня входить в состояние бури своей страсти.
-Нормально.
Я знаю, что в Мидгарде не принято жаловаться малознакомым людям. Принимаю передачку в виде фруктов и цветов. Дзинтарс устало прислоняется к стене. Сначала он отвечает на мои вопросы односложно, потом проваливается в сон. Слежу за ним, осознавая, что смертный не высыпается из-за меня.
-Ты сам сейчас, как котёнок, - шепчу пушистику.
Бережно перекладываю мужчину на свою постель. Погружаю палату в марево тишины, чтобы ни один звук не побеспокоил спящего Дзинтарса. Теперь я сижу у кровати и могу свободно любоваться тонкими чертами лица.
-Мира, - срывается имя с его уст.
Потом его лицо озаряет слабая улыбка. Любящий и верный… но не мой точно. Нет, я не ревную, не злюсь. Просто понимаю, что, наверное, я никогда не добьюсь главного - не западу в душу этому человеку.
-А сгрызи тебя Гарм, - бурчу обиженно. - Ну и лежи тут со своей Мирой.
Свистом зову Додсварна. Мой питомец заваливается в дверь. Ехидно оглядывает меня и спящего смертного.
-Ну-ну, не начинай, любимчик, - грожу ему пальцем.
Ворон-змей издаёт своё хитрое "кар" и уносит меня прочь от моей несбывшейся мечты.


12

-Что случилось?
Почему-то сейчас так плохо себя чувствую, что ищу утешение хоть где-нибудь. Поэтому прихожу к дому Локи. И встречает меня отец.
-Я к Ольге, - сообщаю ему.
-Она на задании.
-Что ж, значит сегодня совсем не мой день, - тяжко вздыхаю.
-Подожди… ну, зайди… - сейчас глаза отца кажутся человеческими, красивыми, тёплыми.
Иду, словно крадусь, сегодня на диване сидеть сложно, будто это раскалённая сковорода.
-Так что случилось?
-Сможешь ли ты понять? - мне сложно удержать свои главные вопросы к папе. - Почему никогда меня не понимал?
-Прости.
Бог обмана садится вплотную ко мне и несмело кладёт руку на моё плечо.
-Что? - не сразу понимаю, что он сказал.
-Прости меня за всё. Я ещё тысячу лет назад понял, как был не прав с тобой, - отец ласково убирает мои волосы с красной половины лица. - Не нужно было впутывать тебя в Рагнарёк. Из-за меня ты страдаешь в своём царстве тьмы и холода.
Пока слушаю эту речь, сама обнимаю отца. Сейчас понимаю, как мне не хватало ощущения того, что я просто маленькая дочка, и меня оберегает добрый и сильный папа.
-Жаль, что нельзя повернуть время вспять и наверстать, - Локи переходит на шёпот. - Ведь я всегда гордился тобой. Именно тобой, Хель, доченька… самая сильная, умная и красивая.
-Нет, не красивая, - качаю головой.
-Ошибаешься, - улыбается отец. - Мне виднее.
-Но для смертных не гожусь.
-Потому что они глупы. Тот же Дюггви был знатный дурачок. Я видел, что он тебя не достоин, поэтому бесился на вашей свадьбе.
-А Дзинтарс…
-Он тоже не оценит тебя по достоинству и сполна.
Мне уже не до страстей. Льну сильнее к плечу Локи, становлюсь меньше в размерах, чтобы быть хрупкой на его фоне.
- Я хотела совет… как пережить несчастную любовь.
-Сначала нужно отведать Олиных пирожков. Без них не обойтись.
-Ты серьёзно, что ли?
-Попробуй! Они просто фантастические!
Я заливаю горечь от безответности запоздалой родительской нежностью. Ольга оказывается эдакой трепетной мамочкой, которая встречает всегда на пороге, потчует вкусностями и зовёт Хельюшкой. Отец теперь старается прикоснуться, но не для того чтобы прочесть мои мысли, как раньше. Мы создаём очень прочную и сильную связь взаимными объятиями.
-Спокойной ночи, дочь, - слышу в голове перед сном голос Локи.
-Спокойной ночи, папа, - передаю родителям свой привет из Хельхейма. - Спокойной ночи, Оленька.


13

Но оборвать тонкую ниточку между мной и Дзинтарсом не решаюсь. Всё равно иногда пробираюсь по ней к желанному смертному. Нет, не делаю этого во сне. Прихожу к нему днём в перерыв между мертвецами, которые колотятся в мои ворота. Просто хочу знать, что с моим пушистиком всё хорошо. В очередной раз ощущаю, как его на велосипеде сносит машина. Всё тело мужчины пронзает меч дикой боли.
-Додсварн! - ору, как сумасшедшая, бегу на выход. - Быстрее, старый каркун!!!
Мой друг подхватывает меня на бегу. Минуты полёта в Мидгард мне кажутся веками.
-Раздави тебя Модгуд, быстрее! - вцепляюсь в чёрные перья от волнения.
На земле прохожу в операционную под плащом, который даёт возможность быть невидимой. И острые мурашки вонзаются в мой затылок. Я вижу, что в изголовье Дзинтарса стоит ангел в траурных одеяниях.
-Отвали от него, ещё не время! - мой голос превращается в шипение змеи.
-Ну да… - вестник смерти усмехается. - Было два варианта. Или сейчас от кровопотери, или через пятьдесят лет от старости. Как видишь, сбывается первый вариант.
Из тела мужчины встаёт его душа, сияющая радужными огнями.
-Не трожь, нет! - мешаю ангелу, как могу.
- Он должен пройти Чистилище.
-Почему?
-Разбил пару сердец в юности, плюс двадцать самоубийств, зарегистрированных нашим Адом…
-Нет!
Боремся с вестником смерти, будто боксёры, которые затягивают бой.
-Что же ты сделаешь? - смеётся гость из другого мира.
-А вот что!
Настолько смелею, что хватаю Дзинтарса и несусь с ним вверх, к Додсварну. Он проносит нас сквозь Млечный путь, показывая красоту ярких звёзд, сияние космической пыли, ужас огромных Чёрных дыр.
-Это мой дом, - ввожу душу пушистика в мои чертоги. - Пса не бойся. Гарм, сидеть! Это Модгуд. В целом, она добрая. Моди, помаши рукой гостю.
-Здрасьте, - улыбкой великанши можно распугивать вражеские полки.
-И как это место называется? - для смертного Озолиньш очень смелый.
-Хельхейм.
-Вот как, - он окидывает взглядом мои владения. - Значит, ты - Хель?
-Она самая.
Я жду, что в определённый момент Дзинтарс всё же задрожит или побледнеет. Но он спокойно шагает вдоль пыточной стены.
-Это грешники?
-Особенно тяжкие. Это педофилы.
Актёр застывает перед дыбой.
-Не обращай внимание, - мягко отвожу его от орудия. - Это для тех, кто бьёт своих жён.
-А вон те колья для кого?
-Для серийных маньяков.
Веду скорее Дзинтарса мимо ужасов Хельхейма.
-Вот здесь лёгкие грешники. Живут себе тихонечко. Эти работают, у этих сейчас сеанс психотерапии. Я их лечу от алкоголизма.
По нашим правилам, я должна сама вывести Дзинтарса из своих чертогов. Усаживаю радужную душу в лодку и гребу изо всех сил по Гьёлль. Её течение хаотично. Но любовь же сильнее смерти, ведь так?
-О, великие норны! - впервые за свою жизнь обращаюсь к кому-то с придыханием. - Я к вам привела смертного, чья жизнь оборвалась слишком рано.
-Ты не ошиблась? - на меня смотрит Верданди, крутя своё веретено.
-Нет. Я прошу его вернуть!
-Сначала посмотрим, - обрывает меня Скульд.
Она закрывает глаза, заглядывая вперёд. Я жду, склонив голову. Чувствую, как рука Дзинтарса в моей заметно холодеет.
-Да, должен ещё пожить, - заключает богиня будущего, вызывая у меня вздох облегчения. - Но он - из христианского мира. Не нам вершить его судьбу.
-Он - потомок ведьмы! А значит, и Локи. Наш потомок! - я давлю, как могу.
-Пусть Локи сам придёт и подтвердит, что в роду этого смертного была его дочь.
Приходится скорее ловить нить связи с отцом и молить о помощи. Через долю секунды он уже стоит у Мирового древа.
-Этот смертный твой потомок? - строго спрашивает Урд.
Папа смеривает презрительным взглядом Дзинтарса. Потом пронзает меня своими глазищами.
-Ты же хотела… - начинает он фразу.
-Нет, я хочу… я хочу, чтобы он жил, - хватаю бога обмана за руки.
И отдаю ему свои эмоции, которые переполняют сейчас. Страх, боль, сочувствие. Я желаю, чтобы мой пушистик жил долго и счастливо. И попал в рай. Непременно туда. Отец хитро улыбается. Не без брезгливости прикасается к лицу смертного. И отдёргивает пальцы, словно от кипятка.
-Это потомок Элизабет Сойер из Эдмонтона. Прислужница Сатаны! Самая успешная из младшеньких! - Локи поражён своему открытию. - Вот чего тебя все женщины хотят, как оголтелые!
-Так что, девочки? - богиня прошлого на правах старшей берёт слово. - Спускаем?
-Но кто-то должен проводить по нужной ветке, - разводит руками Скульд.
-Я, я провожу! - поспешно тяну своего милого по древу мира.
Аккуратно укладываю душу в тело Дзинтарса.
-Пожалуйста, будь осторожен на дороге, - нежно шепчу пушистику и всё же целую холодные губы.
-Есть пульс! - радуются врачи, всё это время боровшиеся за жизнь пациента.

14

-Пап, я страшно не люблю эти тупые сборища…
Локи и Ольга не боятся переступить порог моего мрачного дома. Ведь я их дочь и подруга. Я выведу из Хельхейма. Поэтому мои любимые гости сидят на подобии гостевого дивана, который мне сколотили мертвецы-грабители.
-Ваш чай, - Модгуд учится гостеприимству очень быстро.
-Хельюшка, но это же день рождения твоего отца, - Оля говорит это так проникновенно и нежно, что мне неловко.
-Я тоже не фанат этих массовых сходок, - улыбается бог обмана и огня. - я тебя приглашаю на маленький праздник. Я всю эту высокомерную кодлу звать не буду. Будем мы, ты, Ёрмунганд, ну, валькирии… ах да, и Нотт с сыном. У её мужа - смена, работа, все дела…
-Ладно, раз не вся Вальгалла припрётся, - жму отцовские пальцы. - А как же Слейпнир?
-Эээ… нууу… тогда придётся звать Одина, Тора, их жён, детей… ну, ты поняла.
Я чувствую, как по моей руке сочится тепло любви и желание меня развеселить. Что ж… напьюсь на вечеринке. Может, наконец, решусь оборвать связь с пушистиком. На подарок папе максимально сцеживаю свой яд. Ему пригодится для работы. У него в гостях будут только свои, поэтому я не стесняюсь своего лица. Заплетаю в косы тяжёлые тёмные волосы.
-Моя милая, спасибо! - отец ласково обнимает меня. - Проходи, вооот сюда садись.
Устраиваюсь почему-то между Нотт и её сыном Дагром.
-Вы сегодня необычайно прекрасны, - подаёт мне заботливо кубок бог дня.
Он рыжий, усеянный веснушками, с огромными голубыми глазами, как… я только сейчас осознаю, что Дагр чем-то похож на Дзинтарса.
-Спасибо за комплимент, - я даже достала из кармана сердца последние крохи учтивости.
-Это констатация факта.
-Я сижу к вам не лучшей половиной лица, - усмехаюсь.
Ас качает головой, любуясь мной.
-Оба ваши лика напоминают мне любовь и страсть, жизнь и смерть, день и ночь. То есть всё то, что я так обожаю.
-Вы поэт? - оглядываюсь на мать внезапного ухажёра.
-О, он в этом плане пошёл в отца, - смущается она. - Но, вообще, Дагр очень разносторонний.
Всё это звучит, как благословение на отношения. Гляжу на отца через стол. Он делает вид, что ничего не слышит и очень занят вином. Ольга кивает, мол, всё нормально. Перевожу взгляд на бога дня.
-Простите, если смутил, - шепчет он. - Я давно слежу за вами.
-Нууу… а вы по ночам спите? - интересуюсь на будущее.
-Когда как.
-Да, у меня тоже иногда бессонница.
-А сегодня она у вас случится?
-Да, вероятность высока, - во мне даже откуда-то взялось кокетство.
-А можно будет вас проводить домой? - Дагр очень умный, он понимает, что можно двигаться дальше.
-Если не боитесь, - смеюсь в ответ.
-Да как-то с этим чувством не знаком.