Газетная проза. Не нравишься - уходи или Месть...

ГАЗЕТНАЯ ПРОЗА НЕ НРАВИШЬСЯ - УХОДИ ИЛИ МЕСТЬ ПО-СОВЕТСКИ

Крутой полемический очерк народного депутата Читинского областного Совета о последнем "перестроечном" советском парламенте. Написано и напечатано в областной газете в августе 1993 года.

Откровенный разговор

Поддержка избирателей удваивает силы народного депутата. И все-таки трудно привыкнуть к мстительным личным нападкам, за которыми угадывается одно желание: заставить замолчать, «не высовываться», отказаться от своих убеждений, от выполнения предвыборных обещаний. Кому-то они очень мешают. В особенности тем, для кого права человека, законность и правопорядок – пустые слова.

На крутой тропе

Правовой нигилизм и неразбериха, усугубляемые безвластием, стали почти нормой. Мог ли я предвидеть, что на этой крутой тропе у меня появятся противники? Да, безусловно. Но их ненависть не шла дальше анонимных угроз  в письмах и по телефону. Затем начались и попытки дискредитировать в глазах избирателей руками задетых мной чиновников. Они правильно уяснили, что в качестве высшей ценности я дорожу доверием избирателей. Поэтому следовало «копать» под сложившийся образ.

Но трудно добиться своего без лоббирования собственных интересов внутри самого Совета. С учетом личных связей и отношений нужно было подобрать противника (после нескольких интриг со стороны некоторых депутатов-недоброжелателей), который лучше всех мог бы загасить неугодную деятельность и инициативу чересчур активного депутата.

Иван Васильевич

Очень аккуратный человек – Иван Васильевич Татаров. Ровный голос и крепкие нервы, несмотря на возраст. Если надо, представит весь «подколотый, подшитый матерьял», как выражался один из героев В.Высоцкого.

В его папке – ксерокопии моих статей. Одна из них, опубликованная в мае 1992 года в «Забайкальском рабочем» под названием «Признание депутата Совета прокурору области» сплошь испещрена его пометками. А словосочетание «некомпетентность» по отношению к прокурору области А.М.Бояркину стало для Ивана Васильевича самым серьезным нарушением депутатской этики и темой его поучительной, то есть «воспитательной» беседы со мной: «Как это возможно? Вы целый коллектив оскорбили!».

Его должность председателя комиссии по депутатской этике  как бы давала какой-то формальный предлог для того, чтобы зачитывать другим выработанную им брошюрку, в которой депутатам предписывалось быть вежливыми и корректными как между собой, так и с «руководителями». Иван Васильевич наставительно читал мне правила поведения, напомнившие несколько поучения моего ученического малолетства, навроде: «снимай шапку перед учителем», «уважай труд уборщиц».

Штрихи к биографии Ивана Васильевича:
Участие в войне. Генеральское звание. Облвоенком. Почетный горожанин. После отставки – председатель областного совета ветеранов.

Давно врос в партийную и депутатскую элиту. Избирательный округ в 1990 году ему вновь дали, как и в «застой», без соперников (безальтернативный – появилось тогда модное словечко). Избрали, само собой, в президиум областного Совета народных депутатов (затем – в малый Совет). К пенсии генерала приложился оклад председателя комиссии.

Может ли Иван Васильевич чувствовать себя обязанным победе на выборах только лишь своим избирателям? Если все блага для него, в том числе и фамилии в бюллетене формировались то партийными верхами, то «советскими»?

Анатолий Максимович и Александр Фадеевич

Путь прокурора  области  к должности начинался с обкомовских кабинетов. В семье это – второе поколение партийных работников областного уровня.

Задетый статьей депутата, Анатолий Максимович Бояркин не мог и мечтать о лучшем представителе своих интересов в областном Совете, чем Иван Васильевич. В свою очередь, Иван Васильевич был также крепко обижен тем же автором статьи: то есть мной.

А было это в августе 1991 года, на драматическом перепутье страны. «Кто оказал поддержку Ельцину?» - спросил Иван Васильевич на срочном совместном заседании исполкома и президиума областного Совета, когда обсуждались действия ГКЧП. Далее последовали нелестные эпитеты в адрес читинцев, митинговавших в поддержку Президента.

Иван Васильевич встретил вдруг отпор своей позиции и на сессии, и в областной газете. После чего потребовал от меня в транслируемой по телевидению его речи на сессии личных извинений (не обойдясь без прямых оскорблений). А в кулуарах пригрозил «стереть в порошок», если я еще раз выступлю. Другие эпитеты я опускаю.

Дело уже давнее. Пишу о нем лишь в подтверждение того, что у председателя областного Совета Эпова А.Ф. имеется депутатское обращение к нему, в котором зафиксирован факт столь неприличного грубого давления. Но Александр Фадеевич не захотел оценить поведение Ивана Васильевича и не ответил на мое официальное обращение к нему.

Более того, забылось не только нарушение регламента со стороны предсовета, но и непарламентские выражения, когда Ивана Васильевича благополучно избрали председателем – не какой-то там другой! – а комиссии по вопросам депутатской этики!

Время действий

Похоже, что Иван Васильевич, наконец, решил, что наступило переломное время действий. И случайно ли оно совпало с гонениями со стороны прокуратуры области? В ответ на мою заметку «Опираясь на право и закон», опубликованную в «Забайкальском рабочем», заместитель прокурора области А.В.Арсентьев голословно обвиняет меня в «Народной газете» в нарушении закона. (Якобы это «вмешательство» в работу ведомства и нарушение «тайны» следствия).  Я вынужден был обратиться в суд с просьбой установить, действительно ли в моем газетном выступлении содержится нарушение закона? Если нет, то привлечь к ответственности за клевету и искаженную информацию о депутатской деятельности (есть и такая бездействующая, к сожалению, статья в законе) руководителя областной прокуратуры.

А. Арсентьев уже заранее через «Народную газету» объявляет меня дискредитированным (желаемое выдает за действительное) и призывает областной Совет «обратить внимание» на депутата за его «неправильную» депутатскую деятельность. Конечно, этот призыв – издевательство над принципами народовластия, статусом депутата, объемами и конституционным соотношением властей в государстве. (Ведь это Совет подотчетен депутатам, а не наоборот. Депутат же подотчетен избирателям и Закону).

Комиссиям и комитетам Совета нельзя (без поручения сессии) рассматривать поведение депутата. Поручение может относиться исключительно к вопросам депутатской этики (а не деятельности). Есть еще ряд специально оговоренных законом и регламентом случаев правомерного воздействия Совета  на депутата. Все это неоднократно подчеркивалось в моих статьях, на которые Татаров делает ссылки! И поступает – наоборот!

Но если заранее поставлена цель, то не действуют никакие законные доводы. Татаров официально вызывает меня на заседание своей комиссии, входит в роль и прокурора, и судьи, три дня подряд ведет назидательные беседы о возможности «простить» меня, если  покаюсь. (Кто не поверит, пусть прочтет следующий абзац из статьи Татарова: «И совсем не ставилась задача придать этому обсуждению обвинительный характер. Мог ведь Борис Ильич и доказать свою правоту. И тогда, я уверен, получил бы поддержку комиссии».

И сам же вновь подтверждает, что мое «наказание», как и в старое партийное время, будет зависеть не от правоты или тяжести поступка, а от готовности показать свое верноподданническое уважение к нему и к комиссии.

Не разуверившись еще в искренности Ивана Васильевича, пишу ему «объяснительную», знакомлю со всеми законами, копиями заявлений в суд, свидетельских показаний. Бесполезно.

История эта просто натолкнула на мысль дать Ивану Васильевичу правовое подкрепление в его работе. Это, думаю,  пробел и в работе нашего комитета по правам человека, законности и правопорядку. Поэтому подготовил правовой анализ основ деятельности комиссии по депутатской этике, чей статус, порой, истолковывается неверно. Отпечатал для председателя комиссии Татарова свои соображения, правовые изыскания и предложения, подвел юридическую основу, осветил новое в законодательстве о Советах, зная, что внести предложения в любую комиссию о совершенствовании ее работы – мое неоспоримое депутатское право! Какая же здесь крамола?

Однако как раз за правовой анализ, с которым Иван Васильевич категорически отказался знакомиться (так и заявил на заседании нашего комитета), Татаров организует в моем кабинете нелепый скандал, который сам проафишировал официально на комитете  с  холодным расчетом на слепую веру пожилому уважаемому человеку. Ложь ведь некому опровергнуть.

Комиссии и комитеты как средство мести

Никаких иных задач добровольные депутатские объединения (комитеты и комиссии) по закону не могут выполнять, кроме совместного предварительного рассмотрения проектов решений Совета и выполнения поручений сессии в рамках своей компетенции (даже не председателя единолично).

Сколько раз приходится убеждаться: беззаконие начинается там, где орган нарушает компетенцию и захватывает себе не предусмотренные законом функции, то есть власть, разделение которой установлено Конституцией и законами о власти. Мерки управленческой конторы невозможно отнести собственно к Совету.

Не удалось в полной мере использовать для расправы над депутатом мандатную комиссию. Поэтому Иван Васильевич идет на заседание нашего комитета, прерывает обычный его ход ради решения о снятии с работы заместителя председателя. Беспокоят негативные процессы в областном Совете.  Поэтому и попытался я показать в статье в «Забайкальском рабочем» действия новой «партии Совета» и их неправомерность. Иван Васильевич в отместку публикует оскорбляющую меня статью в этой же газете.

Ни словом не ответивший на принципиальные вопросы, И. Татаров в роли некоего конферансье характеризует депутатов, забывая, что они равные ему по статусу представители граждан области.

Ясно, что Иван Васильевич одной черной краской малюет и меня, и мою работу, раздает безапелляционные суждения и домыслы, выворачивает при этом наизнанку правду о состоявшемся 18 мая заседании нашего комитета.

Протокол одного заседания

Все-таки он был составлен, протокол заседания нашего комитета от 18 мая 1993 года, фрагменты которого я приведу.

«Повестка дня: «О проектах Конституции Российской Федерации».
Слушали: Комиссарова Б.И., который сообщил о повестке дня и причинах отсутствия на заседании других членов комитета, а также о необходимости обсуждения проектов Конституции в связи с проведением в ближайшее время сессии областного Совета по этому вопросу.

Выступивший председатель мандатной и по вопросам депутатской этики комиссии Татаров И.В. внес предложение обсудить на данном заседании вопрос о хулиганском поведении заместителя председателя комитета Комиссарова Б.И. и о случаях нарушения Комиссаровым Б.И. депутатской этики и заявил, что установлены факты нарушения Комиссаровым Б.И. законов. На вопрос Комиссарова Б.И. о том, кем установлены данные факты, сказал, что они установлены прокуратурой и сообщено в статье, помещенной в «Народной газете» зам. прокурора области Арсентьевым А.В. под заголовком «Депутат нарушил закон». Татаров предложил поставить вопрос об освобождении Комиссарова от обязанностей заместителя председателя за случаи нарушения им депутатской этики и дискредитации звания депутата».

Поскольку заявление в отношении Арсентьева находилось в суде и с копией этого заявления И. Татаров был ознакомлен, он фактически сознательно присоединился к соучастию на стороне А. Арсентьева в действиях, законность которых только суду предстоит определить.

Это мелочь, но... неправда

Иван Васильевич строит свою статью на трех абсурдных обвинениях. Первое: зам. председателя не оповестил членов комитета, чтобы сорвать заседание (то есть обсуждение Конституции).

Для справки: в нереальный трехдневный срок в нашем комитете собрались все читинские депутаты, которые не были в командировке и находились на месте в Чите. Это люди, работающие не в Совете, они имеют свои рабочие обязанности и своих начальников. Но их пытались заставить решать вопрос о работе человека, для которого они – не его подчиненные, и который избран ими на срок депутатских полномочий.

Конечно, не все смогли приехать из глубинных районов, хотя им отправлялись телеграммы. Но в сравнении с другими комитетами явка у нас оказалась в этот день ничуть не ниже.

Второй абсурд: меня, оказывается, вовсе не за статьи и не по «указанию» обиженной за критику прокуратуры преследуют, а за ссору с Иваном Васильевичем. Захотелось все-таки прикрыть истинную причину гонений на депутата.

Третий абсурд: якобы мое поведение (какое?) большинство присутствовавших членов комитета... осудило. Если двое из пяти названо «большинством», то у кого-то с арифметикой неладно.

Не продуман распорядок действий

Уверяя всех, что дело вовсе не в депутатских выступлениях, Иван Васильевич посвятил «анализу», а вернее, огульному неприятию всех моих публицистических выступлений половину своей статьи. И даже сослался на вышестоящую волю.
Например: «Руководством областного Совета было поручено нашей комиссии рассмотреть этот вопрос (о заметке Б.Комиссарова в газете «Забайкальский рабочий»). «Областному Совету народных депутатов следует обратить внимание на опубликованную Комиссаровым Б.И. статью...».
(
Кстати, нет такого органа – «руководство Совета». Есть председатель, заместитель, аппарат Совета, Малый Совет и другие узаконенные формы деятельности представительной власти).

Но вернемся к началу статьи И. Татарова. Сколько в ней нескрываемой неприязни за то, что часто выступаю в газете. Да не просто публикуюсь, а (надо же!): 1. Не схожу со страниц! 2. Под крупными заголовками! 3. Иногда на полстраницы! 4. А то и с продолжением!

Сколько же черной энергии выплеснуто! И как же после этого Иван Васильевич способен утверждать, что статьи мои здесь ни при чем?! Большего лукавства трудно вообразить. Лишь бы потопить политического противника.
Кажется, именно после таких стрессов приходится вздыхать: «Политика – грязное дело!».

А дальше – суд

А как же иначе? Только с бюрократизмом, как утверждает Иван Васильевич, это не имеет ничего общего. Ведь Иван Васильевич пытался поначалу возложить роль суда на мандатную комиссию, затем на наш комитет. Комиссия (решение которой так и не довели до меня), превысив полномочия, приняла неправомерное  решение, предлагая наказать за отношение (!) к ней и ее председателю. Если за неявку на ее заседание (а других-то отношений с комиссией, как с органом Совета, у меня просто не было), то известно, что народный депутат обязан участвовать лишь в том органе Совета, в который избран. Присутствовать на всех других комиссиях – его право. Мандатная комиссия (а вернее ее председатель) присваивает себе контролирующие (над другими комитетами и депутатами), функции.

Впустую, выходит, в предыдущей своей статье писал о конституционных нормах и регламенте Совета, о порядке подотчетности депутатов? Нарушая их, И. Татаров  еще на всю область своим беззаконием бравирует.

Понимает ли он, что требует от депутатов руководствоваться не законами, а его замечаниями? Ведь попрекает, что я «не привык нести ответственность», отождествляет себя с Законом.

Хорошо, будем считать это непродуманными претензиями, которые И. Твтаров несет массовому читателю. Но вот дальнейшие утверждения Иван Васильевич, как честный гражданин, обязан доказать уже в суде. В частности, следующие измышления, позорящие, как говорится, в законе, другое лицо.

1.«Большой мастер подтасовок» 2. «В угоду личным амбициям» (доказывайте!). 3. «Использовал в личных интересах» (каких?). 4. «Не хватает элементарной скромности» (это вы о моем выполнении журналистского – ведь член Союза журналистов России – и депутатского долга). 5. «Не хватает компетенции» (в чем?).
А уж за обвинение в отсутствии порядочности придется или извиниться, или убедить суд на фактах.

Кавычки, которые он поставил на понятия «правдолюбец», «борец за права человека», не показывают ничего, кроме неприязни не только ко мне, но и к смыслу депутатской профессии членов нашего комитета, который именно в этом и заключается. Без всяких кавычек.

Как бы ни был неприятен Ивану Васильевичу институт суда за его принципиальные возможности защитить человеческие и гражданские права, но суд – это и есть противовес кровопролитию, то есть самый конституционный и цивилизованный путь урегулирования гражданско-правовых отношений людей. Поэтому некорректно обвинять меня в нарушении депутатской неприкосновенности. Ведь понятно, что я только осуществляю свое право ставить вопрос перед судом.

Вынужден расшифровать (дабы не вводить избирателей в заблуждение) и ряд других намеков о моих судебных делах.

Например, Иван Васильевич напомнил читателям даже о моем, (трехлетней давности) – иске к автору газеты «На боевом посту» Н. Бубнову. За нанесенные оскорбления в статье «С кем полемизируем?» (а была она одной из многих в кампании политической борьбы против меня) Н.Бубнов принес в судебном порядке письменные извинения, признав не соответствующими действительности измышления о моей личной жизни 25-летней давности. Как истец, я удовлетворился определением Центрального районного народного суда г. Читы (судья Антипенко А.А.). Это был заказ тогдашнего политуправления ЗабВО, - пояснил на суде один из нынешних руководителей военной газеты, заверивший, что после смены руководства эта газета давно деполитизировалась и департизировалась. В общем, правда восторжествовала, пройдя, правда, длинный трехлетний путь.

Иск к «Народной газете», которым меня склонен попрекнуть И. Татаров, готовый ради отмщения, отпустить грехи даже своим заклятым «демороссам», касается захвата учредителем В.Курочкиным 70 процентов собственности и голосов учредителей газеты, созданной на равных условиях тремя лицами и мной в том числе. Задета здесь и истинная свобода печати, которую я также обязался отстаивать в своей предвыборной программе (ради чего и пошел в 1991 году на учредительство газеты, добиваясь истинной, а не поддельной демократии).

И о последнем заседании

И в заключение – о заседании нашего комитета, состоявшегося вновь в начале июня, перед Конституционным совещанием. В перерыве между заседанием сессии областного Совета собрались члены комитета. Кворум был. Вел заседание председатель нашего комитета  - глава администрации Шилкинского района Е.Е.Блохин.

Евгений Евгеньевич, хотя это и не входило в повестку, объявил, что Иван Васильевич Татаров настойчиво требует от нашего комитета разобраться с Комиссаровым и переизбрать его.

Далее юрист по образованию сказал:

- Во-первых, у нас нет правовой основы для рассмотрения таких вопросов. Во-вторых, мой зам. нормально выполняет свою миссию.

И окинув взглядом мой рабочий стол, добавил:

-На столе надо навести порядок. Всё бумагами завалил. Убери их в шкаф, Борис Ильич!

На этом тема отношений с Татаровым была исчерпана, и мы приступили к обсуждению проектов Конституции.

Но в кулуарах я настоял еще на одной беседе с Евгением Евгеньевичем (уж очень хотелось ему уйти от этой неприятной темы, но меня она мучила).

-Знал бы, как давил на меня Татаров,- в сердцах вырвалось у Блохина. – Чуть попробовал ему возразить, так едва ли не врагом стал. Не хочет понимать, что распри депутатов – не в компетенции комитета, а за нарушение депутатской этики (если бы оно признано было сессией) максимальное «наказание» - предупреждение.

Никак не ожидал И. Татаров отказа в осуществлении своего замысла от бывшего первого секретаря райкома Е. Блохина. Но Евгений Евгеньевич явно не желал идеологизироваться, входить в новую организацию коммунистов, где Татаров занял видную роль.  Блохин и в годы секретарства оставался хозяйственным руководителем, начинавшим каждое утро  планерку на ведущей стройке района...

По иному раскладу жил Татаров. Он и в пенсионные годы оказался на оплачиваемой депутатской работе, хотя освобождать от иной  работы его не требовалось, в отличие от других «освобожденных» депутатов. Мандатные дела – редкие и одноразовые. И надо же найти себе занятие, беря на себя привычное дело, навроде парткомиссии – по воспитанию коммунистов, то бишь, теперь депутатов.

Предстоит и мне делать выводы, исходя из своего опыта и своих, совершенно иных, эмоциональных и этических ощущений. А они сложились из того, что никому я не обязан за свое депутатство, кроме себя и моих дорогих избирателей. Ведь в январе 1990 года секретарь всесильного тогда обкома сделал немало звонков, в том числе и моему начальнику управления, по недопущению меня в депутаты. Проморгав мою регистрацию, через областную избирательную комиссию незаконно отменили ее.

Повторное выдвижение и повторные выборы через месяц (первые состоялись без меня). Пять в общей сложности соперников!

Люди выбрали мою программу. Они и есть мои начальники, как бы Иван Васильевич и др. не пытались «закавычивать» меня и стоящих за мной избирателей.

Когда Евгений Евгеньевич Блохин занял в этом конфликте верную правовую позицию, я подумал: «Слава Богу, можно надеяться, что наш областной Совет еще не спятил с ума!».

Борис  КОМИССАРОВ,
народный депутат областного
Совета, зам. председателя
постоянного комитета
по правам человека,
законности и правопорядку.

(Газета «Забайкальский рабочий»
за 27 августа 1993 года)
г.Чита