КИПА

   Я тогда работал в ЦК – центральной котельной, в лаборатории КИПиА – контрольно – измерительных приборов и автоматики. Дежурства сутки через трое. И вот как-то весной местная кошка принесла котят. Котята были на редкость красивые. Тёмные, дымчато-полосатые, с ослепительно белым галстуком и такими же лапками. Всех котят разобрали, а один остался у нас в лаборатории. Так и прозвали – Кипа! И вот я собираюсь в пятницу ехать домой и оставлять крошечного котейку одного на три дня жалко. Помялся, помялся, нашёл коробочку и повёз его домой. Думаю, в понедельник привезу обратно. Дети мои Вика с Ритой, как только увидели это маленькое чудо в коробке, так у них, аж дыхание перехватило. Короче, когда в понедельник я собрался везти его назад, на пороге детской меня встретил заслон с такими отчаянными лицами, что я понял, что здесь будет как под Сталинградом. Ни шагу назад! Всё! Кипа прижился навсегда. Удивительный был кот! Интеллигентный, воспитанный и беспредельно честный. Коты, они же по сути своей вороватые создания. Кот не представляет жизни без того, чтобы что-то не стащить со стола. Да, все, но только не Кипа! Как-то мы ушли из дома часа на два и забыли убрать со стола здоровую говяжью вырезку. Возвращаемся, я захожу на кухню и вижу картиночку, которая просто ввела меня в ступор. Кипа сидел на табуретке и, положив морду на стол вплотную к мясу, нюхал его… но не трогал! Видимо от долгого вдыхания одуряющего запаха глаза у него были мутные, как у наркомана, а подбородок мокрый от слюны.
- Кипочка, маленький – вскричал я – да как же ты мог столько терпеть, бедняга! Давно уже наелся бы от души!
Сердце моё не вынесло  этой картины и я, отрезав огромный кус мяса, положил его в миску. Кипа, урча, набросился на деликатес. Мяса было много и через некоторое время кот не смог его больше есть. Наелся. Однако прерывать процесс не хотел. Он лёг рядом, прикусил остатки мяса и так лежал рядом, прикрыв глаза… 
   Надо ли говорить, что через некоторое время соседи заприметили это красивое создание, тем более, что Кипа вскоре начал устраивать настоящие представления. Вечером все кто мог, приходили смотреть на этот номер. Я часам к пяти – шести возвращался с работы. Откуда-то из-под крыльца вылезал ужасно недовольный Кипа и,  шествуя впереди меня, начинал долго, с выражением и на всяческие лады рассказывать мне всё, что он обо мне думает на своём кошачьем языке. Соседи просто помирали от смеха. И это повторялось едва ли не каждый день.
   Один раз, правда, нашкодил. Но тут я сам виноват. Был у меня тогда кенарь Кирюша. Говорливый донельзя! Стишки знал, присказки всякие. Я сам его обучал. Чего там только не болтал! Главный эффект достигался когда Кирюша орал: « Полундра! Полундра! Пиастры, пиастры!». Сделал я ему клеточку из разноцветных проводов и разрешал время от времени летать по комнате. Кипу я с малолетства приучал не трогать Кирюшу. Но глаза его всё равно горели неугасающим охотничьим азартом. Он старательно отворачивался, показывая мне, что типа, знать не знаю это создание, которое порхает тут по квартире. И вот однажды, мы ушли куда-то на целый вечер и не проследили за дверцей в клетке. Итог был печальный. Нашли только несколько жёлтых пёрышков. Кипа, довольный донельзя, спал с чувством исполненного долга…
Через некоторое время меня «отловил» мой радист, прапорщик Петя Сердюченко. Он жил выше на девятом этаже. 
- Владимирович, - говорит – вчера моя кошечка привела в дом твоего Кипу. Зашли так вдвоём, по хозяйски, осмотрели квартирку, помурлыкали. Накормил я их потом… Куда же деваться, жених! Кипа твой, правда, молодец. Аккуратненький такой. Умылся и сел в уголочек, рядом с моей Мусей. Не бедокурил и вёл себя очень прилично. Посмеялись, шутить стали, как насчёт свадьбы, обмыть надо бы, ну и тому подобное. Дошутились… Через некоторое время звонок вечером. Петя зовёт к себе, а по пути намекает, что алименты пришла пора платить. Не понял я сначала, а когда пришли, показывает в коробке четверо котят крошечных и все, как один вылитые Кипы… Не откажешься!
   У Кипы вообще с этой кошечкой удивительные были отношения! Как у людей. Несколько лет они всё время были вместе. Не изменяли друг другу. Вместе грелись на солнышке, вместе кушали, вместе лазали по подвалам. И пропали вместе и в один день. Время было смутное. Девяностые годы, бомжей было море и у нас в подвалах, которые были огромными, они устраивали ночёвки и лежбища. Видимо и приложили руку к пропаже наших котов. Жалко было до слёз! Уж больно хороши были котятки…