Гайка

     Существует много способов, как добиться наилучших показателей в организации жизни и быта личного состава подразделений. Естественно, во-первых, должно быть одинаково организованно всестороннее обеспечение. Во-вторых, должны быть одинаковые критерии оценки, чтобы не было любимчиков и «всех остальных». В-третьих, необходимо обеспечить обученность командного состава подразделений. Наверное, есть еще много факторов, влияющих на жизнь и быт. И все равно, при прочих равных условиях, личный состав одного подразделения – Орлы, а другого – воробьи.
     Конечно, главным человеком в каждом подразделении, является командир. И его образование, звание, срок службы, как правило, не играет решающего значения. Главным, на мой взгляд, является, пусть это не покажется пафосным, любовь к службе. Только она, в сочетании с образованием и трудолюбием, рождает из лейтенанта настоящего командира. И неважно, чем он командует. 
     Сначала, естественно для РВСН, это будет отделение, потом батарея или группа, и так до самых больших должностей.
         Если во главе угла жизненной позиции командира будет только «Устав», ничего хорошего из этого не получится. Хотя, к сожалению, бывают командиры, попавшие на свою должность совершенно случайно. И началось это еще до поступления в училище. Потом, случайно, поступил в академию, а после академии минимальная для выпускника должность – командир дивизиона. А когда и с «уставом» у этого человека не все в порядке, тогда и его подчиненным и его начальникам совсем плохо.
      Вот такого командира дивизиона прислали ко мне в полк после выпуска из академии в 1986 году. Служить «из- под палки», да еще на такой должности ему самому было, наверное, сложно.  Про командование полка я не говорю. Назначили без нашего согласия – наше дело воспитывать, учить, помогать.
     В армии говорят: не можешь-научим, не хочешь-заставим. Но для командира ракетного дивизиона «не хочешь-заставим» совсем не подходит. Фамилия его была Новокрещенов. Уже значительно позже, работая преподавателем, я узнал, какие «фортели» он выкидывал на занятиях. Но будучи командиром полка, мне хватало его вот этих самых «фортелей» с избытком.
     Как я говорил в начале своего повествования, для улучшения жизни и быта личного состава использовали много способов. На совещании, в присутствии командиров дивизионов и заместителей командира полка мы поручали командирам подготовить какое-нибудь мероприятие. Это не было чем-то особенным. Завтрак, обед, ужин, развод караула, осмотр оружия, обслуживание техники, работа группы разведки на позиции, управление колонной машин и так далее. Таких мероприятий в плане боевой подготовки, распорядке дня или расписании занятий можно было найти множество.
     Как правило, проведение этих мероприятий не требовало чего-то сверхъестественного. Их подготовка и проведение должны были иметь место в расписании занятий и распорядке дня. Отличием было только то, что на этих занятиях присутствовали только командиры дивизионов и командир полка. Мои заместители и другие офицеры управления полка только обеспечивали подготовку. А вот оценку проведенного мероприятия давали только командиры дивизионов. А когда тебя оценивает не начальство, а твои товарищи, это самая точная оценка.
     Такие мероприятия мы проводили и на стационаре, и когда полк дежурил на полевых позициях. Естественно, дежурство в поле накладывало определенные ограничения на характер проводимых мероприятий. Организация жизни и быта на полевых позициях всегда была делом непростым. В то же время, без особых усилий можно было посмотреть организацию питания, отдыха, культурного досуга, даже помывки личного состава.
     При определении, кто будет проводить показ приема пищи мы использовали лотерею. На листочках написали «завтрак», «обед» и «ужин» и предложили командирам вытянуть листки. Командиру второго дивизиона капитану Мазурову достался «завтрак». Майор Новокрещенов, который командовал первым дивизионом, достал «обед», а майор Гаврилов, командир третьего дивизиона, вытянул «ужин». Оттягивать не стали, решили, что завтрак попробуем уже на следующий день, а обед и ужин будем пробовать еще через день. Существенным ограничением было не выходить за рамки меню-раскладки, утвержденного для каждого дивизиона на неделю.
      Расстояние между полевыми позициями дивизионов было небольшое. В установленное время я встретил Гаврилова и Новокрещенова и поехали к Мазурову. Перед въездным КПП на позицию дорогу перегородила огромная куча веток, кустов, небольших деревьев. Я вышел из машины и через несколько секунд из-за этой кучи появился солдат в маскхалате, каске и с автоматом. Он доложил, что сейчас прибудет начальник караула, а без него пустить не может. Я не стал ничего говорить.
      Появился начальник караула, доложил и приказал открыть дорогу. Куча, как по льду, отодвинулась в сторону, при этом на дороге не осталось ни одной ветки. Мы заехали на позицию и поставили машину на стоянку. Прибежал Мазуров, доложил и сразу пригласил на завтрак. Я, конечно, уже был у него на позиции и заходил в каждую палатку и каждую машину. А во для Гаврилова и Новокрещенова все было внове. Мы подошли к палатке, возле которой был небольшой умывальник, а на доске висело несколько чистых полотенец. Внутри палатки, которая была солдатской столовой, был натянут идеально белый «намет». Обычно такой «намет» устанавливали зимой, для утепления. Но, как оказалось, летом он предохранял помещение от перегрева. А белизна создавала небольшой уют.
     На столах, в бутылках из-под молока, стояли полевые цветы. На входе висела документация. Нас встретил прапорщик в белоснежной куртке с повязкой. Он начал докладывать, но я остановил его жестом руки. Солдаты, завтракавшие в столовой, встали, но я, по-домашнему сказал: «Доброе утро, приятного аппетита, кушайте, пожалуйста». Прапорщик пригласил нас к столу.
     По меню-раскладке на завтрак были макароны с мясной поджаркой, хлеб, масло и чай с сахаром. Однако на столах стояли стаканы с молоком и на тарелках нарезанные батоны. На вопрос, откуда, Валерий Михайлович Мазуров с улыбкой сказал: «Прапорщик местный, -он сделал паузу, а я вставил, - Ионов?». Мазуров кивнул. Гаврилов промолчал, а Новокрещенов, скривившись, сказал:
-Так это не по меню-раскладке.
-А инициативу проявлять никто не запрещал, или Вас в академии этому не учили? -я посмотрел на Новокрещенова.
-Это не инициатива, а нарушение закона. Он что, бензин или солярку на это все променял? Или солдат с боевого дежурства в село послал?
-Зачем с боевого дежурства, -парировал Мазуров, -сейчас усиление на занято, а помочь на ферме убраться – святое дело. Народ и армия едины.
     Гаврилов улыбнулся и что-то вполголоса сказал Мазурову. Тот кивнул.
-У Гаврилова не было прапорщиков из местных, наверное, договорятся с Мазуровым, -подумал я про себя, а вслух сказал, -А у Вас, Новокрещенов, между прочим, тоже есть местные прапорщики, или Вы не знаете?
-Знаю, -сказал он, -Степанов и Волков.
-Вот и дерзайте, поговорите с Мазуровым, со своими прапорщиками, я не возражаю. Только чтобы все было как положено, инструктаж по мерам безопасности, контроль, медик и так далее. Если вопросы после беседы с Мазуровым останутся, подходите, поговорим. Мы завтракать будем или только разговорами сыты? - останавливая беседу спросил я у Валерия Михайловича.
     Мазуров кивнул, дежурный по столовой тоже и в зал вошел солдат с подносом, одетый в такую же, как у прапорщика, белоснежную куртку. На подносе стояли четыре тарелки с макаронами. Сбоку от макарон горкой лежало мясо.  Прапорщик брал по одной тарелке и ставил на стол. Я с удовольствием съел макароны, намазал кусок хлеба маслом и, откусывая по кусочку, запил этот бутерброд горячим сладким чаем.  Дождался, пока все поели, поблагодарили дежурного и Мазурова. Я сделал запись в книге контроля. Вышли из палатки, закурили. Мазуров смотрел на меня, а я сказал:
-Ну что, командиры, как завтрак и столовая?
-Отличная столовая и отличный завтрак, -сказал Гаврилов, -но у меня будет не хуже.
-Один раз для командира полка такую показуху любой сделает. Это ж не каждый день в такой одежде, -с недовольством изрек Новокрещенов.
-А вы спросите у людей, как у них было вчера, -защищая Мазурова сказал я.
-Да скажут, что надо, -опять не унимался командир первого дивизиона.
-Я на прошлой неделе ужинал у Валерия Михайловича, без звонка приехал, все было точно так же, -сказал я, -если хочешь, все можно сделать, так что завтра Вы нам и покажете, как у Вас.
    Я еще раз поблагодарил Мазурова, попросил его остаться с командирами, показать им всю позицию, охранение и другие вопросы. Зашел в ПКП, поговорил с офицерами дежурной смены, сделал запись и уехал. На ПКП полка рассказал офицерам, как организовано питание у Мазурова. Все слушали с пониманием и одобрительно отмечали, что у него всегда все по высшему разряду.
   В назначенное время забрав на маршруте Мазурова и Гаврилова, мы приехали на позицию первого дивизиона. Солдат на въездном КПП открыл шлагбаум, не спрашивая ни у кого. Мы проехали на позицию, поставили машину в тень деревьев. Никто не встречал. Наконец, из машины-общежития вышел заспанный заместитель командира дивизиона.  Доложив, что дивизион дежурит «как положено», спросил, что мы будем проверять. 
-А где командир? -спросил я.
-Отдыхает, наверное, -был ответ. Приехавшие со мной командиры с улыбкой переглянулись. Прошло еще минут пять, когда, наконец, неспешно пришел заспанный Новокрещенов. Сейчас уже и не вспомню, кто и за что назвал его «вождь краснокожих». Естественно, на настоящего вождя индейцев он не тянул, поэтому осталось только «вождь». Так, я слышал, называли его подчиненные, так, иногда, называли его даже офицеры управления дивизии. Он подошел, что-то доложил, и опустив руку от фуражки, молча стал смотреть то на меня, то на Гаврилова и Мазурова. 
-Новокрещенов, вы что, больны? -спросил я, - или забыли, что Вы сегодня должны показать?
-Я здоров, и не забыл. Наверное, все готово, сейчас узнаю, разрешите? -он повернулся ко мне.
-Да уж, сделайте одолжение, - сказал я. За все время службы такого случая, чтобы в согласованное время приехал старший начальник, а подчиненный спал, я припомнить не мог. Прошло несколько минут. Новокрещенов вернулся и сказал, что все готово, можно обедать.
     Назвать эту палатку столовой можно было с большим натягом. Прапорщик, дежурный по столовой, в грязных сапогах и без повязки, что-то доложил и удивился, что мы будем обедать в солдатской столовой. Прибежал солдат, какой-то тряпкой наскоро протер стол и скамейки. Принесли тарелку с хлебом, тарелку с квашеной капустой и ложки.
      Взяв ложку, я почувствовал на ней следы жира. «А что, ложки после завтрака не мыли?»- спросил я у дежурного. Он взял одну ложку, потом собрал все и вышел. Через пару минут вернулся и положил на стол новые ложки, наверное, недавно полученные со склада. Было видно, что ими никто не пользовался. Скорее всего их не мыли, но эти были хоть не жирные. Затем принесли на подносе тарелки с первым блюдом.
      В документации, которая висела перед палаткой, было написано, что на первое готовили борщ на мясном бульоне. Содержимое тарелок, действительно, было красноватого цвета. Понимая, что капусту из общей тарелки есть некультурно, приступили к пробе первого блюда.  Борщ был горячий, пришлось немного подождать, пока остынет. На вкус блюдо отдаленно напоминало борщ, в тарелке была и картошка, и капуста, и свекла. Наверное, я бы съел всю тарелку, если бы сидевший рядом Гаврилов вдруг не чертыхнулся и не выложил из ложки прямо на стол небольшую гайку.  Он не успел сказать ни слова, как сидевший рядом Мазуров выловил из своей тарелки болт, размером в пол-ложки.
- Сергей Григорьевич, это откуда в котле запчасти? -спросил он у Новокрещенова. Тот сидел напротив нас, держал ложку, но есть не приступал.
-Да, не придется, видно, нам сегодня вкусно пообедать, -сказал Гаврилов, - борщ с запчастями в меню-раскладке не значится.
-Пойдемте в офицерскую столовую, -как ни в чем не бывало сказал Новокрещенов. 
-Да нет уж, увольте, - сказал я, -мы поедем ко мне, на ПКП полка, там и пообедаем. Хорошо, что солдат еще не накормили этим супом с гайками.
     Первое блюдо вылить в помойку, обед задержать на два часа. Дежурного по столовой и повара от работы отстранить. Через час приедет зам. по тылу полка и начпрод, без них приготовление пищи не начинать. Посуду для приготовления и приема пищи всю перемыть и ошпарить. Все запомнили или повторить под запись?
     Новокрещенов пробормотал, что все понятно. Было видно, что он не сильно расстроен таким поворотом. Я зашел на ПКП и по телефону отдал необходимые распоряжения командиру дежурных сил полка. Затем подошел к машине, где стояли Мазуров и Гаврилов. Закурили. Что-то говорить было лишне. Гаврилов, который не курил, тем не менее заметил:
-Даже посидеть негде, а уж про место для курения и говорить не приходится.
-Разрешите, я к себе поеду? -спросил Мазуров. 
-Я Вас завезу, раз не хотите у меня пообедать, -сказал я, и обращаясь к Гаврилову спросил,-
 –А Вы, Сергей Михайлович, тоже хотите к себе поехать?
-С вашего разрешения, я к Валерию Михайловичу заеду, надо кое-какие вопросы решить, - сказал Гаврилов. 
-А что с этим обедом будем делать? -спросил я у командиров.
-Да замов его надо драть, бездельниками стали. А у Мальцева работали нормально, -сказал Гаврилов. - Мальцев сдал «вождю» хороший дивизион. -Он осекся, поняв, как назвал Новокрещенова. Но я сделал вид, что не расслышал.
   Об этом случае, естественно, узнали все в полку. И если бы этот обед был самым большим недостатком в работе Новокрещенова. Еще год, до самого моего перевода из полка в академию, мне пришлось работать с этим командиром.