Внучка батьки Махно

        ...Байконур. Январь 1990 года. Завтра стартует экипаж Серебров-Викторенко. Мы, участники конкурса журналистов, вместе с репортерским корпусом и другими провожающими, остановились в гостинице «Центральная».
По улице метет  поземка. Прохожие идут торопливо, поднимают воротники.
-       Девушка, покажите мне город!
Взмах головы, кокетливая улыбка.
-       А вы кто?
-       Журналист...
...Пьем чай в крохотной кухне. Наскоро заделанная трещина в стене, от нее веет холодом. Панельные пятиэтажки с трещинами в стенах — такого я не видел даже на Крайнем Севере.
Молодая хозяйка квартиры, с которой я только что познакомился и помог с покупками, укладывает ребенка. Против меня сидит ее подружка. Она красавица в духе старых художников. Перехватываю красноречивый взгляд: кажется, подруги меня делят. 
-       Пожалуй, я останусь с дочкой, - говорит хозяйка.
Сомнения, прочь! Едем к красавице-подруге. По дороге, в такси, слушаю ее удивительную историю.
-       Моя бабушка была походной женой атамана Махно. Она медсестра, лечила его, моталась за ним по полям сражений.
-       Он женился на ней?
-       Нет. А она любила. Родилась моя мама. Бабушка подняла ее одна...
Снова чай. Посреди разговора поднимаю глаза и натыкаюсь на прямой взгляд, полный слез.
-       Полюби меня! Что тебе... уехал и забыл... а здесь только степь да гарнизон — все друг друга знают...
…
Прощаемся. Она прижимается ко мне, благодарная за случайную ласку. Провожает до такси. Еду в гостиницу, а донжуанского куража нету.  Мне жаль ее.
В гостиничном ресторане очень хорошенькие официантки. За столом слушаю рассказ репортера:
-       Лейтенанты женятся и привозят сюда, по месту службы, молодых жен. Семьи нередко распадаются. И остаются хорошенькие барышни здесь одни — не все возвращаются на родину.
Ах, Байконур, кладбище девичьих и женских надежд!.. Город нашей славы трудовой...
Спустя несколько часов вертикально вверх стартует ракета с космонавтами Викторенко и Серебровым. Вместе со всеми ору и аплодирую.
...Прошло много лет. Байконур похорошел. Здесь российский космический центр, казахстанская администрация. Воинские части расформированы, офицеры с семьями — кто перешел на гражданскую работу, большинство — уехали. Пустующие квартиры заняло коренное население.
Сокращение космических частей шло болезненно. Не все военные нашли себя в новой жизни. Я видел книги, написанные очевидцами событий. Когда-нибудь профессиональный писатель разработает эту тему. Не забудь о красавицах Байконура, мой незнакомый друг!