Белые черви жизни

Под бледной кожей копошатся черви -
Я видел их, изрезав руки в кровь.
Рассёк я эпителий, вырвал нервы
И пальцами забрался под покров.

Вились потёки крови по ладоням,
Стекала лимфа маслом из олив.
Наверное, я был умалишённым,
Похоже, у меня был рецидив.

Увлёкшись, я не чувствовал ни боли,
Ни страха, ни сомнений, ни стыда.
Я лишь хотел их вытащить на волю,
Хотел избавиться от них я навсегда.

Вот, наконец, нащупал хвост я длинный,
Схватил покрепче, дёрнул, потянул -
Но вытянул лишь только тёмно-синий
Обрывок вены, будто тонкий шнур.

Затем туман, врачи, и крики, и сирены,
Стерильная палата, яркий свет,
И намертво замотанные вены,
И внутрь возможности забраться нет.

В меня пихали тоннами таблетки,
И я их пил, был тих и молчалив.
Но ночью вздрагивали и тряслись все клетки,
И чувствовал, что я, как труп, червив.

Я ночью закрывал глаза - и видел
Белёсые и тонкие тела.
Казалось, что в них вены превратились,
Души моей их гнилость родила.

Я думал, они выползли из сердца,
И ползают по телу моему.
Тёр кожу под бинтами по инерции,
Надеясь, что немного их уйму.

Когда недолгим сном я забывался,
То видел белые дрожащие хвосты,
И более всего я опасался -
Врачи увидят, как те нечисты

И сами взрежут скальпелем мне тело,
И вытянут червей, и их сожгут.
От них тогда зависел я всецело,
Казалось, лишь с их помощью живу.

Ведь сам себя осознавал я трупом,
Зачем-то вылезшим из замогильной тьмы
И, впавши будто в некий ступор,
Безвольной, странной тенью меж людьми.

И только червви видимость рождали жизни,
И я работал, и ходил, и говорил,
Но надоели до смерти мне эти слизни,
Желал, чтоб кто-нибудь меня похоронил.

Надеюсь, что однажды мне достанет силы
Всех вытащить червей, всю мою жизнь,
И лечь в блаженный тёплый мрак могилы,
Которого я точно заслужил.