И по-прежнему люблю кофе, роман, глава 26

26.
Контакт с Егором Седовым был найден мгновенно. Он очень обрадовался, что я вышел на связь, уверил меня, что только-только собирался послать мне приглашение на сегодняшнее, как он выразился экстренное заседание клуба и уточнил время начала. В восемнадцать часов. Я поблагодарил и обещал прибыть вовремя.
Решил, что поужинаю там, в клубе.
Ассортимент предлагаемого был мною замечен, отмечен и принят.
Оставшееся, небольшое время решил посвятить ознакомлению со все более заполняющими экран моего прибора значками. Как я понимаю это некие сообщения для меня. От кого, правда я не знал, но думаю, от людей. Не от организаций же, усмехнулся я про себя, поняв вдруг, что клуб, куда я собираюсь, не что иное, как организация. Да и тот самый ресторан или как его назвать, тоже клуб, что ли где я Тахира встретил, опять же похоже на организацию. Полагаю, и еще какие-нибудь «клубы по интересам» могут здесь существовать…эк, тебя понесло, остановил я полет моей мысли, сядь и посмотри.
Опять же с неизменной кружкой в руке, я по-прежнему люблю кофе, уселся поближе к экрану. До меня уже дошло, что прибор прекрасно отзывается на голос, но отреагировать на значок, удобнее коснувшись экрана пальчиком.
Значки разнились между собой, с одних на меня смотрели малознакомые лица, некоторые, особенно женские, весьма привлекательные. Но не более того. Пожалуй, и мой нынешний портрет неплох, хотя его вряд ли опознают люди, знавшие меня стариком. А потому, хотя эта молодежь, возможно и знакома мне, придется еще потрудится дабы понять кто есть, кто.
Другие поступили более разумно, опубликовав не только улыбающиеся рожи, но и свои последние имя и фамилию, некоторые, видимо обладавшие изрядной долей юмора, довольно игривые. Например, Яночка (ягодка) Филатова.
Мне сразу вспомнилась необъятных размеров главный бухгалтер треста ресторанов Яна Юрьевна, которую, из-за размера «заднего бюста» приходилось усаживать на два стула ее, кстати, я знавал и как Яночку, худенькую девочку с томными глазами, голыми коленками и уже тогда заметными бедрами.
Кстати девушка, одно время, уже достигнув солидных объемов, но еще не вступив в должность в узких кругах имела неблагозвучное прозвище Яна-жопа.
Прославилась она одним широким жестом. Выходя из машины бармена Сашки Люпкина, доставившего ее в концертный зал на спектакль гремевшего тогда на всю восточную Европу «Фридрихштадтпаласт» она оперлась на дверцу его машины, как сейчас помню белой «шестерки», и с корнем ее вырвала.
Дабы успокоить чуть ли не рыдающего сотрудника, она вынула из ридикюля банковскую упаковку червонцев и бросила ему на капот.
С фото на экране на меня смотрела, чуть более взрослая, чем в моих ранних воспоминаниях и уже заметно пополневшая, но с теми же томными глазами вполне себе привлекательная и соблазнительная Яночка, хотя во взоре, все-таки великая вещь цифровая фотография с ее возможностью увеличить, приблизить, вдохнуть… уже проглядывал сильный, железный, с годами превратившийся в стальной характер.
 Так что ягодкой ее обозвать, я бы поостерегся. Но, поставил у себя в голове отметку – встретится надо и не только потому, что надо, но и потому, что хочется.
Уже частично овладевший умной техникой, я нарисовал вокруг значка Яночки красный кружок.
И перешел к следующему абоненту.
Вот кого бы я не хотел видеть ни на том, ни на этом свете так Татьяну Н. именно так она обозначила себя, а вот наглые глаза ее узнаваемы и без имени.
Довольно долго мы были знакомы нас связывали совместные проекты по работе, пока, совершенно случайно, хотя чего-теперь-то врать, были подозрения у меня в ее нечистоплотности, как неожиданно вся правда всплыла, оказалось, что за моей спиной она уводила моих сотрудников, перехватывала мои проекты, путем подтасовок переманивала потенциальных клиентов, короче, ради своей выгоды гадила, где только могла.
Одним движением пальца я убрал с экрана полученное мной уведомление, а для себя подумал, что нужно завести некий черный список, такой чтобы неугодные мне адресаты не могли со мной связаться и даже обозначить свое присутствие на моем экране.
Наверное, это плохо соотносится с теорией всепрощения. Будем считать, что я пока не достиг той степени просветления, которая позволит мне забыть и простить совершенную по отношению ко мне подлость.
Неожиданно, а я и не знал, что он умер, он ведь немного моложе меня…был….
Тяжелая все-таки мысль считать живыми, то есть теми, с кем ты можешь пообщаться, уже мертвых.
Познакомил нас, помнится мне Христофор, с которым мы трудились у некоего молодого руководителя, считавшего себя гениальным менеджером.
Даже имя руководителя забылось, а вот с Христофором контакта мы не утратили до конца, моего, естественно конца.
Фамилию Дорогушин, перепутать с какой-либо другой невозможно, человек своеобразный, пьющий и, в силу этого не всегда адекватный, но веселый.
Сделав возле значка с улыбающейся физиономией и подписью Дорогушин, пометку – связаться, я, обратившись к часам, понял, пора собираться на встречу в клуб.
Не только и не столько из желания выделится и покрасоваться, но из уважения к памяти о Борьке, я надел его переливчатую куртку-размахайку и, увидел свое отражение в экране погасшего монитора. На павлина похож. Ну и что-же, я в молодости любил фраппировать окружающих своими нарядами. Мне было довольно комфортно, казалось, что вещь еще держит тепло друга.
Выйдя на улицу и вдохнув свежий с ароматами растений воздух, краем глаза я заметил бредущую в стороне, в обнимку ту самую парочку совсем юных людей, свидетелем чьей безудержной любви, оказался в первое свое здесь утро.
Объяснение, предложенное мне Борисом о полученном парой некоем бонусе, предоставленном им в награду за что-то, не то чтобы не принималось мной на веру, но казалось мне несколько натянутым, также, кстати, как и младенец с нянькой, который, вряд ли привиделся мне в первый день.
Эти вопросы тоже хотелось прояснить. Только вот у кого?
До места добрался без приключений и был встречен Егором и членами клуба, как старый знакомый. Это оказалось очень кстати и потому, что никто не обращал внимания на то, что, отвечая на приветствия и комментируя вопросы я целенаправленно продвигался в сторону зоны с закусками.
Добравшись и утолив первый голод, куском пиццы, с тарелкой в которую положил довольно много маленьких, как спичечные коробки сандвичей с разными пастами и прослоенных продуктами из которых пасты те были изготовлены.
В очередной раз восхитившись качеством продукции здесь присутствующей, с неизменной чашкой кофе, выбрал столик, за которым было два свободных места и получив на мой, взглядом обозначенный вопрос улыбку сидящих и жест приглашающий, уселся.
Гарнитуру с микрофоном, полученную при входе и спрятанную в карман, чтобы не мешала питаться достал и пристроил к голове.
На подиум выскочил, Егор, жизнерадостный и позитивный. Начал с новости, которая известна почти всем, по крайней мере тем, кто, как оратор выразился интересуется событиями, произошедшими в обеих мирах. И хотя жизненный позитив мало сочетался с поводом собрания, напористо, начал речь -
- «Состоявшееся в параллельном мире покушение, вызвавшее резонанс на всей планете, неизбежно приведет к радикальным изменениям не только в стране, к которой произошедшее имеет непосредственное отношение.
Всем известна репутация политика погибшего в результате акта, акта возмездия, как утверждают люди, одобряющие и приветствующие произошедшее.
Совершенное убийство, других слов, характеризующих деяние, я не подберу, какими бы мотивами исполнитель не руководствовался, подлежат наказанию как земным, так и божьим судом.
Поскольку покушавшийся присвоил себе прерогативу Всевышнего и совершил Божий суд по собственному почину и руководствуясь известными только ему причинами лишил жизни человека, согласно правилу его душа, подлежит распылению и утилизации. Когда он, вследствие всех известных причин окажется в данном мире его поступок будет также подробно рассмотрен и оценен Высшим судией.
По мнению многих, в том числе присутствующих здесь, убиенный вполне заслужил данной участи и совершенные им преступления с лихвой тянут на смертную казнь, кстати, опять же, запрещенную в том мире, а человек которого мы называем преступником, вполне заслуживает наименования героя, решившегося на столь жестокое действие, и жертвующего собой, ради всеобщего блага.
Мнения, как всегда разделились, нет необходимости знакомить вас с установленными здесь правилами и вступать с ними в противоречие.
Однако, мы здесь имеем право и возможность обсудить инцидент, который не сомневаюсь самым непосредственным образом повлияет, в том числе и на жизнь близких нам людей, оставшихся в том мире и продолжающих исполнять предназначенную им функцию.
Несколько данных полученных мною и моего куратора с целью прояснить и пояснить ситуацию.
Насколько я знаю в документах не обнаружилось никаких прямых подтверждений того, что пациент, извините мне такую фривольную формулировку, но здесь мы определенным образом препарируем жизнь человека и, в чем-то похожи на операторов.
Я имею в виду оперирующих врачей, а вовсе не операторов, например, газового котла.
Так вот, пациент не оставил прямых, в частности письменных подтверждений своих преступных действий. Не существует подписанных им и, документально подтвержденных приговоров или указаний, кого-либо физически устранить.
Даже в завизированных им приказах о вводе войск, полицейских, внутренних, гвардейских и прочих, называется, часто выдуманная и не выдерживающая критики причина. А истинная причина и то, что в результате этих действий погибли люди, вроде как не касается лица пославшего их на смерть.
Божий суд от суда людского, отличается тем, что ему не требуется документальных подтверждений виновности индивида. Мысли наши – открытая книга для него и. как мне было пояснено, факт того, что подписующий не сомневался в последствиях и считал возможную гибель людей допустимой и не заслуживающей принятия каких-либо мер для ее предотвращения. Тем самым поставив себя выше Бога.
 Отдавая устные, как он считал секретные приказы о уничтожении неугодных он, человек всю жизнь, опасавшийся того, что его слушают, наблюдают, записывают использовал, так называемые иносказательные выражения, типа «обезвредить, устранить, предупредить» и никогда не говорил уничтожить, убить избегал даже своего любимого замочить.
И опять же во время анализа жизни, которому каждый из нас был подвергнут при поступлении сюда, пациенту и всем присутствующим была продемонстрирована истинная причина и истинное назначение приказов, слов, рекомендаций.
Мозг наш устроен таким образом, что с самим собой он всегда честен, и произнося явную ложь, в лицо другим, пред собой он все равно знает, что имеет ввиду, если, конечно в здравом уме.
Но в данном случае речи о психической патологии нет. Имеется в наличии мания величия и прочие, являющиеся последствиями бесконтрольной власти отклонения психики, которые, конечно можно назвать причиной неадекватных и, порой кажущихся нелепыми и парадоксальными поступками, но даже они, как было достоверно установлено подвергались вполне адекватному внутреннему анализу и, даже в какой-то степени критике.
Все приведенные мною факты только информация. Прошу не расценивать ее, как попытку повлиять на чье-либо мнение.
Это данные, которые помогут вам сформировать свое адекватное мнение о произошедшем.
Как вы знаете, пациент находится в состоянии покоя, многие из вас встречали его на улице, он не подвергается какому-то особому вниманию, что в силу полного освобождения памяти только на пользу, надеюсь, что и в дальнейшем, если тело будет задержано еще на какое-то время никакого дискомфорта в виде попыток вступить в контакт он не почувствует.
Предлагаю обсудить произошедшее, прошу присутствующих высказывать свое мнение.
Мы, не в первый уже раз сталкиваемся с ситуацией, которая позволяет нам поставить под сомнение, я сейчас говорю кощунственные вещи, но тем не менее, поставить под сомнение правильность решения того, в чьей компетенции мы, по идее не можем сомневаться.
Однако, поскольку нам, по каким-то причинам оставлена возможность анализировать происходящее, я тешу себя мыслью, что наше мнение где-то и кем-то анализируется и, возможно принимается к сведению.  Спасибо, прошу следующего».
Послышались нестройные аплодисменты.
У меня конечно, было по этому поводу собственное мнение, но я сомневался в том, что оно, обязательно верно, а происходит это вследствие кратковременного пребывания в здешних прекрасных местах. Больше слушай, сказал я себе.
На подмостки взлетел очень худой и высокий человек с длинными, до плеч, жидкими волосами в круглых очках при железной оправе и серьгах, попарно украшавших оба уха. Эдакий Джон Леннон, хотя, по-моему, тот серег не носил.
Он раскланялся и представился, его имя мне ничего не сказало, хотя внешность кого-то напоминала, я имею ввиду не только Леннона.
- «Сограждане» - неожиданно для меня пафосно обратился он к публике.
- «Доколе мы будем терпеть свое бесправное положение? Почему наше мнение никого не интересует? За что караются лучшие люди, совершающие во имя человечества подвиги? Где возможность свободно излагать свое мнение и ответная реакция на него? Почему для кого-то делаются исключения и им предоставляется возможность, хотя бы и коротко, но насладится обществом друг друга и той ипостаси в которой их застала смерть?
Ага! Отметил я себе, похоже речь идет о той паре, которая занимается любовью где попало. То есть это на дефект системы, а допускаемый вариант.
Публика слушала хмуро, голосов одобрения или отрицания слышно не было. Все чего-то ждали. Оратор несколько смутился, не ощутив единения с залом. Повысил голос и продолжил тоном проповедника с подвыванием.
- «Давайте потребуем уважения к своему мнению, направим петицию с изложением нашей позиции, с нашим мнением должны считаться, решение не должно приниматься келейно, оно должно рассматриваться со всех сторон и с учетом разных мнений»!
Оратор воздвигнул руку к небесам и погрозил пальцем кому-то, наверное, тому кого он считал виновником неправильного решения. Ответом были несколько жидких хлопков. Очевидно оратора знали и всерьез не принимали.
Он спрыгнул с помоста и гордо подняв голову, отправился в ту сторону откуда раздавались хлопки. Там, по-видимому сидели его единомышленники, встретившие спикера одобрительными возгласами.
Помнится, я уже это слышал. Здесь же в этом же собрании, но тогда ораторствовал крупный молодой человек, а ныне субтильный. Я огляделся и увидел прошлого оратора за тем же столом, где сидел нынешний. Похоже, это определенная группировка, которая выступает на каждом собрании с аналогичными речами.
Мне кажется все это пустое сотрясение воздуха, ведь только что Егор Седов вполне разумно и доходчиво раскрывал эту тему особо отмечая надежду на не бесполезность проводимых здесь прений. 
Следующим выступающим, к огромному моему изумлению оказалась Ирина, с которой мы так мило провели вечер. Сегодня на ней не было ретро костюма из семидесятых годов двадцатого века, одета она была в строгое, длинное темно-серое трикотажное платье с круглым воротом плотно облегающее ее хорошую фигуру.
Я сразу почувствовал толчок внизу живота. Отгоняя дурные мысли и запрещая себе обращать внимание на, несмотря на усилия по сокрытию, заметные опытному глазу контуры белья, надетого под платье. Постарался сосредоточится на том, что Ирина говорила.
Излагала она здорово, никак не ожидал от нее такого знания вопроса. Подробно прокомментировала сведения, оглашенные Седовым и полученные им, с его слов от куратора. Хотя у меня где-то далеко мелькнула мысль, что куратор Егора больно осведомлен, вполне возможно, что он, как ведущий здешних собраний имеет доступ к другим, более близким верхам, источникам информации.
Докладчица, неожиданно для многих признала принципы единоначалия, но особо обратила внимание присутствующих на неопровержимость доказательств виновности, полученных не вследствие допросов и прочих следственных действий, которые легко могут быть сфальсифицированы, а в результате снятия информации, или если хотите показаний  с подкорки мозга, который, как предполагается, всю жизнь сохраняет в своих файлах воспоминания о увиденном, услышанном, продуманном и никоим образом никто, кроме высшей силы не в состоянии сведения эти получить или изменить.
Далее Ирина сообщила некоторые факты, неявно, но ставящие под сомнение тщательность расследований, являющихся основанием для принятия решений по персонам, в той жизни менее значительным, чем та, о которой сегодня идет речь. Было высказано пожелание о справедливости применения, при рассмотрении громких, привлекающих внимание случаях, а желательно не только к ним, но и ко всем прибывающим душам, при необходимости, к перлюстрации мозговой информации, которая, вполне очевидно и несомненно будет информировать о возможных фактах, коренным образом влияющем на мотивы, приведшие к трагедии.
Таким образом она позволила себе усомнится в принимаемой за аксиому истине о том, что для Верховной силы, все души одинаковы, имеют равную ценность и рассмотрение совершенных ими деяний не подразумевает каких-либо различий.
«Кому много дано, с того много и спросится» - процитировала она известную истину.
- «Возможно у кого-то, как и у меня, при всем уважении к Всевышнему, в справедливости решений которого мы не сомневаемся появляются вопросы, которые он, уверена с легкостью сумеет нам разъяснить, а вот доказательством допустимости моих рассуждений является то, что мне, как и всем нам находящимся в полностью контролируемой зоне, пришла на ум такая крамольная мысль.  И раз она допущена, и мною сформулирована значит имеет право на жизнь. Ибо во многой мудрости много печали и, кто умножает знание, тот умножает скорбь».
Я не ожидал, такой овации, которой зал разразился после секундной паузы. Ирина даже смутилась и очаровательно покраснела.
К своему стыду, я тут же отвлекся от интереснейшего выступления и сосредоточился на персоне докладчика, подойдя поближе и убедившись, что едва заметная складка на тонкой ткани платья не тень, а действительно контур маленьких трусов на спине полоски не было, значит и лифчика тоже.