Французская матрёшка

А К К О Р Д Е О Н

И тут заиграл аккордеон!.. 
Жареная картошка и блины со сметаной выпали у меня изо рта. Я мгновенно сделала охотничью стойку, как собака на утку. Тишина... Я беспокойно заметалась по комнатам. Где-то играли, и обрывали мелодию, снова играли  —  и молчок. Я вскидывала голову, замирала с пищей во рту... Но все было тщетно, никто не мог растрогать меня, никто уже ничего не играл. Меня обманули, какая жестокая шутка!

Я готова была бежать в любую даль, щемиться во все щели, превратиться в гоблина, снежным комом катиться с горы, разбивать свой лоб о зимние сосны в лесу!.. Только бы рядом сидеть возле аккордеониста, подперев рукой подбородок, только бы слушать, и смотреть благодарно, и покачивать головой, а он пускай извлекает музыку... Я готова целовать его волшебные пальцы, пасть к его ногам, сложить голову под его аккордеоном, сотворить и другие безумства... Чаровник!.. У меня чешется в области печени, моё сердце танцует танго, и душа повисла вниз головой на высоковольтных проводах! Я сгорю... сгораю! Я сейчас превращусь в головешку!..

Ни гу-гу... Только шевелятся на деревах сухие листы, и шуршат в старом саду чужие шаги. В старом, тёмном саду... —  ш-ш-ш!.. Эй, кто там?.. Есть кто живой?.. Немедленно отзовитесь!.. А не то я сейчас доем блины со сметаной, открою окно и шагну в сад! Я вооружена огородной тяпкой!.. Я стала быстренько поглощать блины, чтобы их не отобрали враги. И продолжала кричать и махать перед окном тяпкой. Но все вокруг будто сдохло, и даже собаки притворились мёртвыми. Коровы не мычали, овцы не блеяли, влюбленные котики застыли как изваяния на высшей точке пика своей любви...

Тишина. Надо мной смеялась тишина! Нарочно издевалась, чтобы сделать мне больно! Она хлестала меня наотмашь по слабым местам, стукала меня головой о дерево  —  бум-бум-бум!.. Вот тебе аккордеон, вот тебе баян, получай гармошку!.. На тебе, на... получай!..

За что? -  гордо вскричала я. -  За мою любовь к музыке??..
 
Я кричала и отмахивалась... 
На свежих ночных лугах зарождались васильки, и звенели колькольчики.



П О Л

Главное, чтоб был помыт пол, чтоб был порядок и везде блестело.
Можно не помыть посуду, не приготовить еду, не зашить носки, можно ходить с грязной головой и потными подмышками. Но пол должен быть вымыт! И я это сделала, я помыла его! Но не до конца.

Мыть пол  -  сущая каторга, вы не знаете. Я готова делать все что угодно, куда-нибудь податься, улететь в космос, провалиться в черную дыру, пропасть пропадом, только чтоб не мыть  ненавистный пол. Когда я его мою, можно считать, что не мою совсем.  Все время отвлекаюсь, бросаю швабру, и нахожу себе другие, более интересные занятия, менее болезненные занятия, очень важные занятия. Только чтобы его не мыть, не трогать его тряпкой, не наступать на него голой пяткой, не доверять ему свои ноги...
Чтоб ты провалился, какой же ты грязный!  -  с укором говорю я полу, и нехотя еложу тряпкой туда-сюда. Потому что знаю сколько тонн микробов, бактерий и вирусов валяются на полу, прячутся в щелях, летают по комнате, хихикают надо мной, и на эпогее своей славы торжествующе поднимаются к потолку, и оттуда делают мне козу. Я и без микроскопа вижу их сытые ехидные морды и коварные рожи, знаю их далеко идущие планы и разрушительные намерения. И не позволю каким-то стрептококкам, пневмококкам, стафилококам, кишечным палочкам..! сомкнуть щиты и скрестить шпаги на моей тощей груди!

Поэтому я буду мыть пол. Я возьму себя за грудки, за горло, за шиворот, накажу голодом и лишу сна,  —  но пол должен быть вымыт.  И точка!
Главное, это чистый пол. Когда ко мне придут гости, первым делом спрошу у них: а вы  —  помыли дома пол?.. И если они скажут "нет, не помыли", я скажу: идите домой, и сначала помойте пол, а потом приходите, и будем пить чай с творогом и вареньем, и курить трубку.

А они спросят, "а почему трубку?" А я скажу  —  "да не знаю я".



Б У Т Ы Л К А

Бутылка лежит на окне, и свое горлышко направила на меня. Я перемещаюсь влево, и горлышко бутылки перемещается влево. Двигаюсь вправо, и горлышко бутылки следует туда же. Как вас понимать? -  спрашиваю я бутылку. Но она молчит. Чего вы хотите добиться? -  продолжаю я. Но та ни -  гу-гу... Здесь что-то не так, что-то не правильно, говорю я. Ты ведь неживая, и не должна делать самостоятельных движений! - Бутылка делает вид, что не слышит. - Через 21 день спирт покидает головной мозг!  -  строго говорю я. Бутылка притворяется мёртвой. 
Я выхожу из кухни, бутылка падает на пол, и ползёт за мной... Что же это такое? -  вскрикиваю я. Может, это кошмарный ночной кошмар, и утром выкатится солнце?..

Но солнце не выкатывается, и я не сплю. И так она следует за мной по  комнатам весь день. Я не привыкла, чтобы за мной ползали бутылки, да ещё пустые, да ещё подглядывали что я делаю. Я люблю быть одна! Я отправляюсь ко сну, бутылка взбирается на письменный стол, где самый лучший обзор, и смотрит мне прямо в мозг! Нет, это уж слишком, этого я не вынесу! Я соскакиваю с дивана, и подумываю о том, чтобы разбить бутылку, дать горлышком по унитазу  —  хрясь, и готово!..

Но сначала я пойду по тёмной прихожей, где перегорела лампочка.  Пройду мимо холодного зеркала, пытающегося меня втянуть в свое чрево. Мимо старого шкафа с открытой дверцей, сколько бы я её не закрывала. И забуду что там стоит швабра, бледно мерцающая в темноте своей наготой. И эта швабра с размаху даст мне по лбу. И я попаду ногой в таз с грязной водой, где замочена половая тряпка...