Исповедь колдуна. Глава 8. Другая сторона

Дни пролетали один за другим. Почти каждый день приходили к Семёну за помощью. В родной деревне не осталось человека, который не знал бы о его способностях. Подтягивались «клиенты» и из соседних сел, стало много приезжать городских. А узнали в городе о Семёне, как ни странно, благодаря заносчивой особе, которой Семён дал от ворот поворот.

Сначала Оксана, так ее звали, очень рассердилась на Семёна и даже решила ему отомстить – всю дорогу до города прикидывала, какую пакость можно ему устроить. Обзванивала приятельниц из администрации, выясняла, можно ли будет чего-нибудь «накопать» на хамовитого деревенщину – неуплаченные штрафы и налоги, долги за воду и электричество, незаконное строительство дома, наконец. Но Семён, к великому сожалению Оксаны, оказался абсолютно чист.

- Ну, ничего, я тебе этого все равно так не оставлю. Ты еще пожалеешь! – повторяла она, со злостью вонзая длинные ногти в кожаную обивку руля.

Она уже въезжала в город, когда почувствовала слабую боль вверху живота. Сначала не обращала внимания, списывая неприятные ощущения на усталость и стресс. Но боль не унималась и с каждой минутой становилась все сильнее.

- Алло, Ольга Сергеевна! У меня адски болит в правом подреберье, - не останавливая машину, Оксана звонила своему врачу. – Мне нужно обследовать поджелудочную, срочно. Нужно начать прямо сегодня. Я еду в больницу, пусть мне подготовят отдельную палату.

Уже много лет она не жалела денег на частного терапевта, которая, благодаря своим связям и щедрым гонорарам Оксаны, могла устроить для любимой пациентки настоящий медицинский рай в любое время дня и ночи – без записей, очередей и походов по кабинетам. В том, что сейчас у нее болит именно поджелудочная, Оксана, почему-то, не сомневалась.

***

Спустя где-то пару недель после этого случая Семёну сняли гипс. Он возвращался домой из поликлиники и застал у себя во дворе Нинку.

- Привет, Семён, а я пришла, постучалась, никто не открывает. Решила подождать. Ну, как рука? – затараторила Нинка в своей манере.

- Срослась правильно, - сухо ответил Семён. – Ты по делу?

- Да! Тебе тут велели передать, вот! – Нинка достала из сумки и протянула ему белый конверт.

- Что это? От кого? – спросил Семён, заглядывая в конверт. Там лежала внушительная стопка новеньких купюр самого крупного достоинства.

- Это от Оксаны. Ну, моей родственницы из города. Велела передать тебе в знак благодарности, сказала, что ты ей очень помог.

- Не бери! – раздался в голове у Семёна голос Арсения.

- Нина, я не могу принять эти деньги. Я не помог твоей родственнице в ее деле.

- Ну, как же? Она вон сейчас лечение проходит. У нее ведь рак нашли. Но сказали, что стадия ранняя, вовремя обнаружили, поэтому вылечат быстро. Она говорила, что это ты ей подсказал про рак.

- Я ей про другое подсказал, Нина. Она не за этим ко мне приезжала. Ты же сама знаешь, что ей нужно было, а я таким не занимаюсь. Передай ей назад эти деньги. Или себе оставь, как уж совесть позволит. Мне они ни к чему.

- Дурак ты, Семён! Выгоды своей не понимаешь. У нее знаешь, какие связи! Она тебе столько богатеньких клиентов обеспечит, горя знать не будешь.

- Что такое горе, я прекрасно знаю, Нина. И его деньгами не окупишь. А за свою работу я цену не назначаю. И толстосумов городских обслуживать по прейскуранту не собираюсь. – Семён не на шутку рассердился.

- Ну, и сиди дальше в своей норе, лечи болячки да советы раздавай за еду! - бросила обиженно Нинка, сунула конверт обратно в сумку и, толкнув калитку тяжелым бедром, отправилась к себе.

- Нет, ну ты слышал это? – возмущался Семён, нервно прохаживаясь по кухне из угла в угол.

- А что тебя так удивляет? – спокойно ответил Арсений. – Богатая тетка, считающая себя хозяйкой жизни, увидела в твоем лице очередной инструмент для достижения своих целей.

- Не понимаю, - развел руками Семён, - Я же сказал ей, чтобы проверилась, и на орган больной указал. Она послушала. Вроде как помог, значит. Но благодарность ее какая-то неискренняя была, хотя и было за что благодарить.

- А и понимать здесь нечего. Живот у нее и без тебя бы заболел. С ее возможностями она бы и сама это дело под контроль взяла. И не в знак благодарности вовсе она тебе эти деньжищи передала. Для нее это просто повод был, так сказать, возможность тебя прикормить.

- Что я ей, собака что ли! – негодовал Семён.

- Ну, такие вообще мало кого за людей считают. А то, что она так ничего и не поняла, - это факт. Про ворожбу в служебных целях она, конечно, думать больше не будет. Но теперь будет спать и видеть, чтобы заполучить тебя в консультанты.

- В кого? – Семён сел на табурет, обхватив руками голову.

- Ну, как в кого? В того, кто будет ей нашептывать, что на переговорах лучше сказать, что у конкурентов на уме, кто какие махинации продумывает, кто кого заказал, наконец.

- Господи, все это какой-то бред!

- Бред – не бред, а уже не один, кто на твоем месте бывал, на такое повелся.

- Ну, предположим, я бы согласился. А как бы я консультировал-то, если все предвидения у меня по твоей наводке происходят. Сам-то я ничего не могу. А ты в таком точно участвовать не стал бы никогда.

- Конечно, не стал бы. Но ты ошибаешься, что без меня ничего не можешь, Семён. Так было поначалу, но теперь ты очень многое умеешь сам, просто не замечаешь. Это я для тебя сейчас вроде консультанта – могу подсказать, кто придет и с чем. Кого принимать, а кого отправить восвояси. Но запретить тебе видеть и чувствовать людей я не могу. А дальше уже на твоей совести будет.

- Значит, говоришь, не отстанет от меня Оксана эта?

- Ну, у нее сейчас забот хватает со здоровьем. Потом о себе напомнит. А из ближайшего ее окружения люди скоро начнут подтягиваться к тебе. Кто-то за реальной помощью, кто-то из корыстных интересов, как она. Будь осторожнее с ними…

***

Арсений, как всегда, оказался прав. Да и кто бы сомневался. Через несколько дней появился у Семёна на пороге мужчина. В пиджаке и при галстуке. Неопределенного возраста. Можно было и сорок дать, а можно и под шестьдесят. Тоже приехал на дорогой машине, с водителем.

- Вячеслав Анатольевич, - представился он с порога. – Семён Егорович, мне Оксана Геннадьевна вас рекомендовала как опытного специалиста.

Семёну аж не по себе стало от такого обращения. «Как они друг с другом так общаются! Лизоблюдство сплошное, в глаза улыбаются, а за глаза ненавидят…»

- Не торопись с выводами, он – человек неплохой, - отозвался на его мысли Арсений. – Сам же видишь. Да и вопрос у него не праздный.

Семён тоже чувствовал, что Вячеслав – человек безобидный, хоть и чересчур деловой.

- Можно просто Семён, - сухо поприветствовал он гостя. – Если не против, можно просто Вячеслав?

- Да, конечно, Семён, - Вячеслав слегка улыбнулся. – Рад знакомству.

- Проходите, садитесь, - Семён указал Вячеславу на табурет.

Тот послушно сел, откинув назад полу пиджака.

- Семён, вы же знаете, что меня привело?

Вячеслав все же не до конца доверял Семёну. Он считал, что вот так сходу рассказать о своей ситуации – значит, дать возможность додумать, докрутить ее с помощью той же психологии. А он не за советом психолога пришел, а за стопроцентным результатом.

– Давайте только без проверок, Вячеслав, - ухмыльнулся Семён. – В фирме вашей скоро проверка большая будет. Лучше к ней подготовьтесь.

Вячеслав постарался не подать виду, что он впечатлен, хотя так оно и было.

- Ну, предположим, что будет, - не сдавался Вячеслав. – Но вы же наверняка знаете, что с работой мое дело не связано?

- Как же не связано? А то, что у жены вашей доля немалая в вашем бизнесе, разве роли не играет? Вы же хотите развестись с ней, верно?

С Вячеслава все недоверие слетело махом.

- Верно. Но я не собираюсь лишать ее законной доли.

- Это вы правильно. Зря что ли вы с ней вместе все это начинали? Когда из еды на весь день было одно яйцо да четверть пачки макарон. Помните, как она их сначала варила, а потом на сковородке с яйцом поджаривала, и вы с ней вдвоем с этой сковородки ели? Вкусно же было.

- Очень. – Вздохнул Вячеслав.

- Если вы пришли ко мне за ответом – разводиться или не разводиться с женой, то я вас разочарую. Если бы на самом деле хотели, уже давно бы развелись. В таком деле советчики не нужны. Тем более, провидцы.

- Я уже не знаю, чего я хочу, - в растерянности произнес Вячеслав. – Я еще не старый, мне пятидесяти нет. Дети выросли, бизнес в гору пошел. Свободы какой-то захотелось что ли.

- Угу, для себя пожить, как сейчас говорят, - кивнул Семён.

Семён понимал, что заговаривает Вячеславу зубы. Больше всего ему сейчас хотелось, чтобы этот уставший, но не испорченный деньгами и властью человек сел в свою шикарную машину и уехал в свой двухэтажный особняк в престижном городском районе.

Семён отчетливо увидел, что жить ему оставалось чуть больше месяца. Красный свет, которым тревожно пульсировал участок рубашки в районе груди, говорил о том, что случай безнадежный. Даже если Вячеслав прямо сегодня ляжет в больницу под круглосуточное наблюдение лучших врачей, неизбежное произойдет. Потому что его сердце должно будет остановиться в назначенный день.

- Коньяка хотите? – неожиданно предложил Семён. – Вы же не за рулем.

Вячеслав хоть и удивился такому предложению, но согласно кивнул. Тогда Семён достал из шкафчика ту самую коробку, подаренную Григорием. «Вот и повод открыть подвернулся», - с грустью сказал он про себя.

Семён наполнил две рюмки.

- Знаю, что матушка ваша покойная в последнее время частенько вам снится. Говорит, чтоб вы с Натальей не разводились.

Вячеслав снова кивнул. Семён просто читал его, как открытую книгу.

- Она Наташку очень любила, прям не типичная свекровь была, - Вячеслав опрокинул рюмку, не поморщившись.

- И вас тоже. Она и сейчас знает, как вам будет лучше, - Семён пригубил немного из своей рюмки. – Вы же пришли за тем, чтобы я подтвердил вам, что она права.

- Не только. Она еще каждый раз спрашивает, собрал ли я чемодан… Вы же это тоже видите, Семён? – Вячеслав пристально посмотрел на собеседника.

Семён прекрасно понимал, что от главного вопроса, за ответом на который и пришел этот человек, ему не отвертеться.

- Скажите мне, пожалуйста, правду. Я скоро умру? – Вячеслав смотрел Семёну в глаза, словно пытаясь найти в них подсказку, малюсенькую зацепку.

- Вячеслав, могу сказать одно – такому человеку, как вы, несолидно верить сновидениям. Вы переработали, устали. И сейчас самым лучшим для вас будет ничего не менять в своей жизни – не разводиться, не жениться, не начинать новых дел. Все должно идти своим чередом.

- Наверное, вы правы, Семён. Спасибо за разговор и за коньяк. Сколько я вам должен? – Вячеслав полез во внутренний карман пиджака за бумажником.

- Коньяк для гостей бесплатный, и разговоры тоже, - категорично ответил Семён. - Не надо, это лишнее.

- Ну, как знаете. Еще раз спасибо. Рад был пообщаться. – Вячеслав убрал бумажник обратно в карман.

На прощанье он пожал Семёну руку, вышел на улицу, сел на заднее сиденье своего просторного автомобиля и уехал, так и не получив ответа на свой главный вопрос. Но при всем при этом на душе у Вячеслава было спокойно и легко.

В ту ночь Семён долго не мог заснуть. Он думал о своем последнем посетителе и о том, как все-таки несправедлива бывает жизнь.

- Вот почему так? – спрашивал Семён у своего невидимого собеседника, - Живет себе человек, никому плохого не делает, бьется-бьется, как рыба об лед, ночами не спит, стремится к чему-то. И так годами. И вот только все налаживается, как бац! И все!

- Это не закономерность, Семён. Просто так бывает, - в своей манере отвечал Арсений.

- Да уж, бывает, - сказал Семён и тяжело вздохнул. – А зачем тогда я нужен и другие такие же? Ведь помочь-то все равно ничем не можем.

- Вы помогаете тем, кому можно помочь. А бывают случаи, когда помочь нельзя.

- Может, я должен был ему сказать?

- Нет, ты правильно поступил, что не сказал. Ты представляешь, как бы он жил весь этот месяц, как мучился бы? А человек в отчаянии способен на глупости.

- А неведение – это разве не глупость?

- Неведение не может быть глупым или умным. Это просто состояние такое. И не самое плохое. Особенно в его случае. Он много чего хорошего за этот месяц сделает. С женой сблизится снова, теплоты душевной получит сполна. Благотворительностью займется – большие средства на полезные дела пустит.

- Да, видел. Нескольких деток больных на ноги поставят благодаря его деньгам. Хорошее дело.

- Ну, вот. И делать он это все будет от чистого сердца. А скажи ты ему правду, это все превратилось бы в фарс – если и делал бы, то из чувства долга, чтобы откупиться. А это сильно удешевляет любую добродетель.

- Сеня? – после продолжительной паузы спросил Семён.

- А?

- А ты знаешь, когда я… Ну, того? – спросил Семён, запнувшись.

- И ты туда же! Ладно, обычный человек сон увидит нехороший и метаться начинает, но ты-то чего? Живи, сколько отпущено, миссию свою ты знаешь, с пути не собьешься.

- А если собьюсь?

- У тебя выбор будет всегда. Выбирай правильно, да и все. Вот как сегодня.

- А если не всегда понятно, как правильно?

- Когда непонятно, ты просто спрашивай сам у себя: может ли кому-то навредить твой выбор, может ли случиться непоправимое?

- Как на словах-то красиво, складно все, но нам, смертным, все равно до конца не понять.

- Ты уже все понимаешь. Давай-ка уже засыпай. Завтра будет трудный день.

- Да, надо бы, – сказал Семён, зевая и переворачиваясь на другой бок. Спокойной ночи!

Продолжение во вторник, 15 февраля