Дом кино

        Прекрасному зданию Дома кино на Караванной улице (дом № 12) уже больше ста лет. Этот  памятник архитектуры, украшающий Манежную площадь, построенный по заказу Петроградского губернского кредитного общества, после Великой Октябрьской революции  был превращён в кинотеатр. 7 ноября 1918 года  здесь демонстрировался первый советский пропагандистский фильм «Уплотнение» по сценарию народного комиссара просвещения РСФСР А. В. Луначарского.
        До 1924 года кинотеатр назывался «Сплендид-Палас» (англ. "Блестящий Дворец"), потом его переименовали в «Рот-Фронт» – в честь немецкой политической организации. В те годы великий композитор Дмитрий Дмитриевич Шостакович был ещё студентом консерватории и подрабатывал здесь в качестве тапёра, то есть музыканта, подыгрывавшего происходящему на экране действию. (Источник: saint-petersburg.ru›Новости›history/britenkov/371984). В 1931 году здесь показали «Путевку в жизнь» – первый звуковой фильм СССР.
        Название «Рот-Фронт» сохранялось до конца Великой Отечественной войны. После войны  в здании открылся первый в Ленинграде кинотеатр для детей, который назвали «Родина».
        После реконструкции верхних этажей там был организован дополнительный зрительный зал. Это позволило открыть в этом здании центр Союза инематографистов. На протяжении десятилетий Дом кино и кинотеатр «Родина» оставались независимыми друг от друга организациями.
        Для коллектива сотрудников Института киноинженеров (ЛИКИ) Дом кино был одним из самых притягательных мест. На третьем этаже работало очень приятное кафе с видом на Манежную площадь.  Иногда сотрудниками ЛИКИ там устраивались замечательные вечеринки, которые теперь принято именовать корпоративчиками.
        Попасть в дом кино ”некиношным” людям было не просто. Нужны были специальные пропуска или пригласительные билеты.   Мне неоднократно удавалось посмотреть в Доме кино труднодоступные триллеры Альфреда Хичкока. Из иностранных фильмов очень запомнился цветной американский фильм «Мятеж на „Баунти“» («Mutiny on the Bounty») с шикарными съёмками.
        Наша киношная цензура, говоря словами Маяковского, «чистила себя под Лениным» чересчур тщательно и зарубила не один фильм, вполне достойный просмотра.  Как сотрудник ЛИКИ, я посмотрел замечательную картину «Белое солнце пустыни» (режиссёра Владимира Мотыля) до того, когда она появилась на экранах. Прекрасная картина! А ведь, если бы она не попала случайно на домашний просмотр ярого кинолюбителя Леонида Ильича Брежнева, то и она бы не вышла на экраны. Именно Брежнев дал зелёный свет на пути этой картины к зрителю.
         Ходить на просмотры в Дом кино было интересно ещё и потому, что многие фильмы, выходящие потом в прокат, оказывались подрезанными. Так, например, в фильме «Мимино» (режиссёра Георгия Данелии) был вырезан остроумный эпизод, который при просмотре мне очень понравился.
        Герои фильма, которых играли армянин Фрунзик Мкртчан и грузин Вахтанг (Буба) Кикабидзе (вспомните, пожалуйста, их физиономии!), хотят продать автомобильные покрышки. Они заходят в гостинице в лифт, где стоят два совершенно неразличимых японца в одинаковых серых костюмах и с одинаковыми кейсами. Пока лифт едет, японцы молча таращат на них глаза, а когда они выходят, один японец говорит другому: «Потрясающе! Все эти русские – на одно лицо!» Теперь этого эпизода в фильме нет.
        Почти в каждом учреждении есть какой-нибудь чудаковатый старик, от которого особой пользы уже не ждут, но держат из уважения как кадровый реликт. В ЛИКИ таким был член Союза кинематографистов Абрам Яковлевич Штаркер. Когда-то, в конце двадцатых годов, он был одним из создателей новой (в ту далёкую пору) проекционной лампы для отечественных кинопроекторов. Что он делал в институте теперь, я не знал, но думал, что ради него долго сохраняли старую лабораторию кинопроекционных ламп. Говорили, что в кинопромышленности (такая в ту пору ещё была) он знал всех, и его знали все. И, конечно, Штаркер был завсегдатаем Дома кино, где регулярно устраивались просмотры фильмов, не всегда выпускаемых в прокат. Билеты достать на такие просмотры было трудно, но не для тех, кто знал Штаркера. Про Абрама Яковлевича даже ходил такой прелестный анекдот.
        Идёт как-то раз Штаркер по Невскому проспекту и встречает Сергея Эйзенштейна.
– О! Абрам Яковлевич, дорогой, здравствуйте! Как я рад Вас видеть!
– Привет, Серёга, а что ты тут делаешь?
– Да вот, отпустили меня с того света на денёк, очень по Невскому соскучился!
– А ты уже был в Доме кино?
– Да вот, хочу заглянуть, но боюсь, что меня не пустят.
– А ты скажи, что ты от Штаркера.      
        Конечно, в Доме кино организовывались детские киноутренники, куда работники киношной отрасли могли бесплатно приводить своих детей. По этому поводу в ЛИКИ тоже бродила неплохая байка.
        Дети смотрят фильм про Чапаева. Ожидающие их родители сидят в фойе. Из зала слышен восторженный визг детворы. Фильм заканчивается, и дети высыпают в фойе. Бабушка одного мальчика говорит: «Монечка, ты опять мокрый... Посмотри, ведь все дети как дети, никто из них не описался!» Мальчик, махнув рукой на остальных детей, восклицает: «Да что они понимают в настоящем кино!»...
        Это было так давно… Теперь при посещении Дома кино меня одолевает щемящая грусть. Мне кажется, что там ещё жив Советский союз.