Сад

Смбат работал садовником в саду Парламента почти тридцать лет. Ещё его отец был здесь садовником, и с детства Смбат приходил сюда с отцом. Ему хотелось и друзей приводить, но сад был закрыт.  Только депутаты могли здесь гулять, а им было не до красоты сада. Смбат же разговаривал с каждым деревом, кустом, ну а больше всего он любил большой дуб.
Отцу больше нравились стройные тисы, а сына привлекала сила дуба. Когда он стал садовником, разговаривал с тисами об отце, а с дубом вспоминал детство и мечтал, что детские голоса когда-нибудь украсят этот сад.
Когда у людей были проблемы, они собирались по ту сторону решётки сада. В жару Смбат думал, что они с дубом могли бы дать им прохладу, и несчастным не приходилось бы часами стоять под палящим солнцем.
Постепенно он втягивался во что-то, что было вне сада. Жена явно не одобряла его недовольство.
— Ты должен работать, остальное — не твоё дело.
«Жаль, что она не понимает, что ему хочется доставлять удовольствие людям».
— Зачем? Чтобы тебя хвалили?  — спрашивала она.
— Просто хочу чувствовать свою полезность, особенно для детей.
— Ты и так приносишь пользу, кислород  — разве это мало, — не успокаивалась жена.
— Вообще-то ты права, но пользы могло быть больше.
И вдруг сад открыли. Радость Смбата была безграничной. Да, он не зря создавал и надеялся, что его детские воспоминания разделят и другие дети. Что-то изменилось в этой стране.
— Наивный ребёнок, — ворчала жена.
Смбат начал задерживаться на работе —  ему нравилось наблюдать за играющими детьми, прогуливающимися их родителями. Он прятал игрушки под дубом и радовался больше детей, когда те находили их.
...
Это было грустнейшее утро в его жизни: главные и единственные для посетителей ворота были закрыты.
— В чём дело? —  не поверил Смбат.
— Всё возвращается, — цинично усмехнулся охранник.
— И надолго?  — не унимался Смбат.
— Думаю, пока не будет новой смены власти... И то не знаешь, кто придёт.
Смбат грустно побрёл к дубу. Здесь он нашёл забытую игрушку. Глаза его наполнились слезами. Он понял, что уже не сможет здесь работать: «Прости, мой дуб».
Он вернулся с большим листом бумаги, на котором написал, что вернётся, когда сад снова откроют, и прикрепил свой протест на ствол любимого дуба.