2

    Утро. Лёгкий туман стелился над Волховом. Тёмные воды реки катились мимо Ладоги. Над городскими улицами плыли мелодичные звуки. Умелая рука точными размеренными движениями  наносила удар по билу, подавая установленный сигнал. Народ в который уже раз за последний месяц сзывался на Вече.
    Ладожане потянулись к вечевому месту. Посредине площади возвышалась сколоченная из хорошо обструганных бревнышек степень. Отсюда город часто слышал призывы выступить на защиту своей земли, но иногда народ  собирался и для того, чтобы осудить мелкого воришку, разобрать споры соседей или выбрать нового князя. Перед степенью тянулись длинные ряды скамеек.
   На степени стоял Дедила - княжеский посадник, утверждённый на прошлом Вече. Он справлял службу еще при Гостомысле и умел  наладить отношения князя с боярами, купцами и огнищанами. Он оглаживал реденькую бородёнку, буравя окрестности маленькими светло-карими глазками, пристально вглядываясь в лица горожан. Рядом, опираясь на перила, смотрел вниз богатый купец  Завид. Помощник посадника  и княжеский советник Явдята  стоял чуть в стороне. Возле трибуны за площадью молча наблюдали Олег, Аскольд и Рюрик.
    Ладожане неспешно усаживались на приготовленные места. Большинство пришли без оружия. На Вече случались стычки между заядлыми спорщиками, но по установленному  обычаю, выяснение проводилось только на кулаках и до первой крови, лежачего человека бить не полагалось. Безусые юноши на Вече не допускались и могли присутствовать лишь в отдалении без права голоса. Женщин приглашали только в качестве пострадавшей стороны или на правах свидетелей. Мужчины считали, что и без них в состоянии принимать решения, а уж шуму от них не оберешься.
     Дедила  махнул рукой Шишаку, продолжавшему с завидным старанием  наносить удары по вечевому колоколу, и тот замер поодаль. Свободные места  быстро заполнились, опоздавшим ничего  не оставалось, как выстроиться по кругу. Люди в ожидании начала собрания какое-то время  смотрели на степень. Раздался чей-то бас:
   - Поджидать боле некого, усе кто хотел прийтить, пришли! Пора зачинать!
   Посадник  немного выждал, пока не наступила полная тишина. Он поднял руку над головой.
 - Братия! Покликали мы усех на Вече, чтобы вместе думать, как след дале нам жить. Надобно, наконец, порешить. Вече посему  прошу зачинать.
    - Зачинай, Дедила, усе собралися! – закричали из разных концов площади.
    Посадник окинул взглядом собравшихся людей.
  – Братия! Доколе усобицу будем плодить меж собою. Некому мудро рассудить наши споры. Некому вести,  в случае чего,  на оборону земли нашей. Некому по совести мытом собранным управиться…
    Из первых рядов  со скамьи поднялась высокая фигура Стояна – мастера, который изготавливал добрые плуги – рала, гвозди, а то и мечи, славившиеся на всю округу.
   - Издалека ты Дедила заходишь. Або не ведаем, што наследник объявилси? Што Ждана его покликала. Как по мне - обходилися ране без князя и дале обойдёмси. Скажи прямо, снова хочешь нам княжескую милость на загривок посадить? И што за таки споры, што рассудить мы сами не може?! – произнеся короткую речь,  Стоян  опустился на скамью.
    - Вы, братия, затвердили  меня посадником при Гостомысле. Помните мудрости завещанные: «При старых молчати, при мудрых слушати, старейшим покорятися». Або забыли? Многие споры не можем разрешить. Чего зазря балаболить. Да и сколь разов вы сами хотели князя себе избирати? Без княжеской влады кто чего хочет, то и творить. Суда окромя людского не слыхать.
    - Гэта суд  самый праведный! - крикнули с задних рядов.
    - Бо так, да не совсем, негоже без князя жить! - возразил Дедила.
    - Тоже верно Дедила глаголит! - послышались голоса.
      Дедила шепнул Завиду, водившиму из стороны в сторону заострившимся крючковатым носом:
   - Ужо давно видать разнюхали, што Рюрика призвали,  иголку в стоге и ту не упрячешь.
   Вновь поднялся Стоян.
   - Ладно токо жили в те часы, кода князей выбирали и суть затверждали простыми мужиками, кода правили они семь годин, або  кольки народ им положит, дававший им усе, што для жизни надо, и они защищали людей согласно суду нашему. А зараз почто снова власть от деда к внуку передавать? Самим надо выбирать князя из мужиков, как отродяся на Руси было.
 - Тебя, што ли выбирать?! – крикнул злобным голосом Завид.
  - У меня своих  делов невпроворот и за кузней надо приглядывать. И за детями…
  - И  с жонки надоть очей не спускать! - крикнул кто-то из последних рядов, намекая на Любаву - красивую жену кузнеца. Многие засмеялись.
     Стоян нисколько не смущаясь, ответил:
   - А чего жа, и за жинкою присмотр должен быть. Токо князя своего найти можно. Взять хотя бы Воислава - тысяцкого нашего. Мы его чай разом с Дедилой утверждали гэта от князя, а етот наш, от народа. Воинскую науку ведает. Ишо, будучи отроком с Буревым на Корсунь ходил. - Стоян указал рукою на мужчину старше средних лет, подпоясанного  кожаным поясом с серебряной отделкой. Тот стоял за последним рядом скамеек.
   - Воислав  - мудрый правитель буде. Вот его и надоть! – поддержали на задних рядах Стояна.
      Олег и Рюрик, продолжая наблюдать за тем, что происходит перед их  глазами, обменялись напряжёнными взглядами. Костяшки на руке Рюрика, что сжимала рукоять меча, побелели от напряжения.
      Воислав покачал головою с тёмно-русыми волосами,  перетянутыми узкой  тесемкой с вышитыми  на той оберегами. Он поднял вверх руку с крепкой сильной ладонью, привлекая к себе общее внимание.
  - Благодарю, друже Стоян, за честь! Жаля, гэти почести не про меня. Я ужо глаголил  вам не раз. Мне гэта  в обузу будет. Проста жисть ближе сердцу моему. Увольте ужо вы меня, братия, воин я, а не управитель, - проговорил он и, приложив руку к левой половине груди,  низко поклонился.
    - Тады давай Мирослава выберем! – раздались крики из левого угла площади, где группа людей окружила  приземистого плотного человека.
    - Князя Вадима из Изборска надо приглашать! – послышались голоса с другой стороны площади.
    - Братия! – Дедила вновь взметнул руку над своей головой. - Вече нам для того дадено,  штоб разделять обще счастье и несчастье для кажного  из нас. Так оно отродяся и служило нам. Не можем мы сегодни разойтись, ничего не порешив. Земля наша велика и обильна, а наряда* в ней нету. Вот Святомир, -  посадник  вытянул руку по направлению к  скамьям. - Он речь держал при последней минуте Гостомысла. Волховал над ним. И волю его последнюю ведаить. Пусть он вам и кажить.
     На степени показался зрелый мужчина с седой бородой.
  - Склоним, братия, головы перед богами нашими! – обратился он  к людям и, несколько минут постояв с опущенной головой, проговорил:  - Гостомысл перед последним часом открылся мне, што виделси ему сон чудный,  как во чреве Умилы, дщери его, произрастает  древо чудесное, и плоды с сего дерева усем русским людям во благо пойдуть. И сон тот мною был разгадан. А древо гэта подросшее – не што  иное,  как внук Гостомысла -  князя нашего, оный верой и правдой служил нам не одну годину. Он по клику нашему во исполнение воли Гостомысла примчался сюды и теперя ожидаить мудрого наказа от Вече.
   Святомир обернулся в сторону Рюрика, Олега и Аскольда.
   - Поднимайся, славный потомок князя, - обратился он к Рюрику.
      Словно на крыльях взлетел молодой княжич по ступенькам и встал на всеобщее обозрение.
  - Або не люб вам таки  княже?! – крикнул собравшимся Явдята, кивая на рослого светловолосого и голубоглазого красавца.
   - Пущай сам за себя кажить, как править собирается? Как законы блюсти будеть? - крикнули из толпы.
- Я Рюрик - сын Годослова князя славян-рарогов**,  внук Гостомысла князя словен с вами русичи жизнь зараз связываю навеки. Буду законы  блюсти по совести. Защиту вашу соглядать, не жалея живота своего. Справедливый суд буду вершить и дань разумную взимать. Клянусь перед вами Перуном и Волосом и усеми богами нашими! -  громко, чтобы слышала вся площадь, выговаривался Рюрик. Он пригнул голову со светлыми волосами, охваченными золотой тесёмкой.
 - Решайте, братия! – воскликнул Дедила. - А Воислава оставим тысяцким при княже, штобы волю народную блюсти мог в случай чего.
  - Ох и хитер же ты, Дедила! - послышалось из первых рядов. - Усем смог угодить.
     Ожидавшие исхода вечевого собрания союзники нового князя - Аскольд и Олег переглянулись.
- Han var for milde med dem*, - тихо пробормотал Аскольд.
- Ingen av v;r virksomhet**, - также тихо ответил ему Олег.
    Дедила окинул взглядом площадь и посмотрел поверх куда-то вдаль, будто и не слыша последние слова ни ладожан,  ни варягов. Он извлек из холщовой сумки, которую рядом с ним держал в руках Явдята прямоугольную дощечку, и громко зачитал:
- На том, братия, мы и сошлися: и бояре, и купцы! И усе жития люди на Веце пришедшие единодушно повелевавши отныне Рюрику сыну Годослова внуку Гостомысла князем быти!
    Он обернулся к Рюрику.
    – Володей, княже, землёю нашею и нами, и лад меж нами  на земле нашей храни и умножай!
    Тот в ответ склонил голову, после чего крепко обнял Дедилу.
   Ладожане  не торопясь, начали расходиться.
   Возле избы у высокой лиственницы Воислава нагнал  двоюродный брат Стоян.
  - Не понраву мне гэтот Рюрик, хоть што со мной делай, а не по нраву, - проговорил он.
  - Только не нам с тобой, видно, решать, -  усмехнулся Воислав. - А дале поживем, увидим.
  - Как бы апосля поздно не было, -  озабоченно покачал головой Стоян.
  -  Поглядим, - ответил, протягивая ему руку Воислав.

*Порядка (др. русск.).**Рарог – солнечный, огненный сокол, птица пламени.
*Он слишком ласков с ними (норв.)
** Не наше дело (норв.)