Формула моей жизни

Сочи. Пляж. Море. Песок. Дед держит внука за руку. Но ему надо за что-то расплатиться: то ли за очередные фотографии с внучком (кстати, неродным, но самым любимым человеком в этой жизни), то ли за сладкую вату. Он освобождает маленькую руку мальчика из своей ладони…
И в этот момент для человечества начинается новая эра жизни…
В этот момент мальчик видит море. Море зовёт его к себе, манит солнечными бликами в набегающих на берег волнах. И мальчик осознаёт, что там, далеко в море, его ждёт неизведанное, что там, под водой, начнётся его жизнь.
И море, как магнит, притягивает маленькое тело. Ноги сами начинают бежать. Расстояние от дедушки до прохладной воды преодолено за секунды.
А дальше – вперёд! Вода уже по колено. Продвигаться становится труднее. Но останавливаться нельзя. Ещё немного, ещё чуть-чуть.
Вода уже скрыла плавки. Мальчик помогает себе руками. Всё дальше и дальше…
Всё глубже…
Уже по грудь… По шею… Левая нога неожиданно проваливается… и… море поглощает ребёнка.
Мгновение… Всего мгновение… Но это свершилось…
Расплатившись с человеком, дедушка хотел снова взять внука за руку, но того не оказалось рядом. Владимир Николаевич (так звали моего любимого, хоть и неродного дедушку; родных я не видел: один погиб на войне, другой даже не знал о моём существовании, жил для себя) стал взволнованно и быстро осматриваться по сторонам. Меня он узнал по резиновой шапочке для купания: шапочка неумолимо приближалась к поверхности воды.
«Деда» (так называл я его) помчался за мной, и в тот момент, когда воды Чёрного моря скрыли меня, что называется, с головой, дедушка спас «юного самоубийцу».
Шёл сентябрь 1966 года (время было установлено по фотографиям, когда они ещё были целы: я с дедом среди высоких деревьев в местном дендрарии, вот я на каменном льве, а дедушка рядом, в белой шляпе, а вот мы и на пляже, на фоне моря; была и ещё какая-то, но её я забыл, возможно, там был фонтан).
Спустя 24 года (2 полного цикла японско-китайских календарей), в сентябре 1990 года я выпущу свою первую газету, тем самым открыв эру русскоязычного постсоветского литературного самиздата.
Спустя ещё 24 года, в сентябре 2014 я посещу санаторий им.М.Горького, где договорюсь на первый свой творческий вечер, с которого и начнётся Международный Булатовский Калейдоскоп – новая эра в проведении фестивалей, турниров, конкурсов и международных отношений.
В 1990 году, после ошеломительного успеха (местного, конечно, значения: о новой газете дважды написала главная областная газета; второй материал был объёмным и обо мне), второй номер газеты (уже свёрстанный) уничтожат (останутся лишь гранки) в издательстве «Коммуна», борясь таким образом со свободой слова при коммунистическом режиме.
В 2014 году я выпущу первый и второй номера газеты «Город счастья». А третий номер, уже частично оплаченный и сданный в вёрстку, получается, вновь «уничтожат» в том же издательстве, зовущимся уже как ИПФ «Воронеж». Здесь более сложные причины отказа в выпуске номера: и загруженность работой в конце года, и стремительное падение рубля, а с ним и неуверенность в завтрашнем дне (хотя… может быть… в общем, читайте далее).
В 1990 году, оправившись от «удара судьбы», 19 декабря (кстати, в 2014 – 19 декабря я узнаю об отказе в выпуске «Города счастья», а ведь так не хотел к ним, после выпуска второго номера, больше обращаться) я издаю первую воронежскую брошюрку анекдотов (до этого анекдоты печатали только в газетных рубриках).
В 2014 году 19 декабря по адресу на ул.Клинской будет получено письмо, в котором будет указано, что 22 декабря состоится суд по закрытию моей газеты, «Города счастья». И на 22 декабря у меня запланировано проведение первого спортивного турнира в рамках МБК.
(А вот здесь причины закрытия газеты, похоже, те же, что и в 1990 году: политическая конъюнктура. Как и тогда, мои политические взгляды неугодны правящей партии и прихлебателям правителя нашего государства.)
После 1990 года у меня начнётся подъём во всех сферах жизни: творческой, финансовой, личной. В сентябре (!; сентябрь и декабрь «преследуют» меня на протяжении всей жизни: 19 сентября – день рождения моей мамы, а 19 декабря – день бракосочетания и свадьбы моих родителей) 1996 в моей жизни произойдёт ужасная трагедия: мне придётся продать квартиру и несколько лет скрываться от милиции и налоговой полиции, от кредиторов и бандитов.
Проводя временну'ю аналогию, можно предположить, что и с 2015 года в моей жизни начнётся подъём, который закончится аж в сентябре (19-го ?) 2020… моей смертью…
А фотографии с Владимиром Николаевичем Алексеевским я не сберёг.
Прости меня, дедушка. Мама моя их порвала и выбросила вместе с мусором. В порыве ревности к тебе (я же любил тебя больше всех.) Все до единой.

20.12.13.

P.S. Две фотографии, где я с дедушкой среди пальм и на каменном льве, нашлись. Я обнаружил их в своём архиве. Я интуитивно когда-то, перед тем, как мама порвала часть домашних фотографий, взял пачку из дома родителей, и тем самым сохранил много воспоминаний детства и молодости. (19.11.15, 10:00)