Васильковое платье или Платье из Креп-Жоржета

(светлой памяти моей мамы)

Оно невероятно красивое! Платье цвета спелых васильков висит на плечиках! Я хожу вокруг него кругами, рассматриваю, глажу ладонью и будто касаюсь самой памяти о маме. Перед тем как убрать его, сворачиваю драгоценную ткань, и невольно прижимаю к щеке, надеясь уловить знакомый аромат. Несмотря на годы, ткань хранит запах духов "Красная Москва" — любимый парфюм моей мамы.

 И сразу вижу её: молодую, необыкновенно красивую в этом васильковом платье. Иссиня-черная коса короной вокруг головы,  туфли на  каблучке. Как ей шло это платье! Детский взгляд не мог оторваться.

 Когда я оставалась дома одна, будучи подростком, бережно доставала платье из шкафа и примеряла его. Но что-то было не так... Подкалывала подол булавками, но, понимала, я не так хороша в нем, как мама. Это всегда немного расстраивало.

Но какой необыкновенный цвет! От этой васильковой сияющей ткани мои голубые глаза становились такими же —  васильковыми, а русая коса будто колосья в поле. Я была еще мала, но уже хорошо чувствовала эту магию, и безмерно любила мамино платье из креп-жоржета. Само звучание этих слов  — "креп-жоржет" — завораживало, казалось музыкой.

 И вот оно  со мной уже много лет. Я с тихой печалью думаю, что теперь  старше той, молодой мамы на фотографии. И сколько лет уже берегу его. Время от времени примеряю. Год от года это даётся всё труднее —  но какая же была ткань! Цвет остался  сочным и ярким, ни одна нитка не истлела.

Реставрировать его рука не поднимается. Страшно, что оно станет другим, а это — живая память. Память о маме, о моём детстве. Теперь, когда её нет, только это платье, прижатое к щеке, даёт ощутить ту самую «Красную Москву», тот самый мамин смех, ту её ласку, которой так не хватает. Платье из её молодости и моего детства. Моя васильковая реликвия.