Подарить, не подарить

Писатель Диточкин третий день не находил себе места. Ну, прямо весь измучился. Дело в том, что на днях он выпустил книгу, свое очередное творение и вот, пребывая в сомнениях, переживал: дарить ли книгу своему давнему знакомому, преподавателю актерского мастерства в институте культуры Тараканову. Уж так напрягся, так взъерошился весь от напряжения, что и кушать плохо стал, и спать, и вообще как - то в считанные дни постарел. Диточкин перебрал в своей писательской голове все за и против. Вспомнил, как они дружили с Таракановым по молодости, как ходили вместе на футбол, как отмечали праздники. Вышло так, что оба женились в двадцать четыре года, и оба прожили в браке двенадцать лет. Их сыновья знали друг друга с малолетства, дружат и теперь. Вспоминалось писателю и другое: на важный, всего сезона важный матч, был один билет и Тараканов который не мог пойти не подарил его Диточкину, а продал какому - то чужому типу. Вспоминая эту историю с билетом Диточкин ощутил обиду, которая до сих пор жила в нем. А когда вместе отмечали год совместной со своими женами жизни Тараканов ему Диточкину огромную лекцию прочитал о вреде пьянства, о том, как надо правильно закусывать и в каком порядке подаются блюда, как эта очередность описана у великих. А сам так надрался, что там где принял последнюю стопку, там и уснул, опозорил только Диточкина перед гостями. Тесть был очень недоволен. Когда у Тараканова была важная премьера, выпускной спектакль, он вспомнил о Диточкине за два часа до начала, позвонил и как - то нехотя позвал, приходи мол, а то зрителей мало. 
Думая обо всем этом и анализируя своим писательским умом воспоминания, Диточкин подумал: "А может и не были мы с Таракановым друзьями - то, так, приятели, а может и вообще хорошие знакомые, не более того". Нет дарить ему не стоит. Еще посмеется так это еденько, как это он умеет, я буду делать вид, что ничего не заметил, а он скажет: "Будет дуться, пошли, лучше на хороших ребят посмотришь, мои, "Тараканчики!"" "Нет, и думать нечего, не буду дарить и все".

На другой день, будучи неожиданно для себя успокоенным, и даже находясь в некотором балансе с природой, с окружающим миром, Диточкин услышал мысль: "А как он дрался за тебя, тогда у пивной, от троих тебя отбил, ведь убить могли спьяну - то за глупую шутку, а он за тебя горой на них пошел, одного потом долго лечили, ты вспомни, по хулиганке проходил, а ведь, за тебя, за тебя!" И стало Диточкину казаться, что ближе Тараканова и не было у него в жизни человека. "А ведь дружили, и впрямь дружили, всю жизнь вместе".
Решил так: книгу с собой взять, дальше по ситуации. По дороге в институт Диточкин ясно понимал какой Тараканов умный, талантливый, добрый, щедрый, такой не предаст и не обидит, настоящий мужик! Диточкин ловил себя на улыбке от темпераментного ожидания предстоящей встречи. Он опасался умного и уж очень проницательного взгляда Тараканова, его  умения мгновенно сокращать дистанцию и после церемониального приветствия секунды в две становится простым и близким.

- Тараканов.
- Ну! Здорово! Что пришел молодец, давно не виделись, у меня окно пошли в класс, поболтаем!
- Да вот, давно и в самом деле... 
- Сейчас чайку сделаем, у меня как раз два пирожных есть. 
Диточкин потными пальцами скреб о твердую обложку романа. 
- У тебя как со временем?
- Нормально.
- Ну и все, посидим, о да ты с книгой, все пишешь, ну что живется хоть на это?
- С трудом.
Тараканов иронично рассмеялся. Диточкину погрустнело на душе. "Хоть бы я ее в пакет, или в сумку".
- Каждый занят чем - то своим, - рассуждал Тараканов: - лишь бы дело было весомое.
- Да. Диточкину совсем потускнело, он враз пожалел, что пришел да еще с книгой.
- Я вот занят весомым делом. Педагогика! Они ведь молодые, учишь их, и сам у них же учишься. Жизнь постигаешь. 
Разговор все развивался, Тараканов говорил легко, говорил, как пел, с душой и обаятельно. Посидели отлично и чай, и пирожные Диточкину понравились. Шутили, смеялись, вспоминали былое, даже спели. Книгу не подарил.